Диссертация (1137636), страница 9
Текст из файла (страница 9)
(éd.). Alexandre Koyré. De lamystique à la science... P. 20 – 24.75Отметим, что по многочисленным свидетельствам друзей и современников, сам Койре былсовершенно нерелигиозным и неверующим человеком. Высказывались даже предположения,что особый интерес к истории религии отражал неявное желание Койре приблизиться к Божественному путем интеллектуального усилия.76Списки участников этих встреч можно найти в Revue de l’histoire des religions за соответствующие годы. Койре посещал Общество очень активно в течение академического 1923-24года, но в последующие годы его присутствие отмечается только время от времени.7239исследования в области научных теорий, новые издания Маркса и Энгельса икомментарии к Боэцию: в его статьях и рецензиях можно найти все.
Тем не менее, можно отметить несколько ключевых проблем, определявших направлениеего работы в этот период. В двадцатые годы, когда Койре работал над диссертацией о Якобе Бёме, его главный интерес был сконцентрирован на том, чтобыобнаружить источники великой немецкой метафизики в мистицизме шестнадцатого века. Это привело к своего рода двуполюсности в его исследованиях.
Содной стороны, Койре занимался маргинальными фигурами истории немецкогопротестантизма: не только Бёме, но и Швенкфельдом, Вайгелем, Парацельсом,Себастьяном Франком77 и т.д. С другой стороны, он обратился к изучению основных представителей немецкого романтизма и идеализма, которые обращаются к наследию Бёме, таких как Гегель и Шеллинг. Это способствует тому,что он становится одним из протагонистов неогегельянского возрождения воФранции в начале тридцатых годов78.
Глубокое знание немецкой философииначала девятнадцатого века становится основой для исследований Койре по истории философии в России: в своих статьях он доказывает, что не только русские философы-профессионалы получали свое образование преимущественно вГермании и преподавали немецкие учения, тем самым делая их своими, но чтои «собственная» философия славянофилов родилась от романтического импульса и превратила его в подлинную национальную идеологию.В то же время, побуждаемый Этьеном Жильсоном, Койре начал преподаватьв парижском Институте славянских исследований.
В 1927 году он становитсячленом Общества славистов (Société des slavisants), организованного в этом ин77С 1928 по 1933 год Койре публикует несколько статей об этих мыслителях. Они перепечатаны в сборнике Koyré A. Mystique, spirituels, alchimistes du XVIe siècle allemand:Schwenckfeld, Séb. Frank, Weigel, Paracelse.
Paris, 1955. Интересно, что в это время Койре небыл единственным парижским ученым, кого интересовали это «малоизвестные мыслители».Другим, согласно воспоминаниям Анри Корбена, был Жан Барюзи: «Он открыл для нас теологию молодого Лютера, [...] и выдающихся богословов протестантизма: Себастьяна Франка,Каспара Швенкфельда, Валентина Вайгеля, Иоганна Арндта» (Henry Corbin. Cahier del'Herne.
V. 39. Paris, 1981).78Об этом подробнее см.: Руткевич А.М. Немецкая философии во Франции: Койре о Гегеле// История философии. 2001. C. 3–28.40ституте, а в середине 30-ых он даже избирается председателем этого общества.В 1929 году Койре публикует книгу об истории философии в России в первойполовине девятнадцатого века79, которая становится диссертацией, дополняющей его многостраничный труд о философии Якова Бёме80, за который Койреполучает звание государственного доктора (doctorat d’Etat ès lettres).Кажется, что для Койре период двадцатых годов – это прежде всего времяпоиска и становления. Сопоставление его первых сочинений 1922-23 годов стекстами о немецких мистиках и спиритуалистах демонстрирует значительноеразличие в методах и подходах к истории.
Изначальная установка Койре, видимая в его исследованиях Декарта и св. Ансельма, направлена на изучение проходящих через всю историю течений мысли, в частности, неоплатонизма и егопроявлений в теологическом мышлении. Подобным же образом, Койре, приступая к работе над Бёме, хотел прежде всего исследовать связь мистикотеософской мысли Реформации и Возрождения с идеализмом и романтизмомXIX века. Однако в последних работах этого периода он подвергает суровойкритике исследовательский подход, базирующийся на концепции «предшественника»81. Каждый автор должен быть прочитан исходя из своего собственного историческом контекста и помещен в свой собственный «мир мысли». Такимобразом, в итоговой монографии о Бёме уже не течение мысли, а сам исторический персонаж оказывается в центре внимания Койре82.
Спустя несколько летего подход к истории снова претерпит изменения и на первый план в его исследованиях выйдет не единичная система отдельного автора и не глобальное фи79Koyré A. La philosophie et le problème national en Russie au début du XIXe siècle. Paris, 1929.Koyré A. La philosophie de Jacob Boehme. Paris, 1929.81См. Койре А. Мистики, спиритуалисты, алхимики Германии XVI века.
Долгопрудный,1994. С. 121-122.82Мы видим в этом влияние историографической позиции, призывавшей исследователя искать тот ключевой образ и глубинную интуицию изучаемого автора, на которых строится всяего система мысли. Манифестом такого подхода к философской историографии стала статьяБергсона «Философская интуиция» (Bergson H. L’intuition philosophique // Revue deMétaphysique et de Morale. 1911.
Vol. 19. P. 809–827). Французские дискуссии начала века ометодологии истории философии подробно рассмотрены в книге Chimisso C. Writing the History of the Mind: philosophy and science in France, 1900 to 1960s. Aldershot, 2008.8041лософское течение, а процесс перехода и трансформации, в котором сдвиг, разлом, различие приобретает первостепенное значение.После защиты диссертации о Бёме в научных интересах Койре начинает происходить заметная трансформация. Начиная с 1929 года Койре, уже получивший французское гражданство и ставший полноправным членом французскогофилософского сообщества, работает во все большем количестве областей. Онсохраняет старые связи со славистами, религиоведами и медиевистами, поддерживает отношения со старыми немецкими друзьями-феноменологами, атакже активно интересуется новыми тенденциями в философской мысли.Несмотря на отклоненный проект докторской диссертации, у него сохраняются весьма теплые отношения с Эдмундом Гуссерлем: Койре регулярно посещает его во Фрайбурге, сопровождает во время визита в Париж в 1929 году ипринимает участие в публикации Картезианских медитаций на французскомязыке.
К работе над переводом Медитаций он привлекает юного ЭмманюэляЛевинаса, студента своего старого гёттингенского товарища Жана Геринга, скоторым у него впоследствии возникли дружеские отношения83.В начале 30-х годов совместно со Альбером Спайером (A. Spaier) и АнриШарлем Пюшем (H.-Ch. Puech) он основывает журнал Recherches philosophiques, где публикуются представители философского авангарда того времени:Хайдеггер, Валь, Марсель, Батай, Левинас, Сартр и многие другие. Сам Койре сбольшим энтузиазмом принимает новые идеи Мартина Хайдеггера, и когда егодруг и бывший студент Анри Корбен готовит к публикации первый вариант перевода Was ist Metaphysik?, Койре пишет к нему восторженное предисловие84.Позднее, однако, разочарованный связью Хайдеггера с нацистами85, Койре рез83О возможном интеллектуальном влиянии А.
Койре на Э. Левинаса см.: Ямпольская А.В.Идея бесконечного у Левинаса и Койре // Вопросы философии. 2009. № 8. C. 125–134.84Koyré A. Introducion à M. Heidegger Qu’est-ce que la métaphysique?, trad. M. Corbin-Petithenry// Bifur. V. VIII. 1931. P. 5 – 8.85Левинас писал позднее, что именно Койре привез из очередной своей поездки в Германиюизвестия о политических пристрастиях Хайдеггера. См.: Levinas E.
Alexadre Koyré avait avertiles francaise // Le Nouvel Observateur. 21 – 28 janvier 1988.42ко меняет свое отношение к немецкому философу, и когда Хайдеггер в 1955 году приезжает во Францию по приглашению Жана Бофре, Койре, наряду с Сартром и Мерло-Понти, демонстративно отказывается от встречи с ним.Кроме издательской деятельности, Койре много преподает. Он ведет исследовательские семинары в Высшей практической школе, читает лекции в Институте славянских исследований, а также, по мандату Министерства образования,проводит несколько лет в Каире: с 1933 по 1938 год он регулярно преподает нафакультете философии Каирского Университета86.Первая поездка Койре в Каир дала начало самому знаменитому семинаруEPHE тридцатых годов: чтению Кожевым Феноменологии Духа.
Уже в двадцатых годах Койре читал курсы, посвященные «спекулятивному мистицизму» уГегеля87. В начале тридцатых Койре возвращается к Гегелю: он пишет сериюстатей, приуроченных к столетнему юбилею со дня смерти философа88, а в1932-33 академическом году читает курс лекций о религиозной философии Гегеля в EPHE, где комментирует его ранние работы иенского периода. В том жегоду его друг Александр Кожевников (Кожев), уже несколько лет посещавшийкурсы Койре в Высшей практической школе, получает диплом EPHE, и в следующем году ему поручено замещать Койре на время его отсутствия89. Кожеврешает продолжить чтение Гегеля и выбирает для комментирования непосред-86Темы курсов не известны, но скорее всего они были более «классическими», чем темыкурсов, предлагавшихся в EPHE. Например, один из каирских курсов касался по-видимомуфилософии Платона, послужив основой для книги Койре Введение в чтение Платона (НьюЙорк, 1945), первое издание которой вышло в Каире еще до войны.
Посвящение книги гласит: «Это краткое эссе родилось из чтения лекций. Объясняя Платона, я научился его понимать. С благодарностью посвящается моим ученикам».87«Спекулятивный мистицизм в Германии: Гегель», 1926-27 академический год (см. Ежегодник EPHE).88В начале 30-ых годов Койре написал три статьи о Гегеле: Rapport sur l’état des étudeshégéliennes en France, Note sur la langue et la terminologie hégéliennes и Hegel à Iena: à proposde publications récentes. Все три статьи воспроизведены в: Koyré A.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
