Диссертация (1136751), страница 21
Текст из файла (страница 21)
Кэти Рассел [320] показывает, как разница в цвете кожичернокожего населения США отражается на их биографиях и как такое положение вещейосознается самими чернокожими, в результате чего возникают группы-носители дискурсао различиях, транслируемого в устных и письменных историях и конденсируемых влокальных СМИ. Такой дискурс противостоит, двум «зеркальным» дискурсам – «белому»дискурсу «нового расизма», результатом которого является образ «черного» какпреступника и лентяя, пусть и объясняется это социально-экономическими условиями, атакже контр-дискурсу, появившемуся в свете борьбы чернокожих американцев за своиправа, однако не проблематизирущего, а наоборот подчеркивающего единство всехчернокожихамериканцев.Языкразличийссоответствующимикатегориями,подчеркивающими разный цвет кожи и происхождение из различный частей Африки,предлагает, таким образом, иную категориальную сетку, ставящую под вопрос категорию«афроамериканец» или «черный», связанную с общей идентичностью всех чернокожихжителей США.В исследовании Алии и Булл показано, как в рамках одного из конфликтов в средеполитического лидерства маори был задействован категориальный ресурс, представителиодного из наиболее многочисленных иви – племен маори – нгапуи указывали натрадиционное – исправедливое – доминирование этого племени в распределениивластных ресурсов на Северном острове, в результате чего такое положение вещейдолжно сохраняться и в дальнейшем.
Эту категоризацию транслировали близкие этойчасти истеблишмента газеты. Другой инструмент борьбы категоризаций – это детализациякатегорий. Исследования иви – разницы между ними при безусловном их единстве врамках категории маори – с последующей трансляцией результатов в «этнических» инациональных СМИ – как показывают авторы – важный компонент дискурсивной борьбымаори за свои права.Категориальные войны, ведущиеся через СМИ, являются ключевым элементоммногих этнических процессов.
«Этнический паззл» современного Израиля, ставшийобъектом изучения как израильских социологов, так и европейских и американскихученых, показывает, способствует возникновению и циркуляции различных дискурсовединства и различий. Дан Каспи с коллегами [109] показывают, как появление в странемиллиона русскоязычных израильтян привело к возникновению медиа-инфраструктуры,ставших ареной борьбы репрезентаций и категорий: наименования русский еврей,78русскоязычный израильтянин, русский и проч. отсылали к различным сюжетам идолженствованиям. Категория «русский», носившая более эссенциалистский, т.е.,неизменный характер, отсылала к русской культуре, связи с Россией и указывала нанеобязательность интеграционных процессов.
Категории же «русский еврей» и «русскийизраильтянин» указывали на лиминальность группы, скрывающейся за ними и, в первомслучае, ее связь с еврейской культурой, во втором – с «новой Родиной». Подобныекатегориальные войны происходили и в национальных СМИ, а также – довольновариативно – использовались в политической борьбе партиями, апеллирующими к этойэлекторальной группе. Национальные движения, возникавшие на рубеже 1980-ых – 1990ых в России, в частности, на Северном Кавказе – дали свои примеры использованиякатегорий в борьбе репрезентаций, в том числе, на страницах местных СМИ. Например,совокупность движений и организаций в Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкессии,Адыгее и Абхазии указывали на черкесскую общность групп, проживающих на этойтерритории, в результате чего с эскалацией в 1992-1993 годах грузино-абхазскогоконфликта часть жителей этих республик отправились воевать с Грузией под«черкесскими»знаменами.НаданныймоментсуществуетнесколькоСМИ,транслирующих такую идентичность, наиболее известным из которых является газетаАдыге хассе [7].Таким образом, в общем случае, СМИ могут быть либо ареной, на которойпроисходит борьба категоризаций, либо агентом одной из точек зрения на то, какиекатегории являются релевантными, а какие следует отбросить.
Кроме того, наличиесоответствующей позиции в СМИ является, с одной стороны признаком наличиясоответствующего дискурса и связанных с ним категорий в публичном пространстве, сдругой – инструментом их укоренения.Вместе с тем, категории существуют и в менее институционализированном режиме.Они появляются и оттачиваются в ходе повседневного взаимодействия лицом к лицу, итакие повседневные категоризации также оказываются в фокусе социологических иантропологических исследований.Сильные работы, посвященные повседневным классификациям и категоризациям,появляются практически одновременно с публикацией сборника Барта.
В 1971 годувыходит текст Роджера Саньека [326], американского антрополога, который исследовалэтнические категории, посредством которых представляли и описывали мир индейцы изнебольшой рыболовецкой деревни Бахия на северо-востоке Бразилии. Сложныйисследовательский дизайн, для начала, включал первичный сбор категорий посредствомсерии глубинных интервью.
Таковых было выявлено 116. Затем было посчитано79количество упоминаний этих категорий в интервью и были определены категории,которые использовались чаще всего. «Победила» категория «бранко» (белый), котораяупоминалась в каждом пятом интервью. Другие часто использовавшиеся категории –«сарара», «прето» и «кабо верде». Автор предположил, что основные фенотипическиепеременные, которые лежали в основании выделения этих категорий – это цвет кожи итип волос, и создал классификацию, которая связывала между собой типичныехарактеристики внешности и этнические категории. Затем, в следующей серии глубинныхинтервью Саньек попросил информантов описать характеристики или атрибуты этихкатегорий.
Анализ ответов несколько усложнил первичную классификацию и позволилдетально описать, на основании каких, прежде всего, внешних характеристик жителиБахии осуществляют категоризацию. Третий, пожалуй, наиболее сильный методическийшаг, состоял в том, чтобы раздать школьникам младших, средних и старших классовизображения людей, отличавшихся между собой цветом кожи и характеристиками волос ипредложить описать этих людей. Затем, вновь, были выявлены этнические категории,которые описывали людей разной внешности и посчитана их распространенность всоответствующих классах. Если различение белый-черный делали школьники всехклассов, старшие школьники описывали представленные картинки более сложными иразнообразнымикатегориями.ЭтопозволилоСаньекупоказать,вкакойпоследовательности этнические категории интериоризируются жителями изучаемойдеревни.Методология, разработанная Саньеком, являлась усложнением исследовательскогодизайна Марвина Харриса [186].
Последний в 1970 году опубликовал текст, в котором, наосновании демонстрации изображенийодного и того же молодогомужчины,отличавшихся, как и в исследовании Саньека, цветом его кожи и структурой волос, быливыявлены этнические категории, посчитано количество их упоминаний, а такжепостроены графики зависимости характеристик изображения и частоты упоминаемыхкатегорий.
Харрис осуществил идентичные замеры в пяти бразильских штатах, чтопозволило ему выявить разницу в категоризациях, а также продемонстрироватьуниверсальные для страны этнические категории. Исследования Саньека и Харриса –первые в череде работ по этническим классификациям, и, несмотря на сложный дизайн иновый для своего времени теоретический заход, связанный с изучением категорий«снизу», они характеризуются рядом проблем, основной среди которых является«слепота» метода к контексту, в котором конструируются и существуют этническиекатегории. Предположив, что этническая категоризация связана с цветом кожи и фактуройволос, исследователи сделали упор на фенотипических атрибутах, хотя на данный момент80общим местом исследований этничности является ее проявленность во множествекультурных и социальных характеристик, отчего внешность во многих контекстах можетуходить на задний план.Эти соображения были учтены Саньеком, и в 1978 году выходит статья, написаннаяим совсем на другом материале и с использованием другого подхода.
Проработавнесколько лет в Акре, столице Ганы, он взял 423 интервью, в каждом из которых онпросил ответить на вопрос, какие «племена» (tribes) живут в Акре. Слово «племя» былоиспользовано в связи с тем, что именно оно использовалось местными жителями дляописания этнического разнообразия: «несмотря на то, что слово «племя» было …исключено из официального использования правительством Ганы в 1972 году, … жители… вполне использовали его и не возражали против использования этого слова в интервью.Более того, некоторые информанты использовали это слово для обозначения не толькоафриканских идентичностей, но и европейцев, американцев, ливанцев и китайцев. Слово«племя» в ганском английском на американский английский, таким образом, может бытьпереведено как «этничность» [186, c.
606]. В результате он создал детальную таксономию,описывающую собранные категории и их соотношение. Например, в категории южанеинформанты различали племена гуан, еве-аигбе, га-адангбе и акан. Га-адангбе, в своюочередь, состояли из отдельно га и адангбе, при этом категорию га – на следующемуровне – составляли племена анлога, кпанду, пеки, согакопе, тонгу, тегли, анаяко, вуи ианехо. Также – с большинством других «племен».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
