Диссертация (1138761), страница 20
Текст из файла (страница 20)
При этомСумин А.В. Эволюция правопонимания понятия «общественный порядок» // История государства и права.2009. № 23. СПС «Консультант Плюс».191Проблемы общей теории права и государства: Учебник для вузов / Под общ. ред. В.С. Нерсесянца. М.,2004. С. 630.19092другиекомпонентытестанапропорциональность(необходимость,адекватность, соразмерность ограничений) незаслуженно исключаются изправового анализа.Необходимость вмешательства. Необходимость в балансированиипубличных интересов, состоящих в поддержании общественного порядка иохране общественной безопасности, и частных интересов, заключающихся воткрытом выражении мыслей и эмоций большого числа манифестантов,возникает только при наличии конфликта между этими ценностями. Инымисловами, вопрос о введении ограничений встает, только если поведениеманифестантов действительно угрожает спокойствию и безопасностиграждан (как участников публичных мероприятий, так и третьих лиц).Когда речь идет о присутствии большого числа людей в одномпубличном месте, на оценку ситуации большое влияние оказывают эмоции, всвязи с чем уровень угрозы постоянно преувеличивается.
Например, в июле2006 года латвийские власти озвучили опасения, что марш равенства в Ригепредставляет собой «самый большой риск безопасности», с тех пор какЛатвияполучиланезависимостьотСССР192.Врезультатеприбалансировании частных интересов манифестантов в открытом выражениисвоей позиции и публичных интересов в обеспечении общественногопорядка и безопасности граждан органы публичной власти склонны занижатьценность свободы в угоду абстрактных и зачастую не соответствующихреальности соображений безопасности193. Кроме того, рассматриваемая цель192Hamilton M. Freedom of Assembly, the Rights of Others, and Inclusive Constitutionalism / Free To Protest:Constituent Power and Street Demonstration / Ed. by Andras Sajo.
Eleven International Publishing, 2009. P.45.193В докладах Уполномоченного по правам человека в РФ регулярно приводятся примеры отказов всогласовании места и времени проведения публичных мероприятий по мотивам наличия абстрактнойугрозы правопорядку и безопасности. Так, письмом заместителя Префекта ЦАО г. Москвы от 31.08.2006организаторам пикета у Соловецкого камня на Лубянской площади, посвященного памяти жертв трагедии вБеслане, было предложено перенести пикет с планируемой даты 03.09.2006 на более позднюю дату соссылкой на необходимость «обеспечения максимальной безопасности участников акции», хотя никакихоснований усомниться в безопасности участников пикета в планируемую дату приведено не было. См.:Специальный доклад Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации о соблюдении вРоссийской Федерации конституционного права на мирные собрания, 2007 год – [Электронный документ].
–URL: http://www.rg.ru/2007/06/28/sobrania-doklad-dok.html (по состоянию на 02.02.2015). А отказадминистрации г. Ростова-на-Дону в согласовании публичного мероприятия, впоследствии признанныйсудом незаконным благодаря обращению Уполномоченного, был мотивирован во-первых, наличиеминформации правоохранительных органов об угрозе террористических атак, а во-вторых, тем, что на том же93является удобной «ширмой» для маскировки злоупотреблений государствапо сдерживанию протестных проявлений гражданской активности.Согласно предложенной в настоящем исследовании классификациейтипов (уровней) угроз охраняемым государством ценностям, вопрос онеобходимости защищать общественный порядок и безопасность возникает,только если доказано наличие потенциальной или реальной угрозы егонарушения.
Мнимая угроза общественному порядку и безопасности обычновозникает при проведении мероприятий с малой численностью участников, вместах, не препятствующих движению транспорта и пешеходов, а также стематикой, не затрагивающей острые социально-политические вопросы(например, с благотворительной, культурной, научной, экологической илибизнес тематикой). Органы власти не должны вмешиваться в проведениетаких мероприятий.Потенциальнаяугрозанарушенияобщественногопорядкаибезопасности означает, что риск утраты мероприятием мирного характерасуществует, но требует от государства быть адекватно подготовленным, а непредпринимать активные действия, нарушающие ход собрания. Дляинформирования власти и оказания требуемой поддержки манифестантамвводятся процедурные ограничения (или по терминологии П.
Лерхеограничений типа «конкретизация права»194). Как отметил Верховный СудЯпонии в деле Государство против Ито195, групповая психология иреальныепримерыизпрактикидемонстрируют,чтосуществуетпотенциальная опасность, что даже мирная и спокойная группа людей можетпревратиться в озлобленную возбужденную толпу. А при наиболееэкстремальном сценарии группа может прибегнуть к насилию и, какследствие, к нарушению порядка и спокойствия. Контролировать толпу вместе ранее уже была согласована ярмарка-продажа новогодних товаров, для которой террористическиеатаки, видимо, угрозы не представляли.
См.: Доклад Уполномоченного по правам человека в РоссийскойФедерации за 2010 год – [Электронный документ]. – URL: http://www.rg.ru/2011/05/13/doklad-lukin-dok.html(по состоянию на 02.02.2015).194Государственное право Германии: в 2 т. Т. 2. С.
235.195State v. Ito, 14 Sup. Ct. Rep. 1243 (1960).94таком случае чрезвычайно сложно. Поэтому минимальные меры попредварительному(exante)регулированиюповедениягруппыманифестантов являются обязательными для сохранения мира и порядка.Наиболее серьезные ограничения (характеризуемые П. Лерхе как«вторжение в право» либо «лишение права»196) соответствуют реальномууровню угрозы и предназначены для недопущения агрессивных инасильственных действий, когда в отсутствие ограничений беспорядков ужене избежать, либо для смягчения последствий произошедшей утратысобранием мирного характера.Возникает вопрос, в какой момент потенциальная угроза переходит вреальную.
На практике определить, сохраняют ли организаторы и участникиконтрольнадситуациейнеизбежностью,инепросто.являютсяПроблемылибеспорядкивозникают,инасилиево-первых,когдаманифестанты выступают с провокационными речами, способными вызватьнасильственную реакцию со стороны окружающих, и во-вторых, когда насобраниях звучат призывы к борьбе, сопротивлению и протестнымдействиям,провоцирующиесамихдемонстрантовнаактивныепротивоправные действия.В судебной практике США и Великобритании накоплен богатый опытпо сдерживанию государственного вмешательства в свободу собраний вцелях недопущения выступлений с «провокационными речами» («fightingwords»). Еще в 1942 году Верховный Суд США в деле Чаплински противштата Нью-Хэмпшир сформулировал позицию, что провокационныевыступления могут быть наказаны только в случае, если люди собыкновенными умственными способностями воспримут эти слова какпобуждающие обычных людей к насилию197.
Позже в деле Коэн противштата Калифорния Верховный Суд США развил свою позицию, определив«провокационные196197слова»как«персональнооскорбительныеречевыеГосударственное право Германии: в 2 т. Т. 2. С. 235.Chaplinsky v. New Hampshire, 315 U.S. 568 (1942).95обороты, которые, будучи адресованы обычному гражданину, вне всякихсомнений вызовут с его стороны агрессивную реакцию»198. Из приведеннойпозиции следует, что в задачу суда при оценке допустимости ограниченийсвободы собраний по мотиву недопущения агрессии со стороны третьих лицвходитабстрактнаяоценкастепенипровокационностивыступлений,безотносительно конкретной аудитории199.
Для манифестантов данныйстандарт создает стимулы избегать однозначно оскорбительных заявлений,при этом оставляя широкое поле для выражения мыслей и эмоций.В деле Снайдер против Фелпса Верховный Суд США, подчеркнув силучеловеческого слова, которое может побудить к активным действиям,повергнуть в слезы радости или отчаяния и причинить сильную боль, тем неменее отметил невозможность по общему правилу применения наказания квыступающему: «Как нация мы избрали иной путь – защищать дажеоскорбительную речь, затрагивающую общественно важные вопросы, чтобыне задушить публичную дискуссию»200.
Широту свободы выражения мнений,предоставленную демонстрантам в США, можно оценить на примеренеоднозначногоделаСкоки201, вкоторомнеконституционнымибылипризнаны ограничения, состоящие в запрете проведения неонацистскойорганизацией парада и демонстрации в деревне Скоки, населеннойпреимущественно евреями. При этом суд подтвердил, что провокационнаяречь, хотя и в ограниченном масштабе, но пользуется защитой, поэтомурасистские лозунги и нашитая на одежде манифестантов свастика необразуют достаточного основания для запрета публичного мероприятия. Всамом деле, для конкретной аудитории (жителей Скоки) запланированныймарш выглядел как прямое оскорбление и провокация, однако этого нельзя с198Cohen v. California, 403 U.S.
15 (1971).Иной стандарт выработан, например, австралийскими судами, которые готовы признавать выступленияпровокационными и недопустимо оскорбительными, только если речи являются унизительными дляконкретных лиц, присутствующих на собрании, либо для лиц, ассоциирующихся с аудиторией собрания, и свысокой степенью вероятности способны вызвать агрессию с их стороны. См., в частности, Lendrum v.Campbell 32 SR (NSW) 499 (1932).200Snyder v.
Phelps, 131 S.Ct. 1207 (2011).201National Socialist Party of America v. Village of Skokie, 432 U.S. 43 (1977) и Collin v. Smith, 447 F. Supp. 676(1978).19996уверенностью сказать в отношении аудитории, состоящей из обыкновенных(абстрактных) граждан (не евреев). Данная позиция получила подтверждениепрактикой, поскольку в итоге демонстрация все же была перенесена в другоеместо, где не вызвала агрессии со стороны окружающих.
Логикаамериканского суда, утверждающего, что свободы собраний и выражениямнений являются настолько важными конституционными ценностями, что немогут ограничиватьсяпо причине того, что для определенных–эмоциональных и чувствительных – групп граждан высказываемые речимогут показаться оскорбительными, понятна и правильна: предназначениеограничений состоит в предупреждении насилия, а не в «отбраковывании»сомнительных или непопулярных идей манифестантов. Однако даннаялогика приводит к весьма рискованным «экспериментам» с общественнойбезопасностью и правопорядком, поскольку ориентирована на рациональнуюи эмоционально взвешенную аудиторию и не учитывает реальной опасности,исходящей от объятой страстью толпы, а потому хороша, как представляется,только в теории.Более жестким и предпочтительным выглядит подход британскихсудов, предлагающий учитывать эмоциональное состояние конкретнойаудитории, к которой обращаются участники публичного мероприятия.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
