Диссертация (1098713), страница 17

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 17)

в раннем возрасте, подвергаются пересмотру и многократной интерпретации, а предпринимаемые властью усилия по экономической и общественной стабилизации воспринимаются массовым сознанием как малоэффективные или даже вредоносные³¹⁵.

Таким образом, ситуационный контекст российского президентства, в

свою очередь, сказывается на деятельности политиков, исполняющих роль лидеров страны, которым приходится учитывать общественное мнение в России и конъюнктуру на международной арене, корректировать планы, пересматривать позиции и находить оптимальные решения возникающих проблем.

Между тем, внутриполитический и международный контекст функционирования президентской власти, несмотря на всю сложность и многомерность его составляющих, является фактором среды. Это внешний стимул для проявления личностных особенностей лидера на высшем государственном посту, который либо оправдывает его ожидания относительно собственных возможностей и своей политической роли, либо заставляет подвергать их серьезной переоценке.

³¹⁴ Психология политического восприятия в современной России / Под ред. Е. Б. Шестопал. – М.: РОССПЭН, 2012. – С. 15 – 21.

³¹⁵ Кондрашов С. Н. На сломе эпох. 1982 – 2006. Летопись очевидца. В 2-х тт. – М.: Междунар. отношения, 2007. – 592 с.; 616 с.

В процессе своей работы политик проявляет склонность к определенной модели реализации должностных полномочий, вырабатывает индивидуальный стиль исполнения данной роли, который может быть описан в характеристиках того или иного типа президентского лидерства. Поэтому далее имеет смысл обратиться к американским типологиям, которые представляются значимыми для анализа стилевых особенностей исполнения главой государства своего политического предназначения, и попытаться провести параллели с контекстом российского президентства.

Значительным культурологическим потенциалом обладает типология Э. Харгроува³¹⁶, который противопоставил «сдержанных» лидеров страны

«президентам-активистам». В ряде своих работ, проиллюстрированных примерами от Дж. Ф. Кеннеди до Б. Обамы, он подробно описал две конфликтующие концепции президентства в политической культуре США.

Одна из них, характеризуемая Э. Харгроувом как антитеория, зиждется на опасении, которое вызывает сильный, пользующийся широкой народной поддержкой президент. Эта традиция отдает предпочтение личному достоинству и нравственным качествам политического деятеля, ставя выше его политических талантов, приветствуя сознательное ограничение президентом собственной власти и собственного влияния. «Сдержанные» президенты не отличаются выраженным стремлением к власти, ориентированы на порядок, гармонию и самоограничение; обладают способностями, не специфическими для политических деятелей; хорошо ориентируются в четко структурированных ситуациях, позволяющих отслеживать и контролировать альтернативные варианты развития, но теряются в ситуациях с нечеткой структурой; хорошо понимают «осязаемые» проблемы, но не улавливают проблем «неосязаемых»; не отличаются тактическими талантами, не умеют «скакать сразу на нескольких лошадях»; скептически относятся к необходимости и полезности вмешательства сверху;

³¹⁶ Hargrove E. C. Presidential Leadership: Personality and Political Style. – N.Y.: Macmillan, 1966. – 288 p.; Hargrove E. C. The President as Leader: Appealing to the Better Angels of Our Nature. – Lawrence: University Press of Kansas, 1999. – 240 p.; Hargrove E. C. The Effective Presidency: Lessons on Leadership from John F. Kennedy to Barack Obama. – N.Y.: Paradigm, 2014. – 311 p.

действуют в условиях, неблагоприятных для проявления их специфических способностей.

Другая традиция, описанная Э. Харгроувом, апеллирует к сильному главе государства, рассчитывая на него как на проводника насущных и популярных реформ. Для «президентов-активистов» характерно следующее: их приход в политику обусловлен стремлением к личной власти; эта потребность стимулировала развитие возможностей влиять на других; их специфические способности проявляются в благоприятных условиях; их сила перерастает в слабость, их недостатки являются продолжением их достоинств, те самые черты, которые обеспечивают им успех, становятся со временем причиной их поражения.

Типология Э. Харгроува, четко вписывающаяся в рамки политической системы и институциональной структуры президентства США, тем не менее, высвечивает ее принципиальные отличия от политико-культурного и ситуационного контекста исполнения роли главы российского государства.

Оригинальностью отличается типология С. Хаймана³¹⁷, в которой

выделены следующие три типа президентов:

• истинно политический тип, который ассоциируется с образом вождя- патриота, ведущего войска на битву, его цель – решение проблем, волнующих нацию, проведение широких преобразований, а для его деятельности важно главенство содержания над формой;

• легалистский или формальный лидер, выступающий, прежде всего, как глава государства, а не как проводник какой-то политической линии, тем более, новой;

• обороняющийся лидер, широко использующий свое право «вето», будучи противником любых инициатив.

Историко-культурный и ситуационный контекст исполнения роли Президента РФ актуализует деятельность истинных политиков, поэтому трех постсоветских лидеров России, скорее всего, можно отнести к первому типу.

³¹⁷ Hyman S. The Art of the Presidency // The Annals of the American Academy of Political and Social Science – 1956. – Vol. 307. – P. 1–9.

Среди лидерских типологий есть широко известные и часто используемые. Так, С. Барнс³¹⁸ характеризовал стиль президентства природой отношений между лидером и его последователями, описывая три типа лидерства: демократический, авторитарный, манипулирующий. Он отмечал, что успех мобилизационной деятельности президента того или иного типа зависит от степени компетентности его последователей. Вероятно, поэтому трем постсоветским президентам России приходилось совмещать и по-своему комбинировать разные типы лидерства.

В свою очередь, Г. Пейдж³¹⁹ выделял три типа президентов в

зависимости от их отношения к социальным переменам: революционер, нацеленный на максимальные преобразования; реформатор, готовый идти на умеренные изменения; консерватор, который ориентируется на минимальные перемены. В рамках этой типологии напрашиваются последовательные параллели с президентством Б. Н. Ельцина, Д. А. Медведева и В. В. Путина, соответственно.

Свой вклад в типологию лидерства внес Дж. Бернс³²⁰, описав три типа

президентства, для каждого из которых характерны специфическое понимание сущности и роли главы государства и своя тактика. Во-первых, модель чиновника, приоритеты которого состоят в сдержках и противовесах, предоставлении прав для меньшинств, создание благоразумного, умеренного правительства. Во-вторых, модель воинствующего партийного вождя, приоритеты которого – в единстве политической системы, коллегиальности руководства, оппозиционном статусе меньшинства при правлении большинства. В-третьих, модель героического лидерства, его основные приоритеты заключаются в сильной организации, на которую опирается лидер страны, использовании силы в случае необходимости, в стремлении дезорганизовать оппозицию. Отметим, что провести аналогии с развивающимся российским президентством довольно сложно, поскольку

³¹⁸ Barnes S. Leadership Style and Political Competence // Political Leadership in Industrialized Societies: Studies in Comparative Analysis / Ed. by L. Edinger. – N.Y.: Wiley, 1967. – P. 59 – 83.

³¹⁹ Paige G. The Scientific Study of Political Leadership. – N.Y.: Free Press. 1978. – 417 p.

³²⁰ Burns J. М. Leadership. – N.Y.: Harper & Row Publishers, 2010. – 544 p.

описанные Дж. Бернсом черты характерны для предсказуемой модели смены электоральных циклов в условиях устойчивой политической системы, к которой Россию пока отнести было бы преждевременно.

Одной из классических типологий является также концепция, соединяющая индивидуально-психологические особенности личности с политическим контекстом, предложенная Дж. Барбером³²¹. Она построена на принципе объединения характеристики президентской активности с его самооценкой. В результате получилось четыре типа: активно-позитивный, стремящийся к рациональному контролю над ситуацией и пренебрежением к иррациональному в политике; активно-негативный, присущий компульсивным личностям с перфекционистским сознанием; пассивно- позитивный, ставящий собственные достоинства невысоко; пассивно- негативный, позволяющий вовлечь себя в политику лишь потому, что видит в этом свой долг, но стремится как можно скорее «выйти из игры».

Очевидно, два последних типа Дж. Барбера довольно сложно обнаружить среди современных глав государств, а тем более в России, поскольку непредсказуемая повестка дня и реалии многополярного мира рекрутируют на высшие должности политиков с активной жизненной позицией.

Далее, психологическую линию можно продолжить типологией, существенной для понимания стиля восприятия информации и принятия политических решений. Ее предложили Р. Зиллер, В. Стоун, Р. Джексон и Н. Тербовик³²². В основу их классификации положено соотношение сложности Я-концепции лидеров, трактуемой как степень ее дифференцированности на различные аспекты, и уровня их самооценки, понимаемого как результат сравнения себя с членами референтной группы. Эти исследователи описали четыре типа:

• аполитичных политиков, обладающих сложной Я-концепцией и высокой самооценкой, которые нередко игнорируют социальные стимулы, не

³²¹ Barber J. D. Presidential Character: Predicting Performance in the White House. – 4^th ed. – N.Y.: Pearson, 2008. – 544 p.

³²² Ziller R. C., Stone W. F., Jackson R. M., Terbovic N. J. Self-other Orientations and Political Behavior // Psychological Examination of Political Leaders / Ed. by M. Hermann, T. Milburn – N.Y.: Free Press. – 1977. – P. 176 – 204.

стараются приспосабливаться к ситуации, одинаково равнодушны к негативной и позитивной информации;

• прагматиков, отличающихся сложной Я-концепции и низкой самооценкой, что заставляет их чутко реагировать на множество разнообразных социальных стимулов, прислушиваться к общественному мнению и советам экспертов, менять поведенческие модели с опорой на обратную связь;

• идеологов, характеризующихся низкой сложностью Я-концепции и высокой самооценкой, которые зачастую игнорируют мнения, не совпадающие с их точкой зрения, демонстрируют ригидность в поведении, восприятии мира и оценке событий;

• недетерминированных политиков, выделяющихся низкой сложностью Я-концепции и заниженной самооценкой, что делает их зависимыми от политического контекста, позволяет интенсивно реагировать лишь на некоторые социальные стимулы, доступные их пониманию.

Последний тип, по мнению данных авторов, практически не встречается у американских президентов. Среди лидеров США, преуспевших во внутренней политике и на международной арене, – «прагматики», чья заниженная самооценка и многоаспектность Я-концепции стимулировала их личностный рост и развитие политической карьеры. Результаты анализа данного аспекта, рассматриваемого в контексте исследования личностных особенностей лидеров России, будут представлены во второй главе.

В основу следующей психологической типологии, описанной М. Дж. Херманн³²³, положены комбинации мотива власти и аффилиации, соотношение которых неодинаково детерминирует внешнеполитическое поведение президентов. В зависимости от уровня выраженности этих двух мотивов она выделяла три мотивационных типа президентов:

• склонный к формированию личного анклава, если мотивы власти и аффилиации развиты в сопоставимых величинах, когда президент

³²³ Hermann M. Workbook for Developing Personality Profiles of Political Leaders from Content Analysis Data. – Columbus: Ohio State University, 1987. – 56 p.

устанавливает контроль над происходящим, культивируя взаимное благорасположение с теми, кто ему подвластен, и кого готов защищать от агрессии внешнего мира и внутренних врагов;

• имперский тип, если мотив власти развит несколько выше мотива аффилиации, когда политик становится президентом, подчиняясь интересам государства, партии, этнических или религиозных групп, ради которых он обретает власть и распоряжается ею, насаждает командный дух, избегая фаворитизма, и высокую мораль в среде своих последователей, что обеспечивает ему безоговорочную поддержку;

• тип конкистадора, если мотив власти завышен при заниженном мотиве аффилиации, когда президент обладает харизмой, утверждает свои позиции, прибегая к грубой силе, считаются только с интересами государства и игнорируют потребности соратников и всего населения, склонны использовать людей, устанавливать и менять правила под себя, что вначале обеспечивает им успех, а затем приводит к отдалению сторонников и падению рейтинга.

Очевидно, в американской истории встречались лидеры трех мотивационных типов. Определенные черты «конкистадора» можно обнаружить, пожалуй, только у Б. Н. Ельцина.

Интересной с точки зрения психобиографического исследования представляется типология Л. Стюарта³²⁴, который связал идею А. Адлера³²⁵ о субъективном значении порядка рождения ребенка в семье с политическим контекстом. Он вывел корреляцию данного фактора с условиями формирования будущего лидера и описал четыре типа политических ситуаций, которым соответствуют четыре типа лидеров:

• международному кризису и внешней войне – первенец, поскольку с ранних лет он привык доминировать и успешно вмешиваться в дела других;

³²⁴ Stewart L. Birth Order and Political Leadership // A Psychological Examination of Political Leaders / Ed by M. Hermann, Th. Milburn – N.Y.: Free Press, 1977. – P. 206 – 236.

Характеристики

Список файлов диссертации