Диссертация (1101774), страница 27
Текст из файла (страница 27)
37). Биограф Перельмана ЛевРазгонпоясняетиспользуемыеПерельманомпонятия:«…пламенныйзащитниквоображения в науке, Перельман тем не менее был противником некоей эмульсиифантазии и науки. Он неукоснительно разграничивал эти понятия и всегда держался врамках «строго доказанного». Перельман полагал, что воображение надо называтьвоображением, фантазию – фантазией и что наукой можно считать лишь то, чтоподтверждается расчетом» (Разгон, 1970, с. 234).В то время как эксплицитная цель научно-популярного сообщества состояла враспространении научного знания и воспитании «мироведа», научно-популярныежурналы издательства Сойкина имплицитно решали и другую задачу – развитие уаудитории «научного воображения» одновременно и как модальности критического117литературного чтения и как способа интерпретации прочитанного. Ключ кдостижению этой цели издатели обнаружили в области функционирования журналакак единого дискурсного конструкта или совокупности отдельных дискурсивныхпрактик, разделяющих, тем не менее, общие механизмы самоорганизации.§ 2.1.
«Научное воображение»: механизмы формированияЖурнал Сойкина «Природа и люди» стал уникальной площадкой, на которойпроисходило взаимовлияние текстов научного и художественного дискурсов, гармоничнодополнявших друг друга, провоцировавших на их параллельное прочтение. Так, научныестатьи позволяли критически относиться к выдумкам писателей и проверять их надостоверность. В то время как само понятие литературы нередко рассматривается кактекст, не проверяемый по критерию достоверности (Тодоров, 1983, с. 355), трактовкалитературно-художественного текста, разрабатываемая на страницах журнала Сойкина,кажется, идет вразрез с этой установкой и предлагает видеть в нем реалистическоесвидетельство, поддающееся опровержению или подтверждению.
Структура журнала«Природа и люди» во многом содействовала его полидискурсному содержанию ипровоцировала чтение текстов различной жанровой природы в параллели друг с другом.Стоит отметить, что журналы издательства Сойкина, безусловно, не были уникальны вэтом отношении. Еще со второй половины XIX века непременным условиемфункционирования журнала было наличие у него определенной программы и общностипроводимой политики, а, значит, и единство (тематическое, идеологическое) всегосодержания журналов (Шильникова, с. 65). В начале XX века журналом как особойформой организации литературного материала заинтересовались русские формалисты.Они видели в нем «деформирующий» литературное слово контекст.
В. Шкловский встатье «Журнал как литературная форма» (1924) пишет о журнале как о «большойформе», в которой помещенные рядом фрагмент романа, статья и хроника создают новоечитательское впечатление (Шкловский, 1990, с. 40). Схожим образом и Ю. Тынянов встатье «Журнал, критик, читатель и писатель» говорит о журнале как о самостоятельном118литературном явлении («весь журнальный материал может быть хорош, а сам журнал кактаковой плох») (Тынянов, с. 147).Журнал «Природа и люди» выходил еженедельно в течение 28 лет, с 1889 года по1917 год.
Начиная с первого номера журнала, каждый выпуск состоял из пяти отделов. Впервом разделе – историко-библиографическом – «в общедоступной и занимательнойформе исторического рассказа будут помещаться жизнеописания благороднейших из всехдеятелей»151. Очерки обычно занимали несколько номеров. Так, биография Луи Пастеравыходила в 1890 году в № 16-23 и представляла собой перевод написанной зятем ученогоВалерием Радо биографии.Второй раздел включал романы, повести и рассказы, отбираемые по принципу:«Все произведения этого отдела будут иметь характер, каким отличаются столь известныеи имевшие такой успех романы Жюля Верна: под увлекательной фабулой путешествий,приключений на суше и на море, кораблекрушений, сражений с дикарями и с дикимизверями, морских битв и т.п.
– они в то же время будут знакомить читателя с природой илюдьми всех стран света, с последними открытиями науки, с тайнами подземного мира,бездн океана и безграничных пространств небесных»152. Роман с продолжением былядром каждого номера. Один такой роман мог выходить на протяжении всего года и дажедольше, а ввиду большого объема глав в одном номере редко помещалось два романа.Однако издатели подчас организовывали материал таким образом, что в тот момент, когдаблизилось завершение одного романа, на страницах журнала начинали появляться первыеглавы нового.
В ранние годы издания журнала раздел романов включал в себя толькопроизведения зарубежных авторов (Ле Фора, Л. Буссенара, Ж. Рангада и др.), позженачали появляться романы русских авторов (Н.Н. Каразина, И. Тюменева, А.Е. Зарина идр.). Роман всегда занимал вторую позицию в журнале и представлял наибольший интересдля читателей.151152Природа и люди.
1889. №1. С. 16.Там же. С. 16.119В третьем, географо-этнографическом отделе редакция пообещала читателям«занимательные статьи по всем отраслям географии и этнографии» - описанияпутешествия по суше и морю, землетрясений, ураганов и других «чудес природы»(водопадов, гор, пещер, ледников и проч.), а также этнографические очерки, рисующиебыт, нравы и обычаи различных народов.Четвертый, научный отдел, по плану издателя Сойкина, состоял из «краткихпопулярных очерков по всем отраслям естествознания» в сопровождении чертежей,планов и рисунков. И в последнем, пятом разделе журнала читателям сообщалисьпоследние «сведения о новейших путешествиях, приключениях и открытиях, об успехахестествознания и о новейших изобретениях»153.
Чаще всего научный очерк представлялпересказ научной концепции современного западного ученого (К примеру, в номерах за1890 году выходила серия очерков «Борьба за существование» - пересказ научных идейДарвина). Иногда в этот раздел попадали научно-популярные статьи, призванныеразоблачить те или иные суеверия и предрассудки. Так, в 1895 году на протяжениинескольких номеров выходили очерки В. Битнера «Верить или не верить», разоблачающиецирковые, карточные и оптические трюки и фокусы перед читателями.Раздел текущих известий в разное время состоял из подсекций «Хроника открытийи изобретений», «Со всех концов света», «Из области естествознания». И в качестведополнительных разделов каждый номер журнала предлагал читателям «Научныеразвлечения» и «Полезные советы и рецепты», которые впоследствии стали основой длярубрики «Вопросы и ответы». Этот отдел был естественным продолжением предыдущихнаучно-популярных секций, поскольку так же – только в более сжатой форме – посвящалчитателей в мир современной науки и техники, рассказывал о достижениях зарубежныхученых-испытателей, изобретателей и путешественников («Со всех концов света»),предоставлялотчетысвсемирныхнаучныхвыставок(«Хроникаоткрытийиизобретений»), а также давал полезные советы и рецепты.Последняя страница каждого выпуска всегда отводилась под объявления, рекламуи анонсы.
На этой странице издатели помещали информацию не только о книжных и153Там же. С. 16.120журнальных новинках издательства, но также рекламировали новые журналы и книгииздателей-конкурентов, тем самым также вводя читателей в курс современной научной ижурнальной жизни. Стоит отметить, что в то время как в большинстве других журналов всекции рекламы помещались по большей части объявления о новых средствах гигиены иухода, в журнал «Природа и люди» помещалась реклама только печатных изданий.Совмещениеодновременнонаучногоихудожественногоматериалаподдерживалось использованием в отдельных секциях общих повествовательныхприемов.
Так, каждый текст представлял собой увлекательное, порой остросюжетноеповествование, с четко выраженным протагонистом и интригой. Вне зависимости отжанра текста – будь то очерк (научный или биографический) или художественныйфантастический роман – в нем всегда присутствовал герой – спутник читателя в егопутешествии в далекие экзотические миры.Первый же номер журнала «Природа и люди» содержал главу романа Ле Фора«Путешествие на Луну», рассказывающего о приключениях русского ученого-чудакаМихаила Осипова, его дочери Елены и ее возлюбленного Гонтрана Фламмариона(однофамильца великого французского астронома Камиля Фламмариона). Выбираяименно этот роман для публикации в первом номере журнала, издатель, по-видимому,руководствовался тем, что в русской литературе нет героя ученого, с которым читателимогли бы себя соотносить и которому могли бы стремиться подражать.
Образ русскогоученого в романе выполнен в ироническом ключе, однако многие черты его характера,безусловно, могли найти отклик в сознании читателя. К примеру, дочь ученого Елена такговорит о своем отце: «Ах, этот папа, - прошептала она, уже улыбаясь, – он непременнокогда-нибудь взорвет и себя, и всех нас со своими опытами». Далее следует описаниесамого ученого: «Низенький старичок лет шестидесяти. <…> Умные быстрые глаза,пытливо глядели через стекла очков. Одежда старичка и его длинный, кожаный передникповсюду были запачканы, проедены и обожжены кислотами и другими химическимипродуктами»154.
Однако только лишь словесное описание не могло произвести полного154Природа и люди. 1889. №1. С. 4.121эффекта узнавания, и решающую роль в этом сыграли иллюстрации, нарисованныеспециально для русскоязычного издания романа. К приведенному фрагменту текстаприлагался портрет с изображением простого русского мастерового, а не кабинетногоученого. Так, изображение и текст в совокупности позволяли читателям увидеть себя вгерое романа.Не только художественные тексты в журнале транслироваличитателямобразузнаваемого героя. Так же и биографические очерки нередко строились как литературныеповествования.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
