Диссертация (Мотивный комплекс прозы Татьяны Толстой), страница 5

На золотом крыльце сидели // Аврора. 1983. № 8. С. 94–101; Толстая Т. Назолотом крыльце сидели: Рассказы. М.: Молодая гвардия, 1987.2«На золотом крыльце сидели…», «Свидание с птицей», «Спи спокойно, сынок»,«Любишь — не любишь», «Чистый лист», «Петерс» и др.24детски» — в своем внутреннем мире, не ощущая течения реального времени,умеющие мечтать и верить в осуществление фантазий и выдумок вреальности.Толстая в публицистике не раз упоминала о своем детстве как об одномиз самых ярких и ностальгических периодов жизни1. Вышедшие в последниегоды эссе-воспоминания Толстой о детстве, о родителях, о Ленинградевоссоздают картины ее собственной жизни, в которых легко угадываютсяхудожественные образы и сюжеты ранних рассказов.

Личный опыт,переживания, ощущения детства Толстая стремится передать в рассказах,создать «гербарий минувших дней»2.Сборник рассказов «На золотом крыльце сидели» насквозь пронизантемой воспоминаний и объединен («закольцован») ею. В одних рассказах,входящих в сборник, детские воспоминания положены в основу сюжета, вдругих — становятся темой размышлений о прошлом: о детстве («Петерс»,«Спи спокойно, сынок»), о молодости и любви («Милая Шура»). Образывоспоминания в ранних рассказах писателя появляются и в выдуманныхисториях, в фантазиях героев — о царствовании Анны Иоанновны(«Факир»), о волшебной стеклянной горе и красном драконе («Свидание сптицей»), о приключениях Пипки («Огонь и пыль») и др. Кроме того,рассказы Толстой изобилуют идейно значимыми деталями-предметами,которые связывают прошлое и настоящее, детство и взрослость: фотографии(«На золотом крыльце сидели», «Соня», «Милая Шура» и др.), живописныепортреты («Петерс», «Милая Шура»), письма («Соня», «Милая Шура»), вещиумерших (Сонина брошь-голубок, шляпа с четырьмя временами года милойШуры, и др.).Толстаянередко«доверяет»своимгероямцелыефрагментысобственной биографии.

Почти в каждом детском персонаже Толстой12См., напр.: Толстая Т. На малом огне // http://www.snob.ru/magazine/entry/27204Толстая Т. Самая любимая // Толстая Т. Белые стены. М., 2004. С. 23.25проступают ее автобиографические черты. Ребенок в ранних рассказахТолстой воспринимается как своеобразное alter ego автора.Прототипами художественных образов Толстой в рассказах о детяхстановятся не только сам автор, но и люди, сыгравшие большую роль вжизни будущего писателя. К примеру, образ любимой няни Груши,очевидно, оказавшей значительное влияние на формирование творческогостиля писателя, насыщенного сказочными образами и сюжетами, отразился врассказе «Любишь — не любишь».

С большой любовью маленькая героинявспоминает о сказках няни: о «говорящих медведях, о синих змеях, которыепо ночам лечат чахоточных людей, заползая через печную трубу, о Пушкинеи Лермонтове <…>»1 и др. Воспоминания о другой няне — КлавдииАлексеевне (в доме Толстой — «Клавсевне») — прочитываются в образегероини-старушки в рассказе «Милая Шура»2. Героями рассказов Толстойстановятся учителя («Самая любимая», «Любишь — не любишь», «Вышелмесяц из тумана»), образы которых подсказаны школьными впечатлениямиавтора3. Соня в одноименном рассказе необыкновенно похожа на бабушкуписателя, Наталью Крандиевскую, которая была музейным работником и, повоспоминаниям Толстой, проявляла к людям бесконечное милосердие, дажежертвенность, помогала одновременно 36 семьям.

Сходство простираетсявплоть до того, что эпизод из жизни бабушки во время блокады Ленинградастановится частью сюжета рассказа «Соня». Ср. о Наталье Крандиевской:«Ее спасла подруга, которую Господь надоумил со стаканом выданного послучаю киселя идти к ней через весь город. А она к этому времени была всвоей заледенелой пустыне уже одна (Митю эвакуировали).

В полузабытьеей очень не хотелось вставать. И все же встала, открыла»4.1Толстая Т. Любишь — не любишь. С. 71.Толстая Т. Невидимая дева // http://snob.ru/magazine/entry/78196#comment_7332913Толстая Т. На малом огне // http://www.snob.ru/magazine/entry/272044Чернов А. Шапка-невидимка Натальи Крандиевской // http://krandievskaya.narod.ru/krandSTATIYA.htm226Пейзажи в рассказах писателя непременно вызывают ассоциации илинапрямую соотносятся с местами, где Толстая провела детство и юность:«проходные дворы Петроградской стороны» («На золотом крыльце сидели»),набережная реки Карповки («Любишь — не любишь»), «ленинградскаяквартира, сердцевина моего детства», кондитерская «Норд» («Самаялюбимая»), «разбитое Пулково» («Соня»), река Оккервиль в одноименномрассказе и др.Воплощением детской идиллии у Толстой становится образ загороднойдачи. Из воспоминаний: «у нас была дача с верандами и цветнымистеклами»1 — и в рассказах о детстве: «На золотом крыльце сидели»,«Свидание с птицей», «Самая любимая» и др.

— «дачное утро», «черныйбревенчатый сруб», «солнечная веранда», заставленная кадками с цветами,коробками, книгами и сад. Эпизоды из дачной жизни семьи Толстой: покупкау соседей молока, ягод, посадка клубники, происшествия на озере и др.2буквально прочитываются в рассказах «На золотом крыльце сидели»,«Свидание с птицей».Однако интерес к теме детства в рассказах Толстой объясняется нетолько и не столько ностальгическими чувствами писателя.

По словамТолстой, детям присущ особый «”внутренний взор”, доступны таинственныевещи, располагающиеся где-то в мире, за пределами квартиры»3. Как пишетТолстая, «у детского воображения византийский размах»4. К примеру, образморя-океана из мира детских впечатлений: «морская глубь должна бытьволнующей, тесно-синей, мягко-бархатной и прозрачной, чтобы было видно,как на дне, на сундуке с лалами и смарагдами сидит Садко»5. Именно«внутренний взор» сохраняется и прорисовывается в персонажах раннихрассказов Толстой о детстве. Или образ Атлантиды (из кусочка масла в1Толстая Т. На малом огне // http://www.snob.ru/magazine/entry/27204Толстая Т.

Невидимая дева.3Там же.4Там же.5Там же.227тарелке), возникающий перед мальчиком Петей («Свидание с птицей»):«…тающий остров масла плавает в липком Саргассовом море. Уходит подводу масляная Атлантида <…> Белые дворцы с изумрудными чешуйчатымикрышами <…> золотые огромные статуи, мраморные лестницы <…>»1.

Или«волшебный шар»: «у сестры в коробочке, в ватке хранилось стеклянноеяичко из авантюрина, словно бы набитое темно-мандариновыми искрами»2.Ср.: «искристое яйцо птицы Алконост», которое Петя хранит в спичечномкоробке под подушкой3. Как отмечает писатель, в способности ребенкафантазировать и образно представлять мир кроется его таинственная связь сархетипическими знаниями, недоступными (=закрытыми) для взрослогорационального восприятия4.

Неслучайно исследователи П. Вайль и А. Генисотмечали, что Толстая — один из тех авторов, которые «отказываютсявырасти» и воспринимают мир детства как возможность максимальноприблизиться к истине5.Первый написанный Толстой рассказ — «На золотом крыльце сидели»— это воспоминание о детстве, о «попытке постичь жизнь» и самого себя. Неслучаен в этой связи выбор эпиграфа, последняя строка которого звучит какфилософский вопрос: «Кто ты такой?» (с.

7)6. Уже в первом произведенииТолстой намечается главная тема, которая охватит все творчество писателя, исоответственно главные его мотивы. Ведущими вопросами персонажейТолстой станут вопросы: что такое жизнь? что такое смерть? в чем смыслсуществования? какова роль человека в этом мире? и др.Рассказ начинается фразами: «Вначале был сад. Детство было садом»(с.

7), за которыми обнаруживается прямой парафраз евангельских слов1Толстая Т. Свидание с птицей. С. 82.Толстая Т. На малом огне.3Толстая Т. Свидание с птицей. С. 94.4Наряду с детьми этими же способностями, по мысли писателя, обладают дураки ипримитивные народы. См.: Толстая Т. Мне интересно, какие в народе кварки //http://vozduh.afisha.ru/books/tatyana-tolstaya-mne-interesno-kakie-v-narode-kvarki5Вайль П., Генис А. Городок в табакерке // Звезда. 1990. № 8. С.

147–150.6Здесь и далее цитаты из рассказа «На золотом крыльце сидели…» приводятся по изд.:Толстая Т. Рассказы. М.: «Белые стены», 2004, — с указанием страниц в скобках.228«ВначалебылоСлово».КакотмечаетО. В. Богданова,«самапереподстановка слова “сад” в первом предложении идейно не противоречитпервоисточнику, так как библейский сад есть рай <…> и стилистическивписывается в него, так как в мировой культурной традиции “сад” —классическая философская универсалия, являющаяся определенным знакомбытия, образом мироздания»1, воплощающим первозданную гармониюбожественного, природного и человеческого миров. «Совершив очереднуюзамену: “сад” — “детство”, автор тем самым ставит последнее в рядбожественно-райских сущностей: Слово (Бог) — Сад (Эдем) — Детство(Юность),<…>закрепивзаребенкомбожественноеначалоисверхъестественное покровительство»2.

Так, образ-мотив библейского садаРая, восходящий к древнему мифу о золотом веке, неразрывно связанный стемой детства, оказывается лейтмотивным в первом рассказе писателя3, апозже пронижет и все творчество Толстой в целом. В качестве «опорнойточки» избирая в первом рассказе мир детства, Толстая заговаривает оребенке, о взрослении, о человеке, т.е. о высоких истинах (таинствах)человеческого существования, о проблемах вселенского бытия.Образ детства в рассказе Толстой «На золотом крыльце сидели»формируется в потоке воспоминаний имплицитного автора-рассказчика4.Центральная фигура рассказа-воспоминания — герой-ребенок, который всилу своего возраста воспринимает мир как тайну, хранящую множество1Богданова О.

В. Постмодернизм в контексте современной русской литературы (60–90-егоды ХХ века — начало ХХI века). СПб.: Изд-во СПбГУ, 2004. С. 228. Заметим, чтоТолстая в последнем своем эссе «Невидимая дева» (2014) называет дачный сад ее детстваРаем. См. Толстая Т. Невидимая дева.2Богданова О. В. Постмодернизм в контексте современной русской литературы (60–90-егоды ХХ века — начало ХХI века). С.

229.3К исследованию мифа о рае как источнике идиллического изображения детства частичнообращалась Е. Гощило. Cм.: Гощило Е. Взрывоопасный мир Татьяны Толстой.Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 2000. С. 10–15.4Посвящение в рассказе «Сестре Шуре» и повествование в прошедшем времени отпервого лица множественного числа («мы») позволяют сопоставить образ главнойгероини с образом самого автора.29чудес и открытий1. В языковом отношении автор-рассказчик практически неотличается от героя-ребенка, он растворен в его речи. Хотя очевидно, чторассказ о своем детстве ведет повзрослевшая героиня (авторский персонаж).Структура произведения выстраивается из разнородных составляющих:воспоминания, внутренние монологи, лирические отступления, развернутыериторические вопросы, описания природы, внимание к детали, ироническиеавторские реплики и рассуждения и т.д.