Диссертация (1137039), страница 11
Текст из файла (страница 11)
Если в либеральной модели большуюроль играют рыночные механизмы в коммерциализированных медиа, а в56демократическойкорпоратистскойсосуществуюторганизованнымискоммерциализированныесоциальнымиимедиаполитическимигруппировками при относительно активной роли государства, то вполяризованной плюралистической модели имеются формы объединениямедиа с партийной политикой при значительной роли государства[Землянова, 2013].Однако авторы уточняют, что изучаемые ими медийные системы лишьприближенно вписываются в рамки предложенных моделей, в реальностимедиасистема каждой страны состоит из различных примеров и кейсов. Так,кейс России нельзя однозначно отнести ни к одной из представленныхмоделей [Vartanova 2012].Первое десятилетие после распада Советского Союза исследователисчитают переходным периодом [Вартанова 2002].
Строго говоря переходнымследует считать период от начала «перестройки», но в данном случае мыограничим этот период лишь постсоветским временем. Считается, что в этотпериод происходит слом прежнего социально-экономического устройства,что в области медиа выражалось в появлении частных медиакомпаний,появления новых влиятельных акторов, с позиции аудитории – в выраженииновых медиапривычек [Там же].В первых постсоветских научных работах звучит идея о том, чтоРоссия адаптирует западные модели развития медиа, пусть фрагментарно ине полностью в силу влияния советского прошлого и т.д. Например, к такомувыводу приходит Де Смале в 1999 году [De Smaele 1999].
В 2000 годуЕ.Л.Вартанова, анализируя структуру и влияния медиа в постсоветскойРоссии, пишет о многообразии моделей, распространившихся в регионах,отмечая при этом характерный для всех, с одной стороны, переход от«читающей нации» к «нации телезрителей», с другой стороны, переходзначимости от федеральной прессы к региональной [Вартанова 2001]. Вцелом до В.В.Путина исследователи видят будущее российской медиасистемы позитивно. Например, Кастельс пишет, что скоро «не будет ни57знамен, ни массовых парадов, ни всеохватывающих идеологий, ниавангардных партий и натиска государства» и новые информационныетехнологии приведут Россию к сетевому обществу с его децентрализацией идемократичностью, основанными на развитом социальном действии граждан[Кастельс, Киселева 2000].Е.Вартанова отмечает, что к началу 2000-х переходный периодроссийских медиа в большей степени осуществлен и современнаямедиасистема сформировалась [Вартанова 2002].
Основные характеристикитакой трансформации – встраивание российских СМИ в глобальный рынок,общая«вестернизация»российскоймоделимедиа[Рантанен2004].Соответственно, такие особенности российского медирынка как контрольвластей, практики информационного обслуживания, аффилированностьчастныхсобственниковмедиаипредставителейвластейит.д.,рассматривались как атавизмы прошлого, которые должны скоро исчезнуть.Однако, по прошествии уже 25 лет перехода России на «демократическиерельсы», в системе медиа наблюдается сохранение и даже укрепление всехэтих практик.И уже в 2004 году выходит статья Бекера [Becker 2004], в которой онхарактеризует российскую медиасистему как нео-авторитарную, ставшуютакой благодаря политике В.В.Путина. В 2007 году российская модельмедиасистемы получает название нео-советской в работе С.Оатс [Oates 2007].Рассматривая современную Россию в контексте исследования Халлинаи Манчини, Е.Вартанова отмечает, что медиа в России отличаются от трехмоделей медиасистем, хотя имеют и черты, напоминающие их.
«Принимая вовнимание национальную историю, воздействие авторитарных традицийимперской и советской России, культурную деятельность, характерныеособенности, унаследованные из советской журналистики, появление рынкавмедийнойиндустрииохарактеризоватьрусскуюитрендымедийнуювжурналистике,моделькакмыможемгосударственнуюкоммерциализированную» [Vartanova, 2012]. Автор пишет о процессах58трансформации иерархической системы национальных газет в горизонтальноорганизованныйрегионально/локальныйрынокпечати,гдемогутдоминировать местные неполитические публикации и «происходит расколмеждукачественнымиежедневнымигазетами,побольшейчастиориентированными на бизнес, и популярными газетами с тенденциями ктаблоидизации».
Падение тиражей газет происходит одновременно сразвитием массового телевидения, испытывающего контроль со стороныгосударственныхсилирыночныхвформахрекламодательстваиспонсорства. Рост медийных рынков усиливает конкуренцию и порождаетновые проблемы инструментального использования медиа политиками вусловиях появления возможностей сближения их интересов и бизнеса вмедиасфере. Однако параллельно наблюдается процесс, в результатекоторого СМИ и особенно телевизионные каналы все больше используютсягосударством как «инструменты для поддержания вертикальной системывласти, создания объединенной национальной идентичности и минимизацииполитически некорректных дебатов» [Vartanova, 2012].
Эти цели государствапарадоксальносочетаютсясиндустриейрекламы.Какследствие,детерминированный коммерцией контент становится средством усилениядеполитизации общества, инструментализации политической коммуникациии стимулирования потребления [Землянова, 2013].Очевидно,медиасистемычтопроцессыпробуксовываютдемократизацииииразворачиваютсятрансформациипоиному,непредполагаемому теоретиками, сценарию.Существует альтернативный взгляд, который заключается в том, чтоникакого переходного периода постсоветских стран в целом и России вчастности не существует. Как пишет Каротерс, в мире более сотни стран,которые уже несколько десятков лет относят к «переходным режимам», нопри этом они не демонстрируют значимых изменений в институциональнойсреде [Carothers, 2002].59Эти предпосылки повлияли на появление альтернативного взгляда напроцессы «трансформации» медиасистемы России [Кирия 2010].
Как былоотмечено выше, любая модель коммуникации воспроизводит ту социальнуюсистему, в которой она существует. Соответственно, существующая сегоднямодель медиа «связана с социальной моделью общества и являетсяисторический укорененной». И вовсе не советские пережитки являютсяосновным барьером, преодолев который в стране установится медиа модельзападного образца. По мнению автора эти условно называемые советскимифакторы являются логичным продолжением более раннего историческогоразвития, основные элементы которого следующие:государственнаягосударственнаяинициативамодернизационнаявполитика,сфереСМИнасаждаемаяиприпомощи СМИ;средства коммуникации обеспечивают в первую очередьгосударственные, а не частные интересы;отсутствиепространства«общественнойсферы»длядиалога между властью и обществом [Кирия 2010: 70].Все обозначенные выше элементы отражают тесную связь СМИ ивластных структур в России, которая имеет долгие национальные традиции,не ограниченные только Советским периодом.Например, можно отметить, что первая российская газета «Ведомости»была основана Петром I в 1702 году.
Российские газеты XIX векасоздавались в первую очередь как губернские ведомости, подчиняющиесяместной власти. И лишь в середине XIX века начинается развитие печатныхСМИ именно как рынка. Для сравнения во Франции первая газета появиласьна 100 лет раньше, была частной и принадлежала Т.Ренодо. В России жедаже в конце XIX века многие региональные издания продолжали получатьдотации из местных бюджетов. Существовавшие цензурные уставы, системапредварительной цензуры обеспечили довольно «плавные» переход ксоветской системе контроля. Интересно, что уже в Российской империи60использовались, помимо политического, инструменты экономическогоконтроля.Г.Жирковотмечаетсуществованиеразличныхметодовэкономического воздействия на прессу, например, субсидии лояльнымгазетам, «рептильный фонд» Министерства внутренних дел, запрет рекламыи розницы. Все это работало на формирование практик добровольнойсамоцензуры [Жирков 2001].Тем не менее постсоветские СМИ являются прямыми наследникамисоветских средств массовой информации и пропаганды (СМИП).
Этокасается кадров СМИ, материально-технической базы СМИ, а такжепрофессиональных практик. Еще В.Ленин предписал партийной прессефункции «пропагандиста, агитатора и организатора» [Засурский 2001].И хотя медиасистема советского периода не являлась рыночной, тем неменее весомая часть практик и ценностей перешла в медиасистему России.Вартанова отмечает, что прежние традиции авторитарных и патерналистскихсистем перекочевали в практики демократизировавшегося общества. Впервую очередь это касается взаимоотношений СМИ и политических элит[Вартанова 2002].Таким образом, мы полагаем, что именно альтернативный взгляд натрансформационные процессы российской медиасистемы является наиболееобъяснительным в современных реалиях.Далее рассмотрим более подробно процессы становления и развитиямедиарынка в современной России начиная с момента распада Советскогосоюза и образования Российской Федерации – согласно Конституции РФ –демократического федеративного правового государства.Авторы условно выделяют три основных этапа развития медиарынкаРоссии в постсоветском периоде – 1991-1995, 1996-2000, 2000 – настоящеевремя.Первый этап этого перехода условно вписывается в первые годы послепадения Советского союза.
И.Засурский (2001) характеризует его как период«свободы и хаоса», когда пресса играла роль самостоятельного института. В61этот период произошла приватизация многих СМИ, начавшаяся еще приГорбачеве, когда партийный контроль ослаб и СМИ получили возможностьперерегистрации.Учредителямиредакцийстановилисьразличныезаконодательные органы, частные предприятия и трудовые коллективыжурналисто. Первые годы правления Ельцина характеризуются высокойстепенью независимости прессы и ее огромной властью [Засурский 2001: 12].Именно в этот период СМИ наиболее явно ощущали себя «четвертойвластью». При этом «тесные» отношения власти и СМИ (в первую очередьподдержавших Б.Ельцина) продолжились через систему субсидий ифинансовой помощи, особенно в период кризиса 1992 года [Засурский 2001:13].
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
