Резюме (Experimental study of several core concepts of theoretical morphology (on the material of russian) - regularity, syncretism, markedness), страница 3

Впоследствии в рамках этого спора был исследован и11целый ряд других языков, в частности, немецкий, исландский, норвежский, итальянский,испанский, арабский, иврит [Berent et al. 1999; Clahsen 1999; Clahsen et al. 2002; Orsolini,Marslen-Wilson 1997; Plunkett, Nakisa 1997; Ragnasdóttir et al.

1999]. Полученные данныетакже не позволили выбрать один из двух конкурирующих подходов, однако привели ких существенному пересмотру.Остановимся подробнее на поведенческих экспериментах, проведенных наматериале русского языка [Свистунова и др. 2008; Черниговская и др. 2008; Gor 2003;Gor, Chernigovskaya 2001]. Глагольное словоизменение в русском языке устроенонастолько сложно, что не существует даже единого подхода к делению глаголов насловоизменительные классы [например, Зализняк 1977; Русская грамматика 1980;Davidson et al. 1996; Jakobson 1948]. В рамках различных подходов выделяется десять иболее классов, из которых несколько — а не один, как в английском языке — являютсявысокочастотными и продуктивными, т.е. пополняются новыми глаголами.Основной вывод, на который указывают проведенные эксперименты, сводится ктому, что в системе противопоставлены несколько правил и остальные глагольныеклассы. Одним из отличительных признаков правила считается то, что при усвоенииязыка дети в определенный момент начинают правильно образовывать формы от всехглаголов определенного класса и неправомерно распространять соответствующуюсловоизменительную модель на другие глаголы (т.н.

сверхгенерализации). При этомсловоизменительная модель, использующаяся у глаголов типа читать (класс I поРусской грамматике, класс АЙ по системе Р.О. Якобсона) обладает особым статусом:взрослые носители в экспериментах с квазисловами неправомерно обобщают только ее.Этот вывод противоречит как односистемному подходу, так и классической версиидвусистемного, который предполагает наличие одного стандартного правила. В двухстатьях, включенных в данную диссертацию, представлено нейрофизиологическоеисследование русского глагольного словоизменения.

О нем пойдет речь в следующемразделе.2.2. Нейролингвистические исследования морфологической регулярностиДвеосновныеисследованиях,группы—это,методов,сзадействованныеоднойстороны,внейролингвистическихэлектроэнцефалографияимагнитоэнцефалография (ЭЭГ и МЭГ), предполагающие непосредственный анализнейронной активности (токов и магнитных полей), а с другой стороны, методы,12основанные на измерении гемодинамических реакций (изменений в кровотоке),вызванных нейронной активностью: позитронно-эмиссионная томография (ПЭТ) ифункциональная магнитно-резонансная томография (фМРТ).

У первой группы методовлучше временное разрешение, но хуже пространственное, у второй группы — наоборот.Нейролингвистические исследования словоизменительной морфологии проводятсяна материале целого ряда языков, однако проблема разграничения регулярного инерегулярного словоизменения до последнего времени изучалась только на материалеанглийского и немецкого. Был проведен ряд экспериментов с использованием ЭЭГ[например, Lavric et al. 2001; Marslen-Wilson, Tyler 1998; Münte et al. 1999; Newman et al.2007], а также с использованием ПЭТ и фМРТ [Beretta et al.

2003; Desai et al. 2006; Dhondet al. 2003; Indefrey et al. 1997; Jaeger et al. 1996; Joanisse, Seidenberg 2005; Oh et al. 2011;Sach et al. 2004; Sahin et al. 2006; Ullman et al. 1997]1. Нас в данном случае интересуетвторая группа работ, в которых ставится проблема локализации в мозгу тех или иныхпроцессов.Еслимеждусловоформамиразныхсловоизменительныхклассовобнаруживаются различия, это может стать мощным аргументом в пользу того, что в нихиспользуются разные по своей природе механизмы.Общий вывод, который можно сделать из этой группы работ, заключается в том, чтопочти во всех исследованиях обработка нерегулярных глаголов и существительных быласвязанасактивациейбольшегочисларазличныхобластей.Этообычноинтерпретировалось как аргумент в пользу двусистемного подхода.

Однако список этихобластей каждый раз оказывался разным.Особое внимание всегда уделялось зоне Брока. Согласно модели, предложеннойМайклом Ульманом [Ullman 1997; 2004], именно она отвечает за процессы, основанныена символических правилах, в то время как процессы, связанные с ассоциативнойпамятью, локализованы в определенных участках височных долей.

Однако только в двухиз упомянутых выше работ уровень активации в зоне Брока был выше при порождениирегулярных стимулов по сравнению с нерегулярными [Dhond et al. 2003; Oh et al. 2011].Кроме того, Лорейн Тайлер с коллегами [Tyler et al. 2005] обнаружила похожую картинупри восприятии. В других исследованиях наблюдалась обратная ситуация [Beretta et al.,2003; de Diego-Balaguer et al., 2006; Sahin et al., 2006]. Впрочем, это не смутило авторов:1Кроме того, есть один эксперимент на испанском языке [de Diego-Balaguer et al. 2006].13было высказано предположение, что это связано с необходимостью подавитьприменение правила при порождении нерегулярных форм.Рутвик Десай с коллегами [Desai et al.

2006] предложили альтернативнуюинтерпретацию этих результатов и полученных ими самими экспериментальныхданных. Они полагают, что больший уровень активации в зоне Брока связан сповышенной когнитивной нагрузкой, т.е. с тем, что одно из экспериментальных условийпровоцирует бóльшие сложности при обработке.

Обычно более сложными оказываютсянерегулярные формы, но иногда и регулярные. Например, в эксперименте ЛорейнТайлер с коллегами нужно было ответить на вопрос, являются ли два стимула формамиодного слова (как, например, thought — think, talked — talk) или двумя разными словами(как, например, jade — jay). Формы нерегулярных глаголов в этом эксперименте, вотличие от форм регулярных, морфологически неделимы, что может влиять насложность при обработке.Возможность двух настолько разных интерпретаций связана с тем, что зона Броканегомогенна, и известно, что она задействована как в собственно языковых процессах,так и в процессах, связанных с когнитивным контролем над разными видамидеятельности.

Однако, как мы подчеркиваем в своих работах, посвященных этой теме[Slioussar et al. 2014; Kireev et al. 2015], это не единственная проблема, связанная синтерпретацией полученных результатов. Даже если мы сможем проконтролироватьнесобственно лингвистические параметры вроде когнитивной нагрузки, обратившись ктеоретической морфологии, нетрудно установить, что английские правильные глаголыотличаются от неправильных не только постулируемой в рамках двусистемного подходадефолностью, но и множеством других лингвистических характеристик.

В частности,они являются одновременно самым частотным словоизменительным классом, впринципе единственным высокочастотным (для многих неэкспериментальных подходовделение на регулярные и нерегулярные словоизменительные модели связано именно сразграничением частотного и редкого), а также единственным продуктивным.В следующем разделе будет показано, как мы пытаемся решить эту проблему вфМРТ-эксперименте на материале русского языка. Но, прежде чем мы перейдем к нему,обсудим на этом примере более общий вопрос о том, что теория может датьэксперименту, а эксперимент — теории.

Теоретические подходы предлагают множествопонятий,которыенеобходимоприниматьвовниманиеприинтерпретацииэкспериментальных результатов. Экспериментальные исследования могут показать, что14какое-то понятие обладает психолингвистической реальностью (если оно и только ономожет быть использовано для интерпретации тех или иных результатов).

Это вескийаргумент ввести соответствующее понятие в те теории, в которых его еще нет, и привыборе между конкурирующими моделями не отдавать предпочтение тем, в которых этопонятие заведомо лишено смысла.При этом важно помнить, что далеко не все теоретические модели стремятся кпсихолингвистической адекватности, то есть претендуют на то, чтобы бытьприменимыми в области порождения и понимании речи. В лингвистике есть многодругих задач, например, описание диахронических изменений и межъязыковоговарьирования, составление грамматических описаний для нужд автоматическойобработки речи, для справочников и учебников и т.д.

Однако следует заметить, чтоцелый ряд ключевых направлений — и генеративная грамматика, и функционализм с егоантропоцентрическим подходом — уделяют особое внимание говорящему ислушающемуиндивидууму.Вэтомслучаепроблемупсихолингвистическойадекватности нельзя сбрасывать со счетов.2.3. Наше исследование: изучение глагольного словоизменения методом фМРТКак было отмечено выше, в русском языке много глагольных классов, которыеотличаютсясточкизрениячастотности,продуктивности,сложностисловоизменительной парадигмы.

В отличие от английского и немецкого, в такой системене очевидно, что считать регулярным, а что — нерегулярным. Таким образом, еслиудастся обнаружить какие-то различия между глагольными классами, потенциальносвязанные с регулярностью, можно попытаться ответить на более глобальный вопрос обее природе. Проявятся ли соответствующие свойства только у одного, самого частотногопродуктивного класса, или у всех продуктивных классов, или у всех классов сопределенной частотностью?Мы провели два фМРТ-эксперимента. Дизайн и результаты первого представлены встатьях [Slioussar et al.