Диссертация (1136788), страница 29
Текст из файла (страница 29)
4.5). Самозанятые вновь демонстрировали более высокуюстепень удовлетворенности по сравнению с формальными работниками,в то время как формальные работники, неформальные наемныеработники и экономически неактивные респонденты в среднем былиочень похожи друг на друга по этому параметру социальногоположения. Оценки нерегулярных работников и безработных вновьоказались самыми низкими и колебались примерно на одном уровне напротяжении большей части периода.В Таблице 7 Приложения 3 представлены распределения поградациямшкалыудовлетворенноститекущимматериальнымположением в различных группах. Среди самозанятых в 2000-е гг.наибольшие доли респондентов распределялись между 2, 3 и 4градациями 5-ти балльной шкалы, при этом большинство респондентовотносили себя ко 2-й ступени (почти каждый третий).
Однако доля тех,кто относил себя ко 2-й ступени, постепенно снижалась (хотя иоставалась преобладающей), а доля тех, кто ставил себя на 4-ю ступень –170увеличивалась (с 19 до 32%). Помимо этого, именно среди самозанятыхдоля тех, кто был в наибольшей степени удовлетворен своим текущимматериальным положением, была максимальной (5-7% во второйполовине 2000-х гг.). Формальные работники и неформальные наемныеработники были очень похожи – почти 40% ставили себя на 2-у ступень,демонстрируя относительно низкую степень удовлетворенности своимматериальным положением. Большинство нерегулярных работников иэкономически неактивных респондентов ставили себя на 1-ю и 2-юступени, в то время как безработные оказались удовлетворены своимматериальнымположениемменьшевсех–болееполовиныреспондентов ставили себя на самую низкую ступень по данномупараметру.Интерпретируя полученные результаты в терминах микроклассового подхода важно отметить внутреннюю неоднородностьнеформальной занятости.
Неформальные работники на российскомрынке труда представляют собой относительно гетерогенную группу, нетолько по своему составу, но и по особенностям восприятия своегоместа в обществе. Так, средний самозанятый ощущает себя в большейстепени человеком «первого сорта» (по сравнению с другими группами)по всем показателям самооценки социального положения, которыехарактеризовали доходы и материальное положение.
Эти результаты вцелом согласуются с выводами, полученными при изучении доходовразличных видов российских работников на базе РМЭЗ НИУ ВШЭ[Гимпельсон, Капелюшников, 2014], в соответствии с которыми наотдельныхучасткахраспределениянаблюдается«премия»засамозанятость. Интересно, что по таким параметрам самооценкисоциального положения, как власть и уважение, самозанятые значимо неотличаются от формальных работников.171Попоказателямвосприятиясобственногоматериальногоположения неформальные наемные работники, напротив, зачастуюзначимо не отличаются от формальных работников. Они обладаютсходными уровнями дохода, хотя их занятость и не оформленаофициально.
Они также значимо не отличаются по показателямвоспринимаемогоуваженияотформальныхработниковно,одновременно, ощущают себя несколько более бесправными посравнению с ними.Еще одна группа неформальных работников – нерегулярнозанятые – оказывается похожей по своим особенностям восприятияположения в обществе на безработных и экономически неактивных. Онипредставляются наиболее депривированной категорией занятости, длякоторой неформальность представляется в большей степени средствомвыживания, чем для остальных работников, чья занятость носитнеофициальный характер.Описавзанятости,внутренниеважноразличияподчеркнуть,что,вкатегориинесмотрянанеформальнойихналичие,формальные и неформальные работники оказываются очень схожи. Ужена уровне распределений и средних оценок можно заметить, что(не)формальный характер занятости сам по себе значимо не разделяетработников с точки зрения особенностей восприятия своего места вобществе.
Это свидетельствует об отсутствии выраженного воздействиянеформального характера занятости на конструированиесоциальнойструктуры российского общества – неформальность не оказываетзначимого влияния на формирование категорий социальной иерархии ине отражается на восприятии собственного места в обществе.Отсутствие значимых различий в средних самооценках междунеформальными наемными работниками, нерегулярными работниками иэкономически неактивными респондентами также демонстрирует то, что172какой-либовыраженнойстигматизациинеформальныхтрудовыхпрактик в российском обществе нет.
Неформальный характер труда сампо себе не несет в себе какой-либо серьезный негативный смысл, посравнению с которым отказ от занятости вообще был бы болеепривлекательным. Тем не менее, средний уровень самооценок являетсянизким практически по всем индикаторам самооценки социальногоположения во всех выделенных категориях. Это свидетельствует ошироком распространении чувства социальной незащищенности итревожности, которое наличие официальной занятости практически неослабляет.4.2 Эффект неформальности: регресссионный анализ самооценок4.2.1 Различия между формальными и неформальными работникамиДействительно ли значимых различий в восприятии своегосоциального положения между формальными и неформальнымиработниками на российском рынке труда нет? Простое сравнениесредних не дает ответ на этот вопрос, т.к.
на демонстрируемые оценкиоказывает влияние весь комплекс наблюдаемых и ненаблюдаемыххарактеристик респондентов. С помощью эконометрического анализа(пробит-модели для порядковых данных) я пытаюсь выявить «чистый»вклад неформальности в формирование таких самооценок. Для этого накаждой из одиннадцати волн РМЭЗ НИУ ВШЭ были оценены пятьмоделей. Они различались типом самооценки социального положения вкачестве зависимой переменной.
Набор контролируемых характеристиквключал пол, возраст, состояние в браке, тип населенного пункта,образование, самооценку здоровья, число детей в домохозяйстве,логарифм душевого дохода, статус студента, статус пенсионера,федеральный округ, статус на рынке труда. Последняя переменнаяпринимала шесть различных значений (самозанятость, неформальная173занятость по найму, нерегулярная занятость, формальная занятость,безработица, экономическая неактивность), а формальная занятостьбыла выбрана в качестве базовой категории.Остановимся подробнее на результатах анализа (см.
Таблицы 1-5 вПриложении 4).80По показателю субъективного благосостояния на протяжениивсего периода 2000-х гг. наблюдались значимые отличия междусамозанятыми и формальными работниками. Самозанятые ставили себязначимо выше по этой шкале, чем формальные работники, при прочихравных условиях. Отличия межу другими группами работников,различающимися статусом на рынке труда, носят менее выраженныйхарактер и не воспроизводятся от волны к волне. Неформальныенаемные работники отмечали более низкие самооценки благосостоянияпо сравнению с формальными работниками только в 2009 и 2010 гг., в товремя как на протяжении предыдущих лет различий не наблюдалось.Нерегулярныеработникихарактеризовалисьболеенизкимисамооценками благосостояния на протяжении большей части второйполовины 2000-х гг.
Это делало их похожими по данному показателю наэкономически неактивное население, для которого в этот период былитакжехарактерныболеенизкиесамооценкиблагосостояния.Безработные, в свою очередь, оценивали свое материальное положениезначимо ниже формальных работников во всех 11 волнах, представляяпо своим самоощущениям самую бедную категорию населения посравнению с формальными работниками.80Данная спецификация была предварительно оценена на данных 2000-2010 гг. при помощи методанаименьших квадратов, т.е. основываясь на допущении, что зависимая переменная имеет непорядковый, а интервальный вид. Результаты оценивания в терминах значимости и направлениясвязи полностью соответствовали тем, что были получены позднее при оценивании порядковойпробит-модели.174Можно отметить, что данные результаты согласуется с выводамидескриптивного анализа, представленного выше в настоящей Главе.Субъективныеоценкисобственногоматериальногоположениядействительно различаются в зависимости от типа занятости, однакоключевой характеристикой оказывается не неформальность как таковая.Скорее,можноговоритьпредпринимательства,самозанятостью.офинансовойкотораяКатегорияотдачеоказываетсяформальныхотмикро-сопряженаработников,вскоторойпреимущественно сосредоточены занятые по найму, по-видимому неиспытывает значимой материальной отдачи от своего положения на«свету».
Их самооценки материального благосостояния практически неотличаются от восприятия собственного богатства тех наемныхработников, которые не имеют официального оформления занятости.Параметр субъективной власти показывает несколько инуюкартину. На протяжении всего анализируемого периода различий междусамозанятыми и формальными работниками не наблюдалось: работникиформального сектора и самозанятые одинаково позиционировали себяна этой шкале. В противоположность им, неформальные работники понайму оценивали свою «власть» значимо ниже и эти самооценкивоспроизводились практически в каждой волне. Нерегулярно занятыетакже демонстрировали значимо более низкие самооценки власти посравнению с формальными работниками, однако данные различия вновьоказались характерны только для второй половины 2000-х гг.
Этосближало их с категорией экономически неактивных. Для безработныхреспондентов оказались характерны значимо более низкие самооценкивласти по сравнению с формальными работниками на протяжении всех11 лет.Данныевыраженногорезультатытакжеоднонаправленного175демонстрируютвлиянияотсутствиенеформальностинасамооценки социального положения. Если самозанятые воспринимаютразмер своей власти примерно так же, как формальные работники, тонеформальные наемные работники и нерегулярные работники – значимониже, чем работники, имеющие официальное оформление. В рамкахданного анализа мы не можем оценить размер различий, однаконерегулярная занятость из всех видов неформальности предполагаетсамую слабую связь с рынком труда. Закономерно, что она сопряжена созначимо более низкими оценками собственной власти, которые такжехарактерны для тех, кто в принципе не имеет доходов от занятости.Анализ результатов регрессии по параметру субъективногоуважения, которое респонденты испытывают к себе со стороны других,также позволил дифференцировать различные категории статусов нарынке труда.