Диссертация (Качественные признаки в китайской лексике. Опыт типологического описания), страница 9

В хантыйском же в зоне маленького размера происходит слияние двух фреймов –оба характеризуются одним прилагательным – vas’ (vas’ keł ‘тонкая веревка’,vas’ juoš ‘узкая дорога’). Никакого другого признакового слова для передачисмысла ‘узкий’ в хантыйском языке нет, а значит, этот фрейм должен бытьвключен в нашу структуру.Еще более неожиданное расширение полей ‘толстый’/‘тонкий’ – добавление в них фрейма ‘консистенция’, который может быть выражен параметром ‘один объект’ vs.

‘много однородных объектов’. Во второй тип входятпредметы в твердом (лес, волосы), жидком (грязь, каша) и газообразном состояниях (туман, дым). В русском языке консистенция передается словамигустой – жидкий/редкий. Наивному носителю связь этого фрейма с нашимполем кажется, по меньшей мере, неочевидной.

Действительно, в чем схожесть толстой книги и, скажем, густой каши? Однако даже в русском языкеесть примеры, показывающие, что связь между этими характеристиками есть– ведь толстый слой масла часто описывают именно с помощью лексемы густой, ср.:a) Он намазал кусок белого хлеба толстым слоем масла. [Евгений Попов. Признания флейтиста (1970-2000)]b) На булки с густым слоем масла я зарабатывал тогда ремеслом«практикующего юриста», то есть частного детектива. [Валериан Скворцов. Каникулы вне закона (2001)]39Неслучайность этой связи в полной мере проявляется на материалефранцузского языка, где основное прилагательное со значением ‘густой’ –épais – является также основным и наиболее естественным в контексте имен,обозначающих плоские предметы (слой, книга, одеяло): d'épais sourcils ‘густые брови’ vs. une épaisse tranche de pain ‘толстый ломоть хлеба’.

Безусловно, это значение лежит на периферии рассматриваемых полей, однако данныефранцузского языка свидетельствуют в пользу того, что оно должно быть вних представлено.Наконец, последний фрейм, который на данном этапе исследованиявключается нами в структуру признаковой области ‘толстый’ и ‘тонкий’ – этомелкий/крупный размер однородных объектов (мелкий/крупный песок, сахар,крупа). Его добавление в наше поле вполне оправдано логически. Действительно, если мы вспомним первый параметр ‘плоские vs. вытянутые объекты’,то обнаружим, что у плоских объектов размер по двум измерениям большой,а по третьему – маленький; у вытянутых объектов размер большой только поодному измерению и маленький по двум другим; наконец, у крупных/мелкиходнородных веществ размер маленький по всем трем измерениям. Если врусском языке существуют отдельные прилагательные для описания третьеготопологического типа предметов, то в китайском их нет, для этого используются основные признаковые слова со значением ‘тонкий’ - ‘толстый’ (粗沙子cū shāzi ‘крупный песок’).Итак, результирующая семантическая карта поля выглядит следующимобразом:40Фреймы ‘канат’, ‘человек’, ‘слой’, ‘лента’ мы считаем центральными,фреймы ‘консистенция’ и ‘песок’ – периферийными.

Важно отметить, чтоэтот вариант карты не окончательный. Возможно, по мере исследования новых языков, фреймы будут добавляться, но мы ожидаем, что новые фреймыбудут попадать в зону периферийных.Как уже упоминалось выше, в наших лексико-типологических картах,как и в семантических картах грамматической типологии, действует принципсмежности: два несмежных фрейма могут покрываться одной лексемойтолько в том случае, если она описывает и все фреймы между ними.

Так, мыне ожидаем появления прилагательного, которое бы описывало толстые/тонкие слои и узкие/широкие ленты, но не покрывало бы фрейм ‘канат’.Итак, как видно из структуры поля, оно шире, чем можно было быпредположить изначально. Однако на практике же такое «расширение» невсегда кажется приемлемым и оправданным, поэтому иногда мы устанавливаем границы поля искусственным путём. Например, при изучении глаголовплавания [Майсак, Рахилина 2007] было решено не включать фрейм «перемещение масс жидкости», несмотря на то, что в некоторых языках он выражается тем же словом, что и «плавание по течению» (ср., например, хакасский глагол ағарға, объединяющий значения ‛течь (о жидкости)’ и ‘плыть (по41течению)’).В проекте по изучению глаголов вращения из рассмотрения были исключены каузативы (ср.

закручивать, вворачивать), несмотря на то, что онитоже маркируются глаголами, относящимися к зонам, которые считаются дляэтой области базовыми.Эти ограничения совершенно оправданы и даже необходимы с точкизрения сопоставимости результатов. Действительно, перемещение воды –действие, отличное от плаванья, принципиально другой тип субъекта выводитэтот фрейм за границы поля. Каузативы и вовсе меняют валентную структуруситуации, привнося дополнительного участника.Однако если при исследовании глагольной лексики можно наложитьформальные ограничения на валентную структуру и тип субъекта, адъективная лексика такой возможности не предоставляет: большинство прилагательных являются одновалентными, что исключает критерий модели управления.

Ограничивать тип субъекта ситуации также кажется неоправданным,ведь именно он и является основным ориентиром при изучении признаковыхслов (ср. ‘тонкий слой’ и ‘тонкий канат’: основные фреймы поля противопоставлены как раз по типу субъекта ситуации). Поэтому при изучении признаковой лексики часто встречаются случаи, когда определить границы полястановится затруднительно.Так, неочевидно, насколько обоснованно включение в семантическоеполе размеров ‘толстый’/‘тонкий’ фреймов консистенции (‘густой’/‘жидкий’)и размера однородных частиц (‘крупный’/‘мелкий’). Конечно, относительнуюблизость этих фреймов мы можем так или иначе объяснить (см.

выше), нообъединение их в рамках одного семантического поля скорее противоречитисследовательской интуиции.В качестве решения проблемы можно предложить ряд критериев, позволяющих с большей или меньшей степенью уверенности относить фреймык тому или иному семантическому полю. Для «диагностики» можно использовать данные языков с доминантными системами: если в некотором языке L42данное поле покрывается только одним прилагательным с широким спектромзначений (в то время как в большинстве языков из выборки эта зона обслуживается, по крайней мере, тремя-четырьмя лексемами), то можно автоматически включать фреймы, попавшие в сферу его действия, в состав исследуемого поля.Ещё один критерий может формулироваться так: если некоторая лексемав языке L покрывает центральный фрейм семантического поля Q (т.е.

фрейм,определяющий данное поле и составляющий его ядро в абсолютном большинстве языков в выборке; ср. ‘толстый слой’ для поля ‘толстый’) и в то жевремя покрывает некоторый другой фрейм, не имеющий в языке L другихспособов выражения, этот фрейм также автоматически должен быть присоединён к рассматриваемому полю (ср. французское прилагательное épais, являющееся основным средством описания как фрейма ‘толстый слой’, так ифрейма ‘густой туман’).Чтобы гарантировать, что по языкам будут проверены одни и те жеситуации, при таком подходе необходимо опираться на список фреймов,неизменный для всех языков.Выполнение этого требования достигаетсяиспользованием общих анкет.При разделении центральной и периферийной частей поля можноописаться на структуру толкования [Кустова 2004, Падучева 2004], котораяпоказывает иерархию значений.

Продемонстрируем это на примере поляМЯГКИЙ-ТВЕРДЫЙ.Для пациентивных признаков ‘мягкий’ и ‘твердый’ в презумпциитолкования находится воздействие субъекта (инструментом) на поверхность объекта, а в ассерции – реакция объекта на воздействие (‘мягкий’поддается воздействию, а ‘твердый’ не поддается).Если рассмотреть такие квазисинонимы ‘мягкого’ как, например,‘упругий’ и ‘рыхлый’, то можно увидеть, что их толкование устроено болеесложным образом. В презумпцию у них попадают и воздействие субъекта(инструментом) на объект, и «реакция» объекта (поддается – не поддается),43а в области ассерции находится результат взаимодействия субъекта и объекта.

Для ‘упругого’ важно, что объект восстанавливает свою форму и ссилой «выталкивает» инструмент, а в случае ‘рыхлого’ объект (обычно вещество) не оказывает сопротивления воздействию и инструмент в негопроваливается. Таким образом, часть толкования, которая для ‘мягкого’ являлась ассертивной, в случае ‘рыхлого’ или ‘упругого’ попадает в презумпцию. Благодаря этому различию в уровнях толкования можно предсказать, что при построении семантической карты поля МЯГКИЙ слова,имеющие более простое толкование, окажутся ближе к центру рассматриваемого поля, а слова с более сложным толкованием могут и вовсе в негоне попасть – в зависимости от того списка фреймов, который мы примем заосновной при сборе языковых данных.2.6 МетафорыСемантические поля связаны между собой не только на уровне прямыхзначений, которые, как мы видели, дают существенные пересечения и неимеют жестких границ.

Метафоры тоже задают связи между полями, толькона другом уровне: в результате семантического переноса лексема может попадать в другое, более абстрактное, поле и тем самым тоже перекрывать дваполя, но разной природы: физическое и нефизическое (ср. тяжелая сумка /тяжелый характер)Такие связи между физическими и абстрактными сущностями черезупотребление одних и тех же лексем для их описания – свойство любогоестественного языка, потому что говорить о свойствах абстрактных объектов,которые мы не видим и с которыми не можем соприкоснуться, мы можемтолько через сравнение с тем, что доступно нам через органы восприятия.Традиционно считалось, что изменения значения, происходящие приметафорических сдвигах, произвольны, соответственно, они индивидуальныдля каждого отдельного языка и не подчиняются каким-либо регулярным44правилам.