Диссертация (1096005), страница 44
Текст из файла (страница 44)
естественной религии); 3) добродетель, достигаемая благодаря божественному водительству посредством истин, явленных в Откровении (т.е. религии Откровения)507. Первая называется Вольфом «философскойдобродетелью», вторая – «философским благочестием», третья – «теологиче-502См.: RPCh. S. 47, 51.См.: RPCh. S. 19.504Социнианство – антитринитарное учение, распространявшееся итальянским теологом Фаустом Социном(1539-1604) и его последователями, отрицавшими божественную природу Христа и полагавшими, что Иисус, будучи совершенно святым человеком, был выбран Богом в качестве своего представителя, дабы словом и личным примером научать верующих праведной жизни.505См.: Lach D.F. The Sinophilism of Christian Wolff (1679–1754).
P. 120.506См.: RPCh. S. 19. Еще отчетливее Вольф высказывается в примечаниях к «Речи», изданных в 1726 г., ужепосле изгнания из Галле: «Мы следуем святейшему учению Христа и веруем в него, как в единственногонашего учителя, который не только дал нам учение, как должно жить, но и показал путь, на котором достигается вечное спасение. Мы крепко веруем в то, что он безошибочен, а его деяния полностью непогрешимы.В той мере, в какой мы принимаем высказывания и деяния Христа в качестве путеводной нити для нашихпоступков и ограничиваемся его авторитетом, китайцы в своем почитании Конфуция совпадают с нами. Номы (в отличие от последователей Социна) веруем не только в Христа, как в нашего учителя, давшего намучения нравов и являющегося образцом всякой добродетели, но мы веруем в него как в спасителя и избавителя рода человеческого и посвящаем ему как истинному Богу наше благочестивое почитание.
Такое почитание не проявляется ни иудеями по отношению к Моисея, ни турками по отношению к Мохаммеду, ни китайцами по отношению к Конфуцию. Да, все эти несчастные народы совершенно не знают спасителя мира ивечный порядок спасения. Поэтому я прибавил ограничение, что Конфуций значит для китайцев столько же,сколько для нас значит Христос, поскольку мы почитаем его именно как учителя, данного нам Богом, но нив коем случае не постольку, поскольку мы посвящаем ему как единородному Сыну Божьему и нашему спасителю наше благочестивое почитание и веруем в него» (RPCh. Anm. 30. S.
121).507См.: RPCh. S. 27.503142ской или христианской добродетелью»508. Как не сложно понять, китайцамприписывается только добродетель первого вида, т.е. самая низшая ступень.Что же касается свободы воли, которая якобы ограничивается образомБога, воспринимаемого верующими в качестве господина, раздающего награды и наказания, то хотя в тексте самой «Речи» мы не находим поясненияэтому, однако к той же теме Вольф неоднократно обращается в своей «Немецкой этике», в которой различает «детский страх» и «рабский страх».Страхом, ограничивающим свободу воли человека, оказывается лишь «рабский страх», представляющий собой страх перед божественными наказаниями, которые последуют за злыми поступками509.
Детский страх, напротив, нетолько не мешает достижению добродетели, но этому способствует. Онпредставляет собой «тщательность в поступках и упущениях, дабы не предпринять того, что противно Богу, или не упустить того, что ему угодно»510 инепосредственно связан с любовью к Богу511. То же, что мы совершаем излюбви, мы совершаем охотно. А относительно совершаемых охотно поступков нет смысла говорить о принуждении и ограничении нашей свободы512.Так как Бог не заповедует нам и не желает ничего, что было бы противно естественному закону, то воля Бога тожественна естественному закону и такойчеловек, имеющий страх перед Богом и делающий добро из любви к Нему,будет находиться в соответствии с предписаниями естественного закона.Любовь к Богу и непосредственно связанный с ней страх оскорбить егосвоими поступками, не только не вредит добродетели, но напротив, являетсянаиболее полным ее выражением513. Именно в недоступности последнего для508См.: RPCh.
S. Anm. 51-53. S. 139.См.: DE. § 705. S. 482-483.510См.: DE. § 694. S. 478.511См.: DE. § 696-697. S. 478-479.512См.: DM. § 987. S. 608; НМ. C. 335-336.513См.: DE. Vorbericht. § 6. Unpaginiert. Ср.: DE. § 42. S. 30-31. Вопрос о специфике христианской морали и отом, отличается ли вообще христианская мораль чем-либо от светской, актуален и по сей день, являясь одной из насущных проблем современного католического нравственного богословия. Его актуализация в последние десятилетия была связана с определенными изменениями, начавшимися еще в 40-50 гг. XX в. и нашедшими свое отражение в документах Второго Ватиканского собора, подчеркивающих значимость Священного Писания и веры в Иисуса Христа для моральной жизни христианина (см., например: Die Verbum //Документы II Ватиканского Собора.
М., 2004. § 24. C. 297-298; Optatam totius // Op.cit. § 16. C. 253-256), чтовступало в противоречие с предшествующей традицией составления казуистических учебников по моральному богословию, которые ввиду своего законнического характера подчеркивали значимость закона. Результатом этого было сведении сущности христианской морали, по сути, к содержанию естественного закона, доступного постижению разумом, что лишало христианскую этику какой-либо специфичности.
В то же509143китайцев Вольф и усматривал их несчастье, подчеркивая, однако, что поскольку он выступает в своих сочинениях в качестве философа, он долженоставаться в рамках обсуждения именно философской добродетели, достижение которой возможно с опорой на одни лишь только естественные силыдуши и которую с блеском реализуют китайцы514.Таким образом, мы видим, что обвинять Вольфа в атеизме, основываясь на тексте «Речи о практической философии китайцев», ничуть не болееобосновано, чем на основе всех его остальных работ. Даже в тех случаях, когда немецкий мыслитель открыто заявляет, что вера в Бога не является необходимой для достижения добродетели, он вовсе не защищает и не оправдывает тем самым атеизм, а пытается всего лишь показать, что даже люди, покаким-то причинам лишенные истинного познания Бога, не имеют права поступать аморально, так как все люди, независимо от их религиозных убеждений, подчинены одному и тому же закону.
И от того, как мы этот закон будемназывать – волей Бога или естественным законом – суть его и то, что он нампредписывает, не изменится. Таким образом, более оправданным представляется говорить о Вольфе не как о защитнике атеистов, а напротив, как об ихобвинителе и обличителе, вскрывающем принципиальную их непоследовательность в применении рассудка, что и делает, в частности, М. Потт в своейработе, посвященной просветительской критике суеверий515.время Второй Ватиканский собор, подчеркивая значимость Божественного Откровения для моральной жизни христианина, не дает, тем не менее, однозначного ответа на вопрос о специфичности (или ее отсутствии)христианской морали, допуская возможность разных интерпретаций. Это в конечном счете и привело коформлению в 70-х гг.
XX в. двух кардинально различных позиций: 1) этика веры (Glaubensethik), сторонники которой утверждают, что существует некая специфическая христианская этика, доступная только вБожественном Откровении; 2) автономная этика, сторонники которой утверждают, что мораль является рационально автономной и Откровение не привносит никакого нового содержания (см.. об этом подробнее:Walter J. J.
The Question of the Uniqueness of Christian Morality: An Historical and Critical Analysis of the Debatein Roman Catholic Ethics // Method and Catholic Moral Theology. The Ongoing Reconstruction / Ed. by T.A.Salzman. Omaha / Nebraska, 1999. P. 157-176; Salzman T.A. Specificity, Christian Ethics, and Levels of EthicalInquiry // Method and Catholic Moral Theology. Omaha / Nebraska, 1999. P. 177-208; Porter J.
The Natural Lawand the Specificity of Christian Morality: A Survey of Recent Work and an Agenda for Future Research // Methodand Catholic Moral Theology. Omaha / Nebraska, 1999. P. 209-229; Kelly K.T. New Direction in Moral Theology.The Challenge of Being Human. New York, 1992. P. 115-117).514См.: DE. § 6.
Unpaginiert.515См.: Pott M. Aufklärung und Aberglaube: die deutsche Frühaufklärung im Spiegel ihrer Aberglaubenskritik. Tübingen, 1992. S. 184-186. Ср.: Mauthner F. Der Atheismus und seine Geschichte im Abendlande. S. 208; AlbrechtM. Einleitung. S. XLIV; Schmidt J. Geschichte des geistigen Lebens in Deutschland. S. 406.1443.6. Бог в философии ВольфаАнализ «Речи о практической философии китайцев», таким образом,наглядно демонстрирует нам абсурдность обвинений Вольфа в атеизме, таккак он не просто не утверждал необходимости отрицания веры в Бога, но ещеи сам неоднократно подчеркивал свое собственное исповедание основныхистин христианского вероучения.
На первый взгляд может показаться, чтоэто вступает в противоречие с естественным законом, достаточность которого для достижения добродетели и независимость которого от воли БогаВольф подчеркивает. Однако при более пристальном рассмотрении оказывается, что необходимость обоснования Бога и важности христианской верывозникает не только при разборе Вольфом конкретных указаний и конкретных обязанностей человека по отношению к себе, окружающим и собственносамому Богу, а коренится гораздо глубже, а именно в необходимости обоснования выведения первопринципов и основных понятий Вольфовой этики ионтологии516, каковыми, в частности, оказываются понятия естественного закона, совершенства и свободы воли.Естественный закон является абсолютно необходимым в силу того, чтоон встроен в природу человеческого духа. В любом случае свои действия человек выстраивает именно в соответствии с ним. И в данном аспекте ничегоне зависит ни от нашего знания этого закона, ни от нашей готовности признать его за истину.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
