murakami_dance_dance (Антология Харуки Мураками), страница 2

хламом неизвестного назначения? В лавке старьевщика, где мрачные коридоры

заставлены бараньими чучелами, в воздухе пыльными клочьями плавает овечья

шерсть, а стены завешаны порыжевшими фотографиями? В мрачном склепе, где

даже мысли людей, не найдя себе применения, скопились засохшей грязью во

всех углах?

Вся мебель в отеле повыцвела, столы шатались, и ни одна дверь не

запиралась как следует. Лампы едва горели -- в коридорах висел густой

полумрак. Вода из свинченных кранов в туалетах текла не переставая.

Ожиревшая горничная (ноги как у слона) бесцельно шаталась по коридорам,

чахоточным кашлем напоминая миру о своем существовании. Управляющий отелем,

средних лет мужчина с жалобными глазами, самолично просиживал с утра до ночи

за конторкой в фойе, и на руке у него недоставало двух пальцев. На его лице

было ясно написано: за какое дело бы он ни взялся, ничего хорошего не

получится никогда. То был классический представитель племени неудачников.

Как если бы его поквасили сутки-другие в бочке с чернилами, затем отпустили

-- и, как бедняга ни пытался потом отмыться, злая Карма ошибок, провалов и

хронического невезения въелась в кожу голубовато-унылым оттенком и навеки

осталась с ним. Этого типа явно стоило посадить под стекло и показывать

школьникам на уроках естествознания. Под табличкой: "Человек, Безнадежный Во

Всех Отношениях". Одним своим видом он вызывал у посетителей жалость -- а

некоторых, уверен, и раздражал (бывают люди, которые злятся, когда нужно

кого-то жалеть)...

Ну, кому взбредет в голову здесь селиться?

Но мы поселились. "Мы просто обязаны здесь поселиться!" -- уговорила

меня подруга. И вскоре исчезла. Как сквозь землю провалилась, оставив меня

одного. Об этом мне сообщил Человек-Овца. "Девчонка ушла, -- сказал он. --

Девчонка должна была уйти"... Теперь-то я понимаю, что все это значило. Ее

главной задачей было сделать так, чтобы я пришел сюда добровольно. И она

блестяще сыграла свою роль. Роль указки Судьбы. Как реки Молдавии. Куда по

ним ни сворачивай -- все равно выплываешь к морю... Лежу и думаю об этом,

глядя на дождь за окном. Думаю о Судьбе.

С тех пор, как у меня начались эти странные сны, по утрам в голове так

и вертится мысль о пропавшей подруге. С каждым утром все отчетливей кажется,

будто я снова ей нужен -- и что она зовет меня. Иначе с чего бы мне снился

отель "Дельфин"?

"Подруга"... Я ведь даже имени ее не знаю. Прожили вместе несколько

месяцев -- а я так и не знаю о ней ни черта. Знаю лишь, что работала

"девушкой по вызову" в дорогом ночном клубе. Элитарном клубе -- с членской

системой и респектабельными клиентами. Шлюхой высшей категории. И кроме

этого еще подрабатывала в нескольких местах. Днем правила тексты в небольшом

издательстве, да время от времени подряжалась фототомоделью для рекламы

женских ушей. Словом, жила очень наполненной жизнью. И, конечно, без имени

никак не могла. Скорее всего, у нее было даже несколько разных имен. И в то

же время -- ни одного. На ее вещах -- а она, понятно, старалась носить с

собой только самый минимум -- имени хозяйки не значилось. Ни проездного

билета, ни водительских прав, ни кредиток я никогда у нее не видел.

Постоянно с собой она носила только миниатюрный блокнотик, куда тоненькой

ручкой заносила какую-то невразумительную цифирь -- коды-шифры, понятные

лишь ей одной. Во всей ее жизни со мной было совершенно не за что

зацепиться... Не знаю: может, у шлюх тоже есть имена. Вот только живут они в

том измерении, где имен не бывает.

Как бы там ни было -- мне почти ничего о ней не известно. Откуда

приехала, когда родилась, сколько лет на самом деле -- не имею ни малейшего

представления. Как мимолетный дождик, она появилась вдруг -- и так же

внезапно исчезла. Оставив лишь воспоминания...

Но в последнее время воспоминания эти становятся что-то слишком

реалистичными. Странные вещи мерещатся мне. Будто это она, подруга, зовет

меня из отеля "Дельфин" в моем сне. Будто я снова ей нужен. Но повстречаться

мы можем, только если я приеду в отель. Там, в отеле "Дельфин", она плачет и

ждет меня.

Наблюдаю за каплями. Прислушиваюсь к себе. Я чему-то принадлежу...

Кто-то плачет и ждет меня... И то, и другое воспринимается очень издалека.

Словно происходит где-нибудь на Луне. Что ни говори, а сны -- это сны. Как

ни беги за ними вдогонку -- не добежишь, не дотянешься.

Да и с чего бы кому-то из-за меня так убиваться?

И все-таки. Все-таки она меня ждет. Там, в одной из комнат отеля. Я и

сам в душе хочу, чтобы так было. Я тоже хочу принадлежать ему -- странному

дому, в котором переворачиваются судьбы людей...

Однако вернуться в отель "Дельфин" -- задача не из простых. Заказать по

телефону номер, купить билет, прилететь в Саппоро -- если бы все сводилось

лишь к этому! Проблема поездки в отель "Дельфин" -- в самом отеле "Дельфин".

Вернуться туда -- значит встретиться с тенями Прошлого. При одной мысли об

этом я впадаю в меланхолию. Четыре года я, как мог, разгонял вокруг себя эти

холодные мрачные тени. Но стоит вернуться в отель -- и псу под хвост полетит

вся та жизнь, которую я выстроил заново за эти четыре года, начав с нуля.

С другой стороны, не так уж и много я выстроил... Как ни смотри, почти

все -- бессмысленный мусор, хлам для уютного прозябания...

И все-таки -- я сделал все, что мог. Собрал этот хлам, подогнал

половчее к реальности и к себе, слепил из своих куцых ценностей новое

бытие... И что теперь -- обратно в прежнюю жизнь без кола без двора?

Распахнуть окно -- и повыкидывать все к чертовой матери?

Хотя, в конечном итоге -- лишь так и сможет начаться что-нибудь новое.

Уж это я понимаю. Лишь так, и никак иначе...

Все еще лежа в кровати, я уставился в потолок и глубоко вздохнул.

Плюнь, сказал я себе. Расслабься. Ни к чему эти рассуждения не приведут. То,

что с тобой происходит, сильнее тебя. Рассуждай, не рассуждай -- а начнется

все именно с этого... Таков порядок. Хоть тресни.

Пора, наконец, представиться.

"Несколько слов о себе"...

В школе, помню, частенько приходилось этим заниматься. Из года в год,

когда набирался новый класс, все выстраивались в линейку, и каждый по

очереди выходил вперед и рассказывал о себе, как умеет. Я никогда не мог

этого делать как следует. И дело тут даже не в умении. Само занятие казалось

полным бредом. Что я вообще могу знать о себе? Разве то, каким я себя

представляю, -- настоящий я? Если собственный голос, записанный на

магнитофонную пленку, получается странным, чужим -- что говорить о

картинках, которые мое воображение рисует с меня, перекраивая, извращая мою

натуру, как ему заблагорассудится?.. Подобные мысли всю жизнь копошились у

меня в голове. И всякий раз, когда я знакомился с кем-то, и приходилось

рассказывать "что-нибудь о себе", я чувствовал себя точно

двоечник-прохиндей, исправляющий отметки в классном журнале. Колоссально

неуютное ощущение... Поэтому я всегда старался не рассказывать о себе

ничего, кроме голых фактов, которые не нужно ни комментировать, ни объяснять

("держу собаку"; "люблю плавать"; "ненавижу сыр"; и так далее), -- но в

итоге мне все равно продолжало мерещиться, будто я рассказываю какие-то

придуманные вещи о несуществующем человеке. И когда в таком состоянии я

слушал рассказы других -- казалось, что они тоже болтают не о себе, а о

ком-то третьем. Что все мы живем в придуманном мире и дышим придуманным

воздухом...

И все-таки -- придется что-нибудь рассказать... Только так все и может

начаться -- с болтовни о себе. С этого первого шага. Удачно ли, нет --