Диссертация (Способы передачи чужой речи в русских летописях XII–XVI вв), страница 6

как более пространный, доведенный до 1117 г. Во-первых,24предварительное ознакомление с обоими списками ПВЛ не выявило существенныхразличий между ними в способах передачи чужой речи, расхождения в примерахносят частный характер и оговариваются отдельно в исследовательской части работы. Во-вторых, имеются текстологические подтверждения тому, что составительлаврентьевской версии ПВЛ игумен Сильвестр использовал часть княжеского экземпляра ПВЛ с добавлениями до 1117 г., однако работу не завершил, оставив неоконченной статью 1110 г. [Гиппиус, 2008: 3; Михеев, 2011: 31].Многослойная структура ПВЛ и сочетание в ней разновременных пластов, содной стороны, затрудняет использование её как источника информации о грамматических тенденциях раннедревнерусского периода, с другой стороны – некоторыепротиворечивые факты получают надежное объяснение только при обращении кистории сложения текста.В исследовательской части диссертации основная часть примеров из ПВЛприводится по Ипатьевскому списку – при указании адреса используется сокращение ПВЛ.

При цитировании Лаврентьевского списка адрес примера обозначаетсякак ПВЛ-Л.Продолжением киевской редакции ПВЛ в XII в. стал Киевский летописныйсвод, описывающий события c 1118 до 1199 гг. и сохранившийся в составе Ипатьевского (листы 106 об. – 245), Хлебниковского, Погодинского, а также ряда другихпоздних списков. В научной литературе он кратко обозначается как Киевская летопись (КЛ) [CККДР: 236].

А. А. Шахматов и Д. М. Приселков установили, что КЛсоставлена игуменом Выдубицкого монастыря Моисеем, который закончил сводпохвалой князю Рюрику Ростиславичу под 1200 г. в связи с завершением строительства каменной стены вокруг монастыря [Присёлков, 1996: 87]. Анализ известий и сообщений летописи показывает, что свод по своему изложению являетсявеликокняжеским. Д. М. Приселков выделил несколько источников в составе КЛ[Приселков, 1996: 88–93]. Ее основу составило летописание, которое непрерывновелось в Киеве на протяжении XII в.

Важным вспомогательным источником сталсемейный летописец князя Святослава Олеговича и его сыновей, княживших вЧернигове. Он возник в 40-х гг. XII в. и содержал семейную хронику Святославичей, особое внимание в ней уделено ранним деяниям Святослава, а также жизни25Игоря Святославича. В ряде ранних известий 1120-х гг. черниговский источниквыходит за рамки семейного летописания и описывает события черниговскогокняжества. Другим источником является хроника Ростиславичей с некрологамикаждому из них: 1172 – Святославу, 1177 – Мстиславу, 1180 – Роману, 1198 – Давыду.

В отличие от черниговского летописания, хроника Ростиславичей велась вКиеве – на это указывают однообразно составленные по этикетным формуламнекрологи князьям без точных описаний событий их княжения. Некрологи предположительно составлялись в Киеве при получении известий о смерти князей, автором их считается игумен Моисей. Ещё одним источником для сводчика, работавшего над составлением КЛ, стал летописец Переяславля Южного с описанием событий при князе Владимире Глебовиче – повествование о борьбе против половцев,которое заканчивается описанием смерти этого князя в 1187 г. Исследователи отмечают также использование в поздних частях КЛ известий какого-то северовосточного источника, из которого были заимствованы записи о событиях в северо-восточных княжествах и чтения, совпадающие с Лаврентьевской летописью[Лурье, 1976: 20; Приселков, 1996].Суздальская летопись (СЛ), описывающая события Северо-Восточной РусиXII–XIII вв.

и главным образом Суздальского княжества. Древнейшая часть дошлав составе Лаврентьевского списка XIV в., при издании также используются спискиРадзивиловский и Московско-Академический. Суздальская летопись по Лаврентьевскому списку продолжает т. н. сильвестрову версию ПВЛ, после записи Сильвестра следуют статьи 1111–1155 гг. с южнорусскими известиями. С 1156 г. появляются первые сообщения о событиях Северо-Восточной Руси, с 1157 г. северовосточные известия преобладают над южнорусскими и имеют общие чтения с КЛ –характер этих известий коррелирует со сменой епископов в Ростове [Гимон 2012].В статье 1263 г. помещен текст Жития Александра Невского, оно не доведено доконца, далее сразу следуют статьи 1283–1305 гг.

преимущественно с тверскими известиями. В тексте летописи имеется ряд других пропусков, помимо промежутка6771 (1263) – 6791 (1283) гг. после Жития Александра Невского. Несколько пропусков принадлежат самому Лаврентию или составителю протографа: конец 6596(1088) — начало 6597 (1089) гг., начало 6705 (1197) г., 6711 (1203) — 671326(1205) гг. Между 170 и 171 листами утрачен один лист с записями 1288–1294 гг.[Лурье, 1976; CККДР, 1987: 241].По различиям в почерках выявлено три переписчика: начальные 40 листовнаписаны уставным почерком, дальнейшие полууставом, три листа написаны не доконца [СККДР, 1987: 242–243]. При необходимости уточнить палеографическиеособенности рукописи в работе использовалось электронное издание ЛаврентьевскойрукописинасайтеРоссийскойнациональнойбиблиотеки:http://expositions.nlr.ru/LaurentianCodex/_Project/page_Show.php.М.

Д. Приселков показал, что Лаврентьевская летопись является списком сболее древнего протографа, который был составлен в Твери в 1305 г. и представлялсобой великокняжескую летопись Михаила Ярославича Тверского [Приселков,1996: 163]. В основу этой летописи положено несколько владимирских источниковXII–XIII вв. Владимирский свод XII в. содержал в своем составе южнорусские известия, восходящие к летописанию Переяславля Южного, часть из них имеет общие чтения с КЛ по Ипатьевскому списку. Владимирский свод XIII в. был пополнен ростовским летописанием – на это указывают неоднократные смены календарных стилей в Суздальской летописи по Лаврентьевскому списку [Лурье, 1976].Выбор КЛ и СЛ в качестве источника материала связан с результатами исследования [Шевелева, 2009], в котором показано, что в указанных памятникахкосвенная речь является распространенной конструкцией со специфическимиграмматическими свойствами.

Привлечение текстов КЛ и СЛ, являющихся в существующих списках прямым продолжением ПВЛ, позволяет проследить формирование способов цитирования в древнерусском летописном нарративе на протяжении длительного периода.Важным источником по истории летописания XIII в. стала ГалицкоВолынская летопись (ГВЛ) – заключительный компонент Ипатьевского списка с1201 по 1292 гг. В составе Хлебниковского списка она сохранилась как связныйрассказ, не разделенный на погодные записи.

В Ипатьевский список события югозападной Руси включены в виде искусственных погодных записей с некоторымиошибками и неточностями. Источники ГВЛ крайне разнообразны: княжеские летописцы, различные документы (акты, грамоты, военные донесения, дипломатические отчеты), рассказы очевидцев о битвах и походах, воинские повести, местные27летописи, фрагменты из других источников [Черепнин, 1941; Пашуто, 1950], имеются частые обращения к книжным текстам – греческим хроникам, «ИсторииИудейской войны» Иосифа Флавия, «Слову о законе и благодати митрополита Иллариона» [СККДР, 1987: 239–240].Исследователи, проводившие лингвистический, исторический и текстологический анализ ГВЛ, разделяют её на две части – Галицкую и Волынскую [Юрьева,2013].

Граница между ними прослеживается на разных уровнях. Одним из признаков перехода от галицкого летописания к волынскому является смена сюжета: совторой половины XIII в. Даниил Галицкий перестает быть центральной фигуройповествования, акценты смещаются на деятельность его младшего брата ВасилькаРомановича. Большинство исследователей сходятся на том, что граница между галицкой и волынской летописями проходит в статьях 1260–1261 гг. [Черепнин,1941; Ужанков, 1989: 248; Генсьорський, 1958].

В пользу разделения ГВЛ на двесамостоятельные части свидетельствуют значительные стилистические и языковыеразличия между ними: язык галицкой части за 1201–1260 г. более книжный, в волынской части за 1261–1292 гг., напротив, используется большое количество некнижных черт – обороты живой речи широко встречаются со статьи 1261 г. [Юрьева, 2013].В настоящей диссертации ГЛ и ВЛ рассматриваются как два самостоятельных источника, поскольку способы передачи чужой речи составляют одно изграмматических отличий между ними [Шевелева, 2010; Юрьева, 2013]. Отметимтакже, что заключительная часть ВЛ по Ипатьевскому списку сохранилась хужеостальных, в тексте встречается значительное количество искажений – при цитировании примеров из ВЛ в неясных случаях мы используем Хлебниковский список,созданный на основе более сохранного протографа, чем Ипатьевская летопись (оХлебниковском списке ГВЛ см.

также [Приселков, 1996; Котляр, 2004].Новгородское летописание исследовано на материале Синодального спискаНовгородской первой летописи старшего извода (НПЛ ст.) – древнейшей из сохранившихся летописей. В рукописи отсутствуют первые 16 тетрадей, текст начинается с 1016 г. В середине текста утрачена тетрадь с изложением событий 1273–1298гг. По составу почерков рукопись делится на две части – первым почерком написаны статьи с 1016 до 1234 г.

(листы 1–118), содержащие большое количество арха-28ичных черт, часть за 1234—1330 переписана вторым почерком в 1-ой половинеXIV в., далее до 1352 г. следуют приписки разными почерками [Гиппиус, 1997: 3–12].Протограф НПЛ ст. представлял собой «официальный экземпляр» (терминиз [Приселков, 1996: 214]) владычного летописания – рукопись возникла около1115 г. и велась летописцами новгородской епископской кафедры в виде последовательных погодных записей с некоторыми редактурами, но без значительной компилятивной работы [Гиппиус, 1999: 360]. К важнейшим редактурам «официальногосвода» относится замена его начальной части, содержащей текст Начального сводадо 1016 г., который восстанавливается по младшему списку НПЛ (НПЛ мл.).

ТекстНПЛ с 1017 до 1115 гг. содержит краткие выдержки из киевского летописного источника в сочетании с новгородскими известиями, собственно новгородская погодная летопись начинается с 1116 г. [Гиппиус, 2012: 40].По лингвистическим и формальным признакам текст НПЛ ст. четко разделяется на части, которые соответствуют сменам новгородских архиепископов и работавших при них летописцах (полный список см.

в работе [Гиппиус, 2006: 215]).Наиболее значимые явления в области цитирования отмечены в период конца XII–XIII вв. на следующих участках текста:1187–1199 - летописец архиепископов Гавриила и Мартирия;1200–1210 - летописец архиепископа Митрофана;1211–1226 - летописец архиепископа Антония;1226–1274 - летописец архиепископов Спиридона и Далмата, Тимофейпономарь.НПЛ ст. за первую треть XIII в. содержит несколько вставных повестей.Под 1204 г. в виде погодной статьи помещена Повесть о взятии Царьградафрягами. Авторство её некоторые исследователи приписывают архиепископу Антонию, совершившему паломничество в Константинополь и оставившему «КнигуПаломник» с подробным описанием достопримечательностей и святынь [Гиппиус,2009: 187; Мещерский, 1954: 121–122].Статья 1218 г.

содержит рассказ о заговоре и убийстве 20 июля 1217 г. рязанских князей в Исадах, общее чтение имеется также в СЛ под 1217 г. На вставной характер рассказа в НПЛ ст. указывает нарушение в тексте хронологической29последовательности – описание убийства, случившегося 20 июля, следует за известием от 1 августа.