Н.Ю. Алексеева - Русская Ода (1006455), страница 65
Текст из файла (страница 65)
Не продолжая в них прямо Ломоносова, не повторяя его стихов и не воспроизводя его приемов, Херасков очистил его стиль от неровности и затрудненности, его изображение — от аллегорической условности и резкости, композицию — от неоправданных отступлений. Преображенные Херасковым язык, стиль, стих, интонация Ломоносова были восприняты следующим поколением поэтов. «Как живописцы Италии основал он [Ломоносов.— Н. А.~ школу последователей, которые начали от времени его и конечно составят непрерывную цепь стихотворцев российских.
Подле героев „Россиадын играют Зефиры „Душеньки" и гений Горациев открывает новые красоты певцу «Фелицы"».' Оды Хераскова представляют в 1760 — 1770-е годы явление замечательное, принципиально противостоящее и своей поэтикой, и своим нравственным содержанием заглушающим их одам Сумарокова и Петрова. Глава 5 ТОРЖЕСТВЕННЫЕ ОДЫ ПЕТРОВА Прямым подражателем Ломоносова традиционно считается В. П. Петров. Такое восприятие восходит к роли, которую Петров должен был играть по замыслу Екатерины П при ее дворе.
По-видимому, императрица одна из первых заговорила о появлении «второго Ломоносова».' Прямая преемственность ~ Муравьев М. Н. Полн. собр. сон. Т. 3. С. 119. а В 1770 г. она писала о Петрове: «Сила поэзии этого юного автора уже приближается к силе Ломоносова, и у него более гармонии...» (Екагаерина ЕЕ Часть 1Н. Классицистическая ода 276 Петрова по отношению к Ломоносову и даже его принадлежность «школе» Ломоносова была объявлена уже в 1920-е годы Гуковским' и с этого времени не вызывала сомнений.' Между тем современные Петрову поэты так его не воспринимали, и одна из причин стойкого неприятия его творчества литературной общественностью, по-видимому, связана как раз с притязаниями Петрова на роль преемника Ломоносова. Так, Новиков говорит о Петрове как о «втором Ломоносове» с большой долей иронии.' Необычный социальный статус Петрова, по существу единственного придворного поэта, его обособленность от современной ему литературной жизни, известная самостоятельность литературной позиции и, наконец, открыто враждебное отношение к нему современников принадлежат не только к фактам его биографии, но и к факторам его поэзии, вне которых ее феномен едва ли может быть правильно понят.
Уже первая ода Петрова «На великолепный карусель» (1766) была встречена литераторами с нескрываемым раздражением. Сразу после выхода она подверглась шквалу насмешек, вызванных ее стилем.' Не соответствующий общим стилевым тенденциям эпохи, он характеризуется пристрастием к редким вычурным словам, к усложненному синтаксису, отягощенному инверсиями, славянскими формами, сложными прилагательными и распространенными сравнениями. Церковно-славянские элементы стиля будут отличать и следующие оды Петрова, но в них славянизмы растворены в уже установившемся высоком поэтическом стиле, а потому не так навязчивы. Сни- Антидот // Осьмнаднатый век: Исторический сборник, изданный П. Бартеневым.
М., 1869. Т. 4. С. 428). 1 Гуковсаий Г. А. Ломоносов, Сумароков, школа Сумарокова // Гуковский Г. А. Ранние работы по истории русской поэзии ХЧ1П века. М., 2001. С. 69. г См., например: Бараг Л. Г. О ломоносовской школе в русской поэзии ХЧП1 века (Василий Петров) // Уч. зап. каф. лиг.
и яз. Минского пед, инта. 1940. Вып. 1. С. 68 — 92. з «Он напрягается идти по следам российского лирика, и хотя некоторые и называют его уже вторым Ломоносовым, иодля сего сравнения надлежит ожидать важного какого-нибудь сочинения и после того заключительно сказать, будет ли он второй Ломоносов или останется только Петровым и будет иметь честь слыть подражателем Ломоносова» (Новиков Н. И. Опыт исторического словаря о российских писателях. СПб., 1772. С. 163). г Обзор пародийной и критической литературы, связанной с одой «На великолепный карусель», с ма Кочеткова Н Л.
Петров В. П. // Словарь русских писателей ХЧП1 века. СПб., 1999. Вып. 2. С. 425. 277 Глава 5. Торжественные оды Петрова жение последующих од Петрова могло бы объясняться его реакцией на критику, если бы во второй редакции 1782 года оды «На карусель», в целом сильно отличной, не были сохранены основные черты первого варианта. Исправив в ней строки, вызывавшие прямые насмешки, поэт не только оставил многие темные места первой редакции, но и добавил к ним новые. Очевидно, изобилие средств, использованных в оде «На великолепный карусель», отвечало особой задаче, поставленной ее творцом. Стиль оды был связан, по-видимому, с воспетым в ней событием — костюмированным военно-спортивным ристалищем, каруселем, устроенным при дворе Екатерины П по образцу подобных игр других европейских дворов, прежде всего французского, и ориентированным на древнегреческие состязания.' В условиях набиравшей силу игры в древних и стилизации жизни под древнюю Грецию карусель дал прекрасный повод для создания настоящей пиндарической оды — оды, посвященной, как и оды греческого поэта, не военным победам, а спортивным играм.
Необычность избранного Петровым для оды предмета (подсказанного ему, правда, Н. Н. Бантышем-Каменским) требовала исключительности и самой оды. Если карусель воспроизводил древнегреческие состязания, то и ода, его воспевающая, должна была имитировать древнегреческие оды. Усложненный стиль первой оды Петрова„навсегда скомпрометировавшей его в глазах современных ему поэтов, для него был, очевидно, имитацией пиндарического стиля. В оде, написанной ставшей уже привычной ломоносовской (пиндарической) строфой и отягощенной славянизмами, было примерно столько же сходства с одой Пиндара, сколько в Каруселе — с греческими Олимпийскими играми.
Отсутствие сходства в нашем восприятии, воспитанном на археологически точном воспроизведении древности, не означает отсутствие сходства вообще. В эпоху, к которой принадлежат и Карусель, и ода, археологический интерес к древности находился в начале своего пробуждения и подобие древним определялось не столько реальным подобием, к которому однако стремились,' ~ Эта связь подчеркивалась: так, на медали, изготовленной для раздачи победителям в каруселе, была подпись: «С Алфеевых на Невски берега» (Записки Якоба Штелина об изящных искусствах в России.
М., 1990. Т. 1. С. 338). з Так, в описании второго каруселя (11 июля 1766 г.) говорилось, что Н. Н. Репнин, «главный всего помянутого учреждения изобретатель <...> Часть Ш. Классицистическая ода 278 сколько самим желанием уподобления.' Одновременно с одой Петрова была написана ода Вольтера, посвященная тому же событию, петербургскому Каруселю — «Са11ша11аз Р1пг1агн)пе зпг цп саггопзе1 донне раг рппрегатг1се г1е Кизз1е» (Пиндарическая галиматья на карусель, устроенный императицей в Петербурге).' Ультрапиндарический стиль обеих од не кажется случайным совпадением, а указывает на связь с определенной традицией воспевания подобных действ.
Как за петербургским Каруселем стояла французская традиция придворных ристалищ, так и за его воспеванием должна была быть своя традиция, которая могла быть известна образованному Петрову. С появлением новых од Петрова выпады в его адрес не прекратились. Сохранившийся фрагмент эпистолы Майкова, обращенной к Хераскову с критикой Петрова, позволяет думать, что и Херасков разделял общее неприятие Петрова.
Оценка Петрова, данная Новиковым в его словарной статье„ подводит итог общему мнению о поэте литературных кругов конца 1760 — начала 1770-х годов. В этой связи примечательны два факта. Первый из них заключается в отсутствии полемики. Нам неизвестно, чтобы кто-нибудь из литераторов встал на защиту Петрова. Второй — связан с переоценкой его творчества, произошедшей к концу века. «Изобилие идей, возвышенность чувств и силу ума» находит в Петрове уже И. И.
Дмитриев, признавая его «лучшими одами» оды орловского цикла «на сожжение турецкого флота при Чесме и гр. Г. Г. Орлову», отвергнутые как раз Майковым.' Петрова читает юный П. А. Вяземский и в зрелые годы произносит о нем вполне лестные суждения.4 Поздний Державин называет Петрова в числе покззал 'изобилие вкуса в пристойных нарядах <...> заимствуемых от довольного сведения древней и новой истории» (Прибавление к «Московским ведомостям». 1766. 1 августа. № 61). ~ Михайлов А. В.
Идеал античности и изменчивость культуры. Рубеж ХУП1 — Х1Х вв. // Михайлов А. В. Языки культуры. М., 1997. С. 526 — 528. з Об этой оде в сравнении с одой Петрова смс Смолярова Т. И. Два певца и один праздник: «Великолепный Карусель» Екатерины П и судьбы пиндарической оды в России и Франпии //АгЬог Мпп61. 2002.
№ 9. С. 73 — 91. з Дмитриев И. И. Взгляд на мою жизнь // Дмитриев И. И. Сочинения / Ред. и примеч. А. А. Флоридова. СПб., 1895. Т. 2. С. 40 — 41. «По его мнению, Петров знал «тайну заключать живую и глубокую мысль в живом и резком стихе» (Вяземский 77. А. О Державине // Вяземский П. А. Литературно-критические статьи / Сост., подгот.
текста, коммент. М. И. Гиллельсона. М., 1982. Т. 2. С. 8). Глава 5. Торжественные оды Петрова 279 двух лучших авторов похвальных од,' а ранее сочувственно отзывается о нем в оде «Водопад» («Марон по Меценате рвется»„ст. 318) и даже позволяет себе реминисценцию одиозной оды «На карусель» в своей оде «Афинейскому витязю» (1796).э И наконец, в творчестве Пушкина можно было бы выделить целый петровский пласт, начиная с «Медного всадника> ' и описания Полтавского боя в «Полтаве» и заканчивая одой, посвященной Петрову в не меньшей мере, чем Н. С. Мордвинову.' Оды Петрова, резавшие слух современников, спустя 30— 60 лет воспринимались явно безболезненно. Немалочисленные для литературной культуры 1760 — 1770-х годов высказывания о Петрове чрезвычайно однообразны, что существенно затрудняет наше понимание происходившего конфликта.
На протяжении почти десяти лет мишенью насмешек служит ода «На великолепный карусель», но даже не вся она целиком, а ее строки, описывающие коней: «Дают мах кони грив на ветр <...> Встает прах вихрем из-под бедр» (ст. 32, 34).' Из фрагмента бурлеска В. И. Майкова «Елисей, или раздраженный Вакх» (1774), обычно приводимого в связи с критикой Петрова («Хоть пыль не из-под бедр восходит всем изве- ' Державин Г. Р. Продолжение о лирической поэзии / Публ.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
