И.З. Серман - Русский классициз (1006452), страница 25
Текст из файла (страница 25)
Почтение, снова встретившееся Тирсису, обещает ему, что он найдет Аминту в Объявлении (Declaration), ивместе с Купидоном ведет его в крепость, в которой Почтение«был губернатором». Стерегут эту крепость Очесливость(Modestie), Молчание (Silence) и Тайна (les Secrets). Называетсяэта крепость Молчаливость (Discretion) — «именем Почтениевойдочери, которая в том замке наместничествует».Пока Тирсис разыскивал Аминту, она удалилась в пещеруЖестокости (Cruaute).
Объятый горем Тирсис приходит к озеруОтчаяния (Desespoir), где ему сочувствует «девица» Жалость(Pitie). Приведя к нему Аминту, Жалость отводит влюбленныхк Искренности (Confiance), в замке которой находятся Сходбища(Rendez-vous) и любовные письма (billet-doux).
Когда влюбленвые выходили из замка Искренности, Должность (Devoir) похитила у Тирсиса Аминту. Первая часть романа оканчивается тем,что Тирсис и Аминта попадают, наконец, в город Любви, где живут во взаимной любви и счастии, пока Рок (Destin) не разлучает их.Вторая часть, или второе письмо к Лициде, начинается с сообщения Тирсиса, что «нрав» его весьма «переменился» и что оннавсегда покидает любовь. Убедившись в измене Аминты, Тирсисначинает вести любовную интригу одновременно с двумя —с Сильвией и Ирисой. Сначала такая жизнь ему очень нравится,затем начинает надоедать: «Ибо сие весьма трудно, чтоб житьс двемя персонами в одной союзности! На всякий день надлежаломне было писать два письма, на всякий день имел я два назначенных сходбищ, и надобно было иметь много хитрости, чтобкак утаить от одной знакомость, которую я имел с другой».27В конце концов Тирсис влюбляется в Славу и решается, оставив любовь, следовать советам Разума, которыми пренебрег он,вступая впервые на берег острова Любви.282728В.
К. Т р е д и а к о в с к и й, Сочинения, т. 3, стр. 718.См. подробный анализ этого перевода Тредиаковского в кн.:П. Н. Б е р к о в. Ломоносов и литературная полемика его времени. Изд. АНСССР, М.-Л., 1936, стр. 10—20,106В предисловии «К читателю» Тредиаковский предупреждал,что «сия книга есть сладкая любви», «книга мирская». Он темсамым подчеркивал ее светский, партикулярный характер и новизну ее содержания. До «Езды в остров Любви» русская печатьне знала подобных произведений. «Ассамблеи, новые формы бытаразвивали в молодых людях новое понимание любви, не как греховного чувства, а как высокого, нежного переживания душевнойпреданности любимой. Впервые на Руси появляются галантные,изящные кавалеры, тонко ухаживающие за дамой».29Все то новое, что привнесла Петровская эпоха в нравы, в общественную жизнь и особенно в понимание любви, в переведенном Тредиаковским романе Тальмана впервые было выраженос таким искусством в прозе и стихах. Книга Тальмана была выбрана Тредиаковским для сообщения русскому читателю нетолько форм и формул любовной речи и нежных разговоров, нои для внушения ему очень определенной общей концепции любви.Какова же была эта концепция и почему совсем не новая книгаТальмана могла лучше всего послужить ее пропаганде, можноустановить, сопоставив переводы стихов в «Езде» с подлинниками.Тредиаковский вообще свободен в своих переводах от мелочного буквализма, он меняет строфику, применяет свои сочетанияразносложных стихов и т.
д., но самые существенные изменениякасаются трактовки любви и любовных отношений. Отвлеченныеи перифрастические обороты Тальмана в описаниях женской красоты Тредиаковский заменяет конкретными чертами и приметами.30 Так, у Тальмана:Des roses et des lys le melange agreable.У Тредиаковского:Роз и лилей при груде смешенье любимо.У Тальмана:Sur le bord de la tombe oil tu voulais descendre,La belle main te donne du secours...У Тредиаковского:Когда хотела ты сойти до гроба,К обывателям подземного глоба,То белой ручкой тебя подхватилаИ не допустила...Еще более значительно и систематически изменяет Тредиаковский стихи Тальмана в описаниях любовных отношений. Отвле29Г. А. Г у к о в с к и й . Русская литература XVIII века.
Учпедгиз. Л.,1939, стр. 33.30Далее стихотворения Тальмана цитируются по указанному вышеизданию (см. прим. 26), стихотворные переводы Тредиаковского — по его«Избранным произведениям» (изд. «Советский писатель», М.—Л., 1963(Библиотека поэта. Большая серия)).107ченные и перифрастические обороты своего подлинника он заменяет конкретными образами и эротическими ситуациями.
Так,например, совершенно изменено изображение того, что видитТирсис, застав Аминту в замке Прямыя Роскоши (du vrai Plaisir)с одним из своих свояков (rivaux). У Тальмана этот «любовник»,к счастию которого ревнует даже небо, «d'un transport amoureuxembrassait ses genoux...» (в восторгах любви обнимает ее колени). У Тредиаковского же эта ситуация изложена так:Там сей любовник, могл ей который угодить,Счастию небо чиня всё зависно,В жаре любовном целовал ю присно;А неверна ему всё попускала чинить!В следующей строфе у Тальмана сказано: «Ses baisersredoubles etaient son seul langage» (удвоенные поцелуи были егоречью).А у Тредиаковского:Руки ей давил, щупал и все тело...И наконец, третья строфа, в таком виде данная Тальманом:Enfin j'en crus pendre le jour,Je vis a cet amant mille beautes en proie,Et l'ingrate a ses yeux montrait la meme joieQu'elle m'avait fait voir du temps de notre amour, —у Тредиаковского совершенно изменена, превращена в изображение торжествующей страсти соперника:Я хотел там убиться, известно вам буди:Вся она была тогда в его воли,Чинил как хотел он с ней се ли, то ли,А неверна, как и мне, открыла все груди!В некоторых случаях Тредиаковский краткое стихотворениеТальмана превращает в распространенное.
Так, стихотворениеТальмана «Je vis mourir entre mes bras» состоит из трех четверостиший, у Тредиаковского же их стало шесть. Тема этого стихотворения — сон, в котором Тирсис видит себя с Аминтой, умирающей у него в объятиях, но возвращенной к жизни Смертью, которую растрогала ее красота. В третьей строфе Тирсис пробуждается и понимает, что все это приснилось ему.Первой строфе Тальмана:Je vis entre mesGette charmanteMais se fut d'unQu'elle en revintbrasblonde,si doux trepasplus belle au monde —соответствуют две строфы Тредиаковского:Виделось мне, как бы таяВ моих прекрасная деваУмре руках, вся нагая,Не чиня ни мала зева.108Но смерть, как гибель напраспуВидя, ту в мир возвратилаВ тысячу раз паче красну;А за плач меня журила.Сохраняя смысл своего оригинала, Тредиаковский вносит некоторые уточнения, которые проясняют ситуацию, превращаютперифрастическое изложение Тальмана в конкретное описаниелюбовной сцены.Вторую строфу Тальмана Тредиаковский переводит, изменяяее смысл еще больше.
Сравним:Je vis pour un temps la clarteDe ses beaux yeux mourantes,Et tomber toute sa beauteDans mes bras languissante.иЯ видел, что ясны очиЕе на меня глядели,Хотя и в темноту ночи,И нимало не смертвели.Но дальше Тредиаковский вводит прямое обращение Тирсисак Аминте, у Тальмана отсутствующее:«Ах! — вскричал я велегласно,Схвативши ее рукою,Как бы то наяву власно, —Вас, было, Мила, косоюСсечь жестока смерть дерзнула!Ох и мне бы не миновать,Коли б вечно вы уснула!».Потом я стал ту обнимать.Метафору любви—смерти, изящно выраженную у Тальмана,Тредиаковский заменил настоящей, а не метафорической смертью,так же как в первой строфе словом «нагая» он подчеркиваетсмысл происходящего во сне.Третью и последнюю строфу Тальмана Тредиаковский перевел тоже одной строфой и близко к подлиннику.Во второй части романа развивается новая, по сравнениюс первой, точка зрения на любовь вообще — как на смысл и основу жизни, как на ее главное содержание и наполнение.
Тирсис,истомленный разлукой с Аминтой, находит утешение, воспеваялюбовь: «А сердце мое, привыкшее всегда к любви, не знал, кудадевать несколько еще горячия моея страсти, которая мне осталасьпо разлучении с Аминтой, и не могло оно ни по какой мере привыкнуть к так леносной жизни, какова была оная, которую я препровождал в „беспристрастности". Тогда я, к увеселению моемуизложив следующую двостишную песенку, пел оную на всякойдень один с собой: 3131У Тальмана нет этих слов: «тогда я, к увеселению моему изложивследующую двостишную песенку».109Без любви и без страстиВсе дни суть неприятны:Воздыхать надо, чтоб сластиЛюбовны были знатны.Чем день всякой провождать,Ежели без любви жить?Буде престать угождать,То что ж надлежит чинить?».Понятием «страсть» Тредиаковский в первой строфе переводит французское tendresse (нежность), а во второй строфе«страсть» заменяет у него французское desir (желание). Но итретья строфа получает у него иной смысл.
У Тальмана:Que la vie est ennuyeuseQuand on n'a point de desirs!Qui n'a pas l'ame amoureuse,La voit couler son plaisirs.У Тредиаковского:Ox, коль жизнь есть несносна,Кто страсти не имеет!А душа в любви косна,32Без потех вся стареет.С еще большей полнотой, чем в переработке стихов Тальмана,философия любви Тредиаковского раскрыта в его оригинальныхпеснях, напечатанных в приложении к «Езде в остров Любви»,в «Стихах на разные случаи».В «Прошение любве»33 говорится о всеобщей власти этогочувства:Покинь, Купидо, стрелы:Уже мы все не целы,Но сладко уязвленыЛюбовною стрелоюТвоею золотою;Все любви покорены.Здесь всевластие любви и сила любовного чувства переданысочетанием обычного для французской поэзии образа стрелы Купидона с изящным оксюмороном «сладко уязвлены».
И через всестихотворение проходит эта тема сладостной муки и мучительного счастья любви:Любовь всем нам не скучит,Хоть нас тая и мучит.Ах, сей огнь сладко пышет!В «Стихах о силе любви»34 еще подробнее и обстоятельнееразработана тема всевластия любовной страсти:Можно сказать всякому смело,Что любовь есть велико дело:323334НОТ. е. медленная.В. К.
Т р е д и а к о в с к и й ,Там же, стр. 82—83.Избранные произведения, стр. 74—75.Быть над всеми и везде сильну,А казаться всем умильну —Кому бы случилось?В любви совершилось.Далее говорится о том, что и боги «Иовиш» (Юпитер) и Марспокорились любви; она правит миром:Что больше? Та царит царями,Старых чинит та ж молодцами,Любовь правит всеми гражданы,Ту чтят везде и поселяны,Та всчинает брани,Налагает данп.iЛюбовь, по Тредиаковскому, сильней религии, как это ни покажется странным и дерзким. Строка «Не убежит той в монастырях» говорит о том, что, по мнению поэта, и монашескиеобеты ничто пред властью этого чувства:Все ей угождают,Все любви желают.Жизнь — это непрерывная смена чувств и увлечений, это непрерывный пир и праздник любви:Мы любви сами ищем.Ту ища не устали,А сласть ее познали,Вскачь и пеши к той рыщем.Стихотворения и песенки о силе любви, приложенныек «Езде в остров Любви», являются как бы итогом той подробнойразработки всех оттенков PI перипетий любовных отношений, которой посвящены проза и стихи романа.Мы уже упоминали о том, что во второй части «Езды в островЛюбви» Тирсис превосходно себя чувствует, ведя двойную любовную интригу с Ирисой и Сильвией.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
