Диссертация (1136769), страница 4

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 4)

303]. Для такой дружбыопределяющим качеством является то, что потребность любитьоказывается сильнее потребности быть любимым, что являетсяпризнаком истинной добродетели. В то же время – продолжаетАристотель – все это справедливо и для характеристики отношениядобродетельного человека к самому себе, поскольку он, будучипоследовательным в своем мнении, точно так же желает добра и себе[Аристотель, 2011, с. 330]; таким образом, истинная любовь к другу илюбовь к самому себе оказываются взаимосвязанными, причем перваяоснована на второй.

В то же время, по мнению Аристотеля, дружбаоснована на более общей благожелательности, которую можноиспытывать и к незнакомым людям, однако эта благожелательностьсама по себе не является достаточно интенсивной для образованиядружбы [Аристотель, 2011, с. 332].Чарльз Кан полагает, что то, что Аристотель называет истиннойдружбой,посути,являетсямаксимальноприближеннымопределением альтруизма8, поскольку для античной традиции в целом8В данном случае, речь идет о мотивационном определении альтруизма, характерном дляряда современных психологических и социологических концепций (см.

Главу 2).21не характерны отсылки ко всему человечеству, а ремарки Аристотеляпо поводу общей благожелательности не играют существенной роли вего теории [Kahn, 1981]. В то же время, на важность этой общейблагожелательности много столетий спустя обратил внимание ДэвидЮм, шотландский философ XVIII века, которого многие считаютнаиболеевыдающимсяанглоязычныммыслителем.Всвоем«Исследовании о принципах морали» Юм [1996] подчеркивает, чтотакие эпитеты как «общительный», «добродушный», «гуманный»,«милосердный», «благодарный», «благодетельный» и т.п.

существуютво многих языках, и поэтому, безусловно, выражают наивысшуюдобродетель, которую человек может достичь. Согласно Юму, общаяблагожелательность является не менее реальной и естественнойпредрасположенностью человека, чем эгоизм, к которому философызачастую пытаются свести объяснение любой ипостаси человека (что,по мнению Юма, происходит из-за чрезмерной любви последних кпростым объяснениям). По крайней мере значительная частьчеловеческойблагожелательности,полагаетЮм,можетбытьобъяснена тем, что такая черта является полезной как для общества,такидлявсегочеловеческогорода:«Голодныйотнего[благожелательного человека] получает пищу, нагой – одежду,невежественный и ленивый – мастерство и трудолюбие.

Подобносолнцу, исполнителю воли провидения, он подбадривает, животворити поддерживает окружающий мир» [Юм, 1996, с. 186]. Полезностьвсегда приятна, поэтому, с точки зрения Юма, благожелательностьвызывает всеобщее одобрение.Современник и друг Юма Адам Смит, известный прежде всегокак один из основоположников политической экономии, в 1759 году –задолго до своего знаменитого «Богатства народов» – опубликовалбольшое произведение под названием «Теория моральных чувств»22[Smith, 2006]9, которое начинается с известного изречения: «Какую быстепень эгоизма мы не предположили в человеке, природе его,очевидно, свойственно участие к тому, что случается с другими,участие, вследствие которого счастье их необходимо для него, дажеесли бы оно состояло только в удовольствии быть его свидетелем»[Smith 2006, p.

4]. Такое желание, полагает Смит, обусловленочувством симпатии10, то есть способностью эмоционально сочувствовать другому, которая возникает у наблюдателя тогда, когдаон представляет, что бы чувствовал сам в похожей ситуации (Смитподчеркивает, что в этом процессе важна роль именно воображения –в отличие от простого восприятия аффекта). Причем, как указываетЭллиас Халил своей статье, посвященной реконструкции теориичеловеческого поведения Адама Смита [Khalil, 1990], последнийиспользует термин «симпатия» для обозначения как основанияморальных суждений, так и мотивации.

Халил также полагает, чтопозицияСмитаповопросусоотношенияэгоистическихиальтруистических мотивов в суждениях и поведении не являетсяоднозначной и предполагает активную роль незаинтересованногооценивающего наблюдателя. По мнению Смита, оценить действиедругого как достойное одобрения или осуждения, нельзя с точкизрения того человека, кто стал объектом для этого действия,поскольку последний «естественным образом» будет благодарен заблаготворительный поступок и возмущен поступком оскорбительным[Smith, 2006, p.

61]. Напротив, незаинтересованный наблюдатель,прежде чем, например, со-почувствовать благодарность одногочеловека по отношению к другому только потому, что этот другойстал причиной счастья первого, должен сперва понять мотивы9Существует русскоязычный перевод этой работы [Смит, 1997].

Тем не менее, из-за ряданеточностей перевода здесь и далее я ссылаюсь на англоязычное издание.10Смит использует это слово в значении, близком к современному слову «эмпатия».23благотворителя (также при помощи симпатии): если они не являютсядостойными, то тот, безусловно, одобрения не заслуживает. Если женаблюдатель установил, что мотивы благотворителя были в высшейстепени достойными (должными), то, с точки зрения Смита,последний заслуживает самой высокой награды [Smith, 2006, p. 63].Этот же принцип, полагает Смит, нужно применять и дляоценки достоинства собственных поступков: для этого необходимоабстрагироваться от собственных мотивов и занять позициювоображаемого незаинтересованного наблюдателя [Smith, 2006, p.

99].Этот воображаемый незаинтересованный наблюдатель является нечем иным как чувством совести, благодаря которому человекпонимает, что является всего лишь одним из многих; совестьпризываеткдействиювсоответствиисвеликодушнымииблагородными мотивами [Smith, 2006, p. 118]. В то же время, Смиткритикует тех моралистов, которые призывают к безграничномусостраданию ко всем несчастным в мире, поскольку внутреннийнаблюдатель должен заботиться и о своих собственных нуждах. Болеетого, подобные идеи абсурдны, ведь в среднем на Земле «на каждогочеловека, страдающего от боли или горя, найдутся двадцать,пребывающих в благополучии и радости, или, по крайней мере, втерпимых обстоятельствах.

Безусловно, нет никакой причины длятого, чтобы мы плакали вместе с одним, а не радовались с двадцатью»[Smith, 2006, p. 122]. Такая чрезмерная симпатия ко всем несчастным,в конечном итоге, бесполезна и губительна, поскольку, из-заочевидной невозможности помочь всем страждущим, она порождаеттолько чувство тревоги у того, кто ее испытывает.На примере трех выдающихся представителей философскойтрадиции – Аристотеля, Дэвида Юма и Адама Смита – я попыталсяпоказать, что проблема альтруизма в истории западной мысли24разрабатывалась задолго до изобретения самого понятия; более того,многие ключевые для данной исследовательской области идеи (омотивации, эмоциях и полезности) были высказаны за целые столетияи даже тысячелетия до того, как альтруизм стал предметом изучениясовременной эмпирической науки.

Вместе с тем, появление в XIXвекеновойнаукиобобществепридалоогромныйимпульсисследованию просоциальных аспектов поведения человека (а такжесоответствующих нормативных представлений), что нашло отражениев трудах целого ряда ученых, которых сегодня принято причислять кразряду классиков социологии.1.2. Понятие альтруизма в классической социологии: Спенсер,Дюркгейм, ЗиммельСам автор неологизма Огюст Конт противопоставлял альтруизмэгоизму как тот тип поведения, который, с его точки зрения,необходимо всецело развивать и поощрять [Comte, 1875a; Pickering,2009], причем последовательное подчинение эгоизма альтруизмурассматривалось Контом как центральная проблема человеческойжизни.

С точки зрения контовского позитивизма, эгоизм и альтруизмкак специфические аффективные принципы соответствуют двумфундаментальными формам организации жизни – индивидуальной иколлективной. Прогресс в значительной степени состоит в развитииподчинения индивидуальной жизни коллективному началу, в пределевыступающему как все Человечество. В «Системе позитивнойполитики» Конт пытается построить «истинную теорию аффективнойжизни» [Comte, 1875a,p. 559] и выстраивает своеобразныеклассификации различных аффектов по степени близости к двумкрайним полюсам.

С его точки зрения, эгоизм и альтруизм являются25принципами, проявляющими себя как у животных, так и у людей, ноальтруизм у человека достигает наивысшего состояния, посколькуслужит сильнейшим импульсом интеллектуального и нравственногоразвития: «Существо – человек или животное – которое не любитничего вне себя, и в действительности живет только для себя, самимэтим фактом обречено на проведение жизни в унылой череденевежественного безразличия и неконтролируемого возбуждения»[Comte, 1875a, p. 566]. Поэтому индивидуальное и коллективноеблагополучиевсецелозависитотстепениразвития«благожелательных инстинктов».

Понятие альтруизма у Контавыступало ключевой характеристикой будущего желаемого состоянияобщества, и с точки зрения «субъективного метода» культивированиеэтого принципа являлось основной задачей изобретенной им религииЧеловечества: «Живи для других – это простейшая формулировкавсего морального кодекса позитивизма» [Comte, 1875a, p. 566].Хотя в современной науке творческое наследие Конта редковоспринимается как актуальное, основоположник позитивизма оказалогромное влияние на своих последователей, многие из которыхоставили в истории социологии гораздо более заметный след: однимиз таких последователей был Герберт Спенсер.Спенсер известен как один – наряду с Чарльзом Дарвином – изосновоположников эволюционизма в социальных науках – именно он,в частности, придумал известное выражение «выживание наиболееприспособленного».

Для концепции Спенсера характерно сочетаниесоциально-эволюционных и прогрессистских идей (здесь наиболееочевидно влияние Конта) – это касается и его взглядов насоотношение эгоизма и альтруизма в развитии общества, чему онпосвятил две главы своих «Научных оснований нравственности»[Спенсер, 1896]. С его точки зрения, последней необходимо принять26«неэтичнуюмысль»,согласнокоторойэгоизмэволюционнопредшествует альтруизму, поскольку каждое существо, для тогочтобы просто выжить, должно в первую очередь удовлетворять своисобственные потребности, так что ни о каком изначальном альтруизмене может быть и речи. Спенсер полагает, что альтруизм всегдавторичен по отношению к эгоизму – более того, именно здороваязабота о себе позволяет сохранять достаточно сил для помощиближним: в сообществах, состоящих из здоровых и сильных людей,общий уровень счастья будет гораздо выше по сравнению с темисообществами, где люди пренебрегают собственными интересами(что, по мнению Спенсера, есть верный путь к депрессии инесчастью).

Характеристики

Список файлов диссертации