Диссертация (1144919), страница 2
Текст из файла (страница 2)
Розенкампфа),Е. Болховитинова, Г.А. Розенкампфа, которому мы обязаны появлением первого специальноготруда, посвященного Кормчим книгам [Розенкампф 1829]. К Кормчим книгам и каноническимсборникам обращались такие крупные отечественные исследователи XIX в. как Н.В. Калачов6[Калачов 1847], митр. Макарий (Булгаков) [Макарий, митр.], И.И. Срезневский [Срезневский1897], А.С. Павлов [Павлов 1869] и многие другие. Этот период изучения Кормчих книгхарактеризуется собиранием сведений о различии между собой отдельных списков и (в общихчертах) редакций Кормчих и исследованием древнейшего периода в истории Кормчих –появлению первых переводов сборников канонических правил.
Значительный шаг вперед былсделан с появлением первого издания древнейшего славянского сборника канонических правил,подготовленного В.Н. Бенешевичем [Бенешевич. Т. 1; Т. 2]. В первой половине – середине XXв. особенно остро встал вопрос об изучении Русской Правды (крупнейшего юридическогопамятника, на протяжении веков определявшего нормы суда в русском государстве) икняжеских уставов. Эти памятники светского законодательства сохранились преимущественнов составе Кормчих книг, поэтому изучение Русской Правды неизбежно подводилоисследователей (С.В. Юшкова, В.П.
Любимова, М.Н. Тихомирова) к изучению Кормчих. Рядисключительно ценных наблюдений по выделению редакций и групп списков сходного составабыл сделан В.П. Любимовым [ПР. Т. 1-3]. Изучение Русской Правды позволило М. Н.Тихомирову выдвинуть ряд гипотез относительно состава, времени и места происхождения техрусских редакций XIV-XV вв., которые содержали Русскую Правду: Чудовской (в соединении сМерилом праведным), Софийской и Мясниковской [Тихомиров 1941]. Следующий шаг визучении Кормчих книг был сделан Я.Н. Щаповым, который, как и его предшественники, началс исследования княжеских уставов [Щапов 1972а, Щапов 1976б] и подошел к необходимостиизучать русские редакции Кормчих книг. Его фундаментальное исследование, до сих поростающееся ключевым для изучения Кормчих, было посвящено истории составления ибытования важнейших славянских редакций XI – кон.
XIII вв.: Древнеславянской, Сербской иПервоначальной русской [Щапов 1978].Дальнейшее изучение канонических книг шло в основном по пути исследования отдельныхтекстов, входивших в их состав; реже – по пути изучения редакций. Отечественные изарубежные исследования были посвящены Закону судному людям [Тихомиров 1961; MagnaeMoraviae 1971; Максимович 2004], византийским новеллам [Щапов 1998; Белякова, Щапов],Прохирону [Щапов 1977], Эклоге [Щапов 1985], Правилу о церковных людях [Щапов 1965];«Сказанию о сербской и болгарской патриархиях» [Щапов 1966; Белякова 2000], правовомуположению различных слоев населения в славянских памятниках канонического права [Synek2005; Synek 2005]. Реже исследователи рассматривали редакции Кормчих в полном составе:Е.В. Беляковой изучена и издана Мазуринская редакция Кормчей [Мазуринская Кормчая]; онаже посвятила ряд статей истории составления печатной Кормчей и русским редакциям XV-XVIвв.
[Белякова 2008а; Белякова 2011б; Белякова 2013а]. Первоначальную характеристикуполучила одна из канонических компиляций, созданная на основе Чудовской редакции, в7работе М.В. Андроповой [Андропова 1994]. Некоторые исследователи затрагивали вопрос осоздании и особенностях Кормчей Вассиана Патрикеева [Казакова 1960; Плигузов 2002;Каталог РГАДА XVI в. Вып. 1: 455-470].Однако в целом до настоящего времени большинство созданных на Руси в XIV-XVII вв.редакций не имеют полного описания состава, а время и обстоятельства их создания остаютсяневыясненными. Для решения этих вопросов необходим комплексный подход к изучениюистории русского канонического права.Предмет исследования, цели и задачи.
Задача состоит в изучении происхожденияразличных русских редакций Кормчих книг, обстоятельств их возникновения, территориираспространения, источников и вносимых в них позднее исправлений. Выполнение этой задачипозволяет достичь более общую цель – понять причины и исторические обстоятельства,подтолкнувшие создателей к составлению нового канонического сборника; определитьнаиболее актуальные проблемы, волновавшие современников и лежащие в основе новойредакции Кормчей книги. Ответы на поставленные вопросы позволяют связать составлениеновых редакций с конкретными историческими и социально-политическими ситуациями ипонять, какими конкретно каноническими сборниками пользовались различные историческиедеятели.Термин «Кормчая» характеризует исторически сложившийся сборник каноническогосодержания, необходимый для высшего церковного управления.
В этом отличие Кормчих отмножества иных канонических сборников, как переводных (таких как Правила с толкованиямиИоанна Зонары, Арменопул, Синтагма Матфея Властаря), так и скомпилированных на Русиномоканонов и епитимейников. Эти книги имели либо познавательное значение, либоиспользовались для организации приходской жизни, в духовнической практике – то есть длярешения частных вопросов, а не общецерковных. В отличие от подобных сборников, Кормчиекниги служили сводом церковных правил, хранившимся при епископских и митрополичьейкафедре; именно на них опирались иерархи в своих посланиях и соборы русских епископов вопределениях по спорным вопросам.
С течением времени (а скорее – с появлениемотносительно дешевой бумаги) многочисленные списки Кормчих появились в монастырях, уприходских священников и даже у мирян.Для того чтобы определить предмет данного исследования, необходимо четко разграничитьКормчие и номоканоны, исходя из их состава. Выписки из Кормчих широко представлены вканоническихичетьихсборниках;одновременносоздателиКормчихвключаливредактируемые книги статьи из сочинений Никона Черногорца, Синтагмы Матфея Властаря,Номоканона Иоанна Постника или новые переводы правил с толкованиями Вальсамона. Болеетридцати лет тому назад Я.Н. Щапов, стремясь найти определяющий типологию признак в8составе самих сборников, предлагал считать Кормчими те древнерусские каноническиесборники,которыепомимоцерковныхзаконовсодержалипамятникисветскогозаконодательства (византийские и древнерусские), в отличие от номоканонов, которые, поопределению Я.Н.
Щапова, вобрали лишь церковные каноны [Щапов 1973]. Такаятипологизация, хотя и охватывает большинство Кормчих и номоканонов, не выдерживает гнетамножества исключений. Древнерусские книжники меньше всего стремились соблюсти законыжанра; не подозревая о том, что в номоканоне не должно быть гражданских законов, онивключали в свои сборники выписки из Прохирона. В свою очередь Вассиан Патрикеевсознательно не стал включать в Кормчую памятники ни византийского права, нидревнерусского. Несомненно, отнести на этом основании его труд к номоканонам, приравнявего к тем многочисленным «тетрадям», в которых были собраны выписки и отрывки изканонических правил, значило бы пойти наперекор тому, как оценивал свое творение и самВассиан Патрикеев, и его современники.Можно было бы предложить другой признак, отделяющий Кормчие от номоканонов, исходяиз их состава: полноту апостольских, соборных и отеческих правил.
Действительно, вбольшинстве случаев в Кормчих правила представлены в полном объеме, в то время как вномоканонах мы находим лишь выдержки из них, часто смешанные друг с другом. Однако издесь доля исключений столь велика, что их невозможно обойти. Это и сокращенные сводыправил, созданные на основе Кормчих книг и традиционно называемые исследователями«Кормчими» (Мясниковская и Кирилло-Белозерская редакции); и Кормчие «особой редакции»(по терминологии Е.В. Беляковой [Белякова 1999: 41-43]), составители которых располагалиправила не в хронологическом порядке, а «по граням» (Мазуринская редакция, Западнорусскаяредакция, редакции Вассиана Патрикеева и Нифонта Кормилицына). По составу и композицииотличие этих сборников от традиционных (а скорее – привычных для нас) редакций Кормчихразительно, но решающим в данном случае является история их формирования на основе болееранних редакций Кормчих и цели, для которых предназначались эти сборники.
Совокупностьэтих данных позволяет отнести их к Кормчим книгам.Между тем, в Кормчих действительно присутствует единое ядро, опорное для всех ее типови характерное только для этой славянской книги – сборник XIV титулов: Номоканон, Синтагмаили Синагогá. Как было показано В.Н. Бенешевичем, сборник XIV титулов, в которомсоборные и святоотеческие правила распределены по 14 крупным темам («титулам» или«граням»), а каждая «грань» внутри разбита на многочисленные главы, появился в Византии непозже VII в.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
