Диссертация (1136289), страница 28
Текст из файла (страница 28)
Шмидт назвал В. фон Гумбольдтасимволомгуманитарногознания,аегомладшегобратаАлександра–естественного262.königlichen Wilhelm-Friedrichs-Universität zu Berlin gehalten in der Neuen Aula der Universität am 12. Oktober 1910 //Hundertjahrfeier … Bd. 1. 1. Bl. 5–6.258Schwartz P. Die Gründung der Universität Berlin und der Anfang der Reform der höheren Schulen im Jahre 1810 //Mitteilungen der Gesellschaft für Deutsche Erziehungs- und Schulgeschichte. 1910. Bd. 20. H. 3. S. 151. Речь шла опоражениях прусских войск от Наполеона в битвах при Йене и под Фридландом во время Войны четвертой коалиции1806–1807 гг. Пруссия потеряла армию и значительную часть своих территорий, включая земли, полученные послераздела Речи Посполитой, и под угрозой потери независимости была вынуждена подписать унизительный мир сНаполеоном.259Lenz M.
Rede zur Jahrhundertfeier … S. 6.260Jahrhundertfeier der königlichen Friedrich-Wilhelms-Universität zu Berlin … S. 36; Bruchmüller W. Op. cit. S. 1–6.261Deiters H. Zur Jahrhundertfeier der Universität Berlin // Akademische Blätter. 1910. Nr. 14. S. 209.262Jahrhundertfeier der königlichen Friedrich-Wilhelms-Universität zu Berlin … S. 31–32.124Примечательно, что точно такая же мысль была озвучена двадцатью семьюгодами ранее еще одним ректором Берлинского университета – Э. ДюбуаРеймоном263. Темой его выступления 3 августа 1883 г., приуроченного к годовщинедня рождения короля Фридриха Вильгельма III, стали памятники двум Гумбольдтам,правда история их создания уместилась в несколько первых минут речи, а всеостальное время занял панегирик, причем не столько Вильгельму, сколькоАлександру, заслугам которого, как посчитал оратор, долгое время не уделялидолжного внимания264.
Старшего Гумбольдта Дюбуа-Реймон все же охарактеризовалкак министра, дипломата и ученого, перечислив поприща, где тот успел отличиться:эстетика, филология, античная культура. Вильгельм удостоился похвалы и за то, чтово время «возрождения» Пруссии (Neugeburt) помог основать Берлинскийуниверситет265, но подлинным основателем без всяких оговорок был назван толькопрусский монарх266.К концу ХIХ в.
заслуги Вильгельма и Александра перед наукой едва ли кем-тоставились под сомнение. Появление памятников обоим братьям свидетельствует отом, что в то время они уже стали пользоваться популярностью среди берлинскихстудентов и профессоров. Расхожее представление о Вильгельме и Александре как осимволах гуманитарного и естественного знания могли разделять и многие другиеобразованные немцы, кто слышал эти имена и был знаком с биографиями ихносителей. С этой точки зрения, слова Дюбуа-Реймона и Шмидта следуетвоспринимать в рамках уже сложившейся к тому времени моды – как попыткуотождествить Берлинский университет с двумя общепризнанными научнымиавторитетами, благодаря которым этот университет отчасти и состоялся.263Речи и списки речей ректоров Берлинского университета издавались несколько раз.
Избранный списокречей за 1810–1932 гг. см.: Reden von Rektoren der Berliner Universität 1810–1932: eine Auswahlbibliographie / C. Schwarz(Hg.). Berlin, 1977. S. 37.264Du Bois-Reymond E. Die Humboldt-Denkmäler vor der Berliner Universität. In der Aula der Berliner Universitätam 3. August 1883 gehaltene Rektoratsrede // Reden von Emil du Bois-Reymond: 2 Bde. Leipzig, 1992.
Bd. 2. S. 255.265Ibid.266Ibid. S. 249.125И все же в праздничной речи Э. Шмидта есть одна немаловажная деталь. Унего В. фон Гумбольдт фигурирует не просто как филолог и чиновник, а какпредставитель теории эстетического воспитания (ästhetische Erziehung) и сторонникгуманных образовательных идеалов (humane Bildungsideale) 267 . Об эстетическихвзглядах Гумбольдта писали и раньше, а вот его представления об образовании ивоспитании редко становились достоянием гласности. Ситуация меняется в 1903 г.,когда стартует выпуск нового 25-томного собрания его сочинений, приуроченного к200-летию Прусской академии наук.Данный издательский проект стал самым масштабным в изучении творческогонаследия Гумбольдта за всю историю.
Наиболее ответственным этапом проектабыла напряженная работа в архивах. Найденные материалы группировались повидам (основные труды, политические записки, дневники, письма и др.), каждый изкоторых становился самостоятельной частью собрания с раздельной нумерациейтомов. Их издание продолжалось всю первую половину ХХ в. В 1903 г. увидели светтолько два тома: 1-й и 10-й. В 1-й том под редакцией историка литературы изЙенского университета А. Лайцмана, наряду с ранее известными сочинениями,вошлапараработГумбольдтапотеорииобразованияисравнительнойантропологии, написанных в 1791–1795 гг.268 10-й том под редакцией Б. Гебхардтапредставлял для историков гораздо больший интерес, потому что в нем былиопубликованы служебные бумаги Гумбольдта, сохранившиеся со времен егоминистерской службы269.
В их числе была и его знаменитая записка «О внутренней ивнешней организации высших научных учреждений в Берлине». Длинный отрывокиз нее был впервые процитирован Гебхардтом в 1896 г. 270 А. фон Гарнак тожепривел отдельные фрагменты из нее в 1-м томе своей истории Прусской академии267Jahrhundertfeier der königlichen Friedrich-Wilhelms-Universität zu Berlin … S. 32, 44.Humboldt W., von.
Theorie der Bildung des Menschen // Wilhelm von Humboldts Gesammelte Schriften: 25 Bde /Königlich-Preußische Akademie der Wissenschaften (Hg.). Berlin, 1903. Bd. 1. S. 283–287; Idem. Über den Geist derMenschheit // Ibid. Berlin, 1904. Bd. 2. S. 324–335.269Ibid. Bd. 10. S. 16–244.270Gebhard B. Wilhelm von Humboldt als Staatsmann: 2 Bde. Stuttgart, 1896–1899. Bd. 1. S. 118–124.268126наук (1900) 271 , так что у исследователей были возможности познакомиться ссодержанием записки до ее публикации.
В историографии же появление полноготекста все равно принято датировать 1903 г., когда вышел из печати 10-й том.Первое 7-томное собрание сочинений В. фон Гумбольдта, изданное в 1841–1852 гг. под редакцией его брата Александра272, включало в себя толькохудожественные произведения (оды, стихотворения, сонеты), труды по языкознаниюи литературе, письма, эссе и трактат о границах деятельности государства. СвязьГумбольдта с Берлинским университетом была представлена в собрании толькоодним источником – ходатайством прусскому королю об открытии в столице новогоучебного заведения 273 .
Публикация же новых рукописей в 1903 г. расширилагоризонт изучения гумбольдтовского наследия. Немецкий филолог и дипломатотныне воспринимается не просто как ученый, а как автор инновационной моделиобразования, где прописаны функции университетов и формы государственнойопеки над ними.Казалось бы, организаторам 100-летнего юбилея недавние архивные находкибыли только на руку, ведь они позволяли Берлинскому университету переосмыслитьзаслуги одного из своих основателей и еще сильнее сблизиться с ним, воздав емухвалу за научные достижения, ускользнувшие от всеобщего внимания в XIX в.
И темне менее в 1910 г. Гумбольдт не стал главным героем праздничных речей, хотя ипоявился в них в сравнительно новой на тот момент ипостаси. Все дело в том, чтоюбилей должен был легитимировать не только университет, но и Германскуюимперию вместе с ее правителем. Упоминания о королях, герцогах, курфюрстах и ихплодотворном участии в судьбе немецкой науки были характерны для большинствауниверситетских юбилеев Нового времени, ведь почетными гостями на них часто271Harnack A., von.
Geschichte der Königlich preußischen Akademie der Wissenschaften zu Berlin: 2 Bde. Berlin,1900. Bd. 1. S. 594–597.272Wilhelm von Humboldt’s gesammelte Werke: 7 Bde / A. von Humboldt (Hg.). Berlin, 1841–1852.273Humboldt W., von. Antrag zur Gründung der Universität in Berlin // Wilhelm von Humboldt’s gesammelte Werke… Bd. 5. Berlin, 1846. S.
325–332.127были монархи и принцы крови. С этой точки зрения, нет ничего удивительного втом, что выступавшие на трибунах ученые и чиновники ставили основаниеБерлинского университета в заслугу правящему дому Гогенцоллернов274. Этим ониукреплялижелаемуюиллюзиюсимфониивотношенияхуниверситетасгосударством, а кроме того поднимали университетский праздник до уровнянационального (общегерманского). Конечно, имена главных героев вроде братьевГумбольдтов, Шлейермахера и Фихте никем не забывались и не замалчивались,просто они меркли на фоне дифирамбов кайзеру и его предкам275.Во время празднования юбилея Лейпцигского университета символическоеединство ученой корпорации и монархии тоже было лейтмотивом всех церемоний.Для участия в них короля Фридриха Августа III276 и его сыновей, кронпринца Георгаи принца Фридриха Кристиана, был разработан чрезвычайно подробный сценарий.Правитель Саксонии и его семья были постоянно в центре внимания.
Образкороля был запечатлен на лицевой стороне юбилейной монеты вместе с основателемЛейпцигского университета мейсенским маркграфом Фридрихом IV Сварливым,ставшим с 1423 г. курфюрстом Саксонии. Фридрих Август III подарил университетузолотую ректорскую цепь, символ ректорского достоинства, с изображением себя иФридриха IV. По словам короля, новая инсигния должна была олицетворятьнерасторжимый союз между троном и университетом 277 .
Еще одним подарком отправителя стала его собственная мраморная статуя, над которой трудился скульпторК. Зеффнер. 31 июля вечером в Альбрехтсбурге состоялся королевский ужин, куда274Jahrhundertfeier der königlichen Friedrich-Wilhelms-Universität zu Berlin … S. 5–6.Ibid. S. 36–42.276Фридрих Август Йохан Людвиг Карл Густав Грегор Филипп Саксонский (1865–1932) правил Саксонией с1904 по 1918 гг. под именем Фридриха Августа III. В 1912 г. был произведен кайзером Вильгельмом II в генералфельдмаршалы.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
