Автореферат (Статус лувийского языка в многонациональной Анатолии бронзового века - опыт социолингвистической реконструкции), страница 3

Отвлекаясьот конкретных примеров, следует указать также на то, что введение про-блем, связанных с вымершими языками, в научный обиход социолинг-вистики может оказать существенное влияние на повышение роли изучения этих языков в современном языкознании в целом.0.9. Практическая значимость настоящей диссертации с точкизрения хеттологов и специалистов по древней Анатолии представляетсядостаточно очевидной. Предложенная модель социолингвистической реконструкции позволяет восстановить этническую историю региона в тотпериод, когда она не может быть реконструирована традиционными историческими методами.

Побочным результатом исследования явилосьуточнение чтение ряда анатолийских иероглифов, новые этимологии топонимов и личных имен, а также реконструкция эволюции клитическихместоимений во всех основных анатолийских языках. Выводы данной12диссертации могут быть использованы как в курсах по истории МалойАзии, так и в преподавании отдельных древних языков данного региона.0.10. Апробация положений работы.

Предварительные резуль-таты диссертационного исследования были представлены на следующихнаучных форумах: коллоквиум «Хетты, греки и их соседи по древнейАнатолии» (Атланта, сентябрь 2004 г.), 17-ая ежегодная калифорнийскаяконференция по индоевропеистике (Лос-Анджелес, ноябрь 2005 г.), ежегоднаяконференцияАмериканскогоЛингвистическогоОбщества(Анахейм, январь 2007 года), 217-ая ежегодная сессия АмериканскогоОбщества Востоковедов (Сан-Антонио, март 2007 г.), коллоквиум «Че-редование, конкуренция и эволюция падежных систем» (Париж, апрель2007 г.), 53-ий международный конгресс ассириологов (Москва, июль2007 г.), Рабочая встреча “Indogermanische Gesellschaft” (Марбург, сен-тябрь 2007 г.), 19-ая ежегодная калифорнийская конференция по индоевропеистике (Лос-Анджелес, ноябрь 2007 г.), 218-ая ежегодная сессияАмериканского Общества Востоковедов (Чикаго, март 2007 г.), 7-оймеждународный конгресс хеттологов (Чорум, июль 2008 г.), Чтения, по-священные памяти Иосифа Моисеевича Тронского (Санкт-Петербург,июнь 2009 г.).

Кроме того, по теме диссертации были прочитаны приглашенные доклады в Школе Востоковедения и Африканистики (SOAS)Лондонского Университета (декабрь 2005 г.), École Pratique des HautesÉtudes (Париж, июнь 2006 г.), Мичиганском Университете (Энн Арбор,октябрь 2006 г.), греко-латинском факультете Лондонского Университета (март 2007 г.), Калифорнийском Университете (Беркли и Лос Анджелес, январь 2009 г.). Основные результаты диссертации отражены в ан-глоязычной монографии Sociolinguistics of the Luvian Language [Leiden:13Brill, 2010], хотя по сравнению с последней текст диссертации существенно изменен и дополнен с учетом реакции научного сообщества ипрогресса, достигнутого в области лувийских исследований за последние 5 лет.СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫРабота состоит из введения, пяти глав и заключенияВведение содержит изложение авторской позиции по ряду акту-альных проблем анатолистики, которые тесным образом связаны с основной темой диссертации.

Во-первых, анализ структуры филиации анатолийской языковой общности и лексикостатистический анализ исполь-зуются для доказательства значительной степени расхождения междухеттским и лувийским языками. Маловероятно, что эти два языка разделились позднее 3000 до н. э., что делает бессмысленным разговоры опреемственности между доисторическими общеанатолийскими миграциями и историческими миграциями лувийцев.Во-вторых, обсуждается термин «лувийские языки», используе-мый рядом авторов для характеризации лувийского и его ближайшихродственников – ликийского А, ликийского Б (милийского) и карийскогоязыков. Данный термин является не только двусмысленным, но и дескриптивно неадекватным. С одной стороны, ликийский язык А обнару-живает ряд архаизмов, делающих невозможным его анализ как прямогопотомка лувийского языка.

С другой стороны, нет никаких основанийполагать, что термин luwili, употреблявшийся хеттами по отношению клувийскому языку, когда-либо применялся по отношению к языку предков ликийцев. Поэтому представляется разумным принять терминологи14ческое разделение, предложенное Крэгом Мельчертом: Luvian для лувийского языка в узком смысле, а Luvic для подгруппы, включающей лувийский и ликийский. Для русскоязычной традиции, можно предложитьво втором случае термин «лувические языки».В-третьих, затрагивается вопрос о догреческом субстрате на Бал-канах, который некоторые классицисты определяли как лувийский. Непредрешая вопроса о генетической принадлежности данного субстрата,можно тем не менее отвергнуть гипотезу о лувийском происхождениигреческих суффиксов -(ι)νθo- и -(α)σσο-, встречающихся в топонимах идругой субстратной лексике.

Историко-фонетический анализ заставляетскорее предположить, что как греческие суффиксы, так и напоминающие их морфемы -anda и -assa, выделяемые в лувийских топонимах, яв-ляются заимствованием из третьего источника. Таким образом, данныетопонимии не противоречат наиболее экономной гипотезе, согласно которой распад анатолийской языковой общности произошел уже внутриМалой Азии.Первая глава посвящена вопросам лувийской диалектной гео-графии. Сравнительный анализ лувийских диалектов с целью установления их индивидуальных архаизмов и инноваций может иметь различныеприложения.

С одной стороны, число и характер установленных инноваций может дать представление о временнóм промежутке между распадом общелувийского состояния и периодом создания текстов на отдель-ных диалектах. С другой стороны, выявленные диалектные конфигурации могут оказаться ключом к реконструкции лувийских миграций поАнатолийскому полуострову. В качестве иллюстрации этого положенияна материале географически смежного региона можно указать на сход15ство древнегреческих диалектов Аркадии и Кипра. Общие инновациидиалектов труднодоступной центральной части Пелопоннеса и острова ввосточном средиземноморье, отсутствуют в занимающих географическипромежуточное положение дорийских диалектах. Это позволяет рассматривать аркадский и кипрский как потомки древнего диалектногоконтинуума, даже не опираясь на данные «микенских» текстов, и счи-тать дорийцев более поздними поселенцами на юге балканского полуострова.Изучение диалектного варьирования внутри лувийского долгоевремя затруднялось несовершенным чтением и пониманием текстов.Первые попытки дешифровки анатолийских иероглифов были предприняты до установления классификации анатолийских языков, и термин«иероглифический хеттский», появившийся в этот период, отражал лишьдогадку историков.

Тем не менее, это обозначение продолжало употреб-ляться также и в более поздний период, когда были прояснены различиямежду хеттским и лувийским и установлено сходство между «клинописным лувийским» и языком анатолийских иероглифов. Одной из причинпережиточного употребления этого проблематичного термина былоошибочное чтение ряда анатолийских иероглифов, создававшего преувеличенное представление о лексико-грамматических различиях междулувийскими клинописными и иероглифическими текстами. Характерно,что даже Эммануэль Ларош, приложивший большие усилия к доказа-тельству близкого родства «клинописного лувийского» и языка анатолийских иероглифов [Laroche 1958, 1960, 1967], предпочел название Leshiéroglyphes hittites для своего каталога анатолийских иероглифическихсимволов [Laroche 1969].

Также и Пьеро Мериджи, еще в 1934 годувведший в научный обиход термин hieroglyphisch-luvisch, вернулся к16традиционному обозначению hieroglyphisch-hethitisch в своих последующих работах [ср. Meriggi 1962: 1, сн. 1].Трудности с интерпретацией иероглифических надписей иногданегативно сказывались на изучении лувийских клинописных текстов.Так например, работа [Bossert 1944] содержит обсуждение относитель-ной близости языка слов, сопровождаемых «глоссовым клином»(Glossenkeil) в хеттских текстах, к клинописному лувийскому и языкуанатолийских иероглифов. Не будучи в состоянии ответить на этот во-прос, Боссерт постулировал из чисто методологических соображенийособый Glossenkeilsprache.

Разумеется, необходимость в подобной таксономической единице отпадает, если принять, что лувийские клинописные и иероглифические тексты написаны на одном и том же языке.Небольшое количество пересечений между словами с «глоссовым клином», лексическими единицами клинописных лувийских пассажей ииероглифическими надписями объясняется жанровыми особенностямисоответствующих текстов, а вовсе не их диалектной принадлежностью.То же самое касается и «Песен из Истанувы», поэтических текстов свет-ского содержания, контрастирующего с религиозной тематикой основной части лувийского клинописного корпуса.Несмотря на то, что недоразумения, связанные с терминами«иероглифический хеттский» и Glossenkeil Sprache в целом успешноразрешены, они помогают объяснить причину, по которой серьезнаядискуссия диалектных различий внутри лувийского началась лишь в недавнем прошлом.

Первая попытка такого обсуждения предпринята в ра-боте [Melchert 2003b: 171-5], где обсуждается ряд лувийских морфосинтаксических переменных существенных для диалектной классификации.Мелчерт справедливо отвергает точку зрения Штарке [Starke 1997a:17458a] и Каррубы [Carruba 1998], согласно которой различия между лу-вийскими диалектами пренебрежимо малы. Ему также принадлежит ос-новополагающее наблюдение относительно изоглосс, объединяющихязык большинства словоформ, помеченных «глоссовым клином» с языком иероглифических надписей, в противовес «клинописному лувий-скому». Развитию этого положения посвящена, по существу, большаячасть первой главы диссертации.В первой главе я воздерживаюсь от обсуждения данных топони-мики и ономастики и ограничиваюсь анализом текстов и лексическихматериалов, известных из собственно анатолийских источников.

Послекраткого введения (раздел 1.1) ареал распространения лувийского языкаи распределение лувийского материала по географическим регионам обсуждается в разделе 1.2. Разделы 1.3-7 посвящены обсуждению лингви-стических изоглосс, коррелирующих с исторической и филологическойинтерпретацией лувийских текстов. При этом я не стремился к полнотеописания инноваций во всех известных лувийских диалектах, ограничившись лишь теми из них, которые являются релевантными для диа-лектной классификации (или считались таковыми). За одним исключением (раздел 1.3), я воздерживаюсь от обсуждения фонетических инноваций, которые, как правило, могут изучаться лишь на основании позднелувийских текстов, сосредоточившись вместо этого на морфосинтаксисе лувийских диалектов.Выводы из главы 1 резюмируются в ее заключительном разеле1.8.