Диссертация (1136769), страница 8
Текст из файла (страница 8)
249-345], врезультате чего встал вопрос об адекватности этой концепции, а такжепреувеличении значимости социальных норм как таковых. Такимобразом,типовыхальтруизм,сначалапеременныхпревратившийсядействия,вконстелляциюокончательнопокинулсоциологическую повестку дня вместе с последними – что вполнеукладывается в русло развития социологической теории во второйполовине XX века.43Кроме того, Вутноу видит еще одну фундаментальную причинуболее чем заметного снижения интереса социологов к изучениюальтруизма. C его точки зрения, в то время как раннехристианскаяидея«любвикближнему»основываласьнабожественномоткровении, а пришедшие к ней на смену идеи Просвещенияпредполагали отсылки к внутренней человеческой природе, всовременнойсоциологиинетничеготакого,чтоимелобысопоставимый онтологический статус: «Усилия по превращениюальтруизма в нечто, укорененное в генетическом отборе, утилитарноминтересе или рациональном выборе могут быть рассмотрены именнокак попытки обосновать его чем-то фундаментальным» [Wuthnow,1993, p.
350]. С Вутноу можно согласиться в том плане, чтоперманентное сомнение многих социологов-теоретиков в основанияхсобственной науки [Коллинз, 1994] определенно не способствовалоинтересу к объяснению альтруизма – чего нельзя сказать о техдисциплинах, чьи базовые основания (и как следствие – научныйстатус) не кажутся их представителям столь зыбкими19.Впрочем,«позднеконтовский»позитивистскийпроектсоциологии как источника социальных преобразований не до концаутратил свое значение, поскольку, пожалуй, единственным изкрупных социологов XX века, активно использовавшим понятиеальтруизма в своей работе, был Питирим Сорокин. Он создалсвоеобразную теорию «креативного альтруизма» или «любви»,которые, с его точки зрения, должны быть основополагающимипринципами поведения людей [Sorokin, 1967].
Этой теме он посвятилцелый ряд работ, которые могут быть охарактеризованы скорее как19Тот энтузиазм, с которым социобиология и, позднее, эволюционная психология взялисьза изучение человеческого альтруизма позволяет предположить, что социологии, вотличие от этих и некоторых других дисциплин, помимо прочего, просто не хватилообщей сциентистской ориентации.44основанные на моралистической и квази-религиозной риторике: какотмечает Вутноу, «среди своего поколения, Питирим Соркин уделялэтому [альтруизму] наиболее эксплицитное внимание, хотя, как имногие из других его работ, его изучение альтруизма получилосравнительно мало последующего внимания, возможно по причинетого, что оно было интерпретировано как производное в большейстепени от его философских и религиозных убеждений, нежелисистематического научного исследования» [Wuthnow, 1993, p.
345].Инна Пономарева анализирует историю развития взглядов Сорокинаот неопозитивизма (в российский и ранний американский периодытворчества) до фокуса на социальной и культурной динамике и«интегрализме», а также «креативном альтруизме» (в позднийамериканский период) – с ее точки зрения, русская философская ирелигиознаямысль,традиционноподчеркивающаяважностьпринципов «деятельной любви» и «непротивления злу насилием»20,оказала определяющее влияние в том числе и на позднейшие трудыСорокина [Ponomareva, 2011].
Барри Джонстон также полагает, чтоключевым этапом в творчестве Сорокина стал переход от позитивизмаи утверждений, что эмпирическая социология является единственнойудовлетворительнойпарадигмойдлядисциплиныкболееабстрактным и нормативно-нагруженным концепциям [Johnston,1996]. Джонстон связывает эти события с изменением соотношениясил на социологическом факультете Гарварда в 1940-е годы (т.е.стремительно набравшим влияние Парсонсом21), а также с тем, чтоСорокин остро воспринимал кризис и «деморализацию» современногообщества,приэтомсчитаямейнстримовуюсоциологию20Пономарева пишет, что смерть Льва Толстого глубоко потрясла молодого Сорокина,который позднее написал статью, посвященную реконструкции и защите егофилософских взглядов [Сорокин, 1912].21См.
подробное обсуждение причин того, почему Сорокин, в отличие от Парсонса, несформировал своей научной школы, в другой работе Джонстона [Johnston, 1986].45«бесплодной». Тем не менее, подобную тематику можно проследитьуже в очень ранних, «позитивистских» работах Сорокина.Так, в своей ранней статье от 1913 года Сорокин ставит вопрос отом, может ли этика быть нормативной наукой, или, в более общемвиде, существует ли такая вещь как «нормативная наука» [Сорокин,1913]? Анализируя характер нормативных суждений, он занимает некогнитивистскую позицию, согласно которой, по отношению кподобным суждениям вопрос об истинности или ложности в строгомсмысле неприемлем, из чего следует, что о собственно научномхарактере этических концепций говорить нельзя.
«Теоретическаянаука», с точки зрения Сорокина, представляет собой совокупностьлогических суждений об истинном и ложном, и поэтому «этика, как ивсякая наука, не может быть нормативной, ибо нормативная наука –не наука, а может быть только теоретической, изучающей сущее каконо есть» [Сорокин, 1913, с. 15-16]. Как и Дюркгейм, Сорокинсчитает, что, прежде чем давать какие-то рекомендации в областиэтики,необходимоотношениямеждуизучитьявлениямиреальныепричинно-следственныенравственнойжизни.Именноотсутствием внимания к реальным фактам, с точки зрения Сорокина,объясняется практическая несостоятельность большинства этическихсистем, основанных на постулатах, которые не могут быть названыобщепризнанными («постулировать каждому вольно все, что Бог надушу положит,… но это отношения к науке не имеет» [Сорокин, 1913,с.
21]). Тем не менее, Сорокин признает возможность и даженеобходимость создания «практической» этической науки, котораябудет исходить не из необоснованных постулатов, а из тех принципов,которые де-факто признаются общезначимыми. С одной стороны,пишетСорокин,«[т]еоретическиодинаковообоснованилинеобоснован и идеал действенной любви и действенной ненависти.46Нет никаких логических оснований, которые бы заставили принятьпервый и отвергнуть последний или обратно» [Сорокин, 1913, с. 26].С другой стороны, сточки зрения Сорокина, на практикеобщезначимым, безусловно, признается идеал любви, поскольку даже«[с]амые“отчаянные”теоретикиэгоизма,ненавистиииндивидуализма фактически сплошь и рядом были великимиальтруистами,любившимиколлективистамидругих»[Сорокин,илюдьми,1913,с.помогавшими27].иПрактическаяобщезначимость идеи альтруизма, по мнению Сорокина, вполнеможет служить основанием для развития прикладной науки, которая,развивая «моральные технологии», способствовала бы общественномупрогрессу.
Уже в этой ранней статье Сорокина присутствует тема«кризиса» социальной жизни, а также необходимости следованияэтическим идеалам «действенной любви», выраженным, в том числе,и в религиозных учениях.ПринятосчитатьраннийэтаптворчестваСорокина«позитивистским» или «сциентистским», поскольку в это время онзанимался в основном тем, что сам называл теоретической наукой. Ввышедшей в свет в том же году работе «Преступление и кара, подвиги награда», написанной в достаточно бихевиористском ключе,Сорокин разделяет человеческие действия (в их субъективномвыражении, т.е.
с точки зрения самого действующего) на трикатегории:«дозволенно-должные»,«запрещенные»и«рекомендуемые» [Сорокин, 2006 (1913), с. 122]. Первые соотносятсяс соответствующими представлениями о должном поведении, справами и обязанностями которыми люди наделяют друг друга.«Запрещенные» действия характеризуются тем, что противоречатпредставлениямчеловека«рекомендуемым»одействиямдолжномотносятсяповедении.всетеНаконец,кдобровольные47поступки, которые не противоречат представлениям о должном, но,напротив, представляют собой некоторый «избыток» того, что можнобыло бы ожидать – сюда, с точки зрения Сорокина, относятся какпростые ежедневные проявления «доброты», вроде одалживанияколлеге редкой книги для чтения, так и более выдающиесяальтруистические поступки, выходящие за рамки ожиданий.
Эти типыдействий («актов») соотносятся с соответствующими типами реакцийна них: так, в случае «запрещенного» действия (преступления)реакцией является наказание, в случае «рекомендуемого» (подвига) –награда. С точки зрения Сорокина, в процессе развития обществапроисходитпереходобусловленногокарамиотиобщественно-полезногонаградами,кповедения,поведению,котороемотивированно исключительно общественной пользой, и такимобразом «природа человека» постепенно улучшается: «Кары инаграды нужны были для того, чтобы уничтожить кары и награды»[Сорокин, 2006 (1913), с. 491].
Сорокин соглашается с позитивистамив том, что общественный прогресс действительно имеет место – приэтомпрогресспонимаетсянаоснованиипредпосылкиобобщезначимости альтруистического нравственного идеала: «Если мысчитаем социально полезное (альтруистическое) поведение лучшим,чем социально вредное (эгоистическое),…если мы считаем поведениечеловека,руководствующегосятолькостимуломобщественнойпользы, лучшим, чем поведение человека, руководствующегосякарами и наградами, если, наконец, мы считаем отсутствие кар инаград, не ведущее к росту социально вредных поступков, лучшим,чем беспощадные кары и грандиозные награды…, то должны сказать,что исторический процесс, несмотря на зигзаги и отклонения, в своемцелом виде есть и прогресс» [Сорокин, 2006 (1913), с.
485-485]. Ярковыраженная сциентистская ориентация работы Сорокина – широкое48использованиестатистикиисклонностькбихевиористскимобъяснениям – тесным образом переплетается с нормативнымиоценками поведения и стремлением к реализации альтруистическихидеалов.Кмоменту образованияГарвардского исследовательскогоцентра креативного альтруизма, фокус работ Сорокина окончательносместился из области «теоретической» в область «прикладной» науки.Получение значительной финансовой поддержки позволило Сорокинуначать исследования, направленные, по выражению Джонстона, на то,как «создавать лучших людей» [Johnston, 1996, p. 233]; на основанииэтих исследований он выдвинул ряд практических рекомендаций дляусиленияальтруизма,т.е.подчиненияповеденияидеалам«действенной любви» [Sorokin, 1967; Долгов, 2014].
Тем не менее, какотмечает Вадим Сапов, эти усилия «не получили широкой поддержкисо стороны многих его коллег в США и исследовательскихинститутов» [Сапов, 2002, с. 150]; Джонстон, в свою очередь,заключает, что в результате своих не слишком свойственныхакадемической традиции исследований «Сорокин превратился в болеемаргинализированную фигуру, и был отодвинут на задворкидисциплины» [Johnston, 1996, p. 235]. Известно характерное замечаниеЛьюиса Козера, считавшего исследования альтруизма Сорокинанедостойными даже обсуждения в качестве потенциального вклада всоциологическую теорию [Coser, 1977, p.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
