Диссертация (1136280), страница 22
Текст из файла (страница 22)
У него было немного учеников. Во время его преподавания вВисконсине под его руководством степень PhD получило два человека– R. Johannesen и C. Oldfather315. В Йельском университете у него также было немного учеников.313Вернадский Г.В. Из воспоминаний // Новый журнал. 1970. Кн. 100. С. 209.Alumni news// The Wisconsin alumni magazine. 1924. Vol. 25. No. 4.P. 158-159.315PhD's Awarded Since 1893 // Department of History. University of WisconsinMadison. [Электронный ресурс] Электрон. дан.
[Б. м., cop 2011]. URL:https://history.wisc.edu/databases/db_asp/phd_search_advisor.asp (дата обращения:25.10.2015).314119Сменив Ростовцева в Висконсине, А.А. Васильев начинает читатьего курсы, по древней истории Востока и античности. Также он преподает историю Восточной Европы и Византии. После своей первойлекции Васильев писал Ростовцеву: «Fish говорил мне очень многокомплиментов… специально приходил в клуб, чтобы еще раз сказать,что студенты меня прекрасно понимали и были очень довольны». ВВисконсинском университете под его руководством степень PhD получили пять человек: K.
Argoe, N. Bailkey, P. Charanis, J. Schneider,H. Ramsay316. Конечно, количество подготовленных специалистов было невелико, но не надо забывать о том, что история Византии в товремя не пользовалась большой популярностью в США и еще толькозарождалась. Но оба ученых читали большие курсы по древней истории, и численность студентов на их лекциях достигала 300-400 человек.
Это объяснялось тем, что курсы были обязательными для всехстудентов. Надо отметить, что такое количество студентов на лекцияхбыло новинкой для этих ученых. Они не привыкли к таким потокам.Тот же Васильев отмечает в письме Крачковскому: «Да, дорогой Игнатий Юлианович, всяко в жизни бывает, и о таких вещах пришлосьчитать, да еще аудитории в 350 человек, чего, как Вы прекрасно знаете, никогда со мною не случалось. В первые два года моего профессорства в Юрьеве бывало на общем курсе до 100 человек, но потом иэто исчезло»317.М.М. Карпович смог создать в Гарварде мощнейшую школу русистики. М. Раев, один из его учеников, позже вспоминал: «В его выступлениях и лекциях не было ни риторики, ни пафоса; зато они былиисключительно содержательными, построены ясно, логично и убедительно на основании богатого фактического материала.
Они блистали316317Там же.ПФА РАН. Ф. 1026. Оп. 3. Д. 207. Л. 25 об.120элегантным стилем и изысканным словарем, будь то по-русски илипо-английски» 318 . Благодаря тому, что М.М. Карпович хорошо зналисторию западноевропейских стран, его курс по истории России былоснован на компаративистском подходе. Говоря о событиях в России,он отмечал схожие явления в европейских странах.Та роль, которую Советский Союз сыграл в исходе Второй мировой войны, пробудила интерес к истории России в США.
Так, «в 1941г. появились такие крупные научные периодические издания, как«Russian Review», «Ukrainian Quarterly», «Slavic Year Book» «SlavicReview»319.Именно в это время у Карповича появилось большое количествоучеников, желающих изучать историю России. До войны, их было немного, наиболее известный – Ф. Мозли. После войны М.М. Карповичначинает вести специальный семинар по истории России. Наибольшееколичество известных ученых прошли семинар Карповича в 1946 и1947 годах. Кроме этого семинара, М.М. Карпович читал лекции пообщей, средневековой и новой истории России для студентов и аспирантов, а также курс по интеллектуальной истории.
М. Малиа писал,что Карпович «больше, чем кто-либо другой, снабдил послевоенныезанятия русской историей первой парадигмой», и лучшего основателядисциплины русской истории Америка не могла бы желать320.Под влиянием этих лекций, около 18 учеников М.М. Карповичаиз 30 посвятили свои первые работы именно интеллектуальной истории России. Этот выдающийся преподаватель много времени уделял318Раев М. М.М. Карпович – русский историк в Америке // Новый журнал. 1995.Кн. 200. С. 244.319Шабасова М.А.
Указ. соч. С. 128.320Цит по Зейде А. М. Карпович и русская историография в Америке // Новыйжурнал. 2008. Кн. 253. С. 136.121своим ученикам. Он не только во время их аспирантуры руководил ихисследованиями, но и после того, как они становились самостоятельными учеными не оставлял их без совета, если они в нем нуждались.Карпович также помогал им устроиться в американские университеты. В итоге, его ученики в 1950-1960-е годы заняли ведущие кафедрыпо истории России в американских университетах. В 1959 году Ф.
Каземзаде писал: «Сейчас его ученики преподают более чем в двадцатиуниверситетах и колледжах, среди которых такие ведущие учреждения как Гарвардский, Йельский, Калифорнийский и Чикагский университеты»321 и т.д.В 1957 году, когда Карпович оставил преподавание в Гарварде попричине возраста, 27 его учеников издали сборник трудов в его честь.Среди них такие известные русисты и советологи, как Ф. Баргхорн,Р. Броудер, Р. Даниелс, Ф. Каземзаде, Х МакЛин, М. Малиа,А. Мендел, Р. Пайпс, С. Пейдж, М. Раев, Г.
Роггер, Н. Рязановский,Дж. Смит, Р. Талер, Д. Тредголд, Дж. Фишер, Л. Хеймсон, Д. Хехт идругие.Условия преподавания очень сильно разнились, в зависимости отмногих факторов. Например, М.И. Ростовцев в Висконсине преподавал восемь часов в неделю. При переходе в Йель в 1925 году его преподавательская нагрузка снизилась до 6 часов в неделю. В 1939 годуРостовцев занял должность директора Археологических исследованийс зарплатой в 12 000 $.
Каждый шестой семестр он получал отпуск наполгода, однако летом приходилось работать, т.к. существовал летнийсеместр. Таким образом, через каждые три с половиной года он находился в отпуске, который чаще всего проводил в Европе и странахСредиземноморья в библиотеках, музеях и на археологических рас321Каземзаде Ф. Указ. соч. С.14.122копках. Поездки эти частично оплачивались, кроме того сохранялсяоклад. Преподавать Ростовцеву помогал один или два ассистента, которые осуществляли контроль знаний студентов (проводили опросы,проверяли письменные работы и т.д.).У остальных профессоров положение было несколько хуже. Ониполучали меньшую зарплату при том же или большем объеме работы.Однако общей чертой для всех было наличие нескольких ассистентовпомогавших работать с курсом и проверять письменные работы студентов. Вот как это описывает А.А.
Васильев: «В конце каждой недели все студенты 1-го курса должны иметь устную беседу по прочтенным лекциям с ассистентками. Ассистентки составили диаграммумест моего первого курса: каждое место имеет номер, и на каждомномере сидит определенное лицо, имя которого и написано. За каждую пропущенную лекцию должно быть принесено письменное извинение (exсuse) с объяснением причины пропуска»322.Он описывает и процедуру экзамена, которая была общей длявсех университетов.
«На той неделе был уже часовой письменный экзамен как по древней истории, так и на старшем курсе по истории Византии. У нас здесь стобальная система и такие подразделения: excellent 93-100; good 85-92; fair 77-84; затем плохие отметки: poor 70-76;conditioned 60-69 и failure ниже 60. 350 тетрадей моего первого курсапроверили мои ассистентки… а 50 тетр[адей] моего старшего курса поист[ории] Византии поверял я. Вышло распоряжение, чтобы междукаждыми двумя студентами во время экзамена было пустое место, изопасения списывания; и какая дисциплина! Когда я пришел на экзамен в свою группу по Византии, уже все студенты сидели как следует,322ПФА. РАН.
Ф. 726. Оп. 2. Д. 18. Л. 89 об.123и между всеми студентами было по пустому месту»323. Такое же описание мы можем встретить и у Ростовцева и у Вернадского. При этом,несмотря на большие курсы, но благодаря дисциплине, а также тому,что каникул мало, и они достаточно короткие, Васильев отмечает, чтотот курс, который он в России читал в два года: «Здесь в виду малочисленности праздников и лекции в 50 минут, я уже теперь закончилкурс первого года и с будущей недели приступаю ко второй части; атак как лекции продолжаются до начала июня, то я, вероятно, успеюпрочесть русский двухгодовой курс в один год. Вот что значит точность и аккуратность в распределении и выполнении лекционных часов»324.
Т.е. условия работы были вполне приемлемыми и сравнимымис Россией.Немалую роль в получении работы на постоянной основе игралапубликация работ на английском языке. Так, например, Ростовцев советовал Вернадскому и Васильеву написать о состоянии русистики ивизантиноведения в России. Вернадский этому совету не последовал,а Васильев выступил с таким докладом на конференции в Принстоне,а потом опубликовал его в виде статьи325.
Также Ростовцев советовалВасильеву заключить договор с английским издательством «The Clarendon Press» на публикацию социально-экономической истории Византии, перед отъездом в США, т.к. это очень ценилось в Америке.Васильев в 1925 году съездил в Оксфорд и провел переговоры с издательством, но книга эта так и не была написана.
Большинство ученыхпо приезду в США старались выпустить книгу на английском языкепо своей тематике. Ростовцев ехал, уже работая над «Социально-323Там же. Л. 90.Там же. Л. 102 об.325Vasiliev A. Byzantine Studies in Russia // American Historical Review. 1927. Vol.32. P. 539-545.324124экономической историей древнего Рима» 326 , Васильев сразу приступил к переводу на английский язык своих «Лекций по истории Византии»327, а Вернадский публикует «Очерк истории России»328.Если сравнить публикационную активность данных авторов, томы увидим, что лидером по количеству статей и монографий являетсяМ.И. Ростовцев, писавший до 1939 года в среднем по 15 работ в год.Конечно, количество работ само по себе не является абсолютно объективным показателем, необходимо обращать внимание и на их качество, и на объем публикаций.
Мы постарались это учесть при анализеграфиков.Количество работ Ростовцева в США252322212019201615101614149914131110211917151612986 64 452 2 231 11917191819191920192119221923192419251926192719281929193019311932193319341935193619371938193919401941194219431944194519461947194919520Количество публикаций326Rostovtseff M. The Social and Economic History of the Roman Empire. Oxford,1926.327Васильев А.А.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
