диссертация (Роль Польши в восточной политике ЕС), страница 7

Сменивший Леха Валенсу на президентском постуАлександр Квасьневский даже совершил свой первый по счету зарубежныйвизит в Париж, чтобы встретиться там с пребывающим уже в преклонном38Mieroszewski J. Polska ―Ostpolitik‖. Kultura. 1973. №. 6/309.34возрасте главным редактором «Культуры».39 Следующий президент ПольшиЛ. Качиньский также неоднократно ссылался на Е. Гедройца и, в частности,цитировал его знаменитую фразу о том, что «чем больше у Польши друзей навостоке, тем больше ее значение на западе».

Это хорошо показывает,насколько близко это более прагматичное толкование польской «восточнойполитики»Гедройца-Мерошевскогососедствовалострадиционным«ягеллонством». «Под этой политикой многие общественные силы, зачастуюоказывавшие влияние (к счастью, не доминирующее) на властные структуры,понимали скорее «прометеизм». То есть возвращение к теории и практикеотношений с Украиной и Белоруссией, популярных в 1920-е – начале 1930-хгодов и основывавшихся на максимальном распространении польскоговлиянияфактическисединственнойцелью–ослаблениявлиянияроссийского (советского)».40Согласно несколько иной классификации, выделяются две главныеточки зрения на «восточную политику» Польши: романтизм и реализм.Первая предполагает активную поддержку демократии в бывших советскихреспубликах, исходя из чувства солидарности с ними, связанного с общейисторией,стремленияистратегическойРоссиивернутьнеобходимостисебесоздатьдоминированиенабарьерпротивпостсоветскомпространстве.41 Вторая, напротив, предполагает, что быстрый переход кдемократии и создание гражданского общества в его западном понимании втаких странах, как Белоруссия и Украина крайне маловероятно, поэтомупопытки оспаривать влияние России на этих территориях во имя польской39Бухарин.

Н. Россия – Польша. Опыт двадцатилетних отношений (90-е годы XX века – первое десятилетиеXXI века). СПб: Нестор-История, 2013. С.2740Мальгин А. Россия и Польша: сквозь призму Восточной политики Евросоюза // Восточная Европа.Перспективы. 2011. №2. С.1341Szczepanik M. Another ―Mission in the East‖? The Polish Policy Towards the Eastern Neighbourhood // Identitiesand Solidarity in Foreign Policy: East Central Europe and the Eastern Neighbourhood. Ed. by E. Tulmets. Instituteof International Relations, Prague, 2012. Р.5335исторической миссии на Востоке контрпродуктивны.

Тот же автор приходитк выводу о том, что политика всех польских правительств до и послевступления в Евросоюз была ближе к романтизму, ярко свидетельствуя отом, какое большое влияние соображения исторической и политическойидентичности имеют на принимаемые польскими политиками решения. Ведьподдержка независимости Украины, Литвы и Белоруссии является длямногих из них не просто стратегическим расчетом, а еще и моральнымобязательством.

Подобный «консенсус» насчет «восточной политики»Польши объясняется тем, что для большей части нынешней польской элитыборьба с коммунизмом естественным образом переросла в неприятиепопытоксовременнойРоссиизановоутвердитьсявпостсоветскомпространстве. К тому же никто не отменял и другой императив «восточнойполитики» - представление о Польше «как о рубежной стране Запада, котораядолжна взять на себя с одной стороны защиту собственной цивилизации, а сдругой – обеспечение ее распространения на соседние, «расщепленные»государства, внутри которых идет борьба за принадлежность к одной изцивилизаций».4242Корэйба Я.

Историко-идеологические основы внешней политики Польши в отношении стран бывшегоСССР // Восточная Европа. Перспективы. 2011. №2. С.70361.1.2. «Восточная политика» Польши на современном этапе - между«романтизмом» и «прагматизмом».Итак, первым экзаменом для идей «Культуры», легших в основупольской внешней политики, стал приближающийся распад СССР инеобходимость установления отношений с новыми восточными соседями:Украиной, Литвой и Белоруссией.

Созданное в сентябре 1989 года первоенезависимое правительство Тадеуша Мазовецкого поначалу проводило оченьосторожный курс в этом направлении. Тяжелый исторический опыт, а такженеурегулированность отношений с ФРГ и, как следствие, неопределенноеположение западной границы Польши заставили ее новое руководствопроводить на восточном направлении политику «двухколейности» или«дуализма». Суть этой ставшей нарицательной доктрины заключалась всохранении отношений с Москвой, в том числе членства в ОрганизацииВаршавского договора в качестве «щита перед возрастающей мощьюГермании»43, при одновременном развитии двусторонних отношений ссоюзными республиками.

Лидеры новой Польши, большая часть из которыхявлялись бывшими диссидентами, не могли не сочувствовать их стремлениюк независимости, но в то же время хорошо понимали, что слишком открытоевыражение поддержки приведет к сложностям в отношениях с Москвой.Принимая присягу в Национальном собрании Польши, президент Л.Валенсаограничился словами о том, что его страна намерена быть «хорошимсоседом» и что с Белоруссией, Литвой и Украиной ее связывают «века общейистории».4443Mroz M. Historyczne uwarunkowania polityki wschodniej III RP // Polityka wschodnia Polski: Uwarunkowania.Koncepcje.

Realizacja. Red. A. Gil, T. Kapusniak. Instytut Europy Srodkowo – Wschodniej, Lublin – Warszawa,2009. S.2444Lech Wałęsa. Prezydent w latach 1990-1995 / TVN24, 09.06.2010. [Электронный ресурс]. - Режим доступа:http://www.tvn24.pl/lech-walesa-prezydent-w-latach-1990-1995,135713,s.html.37По мере приближения СССР к распаду позиция Варшавы все болеесклонялась к выходу из ОВД и, главное, к выводу советских войск стерриторииПольши.Этотпроцессначалсяещеприформальносуществующем Советском Союзе в 1991 году, а полностью завершилсядвумя годами позже уже в сотрудничестве с Российской Федерацией.Полностью вернув суверенитет, Польша впервые за много лет приступила кформированию самостоятельной внешней политики, которую на начальномэтапе можно охарактеризовать как «бегство (или возвращение) с Востока наЗапад», то есть максимально быстрое сближение с европейскими иевроатлантическими структурами.

Достичь этой цели предполагалосьсовместно с ближайшими соседями – для этой цели Польшей, Венгрией иЧехословакией была создана так называемая Вышеградская группа, а затемна ее основе - Центрально-европейское соглашение о свободной торговле(ЦЕФТА).45 Однако если необходимость вступления Польши в ЕС невызывала сомнений с самого начала, то ее евроатлантический курс в начале1990-х годов не выглядел единственно верным. В частности, существоваломнение, что лучше не вступать в конфронтацию с Россией из-за вступления вНАТО, а вместо этого оставаться нейтральным государством или строить вЦентральной Европе зону безопасности с упором на ОБСЕ. Окончательныйвыбор в пользу Североатлантического альянса предопределило нежеланиеПольши быть «буферной» страной и частью так называемой «серой зоныбезопасности» между Европой и Россией.46 В то же время Варшава зачастуюобращалась напрямую к США как гаранту своей безопасности из-занедоверия к особым отношениям крупных европейских держав с Москвой45Не в последнюю очередь эти страны объединяло откровенно негативное отношение к России, в которойим по инерции виделась главная угроза их безопасности, в частности, в энергетической сфере.46Marzeda K.

Pozycja geopolityczna Polski po 1989 roku // Polityka wschodnia Polski: Uwarunkowania.Koncepcje. Realizacja. Red. A. Gil, T. Kapusniak. Instytut Europy Srodkowo – Wschodniej. Lublin – Warszawa,2009. S.6038(впоследствии ярким примером этой политики стала попытка разместить вПольше элементы системы ПРО).47На восточном направлении для Польши, как уже отмечалось выше,сложилась уникальная ситуация в виде независимых Украины, Литвы иБелоруссии. Впервые Польша стала непосредственно граничить с Россиейлишь на небольшом участке Калининградской области, а между нимирасположились эти три во всех смыслах новых государства.

Необходимостьдемаркации границ, статус польского национального меньшинства, а такжеострые исторические противоречия, публичное обсуждение которых долгоевремя было под запретом, создавали насущную базу для развитияофициальных контактов. В основу деклараций о развитии двустороннихотношений, которые Варшава почти сразу предложила подписать своимновым восточным соседям, польские власти положили принцип отказа оттерриториальных претензий и исторических конфликтов. Однако, какпоказало время, общая история оставалась источником многих негативныхстереотипов, которые только предстояло преодолеть по обе стороны бывшейсоветско-польской границы. Не говоря уже о том полярном геополитическомкурсе, который вскоре выбрали для себя эти новые государства, и ихсложных взаимоотношениях с Россией.Именно исторические противоречия и конфликт вокруг польскогоменьшинства омрачили отношения Польши с Литвой, даже несмотря на то,что Вильнюс сразу начал двигаться параллельным с Варшавой курсом навступление в ЕС и НАТО.