И.З. Серман - Русский классициз (1006452), страница 41
Текст из файла (страница 41)
45Подводя итоги своему анализу стиля «Повести о куре о лисице», В. П. Адрианова-Перетц пишет: «Оригинал повести... ужепри самом своем создании оформился, так сказать, в двух планах: все то, что раскрывало основной замысел автора — насмешкунад представителями официального благочестия, изложено в старой литературной манере, с неизбежной цитацией авторитетныхисточников, с сохранением старого книжного языка; все бытовыедетали повести передаются живой разговорной речью, с характерными для XVII века элементами устно-поэтического языка». 46Такое раздвоение стиля или, вернее, сочетание двух, стилевыхпластов в пределах одного произведения — явление вообще характерное для новых стремлений в литературе второй половиныXVII в. Подобная двойственность стиля отмечена в «Житии» Аввакума, в переложениях псалмов Симеона Полоцкого.
«Высокое» и«низкое» в самом тесном соседстве продолжали существовать независимо, хотя и с разными мотивировками самой возможноститакого соседства.47''С^Позднее зачинателям литературы русского классицизма пришйось много внимания уделить установлению осмысленной стилевой иерархии. Но Кантемир еще близок к сатире XVII в. пародическим употреблением текстов церковного обихода в сочетании с разговорно-пословичной фразеологией. Д44454547Там же.Там же, стр. 197.Там же, стр. 173.См.: И. 3.
С е р м а н. «Псалтырь рифмотворная» Симеона Полоцкого и русская поэзия XVIII века. Труды Отдела древнерусской литературы, т. XVIII, М.—Л., 1962, стр. 223.Г Л А В АVIIIКантемири сатирическая традицияX V I I векаЛитературная судьба «Повести о куре и лисице» дает интересный материал для суждений о судьбе сатирических традицийлитературы XVII в. в литературе русского классицизма второйчетверти XVIII в. Существование целого ряда переработок XVIII в.,в том числе и стихотворных, очень облегчает эту задачу.Записи «Првести о куре и лисице» сохранились только поздние; они отделены от первого упоминания о ней почти целымстолетием, в течение которого повесть эта (как и аналогичныеей сатирические произведения XVII в.) продолжала жить, развиваться, меняться и в конце концов попала в печатную литературу в составе сатирического сборника «Старичок-Весельчак»(1792). Свидетельствует ли это о прямой, непосредственной преемственности между литературой XVII в.
и литературой русского классицизма XVIII в., хотя бы в пределах сатирическогонаправления, если пользоваться определением Белинского?По вопросу о характере преемственности между литературами двух столетий, которые разделила эпоха Петровских реформ, существуют серьезные разногласия среди исследователей.Одна из наиболее важных заслуг русской филологическойшколы XIX в., особенно Ф. И. Буслаева и Н.
С. Тихонравова, —это провозглашение как методологического принципа идеи единства национального художественного развития.Буслаев в своих изучениях того, что Пыпин называет «народностью», а мы бы назвали художественной культурой нации,никогда не отмежевывал себе какой-нибудь одной области — собственно истории литературы, фольклора, искусства, этнографии.Он занимался одновременно всеми этими направлениями изучения «народности» потому, что в его представлении «вся жизньдревней Руси была проникнута поэзиею».1 Эту поэзию Буслаевискал и находил, эту поэзию он стремился понять и объяс1Ф. И.
Б у с л а е в , Сочинения, т. II, Изд. Академии паук, СПб., 1910,стр. 31.173йить. Й если в этих поисках объяснения, в частных истолкова- |ниях многое действительно устарело, иное отдает наивным мифологизмом, иное получило новое фактическое обоснование, тосамый подход ученого к духовной жизни древней Руси, напряженный интерес к поэтическому строю сознания человека этой эпохибыл несомненно не только великой научной заслугой ФедораИвановича Буслаева, но п огромным достижением всей русскойгуманитарной культуры.Богатое собрание поэтических представлений народа Буслаевнашел в книгах, имевших, казалось бы, самое деловое назначение, — в так называемых «Лечебниках» и «Травниках».
«Самоеотношение человека к природе было... исполненное поэзии», —замечает Буслаев, прежде чем перейти к примерам «поэтическойстороны» этой «вовсе чуждой поэзии сфере». Таково, например,описание одной из лечебных трав: «Есть Спунь-трава, растет полугам при холмах, а растет как гречка, а цвет как у щавелю,а растет в колено и ниже, а столпица коленьями, меж коленцамибрюшки, а лист у ней как зогзицын; трава долга, а в ночи стоитвяла: лист виснет, как солнце сядет, а как солнце взойдет, листстоит, а сама трава черна».2 По поводу этого описания, в котором практическое и эстетическое неотделимы, Буслаев говорит:«Вызывало его (составителя «Лечебника»,—И.
С.) на описаниевнешней формы не эстетическое чувство красоты, а практическаяпотребность — определить какой-нибудь предмет посредством подробного описания для того, чтоб пользующийся „Лечебником"мог взять то, что ему нужно».3 Для каждого явления поэзиидревней Руси Буслаев ищет побудительных мотивов в практических потребностях народной жизни. Для него поэзия этого времени неотделима от жизни, составляет ее живое и действенное начало. По глубокому убеждению Буслаева, высказанномуим в его речи «О народной поэзии в древнерусской литературе»(1859), «масса поэтических элементов русской старины, не сосредоточенная к избранным личностям гениальных представителей, вполне согласуется со степенью развития древнерусскойжизни, жизни сплошной, по преимуществу народной.
Этим основным своим характером литература древней Руси доселе соответствует поэтическим воззрениям и убеждениям простого народа:так что, изучая древнюю Русь, исследователь яснее понимает исовременное нам нравственное состояние русского народа, точнотак же как изучение устной народной поэзии нечувствительновводит нас в художественный мир древней Руси».4В этих словах Буслаева есть несомненные следы романтической идеализации прошлого, древней Руси, но для нас сегодня234174Там же, стр.
37.Там же.Там же, стр. 62.интереснее и важнее другое: точка зрения исследователя наединство национальной культуры, его убеждение, что изучениедревней Руси дает нам ключ к современному (середины XIX в.)«нравственному сотоянию русского народа» и, наоборот, «изучение устной народной поэзии», живущей в народе, «нечувствительно вводит нас в художественный мир древней Руси».Как наука история русской литературы возникла на почветого подъема общественного самосознания, которым характеризуются 1840—1860-е годы. Ее демократизм в сочетании с органическим историзмом подхода был своеобразным синтезом традиций философской мысли русского романтизма и русского просветительства 1830—1840-х годов, несмотря на то что самиученые считали романтическую эстетику своим главным теоретическим противником.Буслаеву принадлежит неоспоримая заслуга перед всей русской культурой.
Он доказал практически, что существует органическое единство национальной культуры как в пределах каждойэпохи, так и в перспективе всего исторического пути нации отее «праистории» до второй половины XIX в. Идея единства национального художественного развития была принята как методологический принцип новой филологической наукой 1850-х годов, но она нуждалась в более конкретном применении к русскому историко-литературному процессу.Н. С. Тихонравову принадлежит честь постановки этой проблемы по отношению к тому явлению, которое со времен спораславянофилов и западников именовалось «разрывом» между русской культурой (и литературой) допетровской и послепетровской;между тем то, чем жила Московская Русь до конца XVII в.
ичто пришло к ней с Петром I, и определило ход развития русской общественной мысли и русской литературы XVIII столетия. Во вступительной лекции к курсу истории новой русскойлитературы в 1859 г. Н. С. Тихонравов говорил о тех поверхностных авторах, которые, «не выяснивши существенного содержания F значения литературы XVIII века, внесли только запутанность в ее историю и поставили ее вне всякой связи с предшествующим литературным развитием».5Тихонравов ставит двоякую задачу перед историками русской литературы рубежа двух столетий — XVII и XVIII: вопервых, показать то новое, что возникало в русской идейной ихудожественной жизни второй половины "XVII в., и, во-вторых,проследить переход «наследия» XVII в. в XVIII в. и его место там,в борьбе и столкновении новых идей.6 В публичной речи, посвященной двухсотлетию возникновения русского театра, он го56Н. С.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
