Диссертация (Поэзия Бориса Пастернака 1920-х годов в советской журналистике и критике русского зарубежья), страница 50

⁸⁴⁶ Там же. С.221-222.

советские критики, для Пастернака гораздо более актуальным читателем, обвинявшим его в немотивированных темнотах был, к примеру, тот же Ходасевич. Стремление расквитаться одновременно со своей футуристической обреченностью (вспомним, высказывания на эту тему В.В.Вейдле⁸⁴⁷) и, как следствие, упростить поэтику, стали главными факторами, подвигшими Пастернака на редактуру ранних текстов. К слову, как раз к 1928-29 гг. относится новая волна высказываний и советской критики, вновь попытавшейся приписать Пастернака к той или иной литературной группировке, определить подходящую для него ячейку. Так, в своем стремлении к систематизации современной поэзии В.М.Саянов не обошел и Пастернака: «Неоднократно уже указывалось, что такой выдающийся поэт футуризма, как Пастернак, школу которого прошло большинство современных русских поэтов, гораздо больше связан с символизмом, чем с общими лозунгами западного футуризма. Действительно, круг идейных интересов в поэзии Пастернака совершенно другой, чем в поэзии, скажем, того же Маринетти. Райнер Мария Рильке был учителем Пастернака» ⁸⁴⁸.

1. «Начало лета в тысяча девятьсот двадцать девятом году было жаркое»

Нужно заметить, что «качание» критики от самой горячей поддержки Пастернака и выражения уверенных надежд на его будущее до резких обвинений в асоциальности и чужеродности современному литературному

⁸⁴⁷ «Поэты символизма <…> балансировали беспрестанно на узком лезвее ножа, отделяющем стихотворение от переживания, вызвавшего его, и, оступаясь, то исчезали в жизни без поэзии, то проваливались в поэзию без жизни, или, вернее, в мир поэтических схем, лишенных и жизни, и поэзии. Почти естественно поэтому что за ними пришли люди, <…> уже потому ничего не сотворившие, что они задумали творить из ничего. Люди эти потеряли форму, как раз потому, что пожелали вытряхнуть из нее смысл и, вознамерившись, превратить слово в звук, лишились самого слова» (Вейдле В.В. Стихи и проза Пастернака// Современные записки. 1928. № 36. С.460).

⁸⁴⁸ Саянов В. Заметки о русском футуризме// Саянов В. Очерки по истории русской поэзии XX века. Л., 1929. С.97.

процессу к середине 1929 г. усилилось. Эта амплитуда объяснялась теми важнейшими процессами, которые происходили в это время в советской литературе и общественной жизни. Как пишет Л.С.Флейшман, кампания, развязанная против Пильняка, Замятина, Булгакова и Платонова, «ввела и закрепила специфические формы всей будущей литературной жизни Советской России» ⁸⁴⁹. Последняя свобода литературных группировок, еще существовавших в конце 1920-х гг., будет урезана и заменена единым Союзом писателей. Поскольку инициатором и духовным руководителем этой кампании был РАПП, то естественно, что самым чувствительным ударам подверглись писатели, давно ставшие мишенью рапповской критики. Однако происходившие изменения были связаны не столько с деятельностью РАППа, сколько с государственной политикой: «это была первая в истории русской культуры широко организованная кампания не против отдельных литераторов или текстов только, а против литературы в целом и ее автономного от государства существования» ⁸⁵⁰. Проведение этой кампании совпало или было приурочено к существенным изменениям в жизни Советской России. 1929-й – год «великого перелома», когда был принят первый пятилетний план и провозглашена коллективизация деревни. Началась чистка в партии. Проводилась аналогичная чистка и в культуре, одним из ее эпизодов стал разгром формальной школы. Л.С.Флейшман приводит целый список событий, произошедших в культурной сфере и связанных с преследованиями, обвинениями во вредительстве, снятии с постов и перемещении крупнейших фигур. Не будем забывать, что смерть героя пастернаковского романа «Доктор Живаго» относится именно к 1929 г.

Брожение в общественной жизни, смена курса в литературе, изменяющееся мироощущение литератора и, как следствие, критика не могло не отразиться на содержании критической продукции. Спор вокруг

⁸⁴⁹ Флейшман Л.С. Борис Пастернак в двадцатые годы. СПб., 2003. С.133.

⁸⁵⁰ Там же. С.133-134.

Пастернака разгорелся с новой силой. Предмет же спора был вполне старый: можно ли считать Пастернака искренним попутчиком революции, или под дружественной личиной скрывается чуждый народу элемент. Спор этот парадоксальным образом касался не только и не столько содержания пастернаковской поэзии, сколько гораздо в большей степени поэтики.

После выхода в свет сборника «Поверх барьеров: Стихи разных лет» о Пастернаке с похвалой отозвался В.Б.Александров⁸⁵¹. Отметив усилившееся влияние Пастернака на творчество молодых поэтов после публикации революционных поэм, критик останавливает внимание на новой-старой книге стихов: «В последнее время Пастернак занят переделкой своих старых стихов, со времени написания которых прошло полтора десятилетия. Для всякого поэта – это большое испытание: противоречивость стиховых тенденций, борющихся в русской поэзии последних десятилетий, давала повод предполагать, что эти стихи окажутся двойственными и менее значительными, чем последние вещи Пастернака. Пастернак блестяще выдержал это испытание: после пятнадцатилетнего перерыва стихи снова стали звучать, как только что написанные и исключительно значительные произведения. Это умение приблизить к сегодняшнему дню столь, казалось бы, отдаленные вещи позволяет надеяться на новые достижения Пастернака, поэта с громадным мастерством, глубоким органическим мировоззрением, во многом еще, правда, не до конца проникнутым правильным пониманием движущих социальных сил нашей эпохи» ⁸⁵². Обзорная статья В.Б.Александрова, в которой о Пастернаке было сказано всего лишь несколько слов, была опубликована в журнале «На литературном посту» в марте 1929 г., а в октябре на страницах того же журнала появилось опровержение мнения Александрова. В порядке дискуссии была напечатана статья В.Жака «На

⁸⁵¹ В.Б.Александров (Келлер, сын академика Б.А.Келлера) (1898-1954) – литературный критик. Окончил факультет общественных наук Воронежского университета (1923). Преподавал в вузах. Литературную деятельность начал в 1918. Автор статей об А. С. Пушкине, Н. А. Некрасове, Ф. М. Достоевском, в которых исследовал проблемы реализма и народности, статей о Б. Л. Пастернаке, К. М. Симонове, А. Т. Твардовском, книги "Михаил Исаковский" (1950).

⁸⁵² Александров Вл. Наше поэтическое сегодня// На литературном посту, 1929. №3. С.21.

ложном пути», в которой Александрову предъявлялись обвинения в непроницательности и недальновидности, критик обвинялся в том, что разглядел передовые устремления современного стиха в творчестве таких поэтов как Сельвинский, Пастернак, Тихонов. Отталкиваясь от старой формулы А.Лежнева о «лабораторной поэзии» Пастернака, автор с позиций вульгарного социологизма поучает: «Я говорю не об «органической учебе», а именно о лабораторной работе. В чем разница между первой и второй? – Органическая учеба всегда подразумевает наличие какого-то актуального материала и социального заказа (тема, настроение, образ, мысль, чувство), и в процессе обработки этого материала у поэта постепенно вырабатываются органическое художественно-философское мировоззрение и стройная система приемов работы. Во втором случае – прием (форма) становится самоцелью. Поэт упражняется для того, чтобы потом творить. Совершенно ошибочная постановка вопроса. Надо учиться, борясь, и, борясь, учиться. Иначе поэту никогда не удастся избежать разрыва между формой и содержанием, и этот разрыв неминуемо должен будет губительно отзываться на органическом творческом росте художественно- философского мировоззрения поэта» ⁸⁵³. Обвинения не новые: отрыв формы от содержания, прием ради приема, отсутствие выверенного художественно-философского (читай – марксистского) мировоззрения. К этому списку критик добавляет еще традиционную сложность пастернаковского стиха, которая препятствует его пониманию: «…Почему- то весьма распространено мнение, что чем художественней произведение, тем оно сложнее. Это неверно. Высшая художественность обычно совпадает с предельной простотой. Простота как результат сложной поэтической работы (напр., “905 год” Пастернака, “Песня отца” Светлова и некоторые другие), есть лучшая и высшая стадия художественного мастерства» ⁸⁵⁴. Статья В.Жака словно свидетельствует о возврате критики

⁸⁵³ Жак В. На ложном пути: К вопросу о кризисе в нашей поэзии// На литературном посту, 1929, №10. С.61-62.

⁸⁵⁴ Там же. С.62.

в 1924 г., когда впервые с предельной ясностью и резкостью В.О.Перцов потребовал изгнать Пастернака из рядов современных поэтов, поскольку его продукция не соответствовала главному революционному требованию

– понятности поэтического текста⁸⁵⁵. Теперь обрушиться на Пастернака с

подобным демагогическим пафосом мешала своеобразная охранная грамота, простота и доступность «905 года» – память о революционных поэмах была еще достаточно свежа.

В сентябре 1929 г. успешным пролетарским поэтом И.П.Уткиным в газете «Комсомольская правда» был опубликован антипопутнический памфлет, в котором опосредованно был затронут и Пастернак⁸⁵⁶. Уткин обрушился с едкой критикой на нового редактора «Красной нови» Ф.Ф.Раскольникова, который, выстраивая перспективу развития своего журнала, в поэзии опирается преимущественно на Тихонова и Пастернака. Но самые резкие обвинения Уткин адресовал В.Я.Полонскому, выбравшему для публикации в своем журнале стихотворения Пастернака 1915-го г. Вероятнее всего, Уткин имел в виду уже переделанные Пастернаком и опубликованные в конце 1928 г. в «Новом мире» стихотворения «Зимняя ночь» (№11), «Оттепелями из магазинов…»,

«Мельницы» (№12).

В журнале «Резец» с фельетоном, направленным против Уткина и в защиту Пастернака выступил И.С.Поступальский. Истинная проблематика фельетона однако была шире: собственно его автор говорил от лица попутчиков, честно сотрудничающих с советской властью, и упрекал Уткина в злоупотреблении званием пролетарского (комсомольского) поэта. Обвиняя с позиции «пролетара» такого первоклассного мастера, как Пастернак, Уткин играет на идеологических предрассудках читателя, которому, несомненно, легче прислушаться не к профессиональной литературной критике, а к недобросовестным демагогическим лозунгам.

⁸⁵⁵ Перцов В.О. Вымышленная фигура// На литературном посту, 1924. №1. С.210.

⁸⁵⁶ Уткин И.П. Снимите очки: О редакторах со вкусом, о попутническом середнячестве, о комсомольских запевалах и о борьбе за литературные кадры// Комсомольская правда, 1929, 14 сентября.

Собственно источник недобросовестности Уткина, как прозрачно намекает Поступальский, заключается в его зависти к поэтическому таланту Пастернака: «…Неискушенный читатель массового комсомольского органа поверит мне, человеку, провозглашенному кое-кем талантливейшим пролетарским поэтом, человеку, выпускающему свою “первую книгу стихов” четвертым, а то и пятым изданием… Далее Уткин рассказывает о другом “толстом” редакторе, печатающем “стихи о рыбках и стихи Пастернака за 1915 год” (подчеркнуто Уткиным. И.П.). Если верить Уткину, редактор этот, встретив удивление “пролетара” (судя по тону статьи, под “пролетаром” надо понимать самого рассказчика) “трясет классической шевелюрой” и уверяет, что “пролетары” пишут хуже, чем “настоящие поэты”» ⁸⁵⁷. Поступальский заканчивает пастернаковскую тему сообщением, что он публикует не старые стихотворения, а новые варианты своих лучших произведений. Но главным аргументом критика в защиту Пастернака становится не литературный, а идеологический (и весьма сомнительный) довод: «…известно ли Уткину, – вопрошает Поступальский, – сколько стихотворений Пастернака искромсала царская цензура в “Поверх барьеров”?» ⁸⁵⁸. Однако довод кажется ему единственно веским – с таким утверждением и «пролетару» поспорить будет сложно. По логике эпохи, поэт, гонимый царской цензурой, уже, конечно, за одно это достоин внимания советского читателя. Желая оградить Пастернака от нападок, Поступальский пользуется тем же самым оружием, что и его не вполне добросовестный оппонент.

1. В.П.Друзин⁸⁵⁹

⁸⁵⁷ Поступальский И. Документ невежества и апломба// Резец, 1929. Декабрь. №49 (285). С.15/

⁸⁵⁸ Там же.