Автореферат (1144861), страница 9
Текст из файла (страница 9)
«Автономный» университети городское сообщество) рассматривается место университета в городскомландшафте столицы Российской империи. Показан особый социальный микроклиматрайона т. н. «академического центра» на Васильевском острове, где рядом суниверситетом располагались многочисленные научные, культурные и учебныезаведения. В то же время подчеркивается, что университет не был изолирован отгородской среды и несмотря на периодические попытки властей контролироватьдоступ в университет широкой публики его двери фактически всегда оставались длянее открытыми. В главе рассматриваются отношения между городскими властями иуниверситетом.
Отмечается противоречивый характер взаимодействия университета игорода. С одной стороны, университет рубежа XIX–XX вв. имел весомоепредставительство в Городской думе (активными гласными которой были профессораи приват-доценты В.Ф. Дерюжинский, Л.В. Ходский, Л.К. Дымша, И.М. Тютрюмов,24И.Я. Фойницкий, многие другие), а борьба университета за «автономию» была в чемто схожа со стремлением городского общественного управления расширить своюкомпетенцию. Неудивительно, что либеральные силы в городском управлении(например, такие как городской голова И.И.
Толстой) имели тесные личные иполитические связи с университетской профессурой. С другой стороны, контактыуниверситета с городом были сравнительно немногочисленны — петербургскиемуниципальные власти намного больше внимания уделяли таким учебным заведениямстолицы, как Психоневрологический институт, Высшие женские (Бестужевские)курсы, Петроградский Женский медицинский институт, Военно-Медицинскаяакадемия, Политехнический институт и др. Дело в том, что все эти институтызанимались подготовкой медицинских, учительских и технических кадров, имевшихпрактическое значение для города.
Университет же изначально позиционировал себякак корпорацию, призванную решать глобальные задачи науки и просвещения, и вэтом смысле поле для контактов с городской средой было ограниченным. Характерно,что наиболее длительные дискуссии между МНП, Университетским советом игородским общественным управлением вызвал вопрос об учреждении в университетемедицинского факультета, дебатировавшийся в 1913–1917 гг., однако все хлопотыГородской думы по этому поводу оказались безрезультатными из-за нежелания егоорганизации университетом.Часть II. Столичный университет в социально-политическом пространствеРоссийской империи второй половины XIX – начала ХХ века.Во второй части в хронологической последовательности восстановлен ходуниверситетской жизни второй половины XIX- начала ХХ века в контекстесоциального и политического развития России.Основной задачей 7 главы («Разгром» 1884 г. и его последствия) являетсяописание истории и феномена «разгрома» университета, связанного суниверситетским уставом 1884 г.
и его последствиями. Автор исходит из того, чтофеномен «разгрома» университета можно понять, только объяснив, как и какимобразом демонтировалась комфортная для российского академического сообществауниверситетская система эпохи «великих реформ». В этом контексте в 1 параграфеглавы (7.1. Предыстория: Университетская корпорация начала 1860–1880х гг.)рассматриваются основные черты российских университетов, в частности ипрежде всего, столичного университета 1860-х – начала 1880-х гг.Показано, чтороссийские университеты, жившие по уставу 1863 г. являли собой весьмапротиворечивое социальное явление.
С одной стороны, власть в университетах вомногом находилась в руках профессоров, социальный статус которых в это время былисключительно высок. Служение науке воспринимается как часть общественногослужения и российские университеты в это время, несомненно, вступают в свой«золотой век». С другой стороны, университеты с начала 1860-х гг. становятсяцентрами не просто студенческой фронды, но и революционного движения. При этомпрофессора решительно берут под защиту фрондирующую молодежь.
Особеннояркоэто ситуация проявилась в столичном университете (как показала деятельностькомиссии И.Д. Делянова 1875 г. и «сабуровская история» февраля 1881 г.). Уже после1 марта 1881 г. всю ответственность за противостояние студенчества и власти25профессорская коллегия Петербургского университета публично и открыто возлагаетна власть.Как отмечается во 2 параграфе (7.2. 1884–1890: «Реакционный устав» и деловторого «первого марта»),согласно традиционным установкам историографии,восходящей еще к впечатлениям современников, «реакционный» университетскийустав 1884 г. являлся своеобразным «разгромом» высшей школы, лишавшей ееавтономии.
На деле, однако, в столичном университете новый устав и штаты 1884 г., содной стороны, привели к упрочению социального и материального статусабольшинства «младших преподавателей», с другой стороны, не изменилифактического порядка избрания факультетскими советами преподавательскогокорпуса. В этом контексте основной проблемой для автономии корпорации была«бюрократическая атака» МНП, призванная установить контроль над университетскимпреподаванием. Однако к концу 1880-х гг.
и эта «атака» была успешно отбита, равнокак и попытки отделить «государственные экзамены» от преподавания и ввести«конкуренцию»междупреподавателямиспомощьют. н.гонорарнойсистемы.Профессурасолидарно вступила в новое противостояние с МНП как повопросу о системе преподавания, так и «защищая студенчество» от политическихрепрессий. Власть, в свою очередь, также провоцировала противостояние, отказываяпрофессуре в праве принятие корпоративных решений разного уровня (таких,например, как установка памятника А.М. Бутлерову или установление пенсииИ.М.
Сеченову). На фоне противостояния власти с корпорацией на новый массовыйуровень выходит студенческое движение, центральным пунктом истории которогостало дело 1 марта 1887 г. (А.И. Ульянова и его группы),за которым последовали нетолько репрессии против студенчества, но и новый виток полемики МНП иПрофессорского совета. Символичным итогом противостояния стала отставка в 1890 г.несомненного научного и общественного лидера петербургской профессурыД.И. Менделеева, публично осуждавшего власть и передавшего студенческуюпетицию революционного содержания министру народного просвещения.Новому этапу истории университета посвящен следующий параграф —7.3. 1890–1897: Затишье перед бурей. Ректор П.В.
Никитин. Отмечается, что новомуназначенному ректору П.В. Никитину довольно быстро удалось завоевать поддержкууниверситета после занятия общественно правильной позиции, связанной сорганизацией борьбы с голодом 1891 г. Поддержка коллег позволила П.В. Никитинузакрепить успех корпорации, не только остановив вмешательство МНП в учебнуюжизнь университета, но и возобновив практику легальных студенческих организаций(кружокМ.И. Свешникова,«Беседыпопроблемамуниверситетскогопреподавания»);также ректору удалось поставить под жесткий контрольадминистрации инспекцию университета. Таким образом, П.В. Никитин вполнеуспешно лавировал между студенчеством, властью и профессорской коллегией,обеспечив университету спокойной «семилетие» — однако искоренить общиесоциальные условия студенческой фронды ректор, разумеется, не мог.Следующему напряженному семилетию посвящен 4 параграф 7 главы(7.4. 1897–1904: Бурное семилетие.
От дела Ветровой к 9 января). Социальное напряжение вуниверситете начинает расти, начиная с дела М.Ф. Ветровой — заключеннойбестужевки, покончившей жизнь путем самосожжения в Бестужевском бастионеПетропавловской крепости. Ее гибель вызвала массовые протестные студенческие26сходки и манифестации, которые вскоре стали обыденной частью университетскойжизни. В параграфе, с одной стороны, восстанавливается деятельностьреволюционных структур разного типа (Кассы взаимопомощи, Соединенногоорганизационного комитета, Коалиционного комитета высших учебных заведений,Совета союза объединенных землячеств, Совета старост, «Группы радикалов»,«Группы социал-демократов», «Объединенной социал-демократической организациистудентов С.-Петербурга» и т. п.).
С другой стороны, показана политикаПрофессорского совета, защищающего студенчество и настаивающего на расширенииавтономии, колебания власти, чередовавшей репрессии с уступками (издание«Временных правил для студенческих учреждений» и обсуждение с профессорскимисоветами предстоящих изменений университетского устава в 1901 г.). В параграфепоказано, что на микроуровне события в университете (демонстрации, забастовки,обещание реформ и «конституционного режима» — автономии и студенческогосамоуправления, «переговоры» с властью по этим вопросам) как бы предшествовалибудущим революционным баталиям в стране.
Хотя действия внешних дляуниверситета сил — власти и революционного движения — были важными факторамиуниверситетской жизни, к масштабным кризисам (1884, 1887, 1890, 1899, 1902 гг.) ониприводили только тогда, когда угрожали неформальной автономии университета,являлись вызовом «патерналистcкой модели» и грозили разрушить единствоуниверситетской семьи. Коллективные действия профессорской коллегии (ипреподавательской корпорации в целом) не только помогали преодолевать кризисы, нои способствовали росту ее внутренней идентичности и солидарности, позволяяпрофессорам оставаться реальными хозяевами в университете и заставляя власть всеболее считаться с позицией университетских «мандаринов».Периоду революции 1905–1907 гг.
и думской монархии предвоенного временипосвящена 8 глава (Между самоуправлением и автономией). Ее первые параграфысвязны с анализом стратегии университета, его администрации, профессорскойколлегии, младших преподавателей в 1905–1907 гг. В 1 параграфе (8.1. 1905 январь –октябрь: «Революция» на «службе» корпорации) показана роль университета какцентра революции в столице Российской империи. Восстанавливается рольпреподавательского корпуса в деятельности «Академического союза», отдельнорассматриваются позиции профессорской коллегии и младших преподавателей.Отмечается, что корпорация волне продуманно построила свою политику поотношению к студенческому движению, которое использовала для «завоевания»большей автономии для университета.
Важнейшим актом стали Временные правила 27августа 1905 г., восстанавливающие выборы университетской администрации идеканов факультетов. В ходе выборов ректорапобедил И.И. Боргман, представлявшийлиберальный центр профессорской коллегии, но настроенный бескомпромиссно сточки зрения защиты «университетской автономии».В параграфе2 (8.2. Октябрь 1905 – июнь 1907: «Министерство» на «службе»корпорации) реконструируются события почти двух революционных лет. Отмечается,что в эпоху министерства народного просвещения И.И.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
