Диссертация (1144888), страница 58
Текст из файла (страница 58)
Л. 21.272Там же. Оп. 11 — 1875. Д. 61. Л. 4—4 об.273Там же. Л. 5.274Там же. Л. 29; Оп. 20. Д. 423. Л. 11.275Там же. Оп. 20. Д. 160. Л. 2; Д. 300. Л. 105—105 об.; Д. 423. Л. 17.270179ву) директор частного женского коммерческого училища М.
Н. Пинегин (с дополнительнымсодержанием в 500 р.). В 1896 г. содержание казанской цензуры было увеличено, и Пинегинвынужден был отказываться от дополнительного заработка. Осипову стали платить 1960 р.,Пинегину — 720 р. и 400 р. выделили на канцелярские расходы 276.Цензорская нагрузка постоянно возрастала. В 1893 г. А. М. Осипов просмотрел955 названий книг, в 1894 г. — 1028, а в 1895 г. — 1192. Рукописи поступали не только из Казани, но и из всего Волжско-Камского района, от Перми до Астрахани, даже из Сибири. Цензорвместе с помощником были заняты цензурными делами не менее 6—7 часов ежедневно 277.
В1898 г. цензор работал по 8 часов в день, а его помощник — не менее пяти и 3 часа — письмоводитель 278. В отчете за 1899 г. Осипов писал: «При постоянном развитии печатного дела цензурные занятия в Казани с каждым годом увеличиваются. Так, в отчетном году рукописей поступило и рассмотрено на 154 более, чем в предыдущем ‹…› Казанской цензурой ежедневноодобрялось к печати не менее 8 печатных листов, причем повседневную работу составляли:чтение материала для газет и журналов, рассмотрение рукописей, сверка напечатанных произведений с одобренными оригиналами, выдача билетов и расписок, ведение цензурных книг,канцелярское дело и, сверх того, просмотр иностранных книг, присылаемых из-за границы впосылках на имя разных лиц и учреждений».
На полях имеется приписка: «Не следует дутыхцифр представлять! Вопрос не в количестве, а в качестве»279. Из отчетов следует, что в1900-е гг. в среднем ежедневно просматривалось не менее 7 печатных листов 280.Готовясь к отставке, Осипов указывал, что его место должен был занять Пинегин, и попросил назначить себе в помощь второго помощника, чтобы успеть подготовить его, «из педагогического персонала»— преподавателя русской словесности в старших классах Казанскойпервой гимназии И. М.
Пономарева. С 1897 г. Пономарев был допущен к занятиям по цензуре справом подписывать за цензора поручаемые ему издания. Пономарев работал под руководствомОсипова и «обнаружил умственное развитие, благонамеренность мыслей и должную сообразительность — качества, так необходимые при цензурных занятиях»281.В 1902 г. Пинегин сменил Осипова на посту отдельного цензора. Казанский губернаторобратился к начальнику Главного управления по делам печати Н. В. Шаховскому с просьбойповысить жалование будущего помощника до 900 р., чтобы можно было привлечь «наиболее276Там же.
Д. 423. Л. 57.Там же. Л. 56—56 об.278Там же. Оп. 22 — 1899. Д. 2. Л. 2.279Там же. Оп. 22 — 1900. Д. 1, ч. 1. Л. 8 об.280См., например: РГИА. Ф. 776. Оп. 22 — 1901. Д. 1. Л. 11 об.; Оп. 22 — 1902. Д. 1 а. Л. 21—22 об.; Оп. 22— 1904. Д. 1. Л. 218.281Там же. Оп. 21, ч. 1 — 1897. Д. 232. Л. 4 об.277180способное лицо с университетским образованием»282. В 1902 г. Пинегин писал в Главноеуправление о болезни Пономарева, который вынужден был прекратить занятия в цензуре, поскольку содержал семью и нуждался в заработке, а его педагогическая деятельность за то жеколичество часов, что он был занят в цензуре, приносила почти втрое бóльший доход 283. Пинегин просил назначить помощнику вознаграждение в 1200 р., поскольку все лица с высшимюридическим или историко-философским образованием, кому он предлагал занять эту должность, отказывались, познакомившись «с количеством и качеством занятий» — они должныбыли работать от 6 до 8 часов в день в течение всего года.
В ответ Пинегин получил отказ, поскольку на казанскую цензуру и так расходовали 3080 р., что было больше суммы, предусмотренной сметой Министерства внутренних дел на 1804 р., отпускаемых из остаточных сумм отоборотов по изданию «Правительственного вестника»284.В 1857 г. на отдельного цензора по внутренней цензуре в Дерпте дополнительно быловозложено цензурование иностранных книг, которые присылались из Комитета цензуры иностранной в С.-Петербурге. Его заключения о книгах утверждались комитетом. По штату цензурного ведомства 1860 г. положение не изменилось.Своеобразие организации цензуры в Дерпте состояло в том, что с 1 июля 1864 г. для болеебыстрого получения частными лицами и книготорговцами заграничных изданий обязанностипо иностранной цензуре были разделены между отдельным цензором и профессорами Дерптского университета, которые не получали за это дополнительного жалования.
Ими былиИ. Г. Куртц и К. X. Ширрен 285. Профессора просматривали книги, поступавшие в Дерпт поВаршавской железной дороге через Вержболовскую таможню. Средства на канцелярские расходы выделялись из сумм, отпускаемых на цензурование неофициальной части губернских ведомостей.По штату 1865 г. в Дерпте была сохранена должность отдельного цензора по внутреннейцензуре (VI класс, содержание 1200 р. серебром в год). Как и ранее, на него дополнительно возлагались обязанности по цензуре иностранной. Но на практике организация цензуры осталасьпрежней: профессора Дерптского университета Куртц и Ширрен принимали участие в цензуровании иностранных книг. Всего по штату на дерптскую цензуру выделялось ежегодно по1300 р.В июле 1869 г.
оба профессора были отстранены от просмотра заграничных изданий, таккак, по мнению начальника Главного управления по делам печати, недостаточно ответственно282Там же. Оп. 20. Д. 423. Л. 141.Там же. Оп. 21, ч. 1 — 1897. Д. 232. Л. 8.284Там же. Л. 10.285ПСЗ. Собр. 2. Т. 39. № 40959; РГИА. Ф. 775. Оп. 1 — 1864. Д. 33.283181исполняли свои обязанности: представляли неполные отчеты и запрещали мало книг.М.
Н. Похвиснев писал, что, судя по отчету, профессора «бездействуют»: «сими профессорамив противность цензурным правилам сочинения, запрещенные и подлежащие исключениям выпускаются в свет беспрепятственно, а сочинения вновь изданные — помимо центральногоС.-Петербургского комитета». Он считал, что чиновники «постороннего министерства» недолжны были заниматься цензурой 286.
11 июля 1869 г. был утвержден доклад министра внутренних дел А. Е. Тимашева, который считал, что такой порядок организации цензурного надзора был «не только без пользы для дела, но с положительным вредом для тех интересов, ограждать которые призвана иностранная цензура» 287. Убеждение это основывалось на отчетах одеятельности дерптской цензуры, в которых с 1864 г. не значилось книг, подлежавших запрещению или исключению отдельных мест, не указывались также и книги, впервые ввезенные вРоссию, разрешение на распространение которых должно было быть подтверждено вС.-Петербурге.
Поскольку было известно, что в Дерпт привозили иностранных книг намногобольше, чем в другие города, цензурные органы которых отмечали в своих отчетах десятки исотни сочинений, подлежавших запрещению и исключению мест, Тимашев делал вывод о том,что профессора пропускают книги без изъятий, а новые издания — в обход Комитета цензурыиностранной. Министр признал необходимым отстранить дерптских профессоров от цензурования иностранных книг и возложить эту обязанность временно, впредь до пересмотра штатовцензурного ведомства на дерптского отдельного цензора, кроме того, его возмутило, что былаиздана и допущена к обращению книга профессора Ширрена — одного из профессоровцензоров помимо С.-Петербургского Комитета цензуры иностранной, то есть незаконно 288.
Было решено временно, до очередного пересмотра штатов, обязанности профессоров возложить наотдельного цензора по внутренней цензуре и освободить его от чтения книг, присылаемых изКомитета цензуры иностранной 289.В Ревеле с 1865 г. существовали две должности отдельного цензора: по внутренней ииностранной цензуре (они находились соответственно в VI и V классах с жалованием по 1200 р.серебром в год). Всего по штату на ревельскую цензуру отпускалось ежегодно по 3250 р. Напрактике на протяжении почти всего периода всю нагрузку нес один человек, занимая официально должность отдельного цензора по внутренней цензуре, и в качестве дополнительной на-286Материалы. Ч. 2.
С. 107—118.Там же. С. 112—115.288См. об этом: Рейфман П. С. Иностранная цензура в Тарту в 1860-х годах // Ученые записки / Тартусскийун-т. 1966. Т. 9. С. 86—88.289РГИА. Ф. 776. Оп. 4. Д. 376. Л. 6.287182грузки выполнял обязанности по цензуре иностранной290, за что иногда получал денежнуюнадбавку. Только с 1865 по 1871 г. обе должности были замещены. Основная масса изданийбыла на немецком, шведском, эстонском и французском языках. В 1875 г.
начальник Главногоуправления по делам печати В. В. Григорьев отмечал, что внутренняя цензура в Ревеле «незначительна», и цензор занят в основном цензурой иностранной 291.В отчетах отмечалось, что, например, по внутренней цензуре в 1868 г. было просмотрено75 книг, в 1880 г. — 317, в 1890 г. — 446, в 1900 г. — 449, в 1903 г. — 817.
Кроме книг цензорпросматривал 6—10 периодических изданий. По иностранной цензуре в 1869 г. было просмотрено 109 602 книги, из них позволено в целости 108 497, с исключениями — 503, запрещено дляпублики — 186, запрещено безусловно — 21, не известных — 395; в 1877 г. было просмотрено165 433 книги, из них было позволено в целости — 161 091, с исключениями — 2953, запрещенодля публики — 132, не известных — 1257 292.В Митаве с 1865 г. была введена должность отдельного цензора по внутренней цензуре(VI класса с содержанием 1200 р.
серебром в год). Всего по штату на митавскую цензуру выделялось по 1300 р. в год. 21 января 1870 г. начальник Главного управления по делам печатиМ. Н. Похвиснев сообщил курляндскому губернатору об упразднении должности отдельногоцензора в Митаве вследствие «крайне незначительного количества» цензуруемого материала (в1866 г. было просмотрено 80 сочинений, в 1867 г. — 72, в 1868 г. — 53, в 1869 г. — 54).
С этоговремени митавские издания стали посылать отдельному цензору по внутренней цензуре в Ригу.Митавский цензор Ю. Ф. Ган был переведен младшим цензором в Варшавский цензурный комитет 293. Должность была замещена лишь в 1892—1897 гг. — отдельным цензором былС. С. Трубачев.В Риге Рижский цензурный комитет был разделен на Комитет цензуры иностранной и отдельного цензора по внутренней цензуре.
Комитет состоял из старшего, двух младших цензоров, помощника цензора по фактурной части и секретаря. Старший цензор получал 2500 р. серебром в год, младшие цензоры по 2000 р., помощник — 600 р. (их должности находились соответственно в V, VI и VIII классах). При отдельном цензоре по внутренней цензуре была введена должность помощника и письмоводителя. Их должности были в V и VII классах, жалова-290С 1865 г.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
