Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 21)

³²¹ Шатанье политической мысли //Дело. № 3. СПб., 1883. С. 18.

³²² Тихомиров Л.А. Воспоминания. М., 2003. С. 303.

³²³ Там же.

французски. Кто он? Немец. А мы? Мы русские. Что же такое русские, где Россия? Что за страна? Извольте-ка объяснить! И почему мы, русские, здесь во Франции? Плохая ли страна Россия, и вообще в чём дело? Это просто безысходные вопросы. Что скажу я о России? Я, который сознаю, что она в миллион раз выше Франции, могу ли я повернуть язык на хулу?» ³²⁴

Не меньшее влияние оказала на Тихомирова религиозная жизнь Франции. Будучи воспитанником русской радикальной мысли Тихомиров, обратил самое пристальное внимание на религиозное самосознание французской интеллигенции и к своему удивлению обнаружил, что «увидел в населении множество верующих католиков – как в верхних, интеллигентных слоях, так и в массе народа». «Достаточно было походить по парижским церквам, - вспоминал Тихомиров, - чтобы заметить это. Куда ни заходил я, везде находил огромное количество молящихся, иногда даже до тесноты» ³²⁵.

Однако, прямым противоречием этой реальности выступала политическая обстановка в стране. Во Франции проводился ряд мер, направленных на борьбу с клерикализмом, свидетелем которых стал Лев Александрович. В 1882 г. принят закон об обязательном обучении детей от шести до тринадцати лет и о светском характере общественного образования. С 1886 г. из числа учителей стали изгонять духовенство. «В это время французская республика уже воспретила процессии: нельзя было петь молитв или служить литии, - вспоминал Тихомиров. - Священник ехал за гробом в закрытой карете и там, не видимый никому, потихоньку читал свой требник. Только на самом кладбище он получал право публично молиться. Крестные ходы на улицах были воспрещены и могли совершаться только домашним образом, то есть внутри храма или во дворе, если при церкви был двор» ³²⁶. Тихомирову всё чаще вспоминалась Россия с её религиозной свободой и государственным статусом православия.

³²⁴ Тихомиров Л.А. Воспоминания. М., 2003. С. 341-342.

³²⁵ Тихомиров Л.А. Тени прошлого. М., 2000. С. 326.

³²⁶ Там же. С. 328.

Таким образом, встречая старых товарищей, знакомясь с новыми представителями русской и французской интеллигенции, Тихомиров рассчитывал составить не просто круг единомышленников, а некую идейную лабораторию. Сам он постоянно находился в идейном поиске и потому был заинтересован в тех людях, которые были открыты к диалогу и развитию. Тихомирова отличали определённые убеждения, не изменившиеся в сущности своей с течением времени, которые при этом нуждались в творческом переосмыслении в приложении к современной политической действительности. При том, что Тихомиров оставался всё-таки достаточно одинок в идейном отношении, круг его общения был очень широким. Тому есть две причины. Во-первых, Тихомиров проявлял неподдельный интерес к людям, особенно к тем, кто сам находился в идейном поиске или в поиске правды в целом. Есть ещё и обратный фактор: сам Тихомиров представлял немалый интерес, как для революционных кругов, так и консервативных сил.

В революционном круге общения Тихомирова, можно выделить несколько категорий деятелей этого периода. В первую категорию входят те, кто оставались верны своим идеям до конца. Эти деятели привлекали внимание именно своими нравственными характеристиками. Эти люди были готовы к самопожертвованию, были честны, но зачастую были ограниченны вследствие односторонности своего развития. И всё же Тихомиров, не смотря на всё большее отдаление от них в идейном отношении, Лев Тихомиров поддерживал с ними отношения.

К другой группе относились люди верные революционным идеям, но беспринципные в личном отношении. Таки типы составляли, по мнению, Тихомирова главную опасность для всего революционного движения в целом. В личном отношении таких людей чаще всего характеризует хладнокровие, переходящее в жестокость, в политическом отношении –

космополитизм.

К третьей группе людей относились люди идейно чуткие, интеллектуально и нравственно развитые, часто вследствие этого разочаровавшиеся в революции. При этом деятели этой категории всё же не решались перейти в лагерь противников революции. Они часто поддерживали Тихомирова в его новых идеях, не отдавая себе отчёт, что тем самым, фактически, вставали на антиреволюционную точку зрения. В действительности эффект влияния таких людей на Тихомирова сказывался в том, что у него возникало ощущение, что в его окружении есть среда для распространения новых идей. Отсюда тот оптимизм Льва Александровича, проглядывающий в его брошюре «Почему я перестал быть революционером». Он надеялся, что многие такие же сомневающиеся, как он сам некоторое время, перейдут под новые знамёна. Пессимизм и некоторая предопределённость в характеристиках эмигрантов, присутствующая в его воспоминаниях есть естественный результат отрицательного опыта: за Тихомировым не последовал практически никто из тех, на кого он делал ставку. В более поздних воспоминаниях, написанных после 1918 года оценки людей, конечно, смягчены, однако в целом характеристика идейного уровня людей остаётся пессимистичной: приглашённых много, избранных мало.

К четвёртой группе относились люди, которые ничего из себя в интеллектуальном и нравственном смысле не представляли и ничего революционного не делали, вели жизнь бессодержательную, но сохраняли преданность революционным идеям просто потому, что ничего другого не знали. Этот «осадок неудачников», по мнению Тихомирова, обычно лишь дискредитировал революционное сообщество.

Пятая группа в окружении Тихомирова – это люди интеллектуально и идейно развитые и потому отставшие от революции. Как правило, их жизнь после этого теряла политическое содержание, и они переходили на лично- семейные или, в крайнем случае, социальные рельсы.

Шестая категория, самая малочисленная, это люди вдумчивые, идейно чуткие, не удовлетворяющиеся пустым фразёрством, люди которые не представляют себе жизнь без социально-политической составляющей – имеющие судьбы близкие к тихомировской. К таким деятелям можно отнести А.В. Алёхина, В.А. Караулова (судя по его судьбе после шлиссельбургского заключения).

К седьмой категории либеральные деятели. Деятели этой категорию часто одарены и умом и способностями, но мелкие и продажные в нравственном смысле. Для них идейное содержание является удобной формой достижения социальных и материальных выгод. К таковым, по мнению Тихомирова, относились Де Роберти, Берг, Моисей Гольденвейзер.

В консервативном круге Тихомиров имел знакомств гораздо меньше и за исключением одних Эшенов не оставил каких-либо развёрнутых характеристик этих деятелей. Интересен тот факт, что среди деятелей консервативного лагеря наибольшее влияние окали на Тихомирова в этот период женщины (Адан, Новикова, Эшен, его супруга). Дать этому объяснение можно с точки зрения чисто психологической. Деятельницы эти вряд ли могли дать Тихомирову что-нибудь в идейном отношении, но привлекали его внимание своей преданностью интересам России и, возможно, особым женским чутьём, отличающим правду от пустословия, искренность от лжи и потому имевших уважение к самому Льву Александровичу.

Не смотря на многочисленные попытки Льва Александровича завязать серьёзные знакомства с французской интеллигенцией, Тихомиров так и не стал своим для французских кругов. Опыт подтверждал правильность раннего тихомировского убеждения в том, что не нужно ориентироваться на европейские политические партии и то, что действовать в интересах России можно только на русской земле. Именно это опыт общения с Европой стал,

пожалуй, наиболее ценным с точки зрения дальнейшей перспективны

развития политического мировоззрения Тихомирова. Именно развитие национальной политической науки станет основополагающей парадигмой Льва Александровича на долгие годы. Только получив эту своего рода прививку западной политической науки, Тихомиров стал русским самобытным мыслителем. Наблюдая течение политической жизни во Франции воочию (борьбу политических партий, гонения против верующих, антисемитское движение), Лев Александрович начинал с опасением предвидеть, к чему приведёт революционное движение в России. И потому деятельность, направленная на противостояние этому движению стала естественным итогом его мировоззренческой эволюции.

Таким образом, проживание в Швейцарии и Франции убедило Тихомирова в двух аксиомах:

1. Народы этих государств в целом настроены достаточно консервативно.

Господству консервативных начал усиливается благодаря тому влиянию, которое оказывает религия на социальную и образовательную жизнь общества, а также культурные традиции этих народов, основанные на уважении к труду и частной собственности.

1. Однако политическое развитие государств неизбежно идёт по буржуазному пути. Причём, господство буржуазного уклада в такой стране как Швейцария с её особенностями географии и национального состава формирует строй близкий к демократии. Во Франции, наоборот, к власти приходит сословие профессиональных политиканов, проводящих от имени «народной воли» интересы частных группировок и партий.

Глава 3. Мировоззренческая эволюция Тихомирова.

§ 1. Идейная эволюция.

Сам Тихомиров делил свой революционный период на три фазиса:

1. «мечты о поднятии народных масс (эпоха “Земли и воли”)»,

«о “честном бунте”»;

1. «мечты о государственном перевороте посредством заговора», стремление обуздывать террор и «подчинить созидательным идеям (эпоха “Народной воли”)»;

2. «мечтания о государственном перевороте путем заговора с резким отрицанием террора и с требованием усиления культурной работы (эпоха кончины “Народной воли”)» ³²⁷.

Период с 1881 по 1882 гг. Тихомиров переживал второй фазис своего развития. Идейное развитие Тихомирова перед эмиграцией можно проследить на основании статей, опубликованных как в революционной, так и демократической печати. Социально-политические взгляды Тихомирова нашли своё отражение так же в известном письме Исполнительного комитета

«Народной Воли» заграничным товарищам.

Во-первых, Лев Александрович ещё до перехода от революционного мышления к монархическому был убеждённым государственником. Уже в статьях «Народной воли» Тихомиров заявляет себя ярым приверженцем государственного начала. «…Одним из важнейших чисто практических вопросов настоящего времени является вопрос о государственных отношениях. Анархические тенденции долго отвлекали и до сих пор отвлекают наше внимание от этого важного вопроса…а именно в России особенно бы не следовало его игнорировать» ³²⁸. А в знаменитом письме ИК

³²⁷ Почему я перестал быть революционером? // Тихомиров Л.А. Россия и демократия. М., 2007. С. 32.

³²⁸ Литература партии «Народная воля»: «Народная воля, Листок Народной воли»,

«Рабочая газета»: документы. М., 1931. С. 2-3.

заграничным товарищам (написанным рукой Тихомирова) утверждалось следующее: «Мы по убеждениям и суждениям государственники, то есть признаём за элементом государственным, элементом политической власти огромную важность. Это сила, а потому она должна быть умно организована» ³²⁹.

Террор признаётся как метод борьбы, но ему отводится сугубо прикладная сфера применения. «Судить наши поступки можно только с точки зрения того, целесообразно ли данное действие в интересах собирания силы, - указывается в письме ИК заграничным товарищам. - Нужен ли террор? Нужны ли газеты? Нужно ли изменение программы? Нужна ли деятельность среди молодежи, среди рабочих, военных, крестьянства, в земстве, в интеллигенции и т. д.? На эти все и все подобные вопросы мы отвечаем: а сколько силы даст то или другое? Что даст более сил для совершения переворота (конечно, такого, как выше сказано), то и важнее» ³³⁰.

Одной из основных задач государства Тихомиров видел регуляцию экономических отношений. «Поэтому мы обращаем на неё («сила государства» - Ф.П.) такое внимание, как на организацию экономических отношений», - указывается в письме ИК. Позже Тихомиров подтверждал эту свою мысль в воспоминаниях: «Мой социализм, - писал он, - в сущности, сводился к государственной регуляции частной собственности» ³³¹. Интересно то, что, по мнению Тихомирова, именно при самодержавии экономическая жизнь страны полностью зависела от государственного строя. Тихомировым критиковалось сама программа экономических реформ, и потому утверждалась необходимость смены экономического устройства страны путём государственного переворота. «Россия, собственно говоря, - рассуждает Тихомиров на страницах издания «Народной воли»,-

³²⁹ Письмо Исполнительного комитета – заграничным товарищам // Революционное народничество 70-х годов XIX века (сборник документов и материалов в двух томах, под редакцией С.С. Волка). М.-Л., 1965. Т. 2. С. 320-321.

³³⁰ Там же.

³³¹ Тихомиров Л.А. Воспоминания. М., 2003. С. 173.

представляет нечто вроде обширного поместья, принадлежащего компании

«Русское государство». Экономическое и политическое влияние, экономический и политический гнёт…здесь сливаются и сводятся к одному юридическому лицу к самой компании». Поэтому для Тихомирова «при таких условиях политическая и экономическая реформа становятся так же совершенно неотделимы одна от другой и сливаются в один общегосударственный переворот» ³³².

Во-вторых, Лев Тихомиров всегда был сторонником власти, которая бы стояла вне классов и сословий. Власть в России должна была захватить революционная партия, состоящая из интеллигенции, которая не имела, по мнению Тихомирова, каких-либо классовых или сословных интересов. В своей статье «В защиту интеллигенции» Тихомиров сразу отвергает любую попытку ограничить круг интеллигенции по роду деятельности или сословной принадлежности. «Интеллигентный человек, по статистическим карточкам, может числиться в дворянском или мещанском сословии, он по средствам к жизни может быть литератором или рабочим…». Самой главной и существенной чертой интеллигенции является её «общественная роль»: интеллигент «отыскивает и осуществляет всенародную правду, по отношению к которой для него нет ни дворянства, ни крестьянства» ³³³.

Характеристики

Список файлов диссертации