Н.Ю. Алексеева - Русская Ода (1006455), страница 34
Текст из файла (страница 34)
РегегзЬигй, деп 28. Аийизг 1737. 151. РесегзЬигй, 17371. В СКИК ее описание отсутствует. (ПФА РАН, разряд гг1, оп. 1, )чг 685, л. 123 — 139 об.). з О ней смс 1) Пекарский П. Василий Кириллович Тредиаковский. С. 69 — 70; 2) 5т(гл В. Ап Ппйпоигп Тгапз!агег1 Рапейуг!с Роет о!1737: МгсЬае! Ма!Гга!ге апд Апг!оЬЬ Кап!ею!г // ТЬе 5!ачопгс апд Еазг еигореап Кеч!ечс 1977. Ъо!. 55.
лв 2. Р. 161 — 171 (то же: Смит Л. Неизвестный перевод Кантемира: панегирическая ода Михаила Меттера 1737 г гУ Смит Д. Взгляд извне; Статьи о русской поэзии и поэтике. М., 2002. С. 29 — 39); 3) Николаев С. И. О переводе похвальной оды М. Меттера 1737 г.,'7' ХЪ'П! век. СПб., 1996. Сб. 20. С. 249 — 252. в См.
с. 51 — 52 настоящей книги. 138 Часть П. Стаиоелеиие русской классицистической оды вождению одой всякого празднества, всякой победы. Кроме того, именно Штелин своими 19 одами Аннинского времени окончательно утвердил одическую форму для русского придворного панегирического стихотворения. Только при русском дворе из всех дворов Европы, исключая французский, стало обычаем подносить столь изысканные и возвышенные приветствия.
Оды Штелина принадлежат к введенному Юнкером в России типу торжественной государственной оды. Из од и иллюминационных стихотворений Юнкера темы и формулы русского государственного панегирика прямо перекочевали в оды Штелина. При этом неверно было бы говорить о прямом подражании Штелина Юнкеру, тем более о развитии юнкеров- ской оды. Оды Юнкера создавались поэтом, волей случая ставшим панегиристом, оды Штелина написаны человеком, осознанно стремившимся к роли придворного поэта и хорошо осознававшим практическое значение подносных од.
Штелин верно почувствовал необязательность для подносного панегирика юнкеровской медитативности и образности. Его оды (за исключением лучшей из них, оды на взятие Перекопа) много прогце и суше. Взамен рассуждений о времени и вечности Штелин распространил прямую похвалу императрицы Анны, приблизив этим оду к привычному подносному панегирику. Хотя оды Штелина много уступают уровнем поэзии одам Юнкера, именно они сыграли роль школы будущей русской оды. Это определено не их особенностями, а тем, что они создавались в те годы, когда будущий основатель русской лирики Ломоносов уже способен был их читать, и, как мы увидим, весьма внимательно. Читал их в конце 1730-х годов и кадет Сумароков. Влиянием на будущую русскую оду и определено значение од Штелина: для истории немецкой поэзии едва ли сколько-нибудь заметное, для истории русской лирики оказавшееся принципиальным.
Ббльшая часть од Штелина 1736 — 1737 годов была написана от лица Академии и выходила, как уже говорилось, в сопровождении русских переводов. Все переводы выполнены стихами, автор которых Тредиаковский. Всего за эти два года им переведено 8 од: шесть од Штелина, одна ода Меттера и одна ода Юнкера из подготовленного им к 28 января 1737 года описания иллюминации. В феврале 1738 года Тредиаковский на год уезжает в отпуск и, вернувшись через год в феврале Глооо 3.
Петорбургскоо стихи и оды 1736 — 1739 годов 139 1739 года,' к переводам иллюминаций и од уже не возвращается. Начиная с 1738 года оды и надписи в описаниях иллюминаций переводятся прозой В. Е. Адодуровым. Работа немецких поэтов и русского их переводчика превратила Петербургскую академию наук в своего рода лабораторию, в которой подготовлялся поэтический материал (на всех его уровнях) для будущей русской оды. Без этой предварительной, часто, может быть, неказистой на вид, работы победоносное явление ломоносовской оды было бы невозможно. Если немецкие ямбы, одическая строфика, тематика и конструкция оды были восприняты Ломоносовым непосредственно из немецких од, то в своем словесном выражении ломоносовская ода испытала двойное влияние немецких оригиналов и их русских переводов. Перенос в русский язык и культуру формул и образов немецких од Тредиаковским согласовывался с отечественной поэтической традицией, и потому его переводы часто не точны.
Как правило, русский переводчик смягчает резкость и жесткость оригинала, когда речь идет о политике и войне, с другой стороны, прибавляет выразительности немецким одам за счет использования славянизмов с соответствующими смысловыми коннотациями. Ломоносов всякий раз выбирает между немецким оригиналом и русским переводом. При этом далеко не все, что предлагала немецкая петербургская ода, им используется. Из од Штелина Ломоносов заимствует прямое обращение к императрице монархиня и прославление ее как героини, но характерного для Штелина обращения императрица и героиня Ломоносов избегает, Лишь в Хотинской оде он обращается к императрице Анне: «Страны полночной героиня». Из од Штелина вошло в ломоносовскую оду прославление доброт (сгге Тщенб), переводимых Тредиаковским как добродетель, а также тема распространяемого от трона света («Р1е Рйгзс1п, иеген Псаг ппг1 КесЬг» [Княгиня, чьим светом и правом.,) — «Государыню правосудну»), тема восхода солнца и уподобление его императорской милости («Рогт иго дег 8оппеп 8й1г1пеэ 1лсЬс, %депп ез гп ппзепп ЯсЬейе1 е1!ес, Еп егэг с[пгсЬ Рашрг" ппс[ Ь1еЬе1 ЬпсЬс Ппд гйсЬ апсЬ а1э ап ппз чегте11ес, Роп ъчгггг зо шапсЬеэ Но1с1с г[еп В11сЪ М1с ВеЬпэпсЬс пасЬ с[еш Ног" гпгцсй» вЂ” «Там, где всходит солнце златое, Всех нас осветить к нам спешаще, И преж- г Пекарский П.
Василий Кириллович Тредиаковский. С. 73 — 75. Мо Часть уй Становление русской классицистической' оды де, неж зрим то драгое, Далеко ночь мрачну гоняще, Все зреть ко двору росску зрятся, И о нем в надежде крепятся»),' тема покоя, или тишины, как главной ценности государственного благополучия. Покой (г)[е КцЪе) — одна из главных категорий од Штелина, заимствованная им у Юнкера; частое в их одах упоминание г??е ??ипе Тредиаковский переводил по-разному: покой мир, тихость («Тихость была бы вожделенн໠— «С!еЪ г)еп Ъез!ефеп 1апс)егп КцЪ» ?Подай побежденным странам покой!)' и, наконец, тишина («Пребывает мир златой, тишина златая» — «?п яп]дпег ]си?г ппг] Ег!ес]еп я!апЪеп»).з К петербургским одам восходит и уподобление монарха источнику («Яие[?е с[ез Ъегйпййеп» вЂ” «И веселия всего нам источник чистый» ' — «Тебе, о, милости источник»).' К переводам Тредиаковского, а может быть и к его оде «О сдаче города Гданьска», восходят и частые в одах Ломоносова перуны, так русский переводчик передает Аннин гром («г]ег?)оппег Аппепз» вЂ” «Перун Анны»),' в другом месте вводя перуны, которых в оригинале нет («Перуны свои погашают»).т Помимо отдельных слов, образов и тем русская ода заимствовала из петербургских немецких од набор одических 1 [5гаййн !.] А!!егппгепЬап18згег О!йс!г-ЪЪппсЬ !п ешег Оде <...> гшп Е!псг!гС дез 1736 зсеш ?аЬгез...
5. 3; [Тредиаковский В.] Всепокорнейшее поздравление, сочиненное одою, <...> при начатии 1736 года... С. 3. з Ода к свяшенному императорскому величеству всея России. Время сию речь всю произносит // Примечания на Санкт-Петербургские ведомости. 1735. № 1. С. 4; []инсквг 'йг. ] Оде ап 1Ь го Каузег!. Ма! езг, »оп Вапа Вп]3]апд ппзеге а1!егд!пязге ВеЬеггзсЬепп. Р!е Хе!г // Апшегйппйеп 0Ьег 61е Хе1гпп8, 1735. № 1. 5.
4. з Торжественный день рождения <...> великия государыни императрицы Анны Иоанновны самодержицы всероссийския одою всеподданнейше прославляет Академия наук. С Пб., 28 января 1736. С. [3]; [5таййп 71 Еп г1еш айегЬосЬзтеп ппд ег?геп1!«Ьзтеп ОеЬпггз-Розге 1Ьго Каузег1. Ма1езт. Аппа 1оаппошпа <...> топ Вана йпр!апд!ейес !п е1пег Оде 1Ьге айегцпгеггЬашйзге ппд 8есгенвте %'йпзсЬе шедег гйе Кеузег!.
Асадеппе бег Чгг!ззепзсЬа1?геп. 51. РесегзЬпг8, деп 28.)ап. 1736. Л. [3]. 4 Там же. Л. [2), [5]. з Ломоносов лв. В. Ода на восшествие 1747 года//Ломоносов М. В. Полн. собр. соч, Мс Л., 1959. Т. 8, Поэзия. Ораторская проза. Надписи. С. 207. в [5гаййн !.] Ап деш ЬоЬеп Кгопппй-Розге !Ьго Каузег). Ма!езт. Аппа 1оаппо» па. 28 Арп!. 1736. [5. 7]. т [Штелин Я. — Тредиаковский В.] Ода, которою преславную победу великия государыни императрицы Анны Иоанновны <..> оружием над крымскими татарами при Перекопе 20 Маня 1736 года полученную прославила Санктпетербургская Академия Наук.
[СПб.], Июня 6 дня 1736 года. С. [3). Глава 3. Петлербургсюге «жили я оды 1736 — 1739 годов 141 формул. Сюда относятся формулы, обозначающие обширность Российского государства: указание его протяженности «от... и до...», приравнивание его «пятой части» земного шара или «полсвету». Все они восходят к первым стихотворениям Юнкера, из которых заимствованы Штелином, и уже, видимо, из его од попали в русскую оду. «О! ])ц ЬеЬеггзсЬезг Ыг а!еп !ип]геп Т!ге!! г1ег Ье11» («Твоя пята часть света человеча рода»)' — «Вйе Рйгхс]п <...> Рег Ег«1е ]йп/згеп Т!те!1 гея]егег» («Государыню правосудну, Что многу часть мира имеет»)'— «Надежда, свет, покров, богиня Над пятой частью всей земли».з «Тая, с]ег г[]е !га]Ье Юе!г Ьея]йети» («О, день! <...> Что полсвета одарил счастием покойным»)" — «Полсвета взять в одной нощи!».' Мотив пространности России в немецких панегириках раскрывается также формулой неисчетности и дальности ее границ: «Бо с]ар ез МйЬе [созе, с[]е Сгапгеп апгцге]яеп» [И требуется труд, чтоб указать границы] («Так что ' Дедикация // Примечания на Санкт-Петербургские ведомости.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
