И.З. Серман - Русский классициз (1006452), страница 26
Текст из файла (страница 26)
Преимущество такого любовного времяпрепровождения выражено и в стихах, которыеявственно перекликаются со стихами из приложения. Глазолюбность (Кокетство) говорит Тирсису:Перестань противляться сугубому жару:Две девы в твоем сердце вместятся без свару,Ибо ежель без любви нельзя быть счастливу,То кто залюбит больше,Тот счастлив есть надолыпе.Люби Сильвию красну, Ирису учтиву,И еще мало двух, быть надо коли чиву.И далее, как бы предупреждая сомнения, которые могут возникнуть у Тирсиса, Глазолюбность его обнадеживает:Часов во дни довольноОт той с другой быть вольно.Удоволив первую, доволъ и вторую,А хотя и десяток, немного сказую!*535Там же, стр. 118.111Последних двух строк у Тальмана нет, они прибавлены Тредиаковским. Тенденция переработки все та же — конкретизировать и материализировать слишком отвлеченное и спиритуализированное изображение любви у Тальмана.А.
В. Позднеев опубликовал песню Тредиаковского, из котороймы знали только одну строфу «Худо тому жити.. .». Песня эта написана, по-видимому, уже в России, после выхода «Ездыв остров Любви», так как ее смысл в защите любви и возражении тем, кто осуждает любовь. Как известно, «Езда в островЛюбви» имела необыкновенный успех у русской читающей публики. Тредиаковский писал об этом Шумахеру: «Я могу сказатьпо правде, что моя книга входит здесь в моду и, к несчастью илик счастью, я также вместе с ней. Честное слово, мсье, я не знаю,что делать: меня ищут со всех сторон, повсюду просят моюкнигу».36Успех «Езды в остров Любви» сопровождался одновременнохором враждебных выступлений, о которых мы знаем из другогописьма Тредиаковского к Шумахеру: «Суждения о ней различнысогласно различию лиц, их профессий и вкусов.
Придворные еювполне довольны. Среди принадлежащих к духовенству есть такие, кто благожелательны ко мне; другие, которые обвиняютменя, как некогда обвиняли Овидия за его прекрасную книгу,где он рассуждает об искусстве любить; говорят, что я первыйразвратитель русской молодежи, тем более что до меня она совершенно не знала прелести и сладкой тирании, которую причиняетлюбовь».37 И далее, вполне в духе книги Тальмана, в ее перифрастическом стиле, Тредиаковский продолжает: «Что вы, сударь, думаете о ссоре, которую затевают со мною эти ханжи?Неужели они пе знают, что сама природа, эта прекрасная и неумолимая владычица, заботится о том, чтобы научить все юношество, что такое любовь.
Ведь, наконец, наши строки созданытак же, как и другие, и они не являются статуями, изваяннымииз мрамора и лишенными всякой чувствительности; наоборот, ониобладают всеми средствами, которые возбуждают у них этустрасть, они читают ее в прекрасной книге, которую составляютрусские красавицы, такие, какие очень редки в других местах».38В это время Тредиаковский еще твердо стоит на своих позициях апологии земной любви, несмотря на обвинение «в нечестии,в нерелигиозности, в деизме, атеизме, наконец во всякого родаереси».39 Как бы отвечая своим критикам, Тредиаковский говорит в песне:36А.
М а л е и н. Новые данные для биографии В. К. Тредиаковского.Сборник ОРЯС, т. CI, № 3, Л., 1928, стр. 432.37Там же, стр. 431.38Там же.39Там же, стр. 432.112Худо тому жити,Кто хулит любовь:Век ему ту жити,Утирая бровь.Проходят печальныВсе дни его здесь,Да и не похвальноОбходится весь.Чувствия не зная,Кажется свиреп,А и рассуждая,Рассужденьем слеп.Будет сладкое л овенКто в школе его(Купидона, — И. С),Нравом добр, любовен,Свирепства ни сего.Утешает сильноВсякую печаль,Сам смотрит умильно,Отгонит весь жаль.Стати и прикрасыВсе в его руках,Мусикийски гласыИ танцы в ногах.Разные потехи —Также забав род,Веселые смехи —Его все то плод.Ты, юность прекрасна,Сим употребляй.Везде повсечасноВ любви пребывай.Варварству приличноЛюбовь презирать,Младым будь обычноЕю все играть.40И в этой песне, как и в более ранних стихах Тредиаковского,излагается осознанное отношение к любви как основе жизни,источнику радости и счастью, любви, воспринимаемой как вечный праздник, как пир молодости и веселья.
Такой философиилюбви нет в романе Поля Тальмана, как не было ее у того направления французской романистики, с которым связана «Ездав остров Любви».Но для того чтобы указать возможные соотношения междустихами Тредиаковского и французской поэзией 1720-х годов,надо представить себе тогдашнее ее состояние и сопоставитьлюбовную лирику Тредиаковского с тем, как разрабатывалиэту тему поэты разных направлений.В «Эпистоле от российской поэзии к Аполлину» Тредиаковскийс большим восторгом говорит о французской поэзии, особенноо песнях:Песен их что может быть лучше и складняе?Ей! ни Греция, ни в том мог быть Рим умняе.41И вообще французская литература является для него непререкаемым образцом во всех жанрах, хотя и современной емунемецкой поэзии он уделяет большое внимание. 4240А.
В. П о з д н е е в . Произведения В. Тредиаковского в рукописныхпесенниках,стр. 91—92.41В. К. Т р е д и а к о в с к и й , Избранные произведения, стр. 392.42См.: Л. В. П у м п я н с к и й . Тредиаковский и немецкая школаразума.
В кн.: Западный сборник. М.—Л., 1937, стр. 157—186.8И. 3. СерманИЗВо французской поэзии конца XVII—начала XVIII в. существовало особое направление, вернее — поэтическая школа, настойчиво разрабатывавшая философское учение Эпикура применительно к темам жизни и смерти, к проблеме бессмертия иземной любви, — школа вольнодумцев-либертенов, стихи которыхне печатались, а распространялись в рукописях и только послесмерти Людовика XIV стали постепенно проникать в печать.Именно к тому времени, когда молодой Тредиаковский попалв Париж, относится известная характеристика французского общества в «Арапе Петра Великого»: «По свидетельству всех исторических записок, ничто не могло сравниться с вольным легкомыслием, безумством и роскошью французов того времени. Последние годы царствования Людовика XIV, ознаменованныестрогою набожностью двора, важностию и приличием, не оставили никаких следов...
Между тем общество представляло картину самую занимательную. Образованность и потребность веселиться сблизили все состояния. Богатство, любезность, слава, таланты, самая странность, все, что подавало пищу любопытству иобещало удовольствие, было принято с одинаковою благосклонностью. Литература, ученость и философия оставляли тихий свойкабинет и являлись в кругу большого света угождать моде,управляя ее мнениями». И далее Пушкин называет, наиболеемодных поэтов и литераторов эпохи. Герой его романа «присутствовал на ужинах, одушевленных молодостью Аруэта и Старостин) Шолье, разговорами Монтескье и Фонтенеля».Шолье и его друг Лафар — наиболее характерные фигурысреди поэтов-либертенов этой эпохи. Они, да и не только они,выразили в поэзии ту борьбу против официального стоицизма,которую вслед за Гассенди вели многие представители французской философской мысли и литературы, такие как Ларошфуко,Сент-Эвремон, Мольер.43 «Эпикуренетами» в таком смысле былии поэты этой группы: «Большинство лирических поэтов XVII векабыли либертенами; лирическая поэзия определяется почти как либертенный жанр, и некоторые важные аспекты образа жизни либертена тесно связаны с самой сущностью лиризма: представление о природе, к которому приходишь, ища противоположностиаскетизму, ненависть к лицемерию, к которой человек приходит излюбви к искренности; представление о смерти, как о конце жизненного праздника, и о жизни, которая чувственность и эмоцииделает источниками блаженства».44И.
Спинк перечисляет и характеризует следующих поэтовлибертенов: Никола Ивето (1567—1649), Жака Дебарро (1599—1673), мадам Дезульер (1637—1694), Жана Эно (1611—1682),аббата Шуази (1644—1724), герцога Гамильтона (1646—1730),43См.: I. S. S p i n k . French Free Thought from Gassendi to Voltaire.London, 1960, pp. 145—151.44Там же, стр. 151—152,Щграфа де Грамона (1619-1707), Клода Шапеля (1626-1678),Шарля Лафара (1644-1711), аббата Шолье (1636—1720),45В Тампле у Шолье в течение тридцати лет собирались егодрузья — поэты-вольнодумцы. Поэзия Шолье и Лафара, их послания друзьям и ответы последних, собранные в издании сочинений Шолье, дают полное представление о том, как вырабатывалась их поэтическая концепция жизни.
Любовная лирикаШолье и Лафара самым теснейшим образом связана с их дружескими посланиями философского характера, где проповедуется изящный эпикуреизм, отрицается бессмертие души иутверщдается разумное, умеренное наслаждение радостямижизни. Эти философские послания создают особый фон для собственно любовной тематики; лирика любви включается в творчество поэта в целом, в его философию жизни.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
