Диссертация (1144891), страница 23
Текст из файла (страница 23)
уделялиазиатские эксперты.Пакистанский политолог Р. С. Х. Бхатты и его турецкий коллега Б. А. Эртекин характеризуют политику России в Центральной Азии как гегемонистскую, нодают ей принципиально разные толкования.Р. С. Х. Бхатты полагает, что главная цель Москвы в изучаемом регионе состоит в укреплении ее позиций на мировой арене, пошатнувшихся после распадаСССР и отказа западных стран признать ее равным себе партнером. По мнению автора, для сохранения своего влияния в Центральной Азии Россия проводит политику, направленную на консервацию отсталости стран региона, пытается установитьMorales J. Asia Central en la política exterior de Rusia // UNISCI Discussion Papers.
2012. № 28. Р. 35–44.Freire M. R. Russian policy in Central Asia: supporting, balancing, coercing, or imposing? // Asian perspective.2009. № 2. Р. 125–149.19019185контроль над их энергетическими ресурсами, развертывает военные базы, укрепляетподотчетные ей международные организации и эксплуатирует страх расположенныхздесь государств перед террористической угрозой192.Б. А. Эртекин, напротив, считает, что усиление российского влияния в Центральной Азии выгодно не только Москве, но и ее партнерам по региону. В экономическом плане она поставляет им недостающую продукцию и современные технологии, импортирует производимые ими товары и принимает на своей территориисотни тысяч трудовых мигрантов из центральноазиатских республик. В областикультуры Россию и страны Центральной Азии объединяет русский язык, по-прежнему выступающий для населения изучаемого региона в качестве главного инструмента при получении образования и, как следствие, — повышении его социальногостатуса. В военной сфере Москва является единственным гарантом безопасностицентральноазиатских государств.
Все это обуславливает их особое отношение к России как к своему главному союзнику и стратегическому партнеру193.На наш взгляд, выводы обоих авторов являются дискуссионными, однако издвух представленных точек зрения более близкой нам представляется позицияБ. А. Эртекина, тогда как попытки Р. С.
Х. Бхатты представить политику Москвыв Центральной Азии как некий заговор против народов изучаемого региона вызывают у нас глубокое недоумение.Выявление общих особенностей центральноазиатского вектора российскойдипломатии также стало предметом диссертационного исследования, подготовленного корейским политологом Пак Чжон Кваном. Его отличительной чертой являетсяотсутствие у автора интереса к эволюции российско-центральноазиатского сотрудничества: свое внимание он концентрирует на современном этапе его развития, игнорируя при этом его богатейшую нормативно-правовую базу.
В результате упомянутая диссертация приобретает описательный характер, а содержащиеся в ней выводы не могут претендовать на наличие какой-либо оригинальности194.В рассматриваемый период более распространенными стали публикации попроблемам российско-центральноазиатского сотрудничества в сфере безопасности.192Bhatty R. S. K. Russia: the traditional hegemon in Central Asia // Perceptions: Journal of International Affairs.2008.
№ 2. Р. 45–63.193Ertekin B. A. De la soviétisation à la russification: le leadership de la Russie en Asie central // Kocaeli ÜniversitesiSosyal Bilimler Enstitüsü Dergisi. 2010. № 1. Р. 39–48.194Пак Чжон Кван. Геополитические проблемы в отношениях Российской Федерации со странами Центральной Азии : диссертация … кандидата политических наук : 23.00.04. М., 2009. 186 с.86Среди работ отечественных авторов по указанной тематике, отметим следующие.В статьях политологов П. К.
Баева, А. С. Дундича и О. Н. Калининой даютсявесьма критические оценки соответствующего направления внешней политики России.П. К. Баев полагает, что борьба с терроризмом никогда не являлась реальнойзадачей центральноазиатской политики Москвы, а российские военные объекты,расквартированные в Казахстане, Киргизии и Таджикистане, по своим параметрамзначительно уступают базам, развернутым в Центральной Азии странами НАТО. Помнению автора, в изучаемом регионе Россия не имеет продуманной политикив сфере безопасности, а ее главная цель состоит в укреплении позиций правящихрежимов и недопущении повторения здесь «цветных революций»195.А.
С. Дундич подчеркивает, что в 1990–2000-е гг. Москва так и не выработала четкой стратегии своего поведения в отношении стран Центральной Азии,и проводимые ею мероприятия по поддержанию стабильности в регионе в основномсводились к сохранению здесь статус-кво. По мнению автора, подобный подход неспособствует укреплению региональной безопасности и должен быть в скорейшемпорядке пересмотрен Москвой196.О. Н. Калинина соглашается, что на протяжении всего периода, прошедшегос момента распада СССР, российско-центральноазиатское сотрудничество в сферебезопасности оставалось малоэффективным. В начале 1990-х гг.
Москва проявлялав регионе крайнюю пассивность и реагировала на возникающие здесь проблемы исключительно постфактум. После выхода талибов к южным границам СНГ она постаралась превратить Центральную Азию в «буфер безопасности», способный защитить ее от угроз, исходящих с Юга; главным инструментом для реализации даннойзадачи она определила ДКБ, однако он зарекомендовал себя как чрезвычайно забюрократизированная структура, не способная выполнять возложенные на него функции. В результате Россия была вынуждена признать, что защищать безопасностьстран Центральной Азии в одиночку она более неспособна, что определило ее готовность пригласить к сотрудничеству в данном вопросе соседний Китай.
Соответствующий выбор автор квалифицирует как правильный, поскольку последовавшее заBaev P. К. Russia’s counterrevolutionary offensive in Central Asia // PONARS Policy Memo. 2005. № 399.P. 199–204.196Дундич А. С. Политическая стабильность в Центральной Азии: перспективы для России // ВестникМГИМО–Университета. 2012.
№ 2. С. 24–27.19587ним создание ШОС привело к некоторой стабилизации обстановки в регионе197.На наш взгляд, тезисы П. К. Баева, А. С. Дундича и О. Н. Калининой являются не вполне корректными. Действительно, было бы преувеличением утверждать,что на протяжении рассматриваемого периода российско-центральноазиатское сотрудничество в сфере безопасности являлось высокоэффективным и лишенным недостатков. Однако демонстративное игнорирование авторами тех результатов, которые все же были достигнуты Москвой и ее партнерами по региону, несомненно, искажает полученные ими выводы. Особое удивление вызывает стремление П.
К. Баева представить политику России в Центральной Азии как репрессивную и контрреволюционную: исследователь явно забывает, что ее главным принципом являетсяневмешательство во внутренние дела государств-партнеров, что очевидно продемонстрировали события 2005 г. в Киргизии и Узбекистане.Более взвешенные оценки изучаемых вопросов предлагают С. И. Чернявскийи его коллеги — политологи З. А. Дадабаева и А. Д. Цыганок.С. И. Чернявский анализирует угрозы безопасности стран Центральной Азиив начале ХХI в. Он разделяет их на три группы: глобальные (формирование новогомирового порядка, передел сфер влияния и возрастание конкуренции мировых держав), региональные (кризисная социально-экономическая и внутриполитическая ситуация в центральноазиатских республиках) и внутригосударственные (межэтнические проблемы, сепаратизм, внутренняя разобщенность государств, борьба местныхэлит за власть).
По мнению ученого, Россия прилагает огромные усилия для уменьшения остроты вышеперечисленных проблем, однако данные меры являются недостаточными и опираются на опыт, накопленный Москвой в предыдущие десятилетия, тогда как новые геополитические реалии требуют от нее пересмотра принциповсвоей региональной политики в сфере безопасности198.З. А. Дадабаева изучает механизмы обеспечения безопасности центральноазиатских государств. Она утверждает, что главным залогом сохранения стабильности в данном регионе является активное вовлечение в происходящие здесь процессыРоссийской Федерации: она обеспечивает военную безопасность стран ЦентральнойКалинина О.
Н. Россия и Центральная Азия: региональное сотрудничество в сфере безопасности // Известия Уральского государственного университета. Сер. 2. 2011. № 4. С. 36–43.198Чернявский С. И. Вклад России в региональное сотрудничество в сфере безопасности // Вестник МГИМО–Университета. 2010. № 2. С.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
