Автореферат диссертации (1098094), страница 5
Текст из файла (страница 5)
С образом Христа связаны в мистерии начала гармонии и творчества. Вней появляется Поэт, и персонаж этот имеет особый статус: он один невступает в круг пляшущих мертвецов, его место оказывается рядом с тремясверхчеловеческими существами – Христом, Сатаной и Смертью. Такимобразом, искушение властью страстей и небытия обращено не только к Иисусу,Flaubert G. Correspondance. Vol. III. Paris: Gallimard.
Р. 353.; Flaubert G. Correspondance. Vol. I. Paris:Gallimard. Р.720.26Элиаде М. История веры и религиозных идей: в 3-х т. Т. 1. М.: Критерион, 2001. С. 172.2515но и к смертному Поэту. Сама бесконечность подобна мысли Поэта, в нейобнаруживается «излучающий поэзию» сакральный центр мира – ВечныйТворец, истинный источник гармонии и творческой силы, а Поэт причастен кнему. Так идея абсолюта оказывается неразрывно связанной с идеейтворчества, и мироздание предстает единством «природы, поэзии и Бога».В четвертом параграфе исследуются представления Флобера отворческой личности, выраженные в новеллах философского цикла, созданныхв 1837 году. В параграфе выделены два пункта: 4.1.
Наброски к автопортрету(«Смертный час», «Железная рука»); 4.2. Диптих о поэте («Адская греза» и«Quidquid volueris» 27).В пункте 4.1 представлены первые литературные опыты Флобера,направленные на поиски идентичности. Выражением индивидуальности юногописателя был ключевой символ романтической эпохи – образ Поэта.
Уже в1835 году в «Путешествии в Ад» возникла идея двойственной, сакральной идемонической, природы творчества, но тогда Флобер не сомневался в егостихийно-интуитивном характере, и Поэт представлялся ему земной ипостасьюСына Божия. Исследуя в исторических и психологических новеллах 1836–1837 гг. иерархию мироздания и микрокосм человеческой души, онобнаруживает деструктивный характер страстей, задумывается о мерерационального начала в сознании творческой личности. В новелле «Смертныйчас» Флобер моделирует судьбу человека, обладающего рациональнымсознанием, утратившего веру, а вместе с ней и эстетическое чувство.Лишенный сакрального ореола мир представляется хаосом пороков ипреступлений. Логика убеждает героя «Смертного часа» в том, чтобесконечность есть небытие, а жизнь, устремленная в небытие бессмысленна ибесцельна.
Герой новеллы «Железная рука», испанец Мануэлло, внешнеподобен юному самоубийце из «Смертного часа», но в отличие от него онверует. Флобер говорит о вере, как об инстинктивном свойстве поэтическойдуши. И если история безымянного философа – история размышлений, торазвитие души Мануэлло – «воспитание чувств» поэта, становлениеэстетического сознания.Флобер оставил эти сочинения незавершенными, продолжив опытсамоанализа в новеллах «Адская греза» и «Quidquid volueris». Моделитворческого сознания, представленные в них исследуются в пункте 4.2.
Героиновелл – свехчеловек Альмароэс («Адская греза») и полузверь Джальо(«Quidquid volueris») противопоставлены как бесконечный, бесстрастный,совершенный разум и душа, столь же безмерная, но пылающая хаосом чувств.Оба они обладают поэтической интуицией и творческой энергией, но сами посебе не способны реализовать ее. Флобер анализирует себя, «вычитая» изединой личности либо разум, либо чувство, с этой точки зрения новеллыпредставляют собою двойной портрет Поэта в небесном и земном, разумном иаффективном его воплощениях. Антитеза рационального и иррациональногопредвосхищает идею Ницше об аполлоническом и дионисийском началах27Quidquid volueris – все, чего ты желаешь.16творчества.
Альмароэс – олицетворение гармоничной формы и разумнойсущности искусства. Немецкий философ будет связывать ее с образомАполлона. Пантеистический экстаз Джальо сходен с алогичным дионисийскимсостоянием. Противоречия рационального и иррационального казалисьФлоберу неразрешимыми, и, выбирая между двумя крайностями, онпредпочитал тогда начало дионисийское. Примеряя маски богоравного, норавнодушного к земной красоте сверхчеловека и одержимого страстями, ноодаренного эстетической интуицией безумца, Флобер отождествляет себя споследним. В этом Флобер следует романтикам, воспринимающим безумие, как«высокую болезнь». Безумец станет героем, а безумие – одним из главныхмотивов автобиографических сочинений Флобера.Вторая глава «Метаморфозы Поэта.
Автобиографические сочинения1838–1841 гг.» состоит из трех параграфов: §1. Тревоги судьбы и смерти(«Агонии, скептические мысли»); §2. Исповедь безумца, мастерская художника(«Мемуары безумца»); §3. Опыт сомнения («Смар, старинная мистерия»,«Дневник 1840–1841 гг.»). В ней рассматриваются проблемы поискаидентичности, сущности творчества и творческого субъекта, ставшиесодержанием автобиографических произведений 1838–1841 гг.В первом параграфе выделены три пункта: 1.1.
«Агонии, скептическиемысли»: проблема автобиографичности»; 1.2. Состояние мира, тревогасмерти; 1.3. Муки призвания, тревога судьбы.Содержание пункта 1.1 обращено к проблеме автобиографичностиисповедальных фрагментов «Агонии» (1838). Возникновение новойповествовательной формы в творчестве Флобера в конце 1830-х гг. былоопределено желанием автора понять себя и временем, благоприятным расцветуавтобиографического жанра.
Образцом ему служили сочинения Гете, Руссо,Шатобриана, Байрона, Ламартина, Гюго и Мюссе. «Агонии» – первыйавтобиографический опыт Флобера, но издатели и исследователи не считалиего таковым, полагая, что речь в нем идет не о духовной жизни автора, но ожизни вообще28. Анализ «Агоний» в биографическом контексте сквозь призмуэкзистенциальных мотивов тревоги судьбы и смерти позволяет видеть в немисповедальное и автобиографическое начала.В пункте 1.2 рассматривается история создания «Агоний», определившаяэкзистенциальную проблематику текста, особенности композиции первой частии ее основные мотивы. Рукопись, состоящая из двух частей, была посвящена иподарена Альфреду Ле Пуатвену, близкому другу писателя, в память об ихбеседах.
Первая часть, «Тревоги», была откликом на стихотворения ЛеПуатвена «Час тревоги» (1836). Во вступлении, написанном в форме диалога,определены главные темы первой части: греховность и смертная обреченностьмира, религиозные сомнения, безнадежность и власть небытия. Они становятсясодержанием двадцати двух разных по форме фрагментов. Большая их частьпосвящена личному опыту.
Желая придать ему обобщающий смысл, ФлоберSagne G. Agonies. Notice // Flaubert Œuvres complètes. Vol. I : Œuvres de jeunesse. Paris : Gallimard,2001.P. 1327.2817помещает в композиционный центр первой части притчу об одинокомстраннике, гибнущем в пути. За ней следуют фрагменты, воспроизводящие вминиатюре ситуации его исторических и психологических новелл, азавершается первая часть сокращенным вариантом написанного тремя годамиранее видения «Путешествие в Ад».
В «Тревогах» выражено представлениеавтора о состоянии мира, определяющие мотивы этой части – власть небытия итревога смерти. Они звучат и во второй части, но в ней преобладают мотивыпризвания и тревоги судьбы. Анализ второй части предпринят в пункте 1.3.Эта часть состоит из девяти фрагментов, им предшествует обращение кчитателю. Заголовок второй части – «Агонии» – повторится на титульном листерукописи с уточнением: «скептические мысли». Скепсис автора обращен нетолько к проблемам мироздания, но и к собственным творческимвозможностям.
В максимах «Агоний» Флобер формулирует свой эстетическийидеал: пределом возвышенного в искусстве он называет выражение мыслистоль же стремительное и духовное, как она сама, но абсолютное единствомысли и слова кажется ему недоступным. В названии «Агонии» отраженомучительное стремление к творчеству и мучительное сомнение в себе. Этопервая попытка автора рассказать о внутренней жизни, выражениеэкзистенциальных тревог и пролог к автобиографическому циклу, открытиеновой темы – жизни своего сознания и поиск новой формы, в которой можнорассказать об этом.Продолжением этих поисков стала повесть «Мемуары безумца».
В нейотражен один из важных этапов творческой эволюции Флобера: впервые онзадумывается о позиции автора в тексте, впервые обращается к проблеме«автор и текст». Анализу повести посвящен второй параграф, состоящий изчетырех пунктов: 2.1. Проблема жанра; 2.2. Священное безумие поэта;2.3. Любовь сакральная и любовь профанная; 2.4. Стиль повести.Автобиографический характер повести некоторым исследователямпредставляется спорным (А. Тибоде, Ж.-Л. Душен, Г. Сань). Этот вопросуточняется в пункте 2.1.
«Мемуары безумца» представляют собой особуюформу автобиографии: в ней соединились исповедь и философские обобщения,связанные с индивидуальным жизненным опытом, это «личный роман иавтобиографический текст одновременно»29. В «Агониях» Флобер назвал себянемым, яростно жаждущим говорить. В «Мемуарах безумца», желая «довестискепсис до пределов отчаяния», он называет себя безумцем и читателюпредлагает видеть в книге лишь «развлечение бедного безумца»30.
Но мотивбезумия превращается в лейтмотив и придает внутреннюю цельность внешнефрагментарному повествованию.Пункт 2.2 посвящен анализу мотива безумия. Он возникает на первыхстраницах повести как начало противоположное «глупости» людей мыслящих29Bruneau J. Les Débuts littéraires de Gustave Flaubert. P. 252. Bem J. De l'autobiographie à la fiction. Un texte-clefdu jeune Flaubert: Novembre, Images du mythe, images du moi.
Р. 219.30Флобер Г. Мемуары безумца // Г. Флобер. Мемуары безумца. Автобиографическая проза 1831–1842 гг. М.: Текст, 2009. С. 65.18здраво. Безумие – знак индивидуальности, исключительности, напряженнойвнутренней жизни и внешней отчужденности героя. Безумие Поэта – метафоратворческой свободы, и вместе с тем это гамлетовское безумие – маска«философа в раздумье»31. Автор открывает бесконечность мира,безграничность души, силу поэтической мысли и невозможность точновыразить ее.
Слово кажется ему далеким и слабым эхом мысли, в ихпротивостоянии он видит неразрешимое противоречие. Источникомпротиворечия оказывается сам субъект творчества, ведь и бесконечная мысль, иконечное слово принадлежат ему, и, осознавая свою телесную ограниченность,от энтузиазма – священного безумия Поэта – он приходит к сомнению. Мотивсомнения, подобно мотиву безумия, становится лейтмотивом, организующимповествовательную ткань повести. Автор рассказывает о том, как, усомнившисьв своих творческих возможностях, он попытался противопоставить искусствурациональный способ постижения истины, но и здесь обнаружилнеразрешимый конфликт конечного и бесконечного, ограниченность рассудка ибезграничность души. Сомнение в творчестве приводит к сомнению всуществовании Творца, и мир, лишенный эстетического принципа, утратившийсакральный центр, предстает гигантским безумцем, кружащимся в «дурной»бесконечности небытия32.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
