Диссертация (1101432), страница 46
Текст из файла (страница 46)
Кратко рассмотрим монолог шекспировского героя и соответствующийфрагмент эссе Монтеня и отметим лексические совпадения между двумя текстами:“The Tempest”“Des Cannibales”...No kind of traffic…Aulcune espece de traficque ; nulleWould I admit; no name of magistrate;cognoissance de lettres ; nulle scienceLetters should not be known; riches, poverty,de nombres ; nul nom de magistrat, nyAnd use of service, none; contract, succession,de superiorité politique ; nuls usagesBourn, bound of land, tilth, vineyard, none;de service, de richesse ou de pauvreté ;No use of metal, corn, or wine, or oil;nuls contrats ; nulles successions ; nulsNo occupation; all men idle, all;partagesAnd women too, but innocent and pure;qu'oysifves ; nul respect de parenté queNo sovereignty;-- <...>commun ; nuls vestements ; nulleAll things in common nature should produceWithout sweat or endeavour: treason, felony,Sword, pike, knife, gun, or need of any engine,Would I not have...
(II.1.151-159, 162-165);nullesoccupationsagriculture ; nul metal ; nul usage devin ou de bled. Les paroles mesmes quisignifient le mensonge, la trahison, ladissimulation, l'avarice, l'envie, ladétraction, le pardon, inouyes251.250 Middleton Murry, John. Op. cit. P. 118.251 Montaigne, Michel de. Essais de Montaigne. Paris : Garnier Frères, 1872. Pp. 179-180.207Наличие связи между монологом престарелого советника и утопиями эпохи невызывает сомнений. Однако ответ на вопрос об отношении к этим теориям Гонзало исамого Шекспира представляется далеко не столь однозначным.Гонзало произносит свой знаменитый монолог с целью отвлечь Алонзо оттягостных мыслей о сыне, развлечь его в ту минуту, когда в душе у короля и у всей егосвиты «скверная погода».
Престарелый слуга едва ли стал бы с полной серьезностьюговорить своему господину о достоинствах общества, в котором нет отношенийгосподства ('sovereignity') и служения ('service'). Вероятнее всего, сам Гонзаловоспринимает свои слова как шутку и осознает противоречия, подмеченные в егомонологе Себастьяном и Антонио:GONZALO...No sovereignty;-SEBASTIANYet he would be king on't.ANTONIOThe latter end of his commonwealth forgets the beginning. (II.1.159-161)Но в этой шутке одновременно выражается тоска героя по справедливости,гармонии, осознание несовершенства человеческого общества, в котором оказываютсявозможны измена (‘treason’), тяжкие преступления (‘felony’) и убийство (его атрибуты —‘knife’, ‘sword’, ‘gun’); и одновременно в ней ощущается ирония по отношению к теориям,якобы позволяющим искоренить зло в человеческом обществе и обеспечить каждомусчастливое, беззаботное существование.
Самоирония отчетливо выражается в словах «Ия своим правлением затмил бы/ Век золотой» (“I would with such perfection govern, sir,/ Toexcel the Golden Age”; II.1.172-173).Античный образ «золотого века» типологически соотносится в сознании человекаэпохи Возрождения с библейскими образами рая (Эдема) и Нового Творения, которыенеоднократно актуализируются в «Буре». Первый из упомянутых библейских образовсвязан с самым началом человеческой истории, второй — с ее концом.
Образы «золотоговека» и рая относятся к далекому прошлому, образ Нового Творения — к будущему; всетри несовместимы с настоящим, современным состоянием человечества и мира: в рамкахантичного мировидения человеческая история осмысляется как деградация, отдаление отидеала; согласно Библии, ныне существующий мир поражен злом вследствие208грехопадения, и полная гармония будет возможна лишь после того, как этот мир, а с ними само зло, будут окончательно уничтожены.В античных произведениях образ золотого века включал в себя представление нетолько об идеальных общественных отношениях, но и о гармонии между человеком иокружающим миром, которая проявлялась и в действиях человека по отношению кприроде, и в щедрости, заботе природы о человеке: «Земля же/ Плодоносила сама,добровольно, без понужденья»252. Эти строки перекликаются со словами Гонзало: “Allthings in common nature should produce/ Without sweat or endeavor” (II.1.162-163).
Утратаэтого блаженного состояния связывается с появлением у человека желания и возможностиполучать от природы при помощи орудий труда больше плодов, чем она могла дать емудобровольно. Нарушенная таким образом гармония уже не подлежит восстановлению,согласно античным представлениям, а потому по античным меркам идеал Гонзалоявляется абсолютно невоплотимым: одно из главных условий существования его«республики» – забота природы о человеке представляется невыполнимым.На основе представления о гармонии между человеком и природой и междулюдьми античный образ «золотого века» сближается с библейскими образами Эдема иНового Творения.
Однако Адам, как известно, был призван возделывать сад, созданныйБогом, то есть, в отличие от образа «золотого века», образ рая исключает безделье, аравенство людей является равенством перед Богом, предполагает одинаково ревностноеслужение Ему253. Утрата человеком райского блаженства, согласно Библии, вызвананарушением гармонии в отношениях между человеком и Богом в результате греха254,утраты Адамом и Евой изначальной чистоты. Следствием этого становится дисгармониямежду людьми, с одной стороны, и человеком и природой — с другой: если раньшеприрода подчинялась и служила человеку так же, как сам человек — Богу, то теперьразлад между человечеством и его Создателем приводит к разладу во всем мироздании.Таким образом, согласно христианским представлениям, невыполнимыми оказываютсяоба упомянутых нами условия, необходимые для создания описанного в монологегосударства: люди не могут быть абсолютно «безвинны и чисты» (“innocent and pure” –252 Вергилий, Публий Марон. Буколики.
Георгики. Энеида / пер. с лат. С. Шервинского. М.: Художественнаялитература, 1971. C. 68.253 Harrison, Peter. The Fall of Man and the Foundations of Science. Cambridge: Cambridge University Press, 2009. P. 62.254 Шердаков В. Н. Грех // Новая философская энциклопедия: В 4 тт. / Под ред. В. С. Стёпина.
М: Мысль, 2010. Т.1,с. 555.209II.1.158), а гармония между человеком и природой не подлежит полному восстановлениюв существующем мире.Итак, идеал государственного устройства, отраженный в словах Гонзало,представляется, на наш взгляд, неосуществимым в полной мере человеку эпохиВозрождения. Но и сама мысль об «идеальности» описанного им государства вызываетсерьезные сомнения.Полное отсутствие отношений власти ('no sovereignity' – II.1.159) и подчинения(“use of service” – II.1.154) в человеческом обществе представляется невозможнымчеловеку, унаследовавшему средневековую картину мира (последняя, хотя и успелапошатнуться на закате эпохи Возрождения, в целом сохранялась в сознании большинствасовременников Шекспира)255. Представление о строгой иерархии как непременномпринципе общественного устройства обосновывалось, в частности, следующим доводомрелигиозногохарактера:вмире,оскверненномгрехом,гдечеловеклишеннепосредственного общения с Богом, каждый должен иметь возможность научитьсяслужить Ему, повинуясь людям, которые занимают более высокое место на социальнойлестнице256.
Один из основополагающих принципов, лежащих в основе христианскойЦеркви — прообраза Нового Творения, формулируется следующим образом: «Служитедруг другу, каждый тем даром, какой получил» (1Петр 4:11). В самой «Буре», в разговореМиранды и Фердинанда, мы видим, что даже свою любовь молодые люди осмысляют каквзаимное служение, подчинение друг другу.
Поэтому отсутствие служения ('no service'),так же как и отсутствие труда (“No occupation; all men idle, all;/ And women too”; II.1.157158), едва ли могло оцениваться автором и многими его зрителями как черта идеальногообщества.Итак, образ государства, созданный в монологе Гонзало, представляется, вопервых, невоплотимым как по меркам античных концепций, так и с точки зренияхристианского учения по причине утраты изначальной гармонии между человеком иприродой и врожденной греховности ('evil nature') самого человека.
Во-вторых, эта модельобщественного устройства вовсе не воспринимается как идеальная в рамкаххристианского мироощущения: отсутствие служения и отношений власти и подчинения в255 Косиков Г. К. Средние века и Ренессанс. Теоретические проблемы. Зарубежная литература второго тысячелетия.1000-2000: Учеб. пособие / Л. Г. Андреев, Г.
К. Косиков, Н. Т. Пахсарьян и др. М.: Высшая школа, 2001. С. 8-39.256 Harrison, Peter. Op. cit. P. 62.210человеческом обществе противоестественно и недопустимо, согласно представлениямэпохи.Но и в таком контексте, актуализируя в сознании зрителя и читателя античные ибиблейскиеобразы,связанныеспредставлениемоблаженном,гармоничномсуществовании человека, автор остро ставит вопрос о том, почему это состояниенедостижимо в полной мере в современном мире, а также о том, каким образом можетбыть изменено человеческое общество, чтобы предательство, произвол, война,принуждение уступили в нем место любви, справедливости, миру и свободе.
Этапроблема заостряется в данной сцене благодаря следующему сюжетному ходу: почтисразу после монолога старого советника мы оказываемся свидетелями заговора Антониои Себастьяна против Алонзо и Гонзало, от воплощения которого предателей удерживаеттолько магическая сила Просперо.Согласно христианской концепции зла, причина несовершенства человеческогообщества коренится в несовершенстве человеческой природы ('evil nature') или, используябиблейский образ, человеческого сердца: по словам самого Христа, «извнутрь, из сердцачеловеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства...» (Марк7:21). Шекспир не только знал эту фразу, но и стремился творчески осмыслить ее в своихпроизведениях, о чем свидетельствует, в частности, отчетливая аллюзия на нее в хронике«Генрих V»: в уста простого солдата автор вкладывает следующие слова о том, что «всепреступления… исходят из сердца» (“All offences, my lord, come from the heart”;дословный перевод наш, – Т.
Ш.; Генрих V, IV.8.46). Из этого утверждения следует, чточеловеческое общество может быть изменено в лучшую сторону на глубинном уровнелишь в том случае, если преобразится сердце каждого отдельного человека. Данныесоображения, по-видимому, определяют цели Просперо и способы их осуществления:посредством своего «искусства» ('art') он прежде всего стремится воздействовать насердца других персонажей, воспитать их, пробудить в них совесть и благую волю 257,которые позволят ему преобразить общество, основанное на насилии, в общество,основанное на любви и взаимном служении.257 Marx, Stephen.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
