Диссертация (1098277), страница 25

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 25)

Наибольшее число самых эффективных предприятий сосредоточено в провинциальных префектурах Канагава, Айти и Хего (Kanagawa, Aichi, Hyogo), а не в центральных Токио или Осаке, а самые эффективные японские предприятия находятся в Чубу (Chubu) и Тохоку (Tohoku). Однако при учете фактора технологичности продукции⁶³ выяснилось, что в низкотехнологичных отраслях эффективные предприятия сконцентрированы в центральной части и в отдаленных районах; в средне-высокотехнологичных и средне-низкотехнологичных отраслях (medium high-tech and medium low-tech industries) относительно равномерно распределены по территории страны; в высокотехнологичных отраслях эффективные предприятия сосредоточены только в центральных префектурах Японии [439].

Регрессионный анализ показал, что в средне-высокотехнологичных, средне-низкотехнологичных и низкотехнологичных отраслях роль фактора географической близости к наиболее эффективному предприятию очень высока для достижения высокой производительности. Но в высокотехнологичных отраслях фактор географической близости к самым эффективным предприятиям не показал высокую корреляцию с производительностью предприятий. Этот феномен получил наименование «расстояние распада» (“distance decay”) [439]. Иными словами, производительность предприятий высокотехнологичных отраслей не зависит от близости предприятия к самым эффективным предприятиям! Это объясняется тем, что в высокотехнологичных отраслях уже достигнута максимальная производительность, и они сами являются генераторами производительности.

(4) Баланс между работой и личной жизнью (work-life balance, WLB). Эмпирическое тестирование японских фирм в ракурсе влияния на СФП баланса между работой и личной жизнью (work-life balance, WLB) выявило тесную положительную корреляцию между ними – но в зависимости от принадлежности фирмы к категории крупных (и наиболее производительных инновационных малых) или малых фирм. В крупных (и наиболее производительных инновационных малых) фирмах корреляция между WLB и СФП в производственном секторе характеризуется очень значительным положительным эффектом, независимо от временного периода. В малых (неинновационных) фирмах корреляция между WLB и СФП зависит от временного периода: прослеживается в краткосрочной, постепенно сокращается в среднесрочной и исчезает в долгосрочной перспективе [480]. Наибольшие выгоды от WLB извлекают фирмы, инвестирующие в специфические навыки работников. Понятно, что такие специфические навыки работников являются источником устойчивых конкурентных преимуществ.

На международном уровне исследование влияния WLB на развитие предпринимательства в разных странах организуется в рамках Глобального мониторинга предпринимательства (Global Entrepreneurship Monitor, GEM). В рамках специального модуля GEM 2013, посвященного выявлению роли WLB в развитии предпринимательства, в который включены пятьдесят четыре страны, в том числе Япония, Южная Корея и Россия, выявлена особенно большая роль WLB в категории предпринимателей, при преобладающем значении этого фактора для развития предпринимательства в экономиках, ориентированных на эффективность (Россия). В то же время в инновационно-ориентированных экономиках (Япония, Южная Корея) значимость WLB ниже. Наименьшая значимость - в категории тех предпринимателей, для которых мотивацией в организации бизнеса на ранних стадиях послужила необходимость (necessity-based entrepreneurs in innovation driven economies) [370, р 68].

3.4.2. Воздействие ИКТ-сектора на динамику производительности в Австралии

В первой декаде 2000-х гг. в Австралии наблюдалось сильное замедление роста производительности, резко контрастируя с бурным ростом производительности в 1990-х гг. Еще в 1980-х и 1990-х гг. в рыночном секторе Австралии были проведены микроэкономические реформы, нацеленные на коррекцию провалов рынка, усиление защиты прав собственности и поддержание конкурентной рыночной среды, которые привели к значительному росту производительности в середине-конце 1990-х гг., а также институциональная экономическая реформа по преодолению негативных последствий «жесткости» институтов и развитию «мягкой инфраструктуры» ⁶⁴. В ходе этих реформ были либерализованы финансовые рынки, ослаблен контроль над рынком капитала и взят курс на создание в 1990-х гг. ИКТ-сектора. Все эти мероприятия способствовали росту производительности, и за последние три десятилетия за счет роста общей производительности в стране была обеспечена бОльшая часть увеличения реального ВВП на душу населения.

Анализ общей производительности в Австралии в первой декаде 2000-х гг. в контексте двух ее ипостасей показал, что замедление роста общей производительности в 2004-2011 гг. было обусловлено падением многофакторной производительности (МФП), тогда как рост производительности труда продолжался, хотя и замедлился (главным образом вследствие увеличения общей занятости и снижения темпов роста производства с началом мирового финансово-экономического кризиса).

Как явствует из Рисунка 3.4.1, рост производительности в Австралии отстает от роста производительности в других рассматриваемых странах, представленных на рисунке, вопреки тому, что рост вклада ИКТ-капитала в повышение производительности в Австралии наивысший среди представленных на рисунке стран. Это можно объяснить отставанием Австралии в уровне используемых ИКТ.

До 2004 г. динамика роста производительности труда совпадала с динамикой роста реальных доходов. Замедление роста производительности труда в последующие годы привело к «отрыву» ее динамики от динамики подушевых доходов, рост которых продолжался прежними, т.е. опережающими темпами по сравнению с ростом производительности [369, р. 22].

Парадоксальная ситуация сохранения прежних темпов роста реальных подушевых доходов на фоне замедления роста производительности труда и снижения общей производительности объясняются, на наш взгляд, совокупностью факторов, негативно и положительно влияющих на динамику производительности и рост реальных доходов.

В числе негативных факторов влияния на производительность:

- во-первых, значительный спад производительности в ключевой отрасли экономики страны, определяющей динамику общей производительности, - в добывающей промышленности, вызванный очень сильным замедлением углубления капитала (с 6% в год в 1990-е гг. до 1,65% в год в 2000-е гг. [450]);

- во-вторых, обусловленность роста производительности в предыдущие годы не только проводимыми в стране реформами, но и улучшением условий торговли в связи с очередным минеральным бумом, т.е. обусловленность конъюнктурными факторами, определившими неустойчивый и непродолжительный характер этого роста⁶⁵; вместе с завершением «минерального бума» в 2003 г. и соответствующим ухудшением условий торговли показатели производительности в добывающей отрасли страны упали;

- в-третьих, падение МФП было вызвано сокращением производительности и в другой важной отрасли – секторе коммунальных услуг (отрасли электро, газо- и водоснабжения), одним из факторов которого явилось то, что крупные инвестиции в электроэнергетическую отрасль, предназначенные для решения фундаментальных структурных проблем, были перенаправлены на решение других вопросов и далеко не всегда приводили к росту объема производства на момент исчисления показателей производительности⁶⁶.

Значительное сокращение производительности в этих двух отраслях – ключевой добывающей промышленности и секторе коммунальных услуг - составило основную часть совокупного спада производительности в рыночном секторе Австралии во второй половине первой декады – начале второй декады 2000-х гг. Почти все остальные отрасли страны также испытали замедление роста производительности.

В противоположность выше указанным негативным факторам в благоприятном направлении действовали три основных фактора, благодаря которым не происходило понижения реальных доходов населения:

- на фоне сильного снижения темпов углубления капитала в добывающей отрасли в австралийской промышленности в целом прирост углубления капитала обгонял прирост рабочей силы [342], и это способствовало сохранению положительной динамики подушевых доходов на прежнем уровне;

- улучшение условий торговли страны со статусом большой открытой экономики на рынке минеральных ресурсов компенсировало падение производительности в добывающей отрасли: торговые и инвестиционные партнеры Австралии приняли на себя значительную часть все возрастающих затрат на оплату рабочей силы и капитала, необходимых для добычи природных ресурсов, и в силу сложившейся мировой конъюнктуры австралийская добывающая промышленность не утратила своей конкурентоспособности и потенциала повышения реальных доходов;

- третий благоприятный фактор связан с механизмом формирования внутренних цен: с одной стороны, снижение роста производительности в секторах экономики, связанных с внешней торговлей (помимо добывающей промышленности) сокращало конкурентоспособность отечественных производителей и вело к потере их реального дохода (потому что отечественные производители не могли повысить цены на внутреннем рынке вследствие конкуренции со стороны импорта), а в секторах экономики, не связанных с внешней торговлей, вело к повышению реальных потребительских цен на неторгуемые товары (особенно в секторе коммунальных услуг); с другой стороны, укрепление австралийского доллара в ответ на рост цен на сырьевые товары способствовало сдерживанию роста реальных цен на торгуемые товары [316, p. 83‑88], которое «перекрывало» повышение цен на неторгуемые товары. Эти «ножницы цен и доходов» составили механизм, посредством которого преимущества очередного «минерального бума» распространялись на всех австралийских потребителей.

Несмотря на замедление и сокращение в последние годы, в целом за период 1977-2008 гг. рост производительности был главным фактором среднегодового роста реального подушевого ВВП Австралии, превышающим вклад всех других факторов вместе взятых. В 2008 г. по результатам ежегодного аудита управления Всемирный банк разместил Австралию в топ-10 стран по критериям эффективности правительства, качества законодательства, верховенства закона, борьбы с коррупцией и подотчетности. Как показано на Рисунке 3.4.2, в этот период рост подушевого ВВП составил в среднем 2,0%, и процентный вклад производительности в прирост подушевого ВВП составил 1,6%, тогда как процентный вклад всех других факторов вместе взятых – 0,4%.

Процентный вклад

2.0% 1,6%

0,3% 0,2% 0,1% -0,2%

Рост Углубление Безработица Средняя Производи- Реальный

населения капитала продолжи- тельность ВВП на д/н

тельность

рабочих часов

Рис. 3.4.2. Австралия: процентный вклад различных факторов в среднегодовой рост реального ВВП на душу населения, удельный вес в процентах, 1977-2008 гг.

Источник: Построено по: Raising the level of productivity growth in the Australian economy. Treasury submission to the House of Representatives Standing Committee on Economics Inquiry into raising the level of productivity growth in the Australian economy. August 2009. P. 48 [Электронный ресурс] URL: http://archive.treasury.gov.au/.../4_Productivity_Gro (дата обращения: 31.07.2013 18:00).

Чтобы определить возможности преодоления тенденции к сокращению МФП, целесообразно проанализировать ее сущность и драйверы. МФП отражает эффективность управления, вклад технологических и нетехнологических изменений - экономии масштаба, различного участия труда и капитала, циклических эффектов и др. Ключевую роль среди факторов роста МФП играют инновации - новые продукты и процессы, новые методы управления, организационные структуры, рабочие механизмы, ИКТ. Внедрение инновационных ИКТ в добывающей отрасли может обеспечить существенное снижение стоимости добычи и обработки полезных ископаемых, повышение эффективности использования ресурсов и человеческого капитала, повышение производительности.

В то же время следует иметь в виду, что не все исследования и инвестиции обязательно приведут к улучшению МФП. Если новые инвестиции ведут к увеличению капитала на основе уже существующих технологий, то такое углубление капитала повысит производительность труда, оно совсем не обязательно улучшит МФП. Даже в тех случаях, когда компании вкладывают в новые капитальные товары, чтобы произвести технологические усовершенствования существующих технологий, эти качественные улучшения не обязательно приведут к повышению МФП. Нужны прорывные инновации!

Отсутствие необходимых прорывных инноваций и сокращение расходов на исследования и разработки в добывающей промышленности, которые могли бы привести к прорывным инновациям, - главные, на наш взгляд, негативные факторы, вызвавшие падение МФП в Австралии. С начала 2000-х гг. в стране не проводилось ни одного серьезного общенационального исследования для внедрения не только прорывных, но и «модифицированных» (в целях снижения затрат на добычу) технологий. Ряд частных добывающих предприятий осуществляет крупные инвестиции в соответствующие научные исследования и разработки и в сами автоматизированные технологии. Но подавляющая часть этих исследований остается коммерческой тайной и не становится общественным достоянием, тогда как только в случае, когда новое знание находится в свободном доступе, все фирмы отрасли могут повысить производительность.

Характеристики

Список файлов диссертации