Диссертация (1136931), страница 12
Текст из файла (страница 12)
Центры макрорегионов или тем более АУП в Москве физически немогут вовлекаться в проблемы и деятельность всех 42 тыс. отделений, а обменпрактикамипроисходитФункциональноженарасцеплениегоризонтальномпроисходитуровневсвязиограниченно79.спостояннойпереориентацией организации на разные показатели и цели (о чем будет сказано79Например, как правило, почтамты одного УФПС общаются между собой52ниже). В этой ситуации могут возникать и символическая адаптация (отрывпрактик от политики), и символическая реализация (отрыв целей от средств).Последней специфической особенностью почты является ее локальность.
Ееследует понимать и как физическое расположение, и как укорененность влокальномконтексте,практикахиотношениях.«Географическаяраспределенность» [geographically dispersed teams / organizations / employees]является одним из предметов исследования в менеджменте и теории организаций,в связи с развитием средств коммуникации, глобализацией и изменением рынковтруда. Хотя большая часть исследований фокусируется на работе проектныхкомандилиофисовмеждународныхкомпаний,выявленныепроблемыкоммуникации и управления характерны и для больших национальных компаний:географические границы осложняют коммуникацию во времени и пространстве,усиливают иерархию и конфликты, препятствуют обмену знаниями [O’Leary,Mortensen, 2010; Easterby-Smith, Lyles, 2011, с. 676; Gibbs и др., 2015, с.
77].Почтовые отделения физически расположены в совершенно разныхлокациях, со своими графиками, особенностями природы, ритмами жизни и т.д.Подавляющее большинство сотрудников организации – это непосредственнопочтальоны, операторы ОПС и сортировщики, которые являются местнымижителями. С учетом того, что почта не имеет «тяжелой» инфраструктуры ифактически представлена сетью отделений и сотрудниками, можно сказать, чтовся организация «локальна» в смысле физического расположения.Едва ли не более значимой является укорененность.
Как уже не раз былосказано, почта может выступать единственным объектом инфраструктуры вконкретной местности - например, в населенном пункте может не быть магазинаили пункта доступа в интернет. В малых городах или селах почтальоны знают нетолько всех жильцов на своих маршрутах, но и подробности их жизни иотношений с другими членами локального сообщества. Часть отделенийнастолько удалена географически, что оказывается в квазиавтономном положении(о чем будет сказано ниже).53В географически распределенных организациях реальные управленцыорганизации – почти «призраки», а интерпретативная работа по доведениюраспоряжений сверху до непосредственных исполнителей выпадает среднемузвену [Balogun, Johnson, 2004].
В ОПС основным проводником изменений иканалом информации является почтамт, поскольку представители более высокихуровней иерархии не имеют представлений об устройстве жизни в отделениях,личных историях клиентов, жизненном мире сотрудников. Поэтому передачаунифицированных распоряжений всегда нормируется на локальный контекст.Кроме того, у работников на местах формируется специфическаяидентичность с местом [place identity], что также способно влиять на ихвосприятие деятельности организации и изменений в ней. К примеру,сотрудникам более высоких уровней проще переключаться и адаптироваться кнововведениям, поскольку их знания и опыт не так сильно привязаны к знаниюместности и сообщества [Rooney и др., 2010]. На Почте это проявляется в том, чтонаиболее ценный опыт и знания сотрудников ОПС – это как раз знание местностии людей, ориентация в почтовых маршрутах и истории поселений и людей в нем.В результате всех этих особенностей существенным образом затрудняетсяпередача информации и трансляция решений.
Сама организация внедряет любыеизменения достаточно долго, ведь они могут носить общий характер и нуждатьсяв корректировке и интерпретации, зачастую недостаточно кадров, не хватаетконтроля над исполнением, к тому же, в принципе не всегда понятно, что и зачемследует делать.Если рассматривать происходящее с Почтой с точки зрения классическихподходов к организационным изменения, то многие события и действияучастников представляются нарушениями функциональности и сбоями винституциональной логике. Однако если же выбрать в качестве объяснительнойрамки процессуальный подход, становится очевидным, что изменения в Почтепредставляют собой самую суть организационной деятельности, речь должнаидти об организовывании Почты России. В этом случае особенную значимость54приобретает коммуникация и связи внутри компании, поскольку именно впроцессе коммуникации происходит рекурсивное конструирование новойреальности [Ford, Ford, 1995, с.
542]. Важнейшей составляющей этого процессаявляется взаимодействие участников – организации существуют через говорение[Weick, Sutcliffe, Obstfeld, 2005].Однако нарративы множественны, контекстуальны, а рассказчик и процессрассказывания едва ли не так же важны, как содержание истории. Именнопоэтому уместным представляется рассмотреть, что для анализа изменений ворганизации дает внимание к историям и нарративам в качестве элементатеоретической рамки.1.5 Нарратив и истории в организацияхНарративы80 важны для понимания процесса изменений, поскольку через ихвыстраивание участники придают смысл происходящему, а через исполнение (т.е.рассказывание) действуют и упорядочивают окружающую действительность всоответствии со своими ценностями и ожиданиями [Czarniawska, 1997a].Интерес к нарративам прослеживается в понимающей социологии М.Вебера,феноменологииА.Шюца,этнометодологииГ.Гарфинкеляисимволическом интеракционизме Г.
Блумера [Ярская-Смирнова, 1997, с. 38]. Своеместо в исследованиях организаций нарративы получили через: социологическуюкритикуформальнойорганизацииибюрократии;применениеподходалитературной герменевтики к разбору кейсов и «историй успеха» в менеджментеи бизнес-школах; растущий интерес к культуре, в частности, символизму вдеятельности организаций [Rhodes, Brown, 2005b; Czarniawska, 2012; Yanow,2012; Rouleau, Rond de, Musca, 2014].80В социальных науках нарративы рассматриваются как формы человеческого поведения, социальные действия,ориентированные на других.
Посредством нарративов жизнь каждой личности превращается в осмысленноецелое, а жизнь социума — в переплетение этих индивидуальных повествований [Троцук, 2004, с. 12; Троцук,2006, с. 45]55Нарративы реконструируют опыт и позволяют его коммуницировать[Patriotta, 2003; Rhodes, Brown, 2005a; Sonenshein, 2010; Colville, Brown, Pye, 2012;Vaara, Sonenshein, Boje, 2016]. Именно поэтому они приобретают особеннозначимую роль при изучении организационных изменений, а также идентичности,власти, знания и других категорий.Среди уже достаточно большого количества работ в этом направленииможновыделитьтриподхода:реалистический,интерпретативныйипостструктуралистский.
Реалистический рассматривает нарративы как простуюрепрезентацию происходящего и фокусируется на основном фактах81. Винтерпретативном подходе нарративы служат ключом к пониманию того, каклюди конструируют и воспринимают события и феномены [Buchanan, Dawson,2007]82. В постструктуралистском подходе задачей исследователя является анализвозникновения и деконструкция доминирующих нарративов.
Даже одна и та жеистория может быть рассказана одинаково относительно событий и фактов, носовершенно по-разному в плане акцентов [Vaara, Sonenshein, Boje, 2016].В исторической перспективе можно выделить несколько этапов развитиянарративного анализа в организациях.
В 1970-х гг. внимание уделялось «гранднарративам» - организационным «мифам», отражающим героические усилия(чаще всего менеджеров или управленцев) на пути к успеху [Mitroff, Kilmann,1975] или «сагам», коллективно разделяемым представлениям о достижениях,базирующихсянапрошлыхдеянияхипредполагающихнормативныеобязательства организации по отношению к своим сотрудникам и окружающейсреде [Clark, 1972].В 1980-х гг. нарративы стали привлекаться более широко для анализаидентичности и коллектива, авторитета и дисциплины, а также в качествекритической формы дискурса [Polletta и др., 2011]. В 1990-е внимание сместилосьв сторону непрекращающегося процесса конструирования историй и значений,8182Например, то, как сотрудники компании психологически воспринимают стратегические изменения,существенным образом определяет, насколько успешным будет внедрение этих изменений [Sonenshein,Dholakia, 2012].Так, например, менеджеры используют четыре типа дискурса для фреймирования исхода сделок, склонныпреувеличивать реальную значимость успеха и преуменьшать неудачи [Vaara, 2002].56сторителлинга [Rhodes, Brown, 2005a].
Исследователи сосредоточились нафантазиях и эмоциях сотрудников, разноречии и множественности интерпретацийразными рассказчиками [Boje, 1991; Boje, 1995; Gabriel, 1991; Gabriel, 2000;Gabriel, Connell, 2010]. Тем не менее, вплоть до 2000-х нарративы скорее былиартефактами,застывшимивожиданиизаинтересованныхисследователей[Czarniawska, 1999].В организовывании у нарратива множество авторов и интерпретаций, онконцептуально приближен к диалогу в понимании М. Бахтина [Rosile и др., 2013,с. 558]. Диалог, в котором участники находятся между собой, с собой и сорганизацией,потенциальнобесконечен,онсоставляетсамуосновусуществования. В нем любая коммуникация уникальна по своему контексту иучастникам [Cunliffe, Helin, Luhman, 2014]. Кроме того, любая коммуникациябесконечна, она постоянно отсылает участников к интертексту83, с которымсоотносятся (вступают в диалог) все тексты и истории в организации [Чернявская,2007; Муратова, 2012].Для нарративов важны последовательность во времени, наличие актора,голос и точка зрения84, содержательная рамка интерпретации, контекст истории ирассказывания [Pentland, 1999, с.
712]. Они множественны, контекстуальны,зачастую фрагментарны, а рассказчик и процесс рассказывания едва ли не так жеважны, как содержание истории. Существенной трудностью является следующийизэтогореальностьювопросистинности/правдоподобия.описываемыесобытияиНаскольконасколькосовместимыонисправдивы?Художественность нарратива и выстраивание его вокруг индивидуальногодействия и опыта могут противопоставляться строгости и логичности научногознания [Bruner, 1991; Bruner, 2004]. Для литературности исследователи могутзлоупотреблять ассоциациями и метафорами, что неминуемо ведет к размытиюЕще один термин М. Бахтина. Но само понятие интертекстуальности популяризовала Ю. Кристева, котораяутверждала, что «Любой текст строится как мозаика цитаций, любой текст — это впитывание и трансформациякакого-нибудь другого текста.
Тем самым на место понятия интерсубъективности встает понятиеинтертекстуальности» [Кристева, 2000, с. 429].84В данном контексте имеется в виду “voice” – возможность «дать голос», услышать не-доминирующие нарративыучастников, отойти от внимания к гранд-нарративам, нацеленным на внешнюю репрезентацию8357смыслов и фактов [Czarniawska, 2009]85. Чем лучше история, тем менееправдоподобной она обычно кажется, но это не важно, пока слушатели верят[Gabriel, 1991; Feldman и др., 2004; Gabriel, Connell, 2010].1.6 Рассказывание историй как способ осмысления организационной реальности иизмененийИзменениявлюбойкрупнойкомпанииобычнопреподносятсяс«официальной» точки зрения, в то время как для их реального пониманиянеобходимо множество перспектив и взглядов Boje [Boje, 1994]. Нарративыучастников необходимы для реконструирования этой полифонии, поскольку уизменений нет единого определения, они открыты для интерпретаций.«История» - термин, наиболее часто использующийся в исследованияхорганизаций (и в принципе в рамках нарративной традиции).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
