_методичка_ Философия. Киселёв В.Н. 2002 (_методичка_ Философия. Киселёв В.Н. 2002.doc), страница 4

Первое крупное потрясение было связано с невозможностью на протяжении научно прогнозируемых сроков, 10-15 лет (прогнозирование на большие сроки превращалось в «гадание на кофейной гуще», «планирование от лукавого»), наладить исследования, дающие стабильно регулярные, планируемые, ожидаемые результаты, отталкиваясь от которых можно было бы наметить, спланировать, спрогнозировать на более отдаленную перспективу новые исследования по «машинному мышлению». Сначала пришлось пересмотреть часть подходов, предложенных кибернетикой в исследовании «мыслящих машин». В результате появилось новое направление – «искусственный интеллект». Но и оно не оправдало надежд. Тогда была предложена «инженерия знания». Результат тот же. Кое-какие промежуточные положительные результаты, конечно, были, но главная цель - «мыслящие машины» - достигнута не была. В начале 90 гг. уже сами исследователи, а не их критики, заговорили о «перманентном кризисе» ⁰, о том, что «искусственный интеллект» и подобные вещи - это всего лишь метафоры, мифологемы и они никакого отношения не имеют к подлинному интеллекту. Но при этом не было осознано, что кризис проистекает из символической логики, которая является основанием, фундаментом кибернетики, искусственного интеллекта, инженерии знания и др.⁰ Конечно, это не так страшно для статуса символической логики. Подумаешь, охлаждение внимания политиков и военных к ним за какие-то неудачи. Да этим политикам и военным не угодишь, подавай им все и сразу. Ничего, у символической логики осталась «народная любовь и уважение» тех, кто связан с компьютерами. И армия их непрерывно растет. Только и здесь все резко изменилось в 90 гг. не в пользу символической логики. С момента появления компьютеров и до 90 гг. общение людей с ними осуществлялась исключительно посредством специальных языков, в основании которых лежит символическая логика. Поэтому приходилось хотя бы в общих чертах ее знать. Но с ростом компьютеров неизбежно требовалось такой же рост специально подготовленных людей. Подобная подготовка является для человека получением дополнительной специальности. Человек, помимо своей основной специальности, должен стать еще и профессиональным компьютерщиком. На практике это понижает эффективность основной деятельности, ради которой и начинают использовать машины. Возникло противоречие: рост компьютеризации сдерживался в том числе и сложностью языка общения человека с компьютером, а значит, символическая логика превратилась в тормоз. Встала задача сделать язык общения с компьютером дружественным человеку, не сложнее того «языка», который имеет место при использовании самых обычных домашних приборов: телевизора, магнитофона, пылесоса и т.д. К середине 90 гг. произошел переход на объектно-ориентируемый язык, например, в виде значков на экране монитора, при «нажатии» на которые курсором «мышки» происходит осуществление того или иного действия (аналогично тому, как мы обычно пользуемся, например, пультом дистанционного управления телевизора). Такая же тенденция заметна и в современном программировании⁰. Это привело к тому, что знание символической логики теперь требуется очень небольшой группе специалистов, круг которых все время сужается. А так как у символической логики с исследованием мышления, интеллекта ничего не получилось, да и не могло получиться, то ее областью приложения в культуре становится только математика и часть техники. Поэтому претензии «символической логики» быть Логикой (в подлинном смысле) несостоятельны⁰.

2. Организационные и содержательные особенности

курса «Философия» для студентов

химического факультета МГУ

Организационные особенности курса. Преподавание различных курсов «Философии» на естественных факультетах МГУ осуществляется кафедрой философии и методологии науки Факультета государственного управления. Кафедра находится в первом гуманитарном корпусе университета на четвертом этаже: комната 456 – кабинет заведующего кафедры Кезина Анатолия Владимировича, комната 457 – кабинет лаборантов кафедры (необходимую информации, просьба, узнавать у лаборантов). Естественен вопрос: «Почему преподавание курсов «Философии» не осуществляет Философский факультет МГУ, на котором имеется кафедра с точно таким же названием (11 этаж первого гуманитарного корпуса университета – там нас искать не нужно)?».

«Московский университет начинает свою славную историю в январе 1755 году с трех факультетов – философского, юридического и медицинского. Причем свое обучение все студенты начинали на философском факультете, где получали фундаментальную подготовку по естественным и гуманитарным наукам. На первой стадии обучения философии студенты осваивали такие дисциплины, как логика, метафизика и нравоучение (умозрительная и практическая философия). Далее образование можно было продолжить, специализируясь на юридическом, медицинском или на том же философском факультете…Однако уже в 1804 году, согласно новому уставу университета, философский факультет был закрыт, а исследуемая на нем проблематика и преподавание философии были переданы отделению нравственно-политических наук. С 1817 года в связи с тенденциями объединением духовного и светского образования в России философский факультет периодически то прекращал самостоятельно существовать, то вновь возникал (например, в 1819 году), как бы реагируя на изменения в самом обществе. Преподавание философии осуществлялось, как правило, в рамках нравственно-политического или историко-филологического отделений в весьма усеченном виде. В 1850 году в университете запрещается ряд центральных философских дисциплин: теории познания, метафизики, нравоучительной философии и истории философии. Чтение таких предметов, как логика и психология (традиционно относившихся к философским), было разрешено лишь профессорам богословия, а надзор за преподаванием данных дисциплин, согласно просьбе министра просвещения, был предоставлен «от Святейшего Правительствующего Синода Главным Наблюдателем за преподаванием Закона Божия в светских учебных заведениях». В 1863 году в рамках юридического факультета была восстановлена кафедра философии, которая занималась в основном философией права. Лишь в 1906 году на историко-филологическом факультете организуется группа философских наук и курс по истории новой философии. После 1917 года из Москвы уезжают некоторые профессора философии… Однако новая власть также быстро приходит в столкновение со свободной мыслью, которая является условием изучения и преподавания философии, и в 1918 году согласно печальной российской традиции уже упраздняется даже кафедра философии, а ее преподавание сохраняется лишь благодаря личной инициативе ряда профессоров. После высылки из России в 1922 г. большой группы ведущих преподавателей русской гуманитарной мысли преподавание философии в ее классическом виде было прекращено. В 1933 году, вне стен университета, образуется Московский институт философии, литературы и истории – легендарный, яркий, звездный МИФЛИ. В МИФЛИ серьезно и качественно преподавали философию. Это было очень престижное учебное заведение. В самые трудные годы войны, в декабре 1941 года, когда, казалось бы, менее всего можно было думать об образовании, а уже тем более о философском образовании, в Ашхабаде, куда был эвакуирован университет, происходит передача ряда факультетов МИФЛИ Московскому университету, и после длительного, почти столетнего перерыва философский факультет воссоздается в структуре МГУ, включая в себя кафедры: диалектического и исторического материализма, истории философии и психологии. После Великой Отечественной войны, несмотря на очень сложную политическую обстановку и идеологический пресс, начинается подлинный подъем философского образования… Происходит структурное развитие факультета, открываются новые кафедры, деятельность которых совпадает с основными разделами классического философского знания, начинается систематическая подготовка философских кадров для педагогических и научных учреждений. Сам факт развития философии в этот период требует еще обстоятельного изучения. Но одну мысль я хотел бы высказать. Неправда, что философский факультет был в те времена учреждением идеологическим, а настоящая философия находилась вне стен университетов. По сути своей философия осуществляется как мышление, основанное на свободе, на свободе внутреннего размышления» (Владимир Миронов, профессор, доктор философских наук, проректор МГУ, декан философского факультета, заведующий кафедрой онтологии и теории познания)⁰.

Во второй половине 40 годов XX в. в непростой обстановке, отягощенной к тому же печальной судьбой предшествующего существования философии в Московском университете, складываются предпосылки для образования двух межфакультетских философских кафедр вне рамок философского факультета: кафедры философии естественных факультетов и кафедры философии гуманитарных факультетов⁰. Введение в строй в начале 50 гг. XX в. нового комплекса зданий МГУ на Ленинских горах послужило основанием для становления и вычленения в самостоятельные институциональные формы многих современных подразделений Московского Университета. Одновременно произошло выделение двух философских кафедр в самостоятельное подразделение. Эти две кафедры стали в дальнейшем основой такой структуры МГУ, как «Кафедры общественных наук (КОН)», функцией которой была не подготовка собственных студентов, а преподавание общественных наук (среди них и философии) на других, не профильных факультетах университета. В сложные годы самого конца 80-90 гг. КОН трансформировалась через ряд промежуточных состояний в факультет государственного управления, приобретя собственных студентов и сохранив прежнюю функцию преподавания ряда общественных дисциплин на других факультетах МГУ. Прежняя кафедра философии естественных факультетов теперь называется «Кафедрой философии и методологии науки» факультета государственного управления МГУ, осуществляя преподавание различных курсов «Философии» на естественных факультетах университета.

Однако перспективы этих двух философских кафедр на факультете государственного управления назвать радужными затруднительно. Пока все достаточно стабильно, «постучим по дереву», чтобы и дальше так продолжалось. Но теперь основной функцией факультета стала подготовка собственных студентов, а преподавание общественных дисциплин (философии в том числе) на других факультетах МГУ – дополнительная, вспомогательная, оставшаяся от прежних времен. Может сложиться такая ситуация, когда данные функции нашего факультета войдут между собой в неразрешимое противоречие. А это в определенной степени уже «отдаленно», «опосредованно» происходит по поводу кафедральных аудиторий, кафедральных ставок, кафедральной педнагрузки, тематики научных исследований, «внебюджетного» финансирования. В чью пользу будет решение???…

Традиционно общий студенческий курс «Философии» в Московском университете для большинства факультетов преподается на втором курсе (например, на химическом факультете МГУ), но есть исключения, когда он представлен на четвертом курсе (например, на физическом или почвенном факультетах). А для студентов-управленцев Черноморского филиала МГУ им. М.В. Ломоносова в городе Севастополе первоначально курс «Логики» читался на первом курсе, по новому учебному плану была попытка перенесения его на четвертый курс. Встает вопрос: «Есть ли объективный критерий для определения оптимального периода освоения философии и философских дисциплин (например, логики) в рамках общеобразовательной университетской подготовки?».

Обычно специализация в подготовке студентов в МГУ начинается со второго-третьего курса (в зависимости от конкретного факультета). Поэтому логично все общеобразовательные дисциплины заканчивать изучать на первом-втором курсе и дальше иметь дело только с профильными дисциплинами. Такова традиция классического европейского университета: все поступающие в университет сначала учились и успешно заканчивали философский факультет, который, в соответствии с современной терминологией, можно назвать «общеобразовательным факультетом» (так как до середины XIX в. почти все ныне самостоятельные науки были философскими дисциплинами), и только затем обучались на других факультетах. К сожалению, классическая традиция была нарушена, что сказалось на качестве университетского образования не лучшим образом. Теперь общеобразовательные дисциплины преподают до пятого курса включительно, а некоторые специальные дисциплины начинают изучать на первом курсе. В результате сложилась неестественная ситуация, которую на обыденном уровне можно определить как «Запрягать телегу впереди лошади» или «Надевать нижнее белье, когда уже надето верхнее». К сожалению и удивлению, это положение вещей никого не смущает. Причина этому - своекорыстные личные и групповые интересы или чиновников от образования, или самих участников образовательного процесса, преподавателей тех или иных дисциплин, для которых часто свои личные (дисциплинарные) интересы важнее, чем качественное, «совершенное» образование для студентов. По сути «каждый тащит общее одеяло на себя». А в этой ситуации, как отмечалось ранее, кто на данный момент сильнее, тот и перекраивает под себя учебный процесс или статус и субординацию между различными дисциплинами. И никакие общие ценности здесь почти не имеют значения, все очень грубо и примитивно, как в реальной жизни – это и есть одно из проявлений ее.

Чтобы понять объективный критерий, определяющий оптимальный период освоения философии в рамках общеобразовательной университетской подготовки, необходимо знать место и роль философии в реальной деятельности ученых, результаты которых преподаются и изучаются в университетах. Общая схема деятельности ученого такова: метафизическая система (иногда нефилософы используют в качестве синонима термин «философия») – методология, вытекающая из системы, – результаты использования методологии. Сначала в духовной культуре имеются некоторые метафизические системы. Из них кто-то (может быть, и сам данный ученый) строит некоторую теорию, конечно, с опорой на те или иные факты. Затем конкретный исследователь, беря какой-то фактический материал, выстраивает его так, как диктует выбранная им та или иная теория. При этом сам ученый может и не осознавать, что стоит на позиции какого-то подхода, точно так же, как герой Мольера, не знавший до определенного времени, говорит он прозой или стихами. Если учащиеся хотят в совершенстве освоить изучаемый предмет, то обязательно должны докопаться, как бы тяжело и трудно ни было, до метафизической системы, лежащей в основании этого предмета (она обязательно есть)⁰ и выявить ту методологию, которая соединяет систему и фактический материал. Если учащимся это удастся, то изучать в этом предмете уже им нечего. Но чтобы это сделать, необходимо знать те метафизические системы, которые уже функционируют в культуре, необходимо изучить сначала философию, а затем приступать к изучению конкретных, специальных дисциплин.

В отношении логики это выглядит так. В традиции европейской культуры образование и наука всегда существовали и функционировали на языке логики: в форме понятий, определений, суждений, идей, теорий, умозаключений и т. д. Результаты науки написаны, зашифрованы на языке логики. Незнание этого языка закрывает дверь для аутентичного освоения всего того, что уже создано наукой, не говоря о возможности самостоятельно открыть или создать что-либо новое. Поэтому в европейской культуре изучение логики осуществлялось на средней ступени образования. В университете также для всех поступивших изучение логики было обязательным (в классической европейской культуре имело место дублирование в освоении логики, потому что без обязательного знания логики дальнейшее образование было бессмысленным).

Преподавание и изучение логики и философии на четвертом курсе, когда образование уже почти завершено (пятый курс, как правило, связан с педпрактикой и выполнением дипломной работы), студентам необходимо так же, как «корове седло» или «пятое колесо телеге». Но самое интересное, почему подобных манипуляций в университете не делают, например, с иностранным языком или физкультурой?…