Н.А. Богомолов - Лекции по основам теории литературы (975688), страница 6

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 6)

Отменна коровы

Дикая стать, с головой безобразной, с могучею выей,

Если до самых колен из-под морды подгрудок свисает.

Меры не знают бока; в ней все огромно: и ноги,

И подле гнутых рогов большие шершавые уши.

Очень мне по душе и пятнистая с белой звездою

Или та, что ярму упрямым противится рогом,

Схожая мордой с волом, и та крутобокой породы,

Что хвостом на ходу следы на земле заметает.

Вергилий. Георгики. III, 51—59. <…>

Кто не видит, что поэт заботится здесь больше об изображении частностей, чем о целостном впечатлении? Он хочет перечислить нам признаки <…> хорошей коровы для того, чтобы дать возможность самим судить о достоинстве этих животных, если бы пришлось делать выбор; но ему нет дела до того, сочетаются ли эти признаки в живой образ или нет. <…>

Остается незыблемым следующее положение: временная последовательность – область поэта, пространство – область живописца.

Лессинг Г.Э. Избранные произведения. М.: ГИХЛ, 1953.

С. 394—395, 400—401, 415, 444—449, 451—455, 457.

Перевод …………..

Г.В.Ф. Г е г е л ь

ЛЕКЦИИ ПО ЭСТЕТИКЕ

(1818—1821)

<...> Поэзия, словесное искусство, есть... целостность, объединяющая в себе на более высокой ступени, в области самой духовной внутренней жизни, крайности, представленные пластическими искусствами и музыкой. Ибо, с одной стороны, в поэтическом искусстве, как и в музыке, содержится начало внутренней жизни, внимающей самой себе, начало, которого еще лишены архитектура, скульптура и живопись. С другой стороны, в сфере внутреннего представления, созерцания и чувствования поэзия сама создает широкий объективный мир, отнюдь не теряющий определенности, присущей скульптуре и живописи, и способный с гораздо большей полнотой, чем какое-либо другое искусство, представить во всей широте целостность события, последовательность, смену душевных настроений, страстей, представлений и законченный ход какого-либо действия.

<...> ...У словесного искусства в отношении как его содержания, так и способа его изложения неизмеримо более широкое поле, чем у всех остальных искусств. Любое содержание усваивается и формируется поэзией, все предметы духа и природы, события, истории, деяния, поступки, внешние и внутренние состояния.

В.Г Б е л и н с к и й

РАЗДЕЛЕНИЕ ПОЭЗИИ НА РОДЫ И ВИДЫ

(1841)

Поэзия есть высший род искусства. Всякое другое искусство более или менее стеснено и ограничено в своей творческой деятельности тем материалом, посредством которого оно проявляется. Произведения архитектуры поражают нас или гармониею своих частей, образующих собою грациозное целое, или громадностию и грандиозностию своих форм, восторгая с собою дух наш к небу, в котором исчезают их остроконечные шпили. Но этим и ограничиваются средства их обаяния на душу. Это еще только переход от условного символизма к абсолютному искусству; это еще не искусство в полном значении, а только стремление, первый шаг к искусству; это еще не мысль, воплотившаяся в художественную форму, но художественная форма, только намекающая на мысль. Сфера скульптуры шире, средства ее богаче, чем у зодчества: она уже выражает красоту форм человеческого тела, оттенки мысли в лице человеческом; но она схватывает только один момент мысли лица, одно положение тела (attitude). Притом же сфера творческой деятельности скульптуры не простирается на всего человека, а ограничивается только внешними формами его тела, изображает только мужество, величие и силу в мужчине, красоту и грацию в женщине. Живописи доступен весь человек — даже внутренний мир его духа; но и живопись ограничивается схвачиванием одного момента явления. Музыка — по преимуществу выразительница внутреннего мира души; но выражаемые ею идеи неотделимы от звуков, а звуки, много говоря душе, ничего не выговаривают ясно и определенно уму.

Поэзия выражается в свободном человеческом слове, которое есть и звук, и картина, и определенное, ясно выговоренное представление. Посему поэзия заключает в себе все элементы других искусств, как бы пользуется вдруг и нераздельно всеми средствами, которые даны порознь каждому из прочих искусств. Поэзия представляет собою всю целость искусства…

5. ПРЕДМЕТ И ЗАДАЧИ ТЕОРИИ ЛИТЕРАТУРЫ

В согласии со сказанным выше определяется и место занимаемое тем предметом, который мы изучаем.

Как любая наука, теория литературы расположена в сфере духовной культуры. В области самой науки она относится к филологии. В уже упоминавшейся выше статье «Похвальное слово филологии» С.С. Аверинцев давал предмету своей статьи не формальное, а глубоко содержательное определение: «Слово “филология” состоит из двух греческих корней. ”Филейн” означает ”любить”. ”Логос” означает ”слово”, но также и “смысл”: смысл, данный в слове и неотделимый от конкретности слова. Филология занимается “смыслом” – смыслом человеческого слова и человеческой мысли, смыслом культуры, – но не нагим смыслом, как это делает философия, а смыслом, живущим внутри слова и одушевляющим слово. Филология есть искусство понимать сказанное и написанное. Поэтому в область ее непосредственных занятий входят язык и литература. Но в более широком смысле человек “говорит”, “высказывается”, “окликает” своих товарищей по человечеству каждым своим поступком и жестом. И в этом аспекте – как существо, создающее и использующее “говорящие” символы, – берет человека филология. Таков подход филологии к бытию, ее специальный, присущий ей подступ к проблеме человеческого. Она не должна смешивать себя с философией; ее дело – кропотливая, деловитая работа над словом, над текстом. Слово и текст должны быть для настоящей филологии существенней, чем самая блистательная “концепция”» (Юность. 1969. № 1. С. 102--103).

Исконно филология была единой, но постепенно, развиваясь и эволюционируя, разделилась на две более специализированные науки – языкознание (или лингвистику) и литературоведение. Мы придерживаемся традиционной точки зрения, согласно которой филология является тем общим, которое вмещает частные – лингвистику и литературоведение. Но есть и иные точки зрения. В классическом (и очень хорошем!) учебнике читаем: «До сих пор в научной номенклатуре существует цикл филологических наук <...> Эта традиционная несовместимость все более и более становится очевидной. <...> каждый литературовед должен быть в какой-то мере лингвистом, но лингвист не обязан быть литературоведом» (Реформатский А.А. Введение в языковедение. М., 1996. С. 55—56). Увы, существующая практика показывает, что лингвист, не обладающий элементарными навыками литературоведа, сталкиваясь с тем, что относится к сфере художественного мышления, впадает в элементарные ошибки. Да и общее движение лингвистики, насколько мы можем судить, все более серьезное внимание уделяет лингвистике текста, семантике и прагматике, что самым непосредственным и естественным образом требует знаний из области литературоведения.

Но в любом случае нет сомнения, что литературовед не может сколько-нибудь плодотворно работать без учета лингвистических данных, в чем будет легко убедиться и читателю нашего пособия.

В то же время более или менее очевидно, что литературоведение должно учитывать данные других наук об искусстве (театроведения, музыковедения, киноведения, истории и теории изобразительного искусства и т.д.). Связано это с тем, что в искусстве есть не только принципы построения каждого частного искусства, но и некие общие принципы. Их не всегда бывает легко сформулировать, но специфика литературы не может быть понята без соотнесения ее с другими искусствами; очевидна, скажем, необходимость театроведения для понимания драмы, то есть литературного рода; все более сильное влияние на построение литературных произведений оказывает кинематограф, -- и так далее.

Конечно, и другие гуманитарные науки имеют существенное значение для литературоведения, но их воздействие чаще всего ограничивается некоторыми специфическими областями. Помимо уже упоминавшихся выше философии и истории (важных не только для литературы, но и для литературоведения), немалое значение для понимания литературы имеет, скажем, психология. Это относится и к проблеме природы творчества, и к проблеме восприятия, и к проблеме интерпретации. Для изучения литературного процесса важна социология. Существует ряд весьма значимых трудов, где литература изучается с точки зрения семиотики. И этот ряд можно продолжить, однако мы склонны полагать, что литература имеет собственную специфику, в изучении которой другие науки могут быть надежными (или не очень надежными) помощниками, но все же изучаться она должна особенными собственными методами.

Литературоведение делится на три основные части, которые обычно именуются ИСТОРИЯ ЛИТЕРАТУРЫ, ТЕОРИЯ ЛИТЕРАТУРЫ и ВСПОМОГАТЕЛЬНЫЕ ЛИТЕРАТУРОВЕДЧЕСКИЕ ДИСЦИПЛИНЫ. В рамках нашего курса мы также выделяем еще один разряд знания о литературе, тесно с литературоведением связанный, но не полностью в него входящий. Это ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА (подробнее см. в разделе «Литературоведение и литературная критика»). Подобным же образом с литературоведением смежна и ФОЛЬКЛОРИСТИКА, изучение которой не случайно входит в программу филологических факультетов. Однако, к сожалению, студенты-журналисты систематически ею не занимаются.

Студенты-первокурсники лучше всего знакомы с первым членом этой триады – историей литературы. Даже на школьном уровне учащиеся получают первоначальные сведения о том, когда появляются произведения, как связаны они с историей страны и всего человечества, как литература развивается, какие изменения проходит она в этом развитии, что меняется с калейдоскопической быстротой, а что, наоборот, очень консервативно – и так далее. Поскольку объем материала, накопленного историей литературы с древнейших времен до нашей современности, неисчислим, то и область истории литературы беспредельна.

Однако изучение истории литературы невозможно без вспомогательных литературоведческих дисциплин. Они, прикрываясь скромным названием, тем не менее создают фундамент, на котором строится все остальное здание литературоведения. Прежде всего относится это к текстологии, науке, изучающей природу того материала (текста), с которым далее будут работать историки и теоретики литературы. Текстологи прослеживают, насколько это можно сделать, эволюцию текста произведения от первоначального замысла до окончательного варианта, устанавливают сам этот вариант, очищая текст от посторонних наслоений (описок и опечаток, других дефектов рукописного и печатного текста, редакторского и цензурного вмешательства и мн. др.), следят за точностью новейших изданий. Достаточно сказать, что «Медный всадник» А.С. Пушкина и «Мастер и Маргарита» М.А. Булгакова печатаются не в том виде, который им хотели придать авторы, поскольку работа не была окончательно завершена, а в соответствии с разысканиями текстологов, потративших немало труда, чтобы сделать текст максимально приближенным к той авторской воле, которая, безусловно, существовала, но в силу каких-то причин не смогла осуществиться. С текстологией тесно контактирует источниковедение, занимающееся поиском и анализом самих рукописей и публикаций, которые потом будет использовать в своей работе текстолог. А в свою очередь источниковедение базируется на данных библиографии и архивоведения. Посторонним наблюдателям часть кажется, что эти дисциплины или вовсе не заслуживают внимания или ими можно пренебречь. На самом деле, если мы примем за истину представление о том, что в художественном произведении не бывает случайного, то и малейшее изменение текста должно быть воспринято как чрезвычайно существенное, и найденная библиографом неучтенная публикация текста стихотворения Блока (или обнаружение ранее не попадавшей в поле зрения рукописи в архиве), когда источниковедом она внесена в поле зрения текстологов и они на основании этого вносят исправление (или исправления) в текст давно уже известного стихотворения, -- это настоящее событие для литературоведения.

Теория литературы базируется на данных вспомогательных литературоведческих дисциплин, на фактах истории литературы, но далеко не исчерпывается их сопоставлением и обозрением. В уже использованном нами ранее учебнике польского литературоведа Е. Фарино читаем:

...теория искусства либо литературы – это сформулированные представления как о самом художественном произведении, так и о историческом художественном процессе. Основа же этих представлений – наблюдения над конкретным художественным материалом. А вот самый общий круг вопросов, на которые пытается ответить теория искусства (и литературы): как существует художественное произведение и какова его общественная функция; каково соотношение искусства и действительности; какое место занимает искусство в ряду других средств общения (систем коммуникации); каков коммуникационный статус произведения искусства и каким образом оно становится способным хранить, преобразовывать и выдавать информацию; какими свойствами обладает художественное произведение и каким закономерностям оно подчинено; каковы общие законы развития искусства и т.п. В некоторых случаях теория литературы понимается еще шире и ставит вопросы методического и методологического характера. <...> Конечно, разные теории перечисленные вопросы формулируют по-разному и, тем более, по-разному на них отвечают: одни и те же аспекты произведений искусства получают неодинаковое истолкование, так как они интерпретируются в свете основных положений данных теорий. <...> Само собой разумеется, что в центре теории литературы стоит литературное произведение.

Фарино Ежи. Введение в литературоведение. СПб., 2004.

С. 61.

Как мы уже говорили, для нашего курса мы избрали лишь один аспект теории литературы – поэтику.

6. ПОНЯТИЕ О ХУДОЖЕСТВЕННОМ МИРЕ

1. Суть понятия

Это понятие пока не вошло в число общепризнанных и точно определенных. Долгие годы в России (тогда еще СССР) главенствовала так называемая «теория отражения», согласно которой искусство должно было отражать реальную жизнь в максимально подобных ей формах. При этом специфика искусства учитывалась лишь на словах, а на деле от него ожидали только одного – внешнего сходства с реальностью, какой она представлялась сознанию самого передового класса (пролетариата) и самой передовой партии (коммунистической).

В таком случае никакого особого мира, отличного от жизни, и не было нужно. А между тем самые блестящие художники настаивали на том, что жизнь и искусство – вещи разные, и приравнять их друг к другу невозможно. Точно и выразительно эту точку зрения сформулировал В.Ф. Ходасевич:

Характеристики

Список файлов лекций