Диссертация (1137581), страница 51
Текст из файла (страница 51)
Обыгрывание символических коннотацийбелого цвета для обозначения «наилучшей черной желчи» приводит ксозданию совершенно нового медицинского термина – candida bilis (белаяжелчь),получившегосочинениям,как«Оширокоетайнойраспространениефилософии»(ок.благодаря1510)такимАгриппыНеттесгеймского и «Анатомия меланхолии» (1621) Роберта Бёртона497.Для понимания философского основания медико-астрологическихинтересов Фичино продуктивно обратиться к тому, как тематизируетсявлияние звезд на человека в философии Плотина. Г. И. Беневич отмечает, чтов трактате «Воздействуют ли звезды» (Enn. II.3), развивающем тему494См. наш комментарий к переводу трактата «О жизни»: Гурьянов И.Г.
Указ. соч.Порфирий. О пещере нимф / пер. А.А.Тахо-Годи // Греческая культура в мифах,символах и терминах. СПб., 1999. С. 577–591.496Гурьянов И.Г. Указ. соч. С. 168–169.497О жизни (I.VI.31–35). О других контекстах рецепции данного понятия см.: Britton P.“Mio malinchonico, о vero... mio pazzo”: Michelangelo, Vasari, and the Problem of Artists’Melancholy in Sixteenth-Century Italy // The Sixteenth Сentury Journal. 2003.
Vol. 34. No. 3. P.635–675.495218соотношения фатума (то есть силы необходимости) и свободы в контекстеастрологической проблематики, Плотин, интерпретируя фрагмент диалогаПлатона «Тимей» (69c-d), посвященный творению смертных, утверждаетсвязь между фатумом и страстной частью души (низшей душою) 498 . Этопоследнюю, по мнению римского философа, смертные получают в моментсоединения души с телом по выбору самой этой души и по закону фатума,конститутивного устройству материального и тварного космоса. Тем самымнебесныесилы,описываемыемифомоМойрах,илижезвезды,воздействующие на смертного в момент соединения души и тела, вопределенной мере определяют страстную душу человеческой природы.Высшая же, или истинная душа, вовсе не ниспадает в материальное тело, тоестьпродолжаетпребыватьвсвязисосферойбожественногоиумопостигаемого (Enn.
II.3.9). Получается, что онтологический разрыв междудвумя уровнями мироздания проходит через саму природу человека, однаковажно, что при такой трактовке совершенно невозможно говорить оспециальном или искусственном поиске благих астральных влияниях, стольважном впоследствии для Фичино. Плотин вспоминает платоновский призыв«бежать отсюда» из диалог «Теэтет» (176a–b), понимая его как преодолениевласти фатума, а значит и страстной души.
Согласно римскому философу, втом случае, когда человек не выходит из-под власти звезд, они не простознаменуют будущее для него, но сам смертный становится частью целогоматериального космоса: он оказывается малой частью огромного мира,управляемого космическими силами, в том в том числе и звездами (хотя,вопреки астрологам, и не только ими). Г. И. Беневич отмечает, чтобольшинство христианских писателей, полемизировавших с астрологией,категорическиотрицало,чтозвездыопределяютстрастнуючастьчеловеческой души, какие-либо качества плотского устроения смертных, как,498Беневич Г.И.
Краткая история «промысла» от Платона до Максима Исповедника. СПб.,2013. С. 80–81.219например, характер и то, что из него следует499. Однако философы-неоплатоники Порфирий (232 – ок. 305), Ямвлих (ок. 245/250 – ок. 326) иПрокл (412–485) не только признавали влияние небесных тел и космическихсил на события, происходящие в жизни человека и вокруг него, но и поразному обосновывали способности людей посредством мантики, теургии иманипулирования материальными предметами (магии и жертвоприношений)тем или способом влиять на это.
Фичино явно наследует именно такомупониманию роли астральных воздействий в жизни человека: «Прибавь сюда,что душа, как мы уже указали выше, посредством такого рода побужденияили орудия — которое неким образом соответствует центру мироздания и,так сказать, стягивает душу к ее средоточию — всегда стремится квнутреннему средоточию всех вещей и внедряется в самое нутро.
Сверх того,орудие это соответствует Меркурию и Сатурну, из коих второй превыше всехдругих планет и увлекает исследующего к наивысшему. И так возникаютвыдающиеся философы: это происходит в особенности тогда, когда душа,отвлеченная одновременно как от внешних движений, так и от собственноготела, вплотную приближается к вещам божественным и превращается вбожественное орудие. Оттого она, исполненная божественными истечениямии оракулами свыше, всегда придумывает что-то новое и необычное ипрорицает будущее.
И это утверждают не только Демокрит и Платон, нопризнают, кроме того, и Аристотель в книге “Проблем”, и Авиценна в своихкнигах “Божественных вещей” и “О душе” »500.499Там же.О жизни (I.VI.19–30): «Adde quod, quemadmodum in superioribus significavimus, animusinstrument sive incitamento eiusmodi quod centro mundi quodammodo congruit, atque (ut itadixerim) in suum centrum animum colligit, semper rerum omnium et centra petit, et penetraliapenetrat. Congruit insuper cum Mercurio atque Saturno, quorum alter, altissimus omniumplanetarum, investigantem evehit ad altissima. Hinc philosophi singulares evadunt, praesertimcum animus sic ab externis motibus atque corpore proprio sevocatus, et quam proximus diviniset divinorum instrumentum eficiatur.
Unde divinis influxibus oraculisque ex alto repletus, novaquaedam inusitataque semper excogitat et futura praedicit. Quod non solum Democritus atquePlato affirmant, sed etiam Aristoteles in Problematum libro et Avicenna in libro Divinorum et inlibro De anima confitentur». «Liber Divinorum» – название трактата, входившего в корпус500220Более оригинальной на фоне медицинского дискурса эпохи – в силуочевидного влияния платонической философии – выглядит стремлениепредставить движение гуморов (humores) в организме по аналогии спроцессами макрокосмоса. В трактате «О жизни» (I.4.13 –21) флорентиецпишет: «Черная желчь, будучи сходной со средоточьем мира, побуждает кисследованию средоточья единичных вещей и возводит к пониманию вещейвысочайших, ибо она в наибольшей степени соответствует Сатурну — самойвысокой из планет.
Созерцание (contemplatio) же непрестанным собираниеми как бы сжатием образует природу, в высшей степени подобную чернойжелчи. Созерцание (contemplatio) же непрестанным собиранием и как бысжатием образует природу, в высшей степени подобную черной желчи».ОчевиднааналогиямеждумедицинскимрассуждениемФичинои«правдоподобным мифом», изложенным в диалоге Платона «Тимей» (43е),где говорится, что под воздействием ощущений душа нарушает правильноекруговращение кругов тождественного и иного, и хотя разрушить их можеттолько создатель, все же «движения», идущие от тела, всячески стараютсяпрервать и разрушить (πάσας δὲ κλάσεις καὶ διαφθορὰς τῶν κύκλων ἐμποιεῖν)круговое движение.
Кроме того, о том, что «одновременное бытие ивершиной, и серединой представляет собой еще один явный символвсеобщей демиургии», пишет Прокл в комментарии к диалогу «Тимей»Платона (1.199; пер. С. В. Месяц)501. Представление о том, что постижениеумопостигаемых смыслов (contemplatio), то есть основной деятельностифилософов, оказывает влияние на их телесное устройство следует признатьоригинальным развитием вполне общепринятых средневековых медицинскихпредставлений о природе профессиональных болезней502.текстов Авиценны и переведенного на латынь в ΧΠ-ΧΠΙ вв.
под титулом: «Liber dephilosophia prima sive scientia divina и Metaphysica».501Прокл Диадох. Комментарий к «Тимею»: Книга I / Перевод, вступительная статья,примечания, реферат С.В. Месяц. М., 2012. С. 258.502Так, например, о «болезни дожей» (la malattia del doge) писал уже Таддео Альдеротти,см. Crisciani C., Agrimi J. Malato, medico e medicina nel Medioevo.
Torino, 1980. P. 290–293.221Во второй книге трактата «О жизни» Фичино часто оперирует такимпонятием, как «природная влага» (humor naturalis), связывая его сдиетологическими режимами, качеством питья и пищи. Так, например, онпишет, что жизнь подобна свету, содержащемуся в природном жаре (calorenaturali), который в свою очередь, поддерживается влагой летучей (aerius) ижирной (pinguis), как масло 503 . Из дальнейшего повествования становитсяпонятно, что под действием жара и сухости гуморы (humores) и тончайшийдух (spiritus subtilis) могут «сильно ослабнуть» и рассеяться.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
