Диссертация (1136931), страница 16
Текст из файла (страница 16)
Степеньоткрытости наблюдения определяет то, насколько явно проговариваются роль и100В данном случае под внешней валидностью понимаются скорее холизм и контекстуальность результатов, а неих генерализация (которая в принципе не может быть критерием в этнографическом исследовании)71цели исследователя.
Она варьируется от открытого анонсирования задач инамерений [explicit announcement] к фактической работе «под прикрытием» [deepcover], минуя промежуточную форму «частичного утаивания» [shallow cover],когда умалчивается, например, истинная цель исследования [Fine, 1993a; Fine,Sandstrom, 1988].Степень вовлеченности понимается различным образом.
Джеймс Спредлирассматривает ее в качестве континуума от «низкой» до «высокой», где первойсоответствует «пассивное» участие, а второй «полное» участие. Где-топосередине находится «умеренная» включенность с «активным» участием[Spradley, 1980]. Раймонд Голд предлагает четыре роли для исследователя в поле,основывающиеся на функциональной степени включенности и влиянии напроисходящее: полный участник; участник как наблюдатель; наблюдатель какучастник; полный наблюдатель [Gold, 1958].
Патриция и Питер Адлер связываютвключенность со структурным положением занимаемой роли и выделяютпериферийное, активное и полное участие [Adler, Adler, 1987]. Кэтлин и БеллиДеВальт помимо функциональной и структурной характеристик говорят также обэмоциональном отношении исследователя к наблюдаемому объекту [DeWalt,DeWalt, 2011].Сфокусированность связана с постановкой исследовательского вопроса иуровнем детализации, возможностью приближения – отдаления [zoom in/zoom out- [Nicolini, 2009], переходами от микро к макро и различным контекстам.
Спредливыделяет описательное, фокусированное и селективное наблюдение [Spradley,1980, с. 33; 100–128], которые можно охарактеризовать как различные «линзы».Владимир Ильин указывает, что наблюдение последовательно выстраивается отописания общей картинки к конструированию шкалы измерения свойств черезэмпирическивыявленные категории. Это позволяет перейти от потокаразнородного опыта к упорядочению действительности и выделению наиболеезначимых характеристик наблюдаемых объектов и явлений [Ильин, 2006].Этнография не отказывается напрямую от объективного отображениядействительности, но и не сводит обоснование полученных выводов к примату72присутствия [being there]. Ее задача не в зеркальном отображении, но в попыткеописания точки зрения Другого, будь то сотрудник или персонифицированнаяорганизация [Yanow, 2012, с.
34]. Этнограф – тот же инженер-нефтяник,посколькудобычалежащихподземлейнефтиигазапредполагаетпредварительное изучение местности, карт и многого другого. В «другое» входятгипотезы, абстрактные идеи, богатство социального опыта наблюдателя [Spradley,1980]. Они являются существенными факторами в разговоре об этнографии какдисциплине и связанной с ней «внутренней» валидностью.Внутренняя валидность полевой работы связана с пониманием влиянияличности самого исследователя на сбор материала.
Помимо рефлексивности иотношения к собственной позиции, к исследователю также предъявляется рядэтических требований. Гэри Алан Файн выделил три категории «моральныхвызовов», которые предъявляет поле: испытание классических добродетелей,проверка технических навыков и угроза этнографическому собственному «я».«Технические» навыки – это точность, наблюдательность и ненавязчивость,которые всегда сомнительны, поскольку детали поведения, цитат и различныхситуаций уловить сложно, указываются они лишь приблизительно, а в текстеголоса информантов звучат так, как исследователю кажется они звучали/моглизвучать.
«Классические добродетели» проявляются в доброте, дружелюбности ичестности исследователя, и им приходится нелегко, поскольку «производствостоящих вещей не всегда дается лишь благовидными способами» [Fine, 1993b].Файн отмечает, что исследователь не должен становиться моралистом иличрезмерноподдаватьсясвоимэмоциям,дажееслиинформантымогутрассказывать плохие и вызывающие возмущение вещи.«Этнографическое я» описывается через талант литературного обличенияопыта в текст, а также искренность, целомудренность и справедливость. Первый«вызов» относится уже к пост-полевому этапу, в то время как остальные трисвязаны непосредственно со способностью исследователя переключаться междунаблюдением и участием и настраивать свою вовлеченность.73Нельзя сказать, что рассмотренные Файном «десять обманов этнографии»исчерпывающе описывают все возникающие моральные проблемы, посколькукаждое исследование уникально и всегда подразумевает свои набор проблем ивопросов.
В случае с Почтой России, в добавлении к выше сказанному, этограница между исследованием и раскрытием информации, социальные ожидания«панацеи» и «починки» организации, невозможность выхода из исследования изакрытия поля, а также многие другие детали.Безусловно, использованный подход имеет в себе множество недостатков иможет быть подвергнут серьезной критике. Опущены такие существенныемоменты как поиск проводника в поле, предыдущий опыт знакомства с объектоми многое другое. Также достаточно трудно (и едва ли вообще возможно) оценитьсвязь полученных результатов с личностью исследователя и совокупностьюсоциальных отношений, сложившихся «в поле» и вокруг него.
Однако это неявляется недостатком исследования – в том же смысле, как и в любой этнографиисам исследователь является непосредственным «инструментом».Следует также обратить внимание, что фактически используемые истории –это не истории сотрудников, а истории про сотрудников, которые уже вписаны вопределенный исследовательский нарратив, выстроенный в результате полевойработы и «работы за столом». Иллюстративность и роль каждой конкретнойистории для понимания выдвигаемых тезисов и выводов не является безусловнойи однозначной.
Выявленные «темы» являются одновременно результатомтеоретического осмысления и эмпирического материала, при этом они нехарактерны исключительно для Почты России и могут встречаться в любыхдругих организациях. Особенность в данном случае в их сочетании ивзаимодействии, которое ярко проявилось в период организационных изменений.Выбранные же истории являются наиболее яркими лингвистическимизарисовками происходящего, однако могли бы быть заменены и на другиеистории (которых в эмпирике немало). Их выбор определялся: соответствиемзаявленнойтеоретическойрамкеи«насыщенностью»;желаниемпродемонстрировать мультивокальность и многоуровневость организационных74изменений;художественнойценностьюиличнымипредпочтениямиисследователя.
Как указывает Н. Рис, «дискурсивный мир не просто отражает мирболее «зримого» социального действия, но и участвует в построении последнего;таким образом, в разговоре в форме повествования или даже в форме мифа«запечатаны» модели осмысливания действительности и ценностные системы,которые, образуя своего рода «формулы» жизни данного сообщества, направляюти формируют жизнь его отдельных членов»» [Рис, 2005, с. 24].Используемые в работе методы не претендуют на репрезентативность иследуют другой исследовательской логике101. Тем не менее, полученныерезультаты нетривиальным образом позволяют рассмотреть устройство ипротекание организационных изменений на микро-уровне, в историях ивзаимодействиях участников, а также связать их с более широкими контекстамидеятельности организации.101В данном случае имеется в виду отказ от дедукции при выборе конкретных историй.
Исследование болеесозвучно логике абдукции, которую Ч. Пирс определял как производство теоретических гипотез изнаблюдаемых (необъяснимых) эмпирических фактов.75Глава 3. Организационные изменения Почты России сквозь призму историйсотрудниковДанная работа не является попыткой демифологизировать Почту Россииили проиллюстрировать внутреннюю кухню организации через набор баек ианекдотов. Задача в том, чтобы на примере нескольких историй рассмотреть, каксотрудники воспринимают и «запускают» процесс организационных изменений,как изменения происходят на разных уровнях в микро-практиках и смыслахсотрудников, в отличие от официального нарратива.
Однако для началанеобходимо кратко охарактеризовать контекст и предшествующие самомупроцессу реорганизации события.3.1 Предыстория организационных измененийНациональная почтовая служба России практически не прекращаламеняться с момента распада СССР в 1991 году, как в значении последовательногоперехода от менее к более желательному состоянию, так и в процессуальномпонимании организации. В результате принятого в 1992 г.
приказа «Оструктурной перестройке отрасли «Связь» Российской Федерации» №433 отрасльоказалась разделена на почту и электросвязь, что привело к возникновениювнутренней конкуренции. Помимо этого, было дано распоряжение о созданииобластных (краевых, республиканских) управлений федеральной почтовой связи(например, Управление Федеральной Почтовой Связи (УФПС) Красноярскогокрая или УФПС Республики Дагестан) и учреждений почтовой связи по г. Москвеиг.Санкт-Петербургу.СозданныеУФПСполучилиправоведения76самостоятельной хозяйственной деятельности102. В каждом регионе почта обязанабылаоказыватьнаселениюуниверсальныеуслугипоустанавливаемымгосударством тарифам, а по остальным услугам у территориальных УФПСпоявлялась некоторая свобода действий.К 1998 г.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
