диссертация (Роль Польши в восточной политике ЕС), страница 9

Емуудалось преодолеть стереотип об «антироссийском» характере польскихинициатив и сделать так, чтобы они не вызывали отторжения у другихчленов ЕС. Благодаря этому на свет смогло появиться главное современноедетище «восточной политики» Польши и ее главная инициатива в сферевнешней политики ЕС – «Восточное партнерство».

Хотя и будучи лишенамногихпривычныхатрибутовподобных51организаций,например,Берлин и Париж сдержанно отнеслись к этому предложению, предложив создать модель сотрудничествамежду поставщиками энергоносителей, транзитными странами и странами-потребителями вместо возврата ккатегориям «холодной войны». «Польша требует защиты от энергетических кризисов» // ИноСМИ.[Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.inosmi.ru/world/20060303/225926.html(перевод с немецкого, оригинал – «Polen fordert Schutz vor Energiekrisen» // Handelsblatt, 03.03.2006)45собственного секретариата, эта программа стала во многом определятьотношения не только Польши, но и всего Евросоюза с постсоветскимигосударствами на фронте от Белоруссии до Азербайджана.

Проявлениемпрагматизма нового правительства стало укрепление отношений с Германиейи знаковый визит польского премьера в Москву в феврале 2009 года, послекоторого в его адрес зазвучали обвинения в отказе от стратегическогопартнерства с Украиной.52 В это же время польско-российские отношенияполучили новый эмоциональный импульс после авиакатастрофы подСмоленском, унесшей жизни президента Леха Качиньского, его супруги имногих представителей польской элиты. Однако неверно было быутверждать, что отказ от политики «сдерживания» России, проводившейсяпредыдущим правительством Польши, сильно затронул других ее восточныхсоседей: Варшава по-прежнему вводила санкции против Белоруссии,поддерживала демократический и прозападный курс Украины, Молдавии иГрузии, «наводила мосты» с Арменией и пыталась договориться о поставкахэнергоносителей с Азербайджаном.Не менее важным фактором были те бурные события, которые началипроисходить на самом постсоветском пространстве в 2000-х годах.

Речь идето волне так называемых «цветных» революций, которая началась с«революции роз» в Грузии в 2003 году и «оранжевой революции» на Украинев 2004 году, а впоследствии привела к смене власти в Молдавии. Этиперемены были с большим энтузиазмом встречены общественным мнением вПольше и ЕС, увидевшим в них долгожданное движение постсоветскихгосударств к демократии. Польша и вовсе приняла непосредственное участиев событиях на Украине, открыто поддержав одного из кандидатов в52Mroz M. Historyczne uwarunkowania polityki wschodniej III RP // Polityka wschodnia Polski: Uwarunkowania.Koncepcje.

Realizacja. Red. A. Gil, T. Kapusniak. Instytut Europy Srodkowo – Wschodniej, Lublin – Warszawa,2009. S.3146президенты – оспаривающего исход выборов Виктора Ющенко. За этимпоследовал настоящий «медовый месяц» польско-украинских отношений, вовремя которого Варшава стала с удвоенной силой лоббировать членствоУкраины в Евросоюзе. Однако «оранжевая коалиция» вскоре распалась из-заразногласий между ее лидерами – Виктором Ющенко и Юлией Тимошенко,положив начало глубокому политическому кризису. Все расчеты Варшавы нафорсированное вступление Украины в ЕС, а значит и на быстрый успех ее«восточной политики», оказались перечеркнуты, и ей пришлось налаживатьсотрудничество с идейно и политически чуждым В.

Януковичем. Ситуациюдополнительно накаляло то, что «оранжевая революция» впервые стольотчетливо выявила признаки геополитического противостояния междуРоссией и Евросоюзом на постсоветском пространстве. «Восточноепартнерство» в этой ситуации стало символом европейского выбораУкраины, и не случайно, что именно отказ В. Януковича подписатьпредусмотренные в нем соглашения об ассоциации и свободной торговле сЕС стал спусковым крючком наиболее драматических событий во всейновейшей истории этой страны.

Позиция Польши во время нынешнегоукраинского кризиса отчетливо показывает, что, несмотря на неудавшуюсяставку на «оранжевую коалицию» в 2004 году, она вновь готова рискнуть иповерить в коренную трансформацию украинского общества и политическойсистемы.В отношениях Польши и ЕС с Белоруссией - вторым по значимостиобъектом польской «восточной политики» - в 2000-х годах наблюдалсяочевидный регресс. Сначала попытки белорусских властей поставить подсвой контроль главную организацию польского меньшинства - Союз поляковв Белоруссии - привели к острому кризису в двусторонних отношениях исделалиВаршавунепримиримымкритиком47А.Лукашенко.Послепрезидентских выборов 2006 года Польша впервые не просто поддержаласанкции ЕС против своего восточного соседа, а стала их инициатором.

Заэтим последовало некоторое потепление в период ухудшения отношенийБелоруссии с Россией на фоне газового конфликта и российско-грузинскогоконфликтавокругАбхазиииЮжнойОсетии.Польшавозглавиладипломатические усилия ЕС по возобновлению диалога с Белоруссией (оченько двору пришелся запуск программы «Восточное партнерство»), ноочередные президентские выборы, закончившиеся разгоном демонстрантов иарестом оппозиционных кандидатов в президенты, вновь привели ксловесной и дипломатической войне и ужесточению европейских санкций.Польша теперь уже вместе с ЕС стала проводить в отношении Минскаполитику «критического диалога», при которой уровень и интенсивностьконтактов напрямую зависели от того, как Брюссель расценивает ситуацию справами человека и демократическими свободами в Белоруссии.Среди стран, сравнительно недавно попавших в фокус вниманияпольской «восточной политики», следует отметить, прежде всего, Молдавию,потому что Польша в качестве ее проводника в Европу сумела потеснитьдажегеографически,этническииисторическиблизкуюРумынию.Сотрудничество Кишинева с ЕС, ставшее магистральной линией молдавскойвнешней политики после достаточного спорного прихода к властилиберальных сил на повторных парламентских выборах в 2009 году,происходило целиком по линии «Восточного партнерства», а значит принепосредственном участии Варшавы.

Грузия появилась в числе приоритетовпольской «восточной политики» при Л. Качиньском, который сделалподдержку М. Саакашвили в его противостоянии с Россией одной из главныхмиссий своего президентства наряду с поддержкой «оранжевых» сил наУкраине. Однако и после смены власти в обеих странах (в Польше это48произошло раньше, в Грузии - позже) Грузия не отказалась от своихевропейских амбиций, а Польша их активно поддерживает через «Восточноепартнерство». Появление Азербайджана на радарах польской «восточнойполитики» также произошло при Л. Качиньском, который стремился кдиверсификации поставок нефти и газа в Польшу и другие страны ЦВЕ черезтерриторию дружеских постсоветских государств (Грузию и Украину).

Как ив случае с Грузией, эта идея была подхвачена новыми польскими властями сприцелом еще и на трубопровод «Набукко», однако Азербайджан пока невыделяет достаточных объемов энергоносителей, и к тому же он совсем невпечатлен выгодами от участия в «Восточном партнерстве» по сравнению спринимаемыми обязательствами. Наконец, Армения достаточно неожиданновоспользовалась шансом на сближение с ЕС в рамках этой программы и дажев какой-то момент считалась ее лидером, пока в действие, по подсказкеРоссии, не вступили соображения национальной безопасности в светеконфликта с Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха.Таким образом, Польша на современном этапе глубоко реформироваласвою «восточную политику», передавав ее под эгиду Евросоюза и получиввзамен недюжинные дипломатические ресурсы, а также знаменитую«мягкую силу» ЕС.

Невероятно привлекательная перспектива членства вЕвросоюзе стала мощным орудием Варшавы, которым она, однако, не можетвоспользоваться в полной мере из-за полного отсутствия у европейских странаппетита к дальнейшему расширению на восток. Причины такой ситуации –так называемая «усталость от расширения» и последствия мировогоэкономического кризиса для зоны евро – являются в высшей степениобъективными,и,очевидно,неподдаютсявлияниюПольши.Компромиссным вариантом стала программа «Восточное партнерство»,предлагающая постсоветским государствам Восточной Европы и Кавказа49сближение с Евросоюзом без конкретной перспективы членства.

Подробноречь о ней пойдет в следующем разделе, поэтому отметим здесь лишь то, чтоПольша сыграла решающую роль в ее создании и продолжает выступать вкачестве посредника в отношениях стран-участниц с ЕС. А пока польскиевласти приступили к последовательной работе над тем, чтобы «Восточноепартнерство» стало для его участников не конечной станцией, а трамплиномна пути к евроинтеграции, экспертное сообщество стало искать внесовершенствеэтойпрограммыпричинынеудачвсей«восточнойполитики» Польши.Большая часть критики с их стороны оказалась направлена в адресБрюсселя за то, что он настойчиво отказывается признавать за восточнымисоседями Польши какую-либо перспективу членства и не предлагает импривлекательных стимулов для преобразований.

В то же время о слабостях ипросчетах самой польской внешней политики, включая две по-настоящемубольших неудачи – тупик в отношениях с Белоруссией и проигрышнуюставку на «оранжевые силы» на Украине – большинство предпочитаетумалчивать. В случае с Белоруссией вся вина возлагается на природуполитического режима А. Лукашенко, а с Украиной – на полное отсутствиеконсенсуса среди украинских элит. Гораздо менее популярна точка зрения отом, что польская «восточная политика», несмотря на все более заметную«европеизацию»,чересчурбуквальноследуетидеямГедройца-Мерошевского. Очень немногие полагают, что существуют веские причиныпереосмыслить концепцию парижской «Культуры», хотя Украина, Литва иБелоруссия «идут совершенно разными путями, а их элиты – не говоря обобществах – уж точно не знают, что принадлежат к целому, которое поляки50называют «УЛБ».53 В частности, это проявляется в том, что на Украине и вБелоруссии оказался мало востребован польский опыт демократической ирыночной трансформации, на который так рассчитывали в Варшаве вкачестве одного из столпов «восточной политики».