Диссертация (1136528), страница 7
Текст из файла (страница 7)
Моффит [135]. Онадоказывает, что, стремясь легитимизировать свою деятельность и сберечьрепутацию ведомства, ведомства систематически используют каналыпубличных консультаций со специализированными комитетами в техслучаях, когда решение связано с большим риском, который агентство взначительнойстепенинеспособноконтролировать.Анализируядвадцатилетнюю статистику деятельности ведомства по безопасностипродуктов питания и лекарств (FDA) [135, c.886], она демонстрирует, чточащевсегопродуктыотправлялисьнапубличнуюоценкувспециализированный совет в тех случаях, когда его выход на рынок связанс риском – то есть было необходимо предупредить обвинения в свой адрес,возможные в случае неблагоприятных последствий.На концептуальном уровне знание, или информация (иногда каксинонимы, иногда как отдельные явления) нередко рассматриваются какодин из видов политических или властных ресурсов.Классическаятипология оснований власти Дж.Френча и Б.Рэйвена (1959) [100] включаетвознаграждение, наказание, легитимацию, идентификацию, экспертноезнание и информацию.
Разница между знанием и информацией в даннойтипологии состоит в том, что экспертное знание неразрывно связано ссубъектом, являющимся его носителем [149].Одна из принятых классификаций ресурсов власти принадлежитА.Этциони[96],выделявшемуутилитарные,принудительныеинормативные основания власти. С.Бахрах и Е.Лолер (1980) [60], дополняяклассификацию ресурсов власти А.Этциони, вводят знание в качествечетвертого основания власти. Р.Даль (1986) [86, p.44] говорит о контроле36над информацией как одном из ресурсов власти наравне с деньгами,социальным положением, харизмой и другими.Роль информации может быть как прямой, так и опосредованной.
Вчастности, в контексте деятельности совещательных органов обменинформацией служит также для выстраивания отношений доверия инеформальных связей между участниками – поскольку знание может такжеслужить основой для построения доверительных отношений. Т. Ямигишии М.Ямигиши [178] демонстрируют, что доверие формируется на основеинформации и предыдущего опыта взаимодействия, к схожим выводампри изучении социального капитала приходит Клаус Оффе [138]9.Таким образом, существующие теории рассматривают различныеаспекты вовлечения экспертов и экспертного знания в политическийпроцесс: сам статус эксперта, пределы влияния экспертов на политику,возможности манипулирования, использования знания как политическогоресурса как напрямую, так и опосредовано (через формированиядоверительных отношений).
При этом данный обзор охватывает лишьнебольшую часть исследований, посвященных данной проблематике.Выделенные тематические блоки представляются полезными для анализасовещательных органов, поскольку позволяют отнестись к ряду важныххарактеристик их структуры и деятельности.Во-первых, существующая дискуссия относительно определения истатуса эксперта позволяет сформулировать рабочее определение дляиспользования в дальнейшем анализе. Современные трактовки позволяютпри необходимости расширять понятие «эксперт» и причислять к этойкатегории тех, кто наделен соответствующим статусом. Тогда всеучастники совещательных органов являются экспертами в том смысле, чтоДругие работы по данной теме - Elster, 1989 [93]; Misztal, 1996 [134]; Putnam, 1993 [147];Seligman, 1997 [159]937ониприглашеныдляофициальнойконсультацииповопросамдеятельности государственных органов – предположительно, потому чтообладают необходимой компетенцией.
Соответственно, совещательныеорганы при ведомствах являются институтом, связанным, по крайней мереформально, с привлечением экспертного знания в процесс принятиягосударственных решений.На основе разнообразных работ, посвященных исследованиюэкспертного знания как такового и его роли в политическом процессе,представляется возможным предложить следующее авторское определениеэкспертного знания:экспертное знание – это сочетание информации о прикладнойпроблеме и представления о способах ее решения, основанное наспециальном образовании или опыте носителя, с которым экспертноезнание неразрывно связаноДалее в работе термин «знание» будет использоваться для заменысочетания «экспертное знание», сохраняя его значение.
В контекстеисследования совещательных органов носителями экспертного знаниясчитаютсяихучастники,асамисовещательныеорганымогутрассматриваться с точки зрения использования экспертного знания впроцессе принятия решений на уровне ведомств.Во-вторых, для анализа деятельности совещательных органов можноадаптировать теории, разработанные для исследования роли экспертногознания в политическом процессе в целом. Предложенная Полом Сабатье иКристиной Босвелл теория функций экспертного знания в политическомпроцессе, а также наработки других авторов, исследовавших рольинформации в политическом процессе, могут стать основой для выделениятипов функций совещательных органов.Первая, наиболее часто упоминаемая группа функций экспертногознания – повышение эффективности принимаемых решений посредством38улучшения информационного обеспечения процесса подготовки этихрешений, или инструментальная функция в классификации К.Босвелл.Вторая группа функций объединяет различные способы символического,декоративного использования самого факта обращения к экспертномузнанию: легитимация собственных решений, отвлечение вниманиязаинтересованных сторон от проблемы и т.д.
Первая функция может далееподразделяться по типу предоставляемого знания – «технического» или«политического»10.Схожее разделение используется в статье ДэвидаВеббера об использовании законодателями различной информации припринятии решений. Веббер разделяет знание, относящееся к «внутреннейлогике» и «внешней логике» проблемы. Первое относится к информации,описывающейилиобъясняющей,какбудетреализовыватьсярассматриваемое решение (policy information), второе – к идеологическим,этическим или политическим соображениям, важным для выбора того илииного решения, но не для понимания принципов его реализации (politicalinformation)[169,p.213].Эторазделениеявляетсяаналитическиминструментом, который позволит лучше структурировать исследованиефункций совещательных органов.
Соответственно, инструментальноеиспользование технической, специализированной информации связано сфункцией, которую мы назовем «информационной». Инструментальноеиспользование информации об интересах и предпочтениях предполагаетфункцию «защиты интересов».Вполученнуюклассификациювписываютсяитефункцииэкспертного знания, которые выделяются российскими исследователями.Так, при перечислении функций, которые выполняет внешняя экспертизав деятельности политических институтов, А.Сунгуров [51] называет, вчастности,«желаниеполучитьобъективнуюинформацию...дляТакое разделение использовалось, в частности, Труманом в его книге «Процесс управления»(1971) [152].
Из недавних работ см., например, Eriksson, 2010 [95], c.3041039улучшениякачествапринимаемыхрешений»,«желание«легитимизировать» ... уже принятое в принципе решение», «стремлениесоздать«дымовуюзавесу»,поддержку предлагаемых«стремлениевластиобеспечитьрешений»,публичную«стремлениедобитьсяосуждения и отмены уже принятых властью решений». Здесь очевидноразличаются первая функция (использование внешнего знания для техцелей, для которых оно, как правило, запрашивается) и все остальные(использование специализированной информации для манипулирования).А.Шаститко [56, c.88-89] выделяет следующие цели использованияэкспертизы государственной бюрократией: «основание для регулирующихрешений», «основания для урегулирования разногласий», «основание дляпризнания компетенции» и «основание для проведения исследований».В результате получена классификация, включающая три группыфункцийсовещательныхоргановвпроцессепринятиярешений:«информационная» (предоставление «технического» знания или знания опроблеме),«функциязащитыинтересов»(предоставление«политического» знания или знания об интересах) и «символическая»(придание легитимности решениям ведомства).1.3.2.
Групповой анализ политикиВторая группа теорий, которая способна помочь в исследованиисовещательных органов – групповые теории политики. Это направлениезародилось и получило наибольшее развитие в США, однако затем былоадаптировано исследователями в различных регионах мира и для анализаразличных политических систем.
Теории групп рассматривают политикукакполевзаимодействиягруппграждан(болееилименееформализованных), объединенных общими интересами. Такое видениеполитическогопроцессапозволяет40формулироватьэмпирическипроверяемые гипотезы и тестировать их в различных институциональныхконтекстах.Групповой подход к анализу политики возник в начале 20 века вСША как реакция на «старый» институционализм 19 века [63, с.46],рассматривавший политику с точки зрения формальных правил ивзаимодействий. Эта нацеленность на «реальные», нередко неформальныеполитические процессы отличает групповой подход к политике на всемпротяжении развития его теорий. Классические работы в рамках данногоподхода включают (но не исчерпываются данным списком) А.
Бентли [64],Д. Трумана [166], М.Олсона [37], Р. Сэлсбэри [154]. Распространениеподхода за пределы США, его применение в других политическихсистемах,иегоразвитиеспособствоваловозникновениюновыхнаправлений и теорий. В частности, это касается концепций плюрализма икорпоратизма, составляющих крайние положения шкалы, на которойможно расположить системы взаимоотношений государства и групп взависимости от трактовки места государства в этих отношениях иособенностей организации интересов [78] [87][125] [127] [160] [173].Современные исследования в рамках данного подхода разнообразныкак по содержанию гипотез, так и по методологии.
Элементы данногоподхода применяются для анализа политики в различных регионах - вчастности, на материале европейских стран [109][175], Китая [114],авторитарных режимов в целом [163].Существует и значительное число российских исследований врамках данного подхода: работы С.П.Перегудова [39,40], А.Ю.Зудина[22,23], И.С.Семененко [50], А.В.Павроза [38, 39]А.А.Яковлева [57] идругих.Исследования, посвященные совещательным органам в странах, гдеподобные структуры имеют долгую историю, чаще всего используютгрупповой подход.Наиболееизучены41совещательныеструктуры,созданные в США и европейских странах (на уровне Европейского Союза).Признавая зависимость рекомендаций консультативных органов от того,какие группы представлены в составе этих органов, исследователиконцентрируются на вопросах сбалансированности представительства [82][70] [85] и особенностей использования консультативных площадокгруппами интересов.
Для оценки влиятельности тех или иных группслужит их относительная представленность в составе совещательныхорганов – именно это позволяет говорить, например, о доминированиипромышленного лобби или научного сообщества.Российские исследователи также изучают деятельность различныхсовещательных органов, явно или неявно представляя их как площадкувзаимодействия государства и различных групп – в частности, носителейобщественных интересов [42][49][55] или бизнеса [23].В контекстенастоящего исследования, различие между двумя трактовками непринципиально, ведь речь все равно идет о представителях групп – либонекоммерческих организациях (которые, в свою очередь, выступают отлица какой-то части общества), либо ассоциациях бизнеса и т.д.1.3.3.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
