Диссертация (1137608), страница 60
Текст из файла (страница 60)
Итак, по мнению Токвиля, люди на основеодного и того же общественного строя могут добиться двух разных результатов, схожих междусобой лишь отсутствием свободы.Токвиль критикует физиократов, которые ратуют в первую очередь за экономическуюсвободу и борются не только с некоторыми привилегиями, но и стремятся преодолеть самиСм.: Manent P. Tocqueville… P. 64–65.См.: Токвиль А. Демократия… С. 481.1096Там же. С.
481.1097См.: там же. С. 482.1098Там же. С. 61.1099См.: Manent P. Tocqueville… P. 67.10941095227различия между людьми, поклоняясь равенству «вплоть до рабства»1100. В связи с этим К.Лефор напоминает, что политический либерализм, как он формируется у Токвиля, имеетдругую сущность, чем экономический либерализм1101. В последнем Токвиль видитпотенциального союзника равенства и деспотизма. Поэтому аргументы, с помощью которыхТоквиль доказывает близость физиократов XVIII в.
и социалистов XIX в. не имеютсущественного значения, потому что физиократы строили свои концепции главным образом вполе экономики, а социалисты создавали свою идеологию как в поле экономики, так и впространстве политики.Токвиль враждебен к проекту социализма как общественного строя, в котором припомощи агрессивного принуждения к равенству под угрозой неминуемо окажется свободаотдельных граждан. Общее благо уничтожает частное право, борьба с привилегиямиперерастает в ненависть ко всему отличному, борьба рабов с господами принимается засвободу1102. П. Манан видит в позиции Токвиля глубокую враждебность аристократа не толькок «фабричной аристократии» нуворишей, но и к рабочим1103.
Больц, комментируя Токвиля,замечает, что во время Французской революции свобода и равенство сражались вместе, нопосле победы их пути разошлись: «Это означает, что до тех пор, пока равенство можетиспользовать свободу в политических целях, равенство и свобода связаны друг с другом.Только в борьбе с автократической властью свобода и равенство могут быть союзниками.
Затемкульт победившего равенства потребует принести в жертву свободу. Этот культ настолькофанатичен, что сменится с рабством»1104. Чем шире равенство распространяется междугражданами, тем меньше готовность одних верить другим или повиноваться им; при равенствевсе граждане независимы, но слабы, их желаниями руководит движение толпы1105.Воспринимая себя равными, люди перестают доверять друг другу, одновременно с этим растетготовность верить массам – тирания общественного мнения: «Если, уничтожив различныесилы, которые сверх всякой меры затрудняли или сдерживали рост индивидуальногосамосознания, демократические народы станут поклоняться абсолютной власти большинства,зло лишь изменит свой облик. В этом случае люди не найдут способа добиться свободнойжизни; они лишь с великим трудом сумеют распознать новую логику рабства»1106.См.: Токвиль А.
Старый порядок… С. 143.См.: Лефор К. Указ. соч. С. 212.1102См.: Токвиль А. Воспоминания… С. 154.1103См.: Manent P. Tocqueville… P. 59.1104Больц Н. Указ. соч. С. 33.1105См.: Manent P. Tocqueville… P. 69.1106Токвиль А. Демократия в Америке... С. 324.11001101228При господстве равенства политическая свобода сводится к системе институтов,предназначенных для охраны индивидуальной свободы, но, согласно Токвилю, свободавозникла исторически вне связи с этими учреждениями, поэтому они лишь могут имитироватьее присутствие.
Мыслитель убежден, что институциональные проявления свободы ненадежны имогут приспособиться к новому проявлению рабства1107. Комментируя этот тезис, Лефорзамечает, когда мы говорим, что люди раскрываются в демократии как индивиды и какграждане, нужно еще понять, что ничто не способно материализовать их свободу, как бы важныне были поддерживающие ее институты1108.Свобода может спасти равенство как от анархии, так и от деспотизма: «…есть толькоодно эффективное средство борьбы против этого зла, которое может быть порожденоравенством. Это средство – политическая свобода»1109. Гражданское общество, различныеполитические объединения и организации, которые складываются в общественной жизни и неставят перед собой никаких политических целей, по мнению Токвиля, могут защитить людей отдеспотизма большинства.
Каждый гражданин становится сам по себе менее могущественным именее способным в одиночку сохранить свою свободу, с наступлением равенства возрастаетопасность тирании, и граждане должны найти способ сплотиться для защиты своей свободы1110.Однако Токвиль признает, что стремление к свободе всегда идет рука об руку с враждебнымией устремлениями1111.Обезопаситьравенствоможетумеренная свобода, сочетающаяся с порядком.Свободный человек, по мнению Токвиля, неизбежно подчиняется обществу, но совсем непотому, что менее других способен управлять государственными делами, и не потому, чтоменее других способен управлять самим собой: «…он повинуется обществу потому, чтопризнает для себя полезным союз с себе подобными и понимает, что данный союз не можетсуществовать без власти, поддерживающей порядок»1112.
Таким образом, Токвиль формулируетклассический либеральный принцип: личная свобода заканчивается там, где начинаетсясвобода другого человека. Философ замечает, что во всем том, что касается взаимныхобязанностей граждан по отношению друг к другу, отдельный человек оказывается вположении подчиненного, однако во всем том, что касается лишь его самого, он остаетсяполновластным хозяином: «Он свободен и обязан отчитываться в своих действиях лишь передСм.: там же. С. 217.См.: Лефор К.
Указ. соч. С. 217.1109Токвиль А. Демократия в Америке... С. 378.1110См.: там же.1111См.: Токвиль А. Старый порядок… С. 144.1112Токвиль А. Воспоминания… С. 6811071108229Богом»1113. Отсюда вытекает правило, что каждый человек есть лучший и единственный судья втом, что касается его собственных интересов, и что общество только тогда имеет правонаправлять его действия, когда этими действиями он может нанести обществу ущерб, или же втом случае, когда общество вынуждено прибегнуть к помощи этого человека1114.Исследователи давно заметили, что в рассуждениях Токвиля индивидуальная иполитическая свобода не обходятся друг без друга1115.
Подобная нерасчлененность объясняетсятем, что свобода не локализуема, потому что она не является атрибутом человеческогосуществования, но она конститутивна в отношении его и не дифференцируется насоставляющие.Иерархичное аристократическое общество, организованное на основе многочисленныхсетей личной зависимости, связующих последнее звено с первым, крестьянина с королем,привлекаетТоквиляестественностьюотношенийивзаимозависимостью,котораяипредставляет собой аристократическую свободу. Лефор замечает, что в замке, поместье,коммуне, люди соотносились друг с другом; каждый замечал кого-то выше и ниже себя.Исчезновение же фигуры другого – ближнего, разрушение власти, ставшей гарантомсоциальной связи, имеет двойное следствие, а именно то, что индивид приобретает понятиеобщества, в котором он сам определен в качестве подобного, и что он не мог бы его видеть – нивидеть самого себя, ни видеть других в нем, – что он мог бы только потерять признаки своейидентичности, отказываясь от своей особенной перспективы, которая поглощается анонимнымвидением1116.
По мнению Токвиля, выравнивание условий существования народа, ведет к тому,что индивиды кажутся меньше, а общество больше, индивид поглощается народом 1117. Своимиумозаключениями французский мыслитель создает популярный сегодня образ человека,затерянного в толпе. Человек этот быстро примыкает к общим воззрениям и испытываетпотребность обнаруживать во всех отношениях общие правила, объяснять многообразиеявлений общими причинами. П. Манан замечает, что отсюда «демократические языки»наполняются «родовыми понятиями» и «абстрактными словами», которые используются повсякому поводу и без связи с фактами.
Они окутывают мысль и, увеличивая скоростьпонимания, уменьшают значимость идей. Таким образом, демократия стремится к тому, чтобысокращать реальную интеллектуальную свободу индивидов1118.Там же.См.: там же.1115См.: Nantet J. Tocqueville… P. 82; Лефор К. Указ. соч. С. 218.1116См.: Лефор К. Указ. соч. С. 226.1117См.: Токвиль А. Демократия в Америке… С. 298.1118См.: Manent P. Tocqueville… P. 69–70.11131114230Парадоксдемократическойсвободы,которуюТоквильсчиталсправедливой,заключается в непрочном существовании человека, вынужденного всякий раз заново решатьдля себя дилемму: подниматься до уровня гражданских добродетелей или погружаться в безднурабской покорности1119.
Эти противоречия возникают из того, что демократическая свободавсегда соотносится с равенством.Токвиль убежден, что демократическое равенство не может быть универсальнойценностью1120. Так, Европа и особенно Франция представлены театром беспорядка: демократиятам подвластна случаю, а власть находится не в руках тех, кто способен управлять, наАмериканском континенте демократия существует более органично.
Лефор замечает, чтоТоквиль хочет извлечь уроки из этой модели1121, однако не следует забывать, что во всех своихкрупных работах Токвиль неоднократно оговаривался, что принципы и институты, подходящиедля одного народа, не обязательно подойдут другому.Манансправедливозамечает,чтоТоквильнигдепрямонесопоставляетдемократическую и аристократическую свободу, хотя различия между ними – важная проблемаего политической философии1122.
Классик либерального консерватизма является бесспорнымсторонником индивидуализма, поскольку убежден, что суверенное желание не обязательнотождественно совокупности всех желаний. По его мнению, реализованная демократическаясвобода подавляет индивида, в то время как аристократическая – способствует его развитию исамостоятельности. Например, в аристократических обществах люди не испытываютнеобходимости присоединяться к ассоциациям, при демократии же индивид становитсязаложником всевозможных объединений1123. Токвиль заметил, что за внешними достоинствамидемократических ценностей – свободы слова, печати, объединений – скрывается реальноенеравенство членов общества и угнетение индивида1124.Токвиль фокусировал внимание на противоречии между равенством и свободой.Мыслитель, как и многие его современники, признавал большое значение личной свободы,однако считал, что она подразумевает равенство и опасна изоляцией отдельных членовобщества.
Точка совпадения свободы и равенства является точкой, в которой рушатся всеобщественные связи, человек сосредоточен на себе и не признает никаких авторитетов. В этомсостоянии индивиды становится легкой добычей власти, внешней по отношению к обществу,использующей инструменты «тирании общественного мнения» для подчинения граждан. ВоФедорова М.М. Либерализм первой половины XIX… С.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
