Диссертация (1137571), страница 28
Текст из файла (страница 28)
Концептуальное место субъекта занимает субъективация»422.Подтверждением этого тезиса могут послужить идеи Вирно423. Вопрос осубъекте – это в данном случае также вопрос о коллективном революционномсубъекте, а для постопераистов таковым «является» множество. Вирнопредлагает определение образуемого сетью индивидов «множества» какнекоей единичности, которая является продуктом процесса индивидуации.Последняя представляет собой «прогрессирующее дифференцирование»,становление и предполагает предваряющую его «доиндивидуальную»реальность. Таким образом, процесс, ведущий к возникновению множества,имеет отправной точкой нечто универсальное, общее, разделяемое всеми егоэлементами. Вирно, на мой взгляд, создает своеобразный марксистский сплавиз идей Фуко и Симондона. Влияние первого вполне очевидным образомобнаруживается в выделяемых итальянском исследователем трех аспектах«доиндивидуального», или «общего»: [1] биологическое основание вида 421Грэбер Д.
Фрагменты анархистской антропологии. М., 2014. С. 52-53.Берарди Ф. Что значит автономия сегодня? URL: http://antijob.net/class_war/id609/423Который, впрочем, вслед за Симондоном предпочитает говорить об индивидуации, однако и в том, и вдругом случае речь идет о производстве субъективности.422112 (органы восприятия, движения, перцептивные способности); [2] язык,принадлежащий всем и в то же время никому424 и связанный снеопределенной, общечеловеческой, речевой потенцией; [3] доминирующиепроизводственныеотношения.ВлияниеСимондонапроявляетсявконцептуализации субъекта как результата индивидуации: «…Субъектсодержит в себе постоянное переплетение доиндивидуальных элементов синдивидуализированными аспектами, более того, он и есть это переплетение.<…> Субъект является сложным соединением: “я”, но также и общим “ся” –неповторимойуникальностью,универсальностью»425.ноПостояннаявтоборьбажевремяанонимной«доиндивидуального»и«индивидуального» позволяет говорить о субъекте как о своеобразном «полебитвы»426.
Индивидуальные черты субъективности не растворяются вколлективе, потому что только там, а не в изолированном индивиде,перцептивные, лингвистические, производительные аспекты суммируются вформеиндивидуализированногоконституированныйопыта.Множествоиндивидуализированнымикаксубъектами,коллектив,создаетвозможность прямой демократии в качестве «вторичной индивидуации» –«индивидуациидоиндивидуальноговегосоциально-историческомизмерении»427.
Множество определяется как объединение «общественныхиндивидов», где под «общественным» понимается доиндивидуальный аспект,а под «индивидом» – продукт процесса индивидуации. Таким образом,проблема субъекта в постопераизме непосредственно связана с проблемойстановления.ИдеиДелёзаи[вменьшеймере]Симондонаоказалисьвостребованными среди постопераистов, которые попытались применить ихв области политической философии. Впрочем, Делёз/Гваттари сами создали 424Совокупность общих лингвистических категорий (topoi koinoi).Вирно П. Грамматика множества: к анализу форм современной жизни. М., 2013.
С. 93.426Свидетельством этой «битвы», по Вирно, являются аффекты. Очевидная аналогия с мыслью Делёза:«…борец в то же самое время представляет собой поле боя принципов или сил…» (Делёз Ж. Критика иклиника. СПб., 2011. С. 178).427Вирно П.
Грамматика множества: к анализу форм современной жизни. М., 2013. С. 95.425113 почву для подобного применения, и эта «почва» так или иначе отсылает нас кполитическим волнениям конца 60-х и начала 70-х. Гваттари признавался:«Май 68-го был потрясением для Жиля и для меня, как и для многих других:мы не знали друг друга, но это книга [«Анти-Эдип»] сегодня является все жепродолжением событий Мая»428. Уже в этом заявлении, сделанном в 1972-м,можно разглядеть следы понимания Красного мая как «чистого события», т. е.события, которое несводимо к причинности, отклоняется от законов, будучинестабильным состоянием, открывающим спектр новых возможностей и непозволяющим себя преодолеть429. Для Делёза/Гваттари – и не только – май68-го был моментом, в котором исторические события переплелись с теориейи породили всемирно-историческую силу субъективации в совокупности сновыми формами массового сопротивления430; событием, в которомвоплотилосьтребованиеновогообразажизниисубъективногопреобразования на уровне коллектива, однако реакция официальной власти иее беспомощность привели к тому, что «все новое было вытеснено на заднийплан и сведено к карикатуре»431.
Историческая ирония заключается в том, чтоименнобывшиепопуляризациюлевыекритикикапиталистическоготеоретикивнеслиКрасногомаяразума»432.ДлямаксимальныйкакпроявленияДелёза/Гваттаривкладв«хитростиверность68-муолицетворяла отказ от подобного рода цинизма, замаскированного под«политическийреализм»,противостоящийлюбымизменениям.ПоДелёзу/Гваттари, субъективные трансформации на коллективном уровнепроизошли в «диком капитализме», который, впрочем, лишь усугубилконтролируемое «состояние беспомощности» и ознаменовал победу альянса 428Делёз Ж.
Переговоры. СПб., 2004. С. 28.Делёз Ж. Мая 68-го не было. М., 2016. С. 69.430Noys B. The Persistence of the Negative: A Critique of Contemporary Continental Thought. Edinburgh, 2010. P.69.431Делёз Ж. Мая 68-го не было. М., 2016. С. 71. Подобное «окарикатуривание» – результат «полицейскоготолкования, которое смотрит на революцию исключительно с точки зрения уличных волнений и бунтов, тоестьсточкизрения“беспорядка”»(LuxemburgR.TheMassStrike:http://www.marxists.org/archive/luxemburg/1906/mass-strike/index.htm).432Noys B. The Persistence of the Negative: A Critique of Contemporary Continental Thought.
Edinburgh, 2010. P.69. 429114 капитала и разума: «Произошла настоящая революция против этого события;и верх над ним взял Разум (если употреблять привычный эвфемизм), Разумсила, который закрепил планетарную машину Империи… И хотя капитал невсегда имеет разум, создается впечатление, что разум всегда очень рад тому,что его поимел капитал»433. Именно в условиях глобализированногокапитализма,или«Империи»(Негри/Хардт),политическийаспектпроблематики субъекта становится как нельзя более актуальным: еслибодрийяровскийобразсамодестабилизирующегосякапитализма,производящего в том числе и своих потребителей, оказывается скрытойистиной позиции Делёза/Гваттари, поскольку они предположительно несумелипредложитьактуальнуюфигурусубъектасопротивлениянастоящему434, то необходимо признать принципиальное значение вопроса опроизводстве альтернативных типов субъективности.
Именно эту задачу, вконечномсчете,констатируют,ставятчтопередсобойДелёзу/Гваттарипостопераисты.удаетсяНегри/Хардтреанимироватьматериалистическую традицию, связанную с мышлением о производствеобщественного бытия, однако они способны «ясно воспринимать толькотенденции к постоянному движению и абсолютной изменчивости, и поэтомув их размышлениях созидательные элементы и радикальная онтологияпроизводства социальности также остаются слабыми и лишеннымиосновы»435.
Итак, ключевой проблемой делёзогваттарианского проекта в этойперспективе остается отсутствие субъекта, способного претендовать настатус агента революционного изменения, однако если, как говорил Делёз,субъект всякий раз творится заново, причем как «очаг сопротивления»436, то всамой этой идее предположительно содержится возможное решение, котороев некотором смысле является почти зеркальным отражением процесса, 433Вивейруш де Кастру Э. Каннибальские метафизики. Рубежи постструктурной антропологии. М., 2017. С.60.434Noys B.
The Persistence of the Negative: A Critique of Contemporary Continental Thought. – Edinburgh, 2010. P.66.435Хардт М., Негри А. Империя. М., 2004. С. 40. 436Делёз Ж. Фуко. М., 1998. С. 138.115 происходящего в позднем капитализме: если капитализм производит своихпотребителей, то остается неявная возможность последовать его примеру «сточностью до наоборот», создав альтернативный тип субъекта437.***Подведу промежуточные итоги. Проблематика субъекта, как я показалвыше,занимает«дуалистической»важноеонтологииместовнехваткинестабильныхАлександраонтологиях.КожеваВсубъектпонимается как существо отрицающее.
Именно способность к отрицаниюприродной и/ли социальной данности отличает человека от природы, котораятрактуется философом как царство тождества. Концептуализация субъектакак «антропологической негативности» предполагает наделение его рольюактивного творца истории как постепенного процесса человеческойэмансипации. Но, согласно Кожеву, собственно человеческое, как сугубонегативное, состоит в отношениях прямой зависимости от таких аспектовсуществования, как труд и война. В этом, как я показал выше, заключаетсяслабое место концепции Кожева, который полагал, что конец войн,исторических потрясений и исчезновение необходимости тяжелого трударавносильно исчезновению человека, т.
к. последнему больше нечего будетотрицать. На этот аспект философии Кожева обратил пристальное вниманиеего «последователь» Жорж Батай, который предложил идею «безработнойнегативности»–своеобразногонередуцируемогоостаткаотрицания,заявляющего о себе в таких аспектах человеческого существования, какэротизм, смех, игра, праздник (в широком смысле – в опыте самоутраты).Последние – и в этом Кожев и Батай не противоречили друг другу –сохраняются после конца истории, знаменующего, как можно предположитьисходя из Батая, наступление царства суверенности (состояния свободы от 437Например, для постопераистов таким субъектом является множество, для Эндрю Калпа – этоконспиративныйкоммунист(CulpA.DarkDeleuze.Minneapolis,2016.URL:https://track5.mixtape.moe/frhirn.pdf), для Йоэля Регева – прокрастинатор (Регев Й.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
