Проблема трагического в поэзии В.С. Высоцкого (1098084), страница 15

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 15)

Ап. Григорьев считал, что шутовство Мар­меладова — это способ психологически оправдать свою причастностьк миру отверженных [78, 99 — 100]. Есть и этическое оправдание.Мармеладов говорит о втором пришествии Христа, когда в последнюю- 82 очередь будут прощены "пьяненькие и соромненькие". Речь идет олюдях, осознавших свои грехи и понимающих, что без помощи Божьейс ними не справиться. Люди эти находятся в постоянном покаянномсостоянии души, которое епископ Александр Семенов-Тян-Шанскийтрактует как нищету духовную [213, 131 — 132]. "Блаженны нищие ду­хом, ибо Ваше есть царство Божие" (Лука, 6 — 20)."Нищие и шуты" Высоцкого, подчеркнем еще раз, не означаютнепосредственной параллели с героями Достоевского (для этогоутверждения нужны весомые доказательства), но это знак, по ана­логии определяющий известную категорию людей.

Однако их представ­ления о рае не могут устроить героя стихотворения. Он еще чувст­вует в себе силы, еще мучим тоскующим духом. Но блаженство, покойоказываются недостижимыми даже в традиционном месте поисков — вцеркви. Благовоние кажется герою смрадом, таинственный сумракобращается в серый полумрак, а слова: "Дьяки курят ладан" неволь­но перекликаются со второй строфой: "То ли куришь натощак, то липьешь с похмелья". Церковные обряды пронизаны неблагополучием,хотя, скорее всего, просто непривычны для героя.

Традиционныеместа, где могло бы "сердце успокоится", оборачиваются своей про­тивоположностью.Так заканчиваются попытки найти свое предназначение в городе,завершается первый круг исканий героя.Далее действие стихотворения определяет сама природа. С еесилами еще с античности связывали понятие рока в трагедии. Приро­да начинает подавать знаки, как бы вновь напоминая о пророчествесна.

Подъем на крутую гору символизирует тяжкий жизненный путь.Грозным предзнаменованием на вершине горы стоит ольха, быть мо­жет, появившаяся здесь из есенинского "Пугачева", поставленногона Таганке в 1967 году:- 83 "Около Самары с пробитой башкой ольха,Капая желтым мозгом,Прихрамывает при дороге.Словно слепец, от ватаги своей отстав,С гнусавой и хриплой дрожьюВ рваную шапку вороньего гнездаПросит она на пропитаньеУ проезжих и у прохожих.Но никто ей не бросит даже камня.В испуге крестясь на звезду,Все считают, что это страшное знамение,Предвещающее беду."[96, 323, 324]Эта ольха могла вызвать последующую цепь фольклорных ассо­циаций (река, вишня, дорога и т.д.). Однако скорее всего эти зна­ки не столько фольклорные символы, сколько штампы лирической пес­ни, "жестокого романса": На горе-то калина, под горой-то малина","Ох, да ты калинушка, ты, ох, малинушка, ох, да ты не стой, нестой на горе крутой".

Но они отнюдь не кажутся "стертыми" в "Мо­ей цыганской". И это еще одно доказательство того, что перед намипроизведение подлинной поэзии. Поэтическая форма — этоспособсуществования самого поэта, его жизнь, запечатленная в стихе.Задыхаясь в душной атмосфере начала 1968 года, Высоцкий не мог неиспытывать чувства героя стихотворения. Глубина его переживаний,трагизм ситуации (общественно-политическая обстановка начала за­стоя, запреты спектаклей Таганки, личные обстоятельства) дали емуправо творить в русле традиции ("цыганочка"), "не выбирать выра­жений", "брать лежащее под рукой".

Поэтому штампы здесь толькооблегчают восприятие прекрасного звукового рисунка. Инструмен¬- 84 товка произведений поистине совершенная:"Я — на ГОРу впопыХАХ,Штоб чего не ВЫШло,На ГОРе стоит ольХА,Под ГОРою ВИШня."Музыка стихотворения и есть его высший поэтический смысл.На ее фоне "стертые" слова фольклорной символики заблестеливновь. Их очищению, новой позолоте способствует ритм: 3Х + 4Х.Этим чередованием создается ощущение перебоев сердца мятущего­ся человека, к тому же в русском хорее всегда слышен фольклор[46, 407].

Неслучайны пиррихии, позволяющие передать прерывающее­ся дыхание ("впопыхах"), или спондей после цезуры в стихе "Све­та-тьма! Нет Бога!" как крайняя степень напряженности чувстваи мысли. Атмосфера все более сгущается. Даже любовь (а вишня —символ любовных увлечений в лирической песне:"На горе стоит ольха,Под горою вишня,Полюбил девчонку я,Она замуж вышла".)не может дать возможности забыться, заслониться ею от беды, по­добно плющу, покрывающему склон горы. Дальше идти некуда, вездецарит тьма, достигающая своего крайнего предела.

Это подчерки­вается синтаксической зависимостью: "свет" в предложении "светатьма!" — дополнение к сказуемому "тьма". Но если "свет" дополняет"тьму", является ее частью, следовательно, добро дополняет зло,нравственные абсолюты перестают быть таковыми. Отсюда и следую­щее восклицание "Нет Бога!" Но после этих кощунственных слов вне­запно открывается взору героя сияющая даль, золотящаяся рожь давасильки в ней, цветики лазоревые, символизирующие Божий цвет.- 85 Так рассеивается мгла стихотворения, возникает надежда. Оказы­вается, однако, что это лишь завершение второго круга исканий.Дорога, покрытая лесом, сулит дальнейшие тяжкие испытанияоказавшемуся на ней герою.

Впереди ждет неминуемая гибель ("пла­ха с топорами"). И могущие спасти кони где-то застоялись, "пля­шут в т а к т , / нехотя и плавно". Путь вновь оказался замкнутымкругом, герой вновьостается наедине со своей болью, своей тос­кой и тайной. Но есть способ преодолеть трагическое одиночество.В мире, где "ничего не свято", остаются люди, к которым и обра­щен последний крик о помощи, крик, переходящий в шепот отчаяния:"Нет, ребята, все не так!Все не так, ребята..."Это еще одно указание на то, что песня представляет собой драма­тизированный монолог, заранее предполагающий соучастие публики.Традиция цыганского романса, сопровождаемого обычно танцем, в со­четании с экспрессией выражения чувств главного героя, приводитк возникновению формы баллады-трагедии как мини-спектакля, по­ставленного и сыгранного Высоцким — режиссером, актером, поэтом,композитором в одном лице.В подобных балладных произведениях основу сюжета составляютчувства и мысли, характерные для русского менталитета архетипи¬ческие.

Тоска, маета, выход из которых лишь в стремительном дви­жением, бешеной скачке, разудалой пляске — одно из наиболее ха­рактерных ощущений русского человека с живущим в его душе ир­рациональным началом [37, 44]. Это состояние конкретизируется в туили иную историческую эпоху, приобретает новые оттенки смысла,что и находит всегда свое адекватное выражение в русской литера­туре, достаточно вспомнить "Братьев Карамазовых" Ф.М. Достоевско­го. Запечатлен подобный тип национального поведения ив поэзии- 86 60 — 70-х годов, например, в стихотворении Н. Рубцова ("Я будускакать по холмам задремавшей Отчизны"), и, конечно же, с высо­чайшей степенью интенсивности в творчестве В.

Высоцкого. Необхо­димо отметить, что поле, лес, река, гора — традиционные формулырусского фольклора, связанные с семантикой рассеивания, избываниягоря. Они определяют поведение персонажа лирической песни. Так вбалладе современного поэта проявляется композиционная роль фольк­лорной традиции, определяя наряду с узнаванием психологическогосостояния героя воздействие на слушателя-читателя.Но и современные катаклизмы нашли отражение в балладах-тра­гедиях поэта. Кошмар репрессий, ужасы войны, пережитые страной,настойчиво требовали своего осмысления как события общенародные.Появляются произведения А. Солженицына, Ю.

Трифонова, В. Быкова имногих других писателей. Однако процесс осознания пережитого былдалек от нормального своего течения, заморожен строгой государ­ственной цензурой. Покаяние, столь необходимое целому народу,растягивалось и откладывалось на долгие годы. Поэтому несомненназаслуга Высоцкого, публично, на всю страну сказавшего о наболев­шем. Он смог рассказать о национальной трагедии с точки зренияее рядового действующего лица, того самого "маленького человека",который вынес на своих плечах все тяготы страшных испытаний, вы­павших на долю целого народа, и рассказать его собственным язы­ком (отсюда сказовая форма подобных баллад). Так, "Банька по-бе­лому" (1968) не просто стихотворный рассказ, а также балладныйдраматизированный монолог. Действие его происходит в мифологи­ческом месте, коим всегда была баня, где очищались от грехов иобретали второе рождение [218, 136].

Есть у него и конкретный слу­шатель, ибо герой обращается не к гипотетическому читателю, не кабстрактным "ребятам" "Моей цыганской", а к хозяйке как участнице- 87 происходящего. Поэт указывает на детали обстановки: полок, ковш,березовый веник. Рисуются черты облика самого лирического героя:"А на левой груди — профиль Сталина,/ а на правой — Маринка ан­фас". Присутствует в балладе и авторский взгляд, отмечающий сов­мещение конкретного и абстрактного: "Сколько веры и лесу повале­но,/ сколь изведано горя и трасс." Благодаря этому возникает си­туация диалога со слушателями, зрителями, напряженные, конфликт­ные отношения искусства и действительности.Герой знаменитой "Баньки" прогоняет через жар воспоминанийсвою душу,еще и еще раз заставляет себя рассказывать о пережи­том ("Протопи ты мне баньку по-белому, —Я от белого света отвык, —Угорю я — и мне, угорелому,Пар горячий развяжет язык" — рефрен песни), анализироватьпрошлое.

В результате наступает столь необходимое очищение в бук­вальном и переносном смысле. Это тот катарсис, в котором нужда­лась страна, и Высоцкий создал для него условия благодаря запо­минающимся ярким художественным образам, лаконичной балладнойформе и намагниченным пленкам, обеспечившим песне широчайшуюизвестность.Очень важной находкой Высоцкого в балладах-трагедиях стано­вится единичное, конкретное явление, на котором строится сюжет,поднимающееся до высот общечеловеческой значимости. Так проис­ходит, например, в стихотворении "Он не вернулся из боя" (1969),своеобразной исповеди-реквиеме (тонкий анализ произведения данЛ. Томенчук [237]).

Чрезвычайно показательна в этом отношениибаллада "Тот, который не стрелял" (1972). Поэт находит в ней свойподход к осмыслению опыта войны. Чудом спасшийся герой песни, вкоторого "стрелял поутру / из ружей целый взвод", — это самый- 88 обыкновенный "человек на войне", что подчеркивается сказовой фор­мой драматизированного балладного монолога. Вся песня построена"от противного", апофатическим способом, отсюда обыгрывание прие­мов отрицания: "Тот, который не стрелял", "не пудрю", "не тот","нелепая", "нельзя", "не донес", "неутомимый", "никто поделатьничего не смог", "недострелённый" и т.д. Невероятность событийоборачивается их поразительной достоверностью. В балладе нет ти­пизированного героя — "человека из народа". Напротив, образыособиста, состряпавшего "дело" (неслучайно указывается даже егофамилия — Суэтин), командира, не смогшего, а, скорее, испугавше­гося изменить приказ, конкретны, как и единствен во всем взво­де тот, который не стрелял.

Характеристики

Список файлов диссертации