Фукуяма конец истории (966859), страница 20

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 20)

высокотоксичных химикатов в местах своего проживания, без свободы бдительным

организациям следить за поведением компаний и предприятий, без национального

политического руководства настолько чувствительного, чтобы оно проявило волю

к выделению существенных средств на охрану среды, страна приходит к

катастрофам, подобным чернобыльской, иди высыханию Аральского моря, или к

детской смертности в Кракове, превышающей в четыре раза среднюю по всей

Польше, или к тому, что в Западной Богемии выкидыши составляют

70%.²⁰⁶ Демократия обеспечивает участие народа, и в силу того--

обратную связь, а без нее государства всегда склоняются к решению вопросов в

пользу больших предприятий, дающих существенный вклад в национальное

богатство, а не в пользу долгосрочных интересов рассредоточенных групп

частных граждан.

Второе направление доводов, объясняющих, почему экономическое развитие

должно привести к демократии, относится к тенденции диктатур или

однопартийных правлений со временем вырождаться; и вырождаться тем быстрее,

чем более передовым технологическим обществом приходится управлять.

Революционные режимы могут эффективно править в ранние годы с помощью

харизматического авторитета, как назвал его Макс Вебер. Но когда уходят

основатели режима, нет гарантии, что их преемники будут пользоваться

сравнимым авторитетом или что они будут хоть минимально компетентны в

управлении страной. Долго существующие диктатуры могут порождать совершенно

гротескные личные эксцессы вроде сорокатысячеваттной люстры бывшего

правителя Румынии Николае Чаушеску, установленной тогда, когда государство

объявило о регулярном отключении электричества ради экономии. Среди

последователей основателей режима разгорается саморазрушительная борьба за

власть, и тот, кто сумел подсидеть своих конкурентов, не обязательно сможет

эффективно управлять страной. Альтернативой непрекращающейся борьбе за

власть и случайному выбору диктатора является все более формализуемые и

институционализуемые процедуры выбора новых лидеров и правила проверки. Если

такие процедуры смены лидера существуют, то авторы плохой политики могут

быть устранены от власти без свержения самой системы.²⁰⁷

Существует версия этого тезиса, применимая к переходу от авторитаризма

правого толка к демократии. Демократия возникает в результате договора или

компромисса между элитными группами -- армией, технократами, промышленной

буржуазией, -- которые, устав от диктатуры и недовольные ею, препятствующие

амбициям друг друга, договариваются о разделе власти как о приемлемом для

всех исходе.²⁰⁸ Что в лево-тоталитарной, что в право-авторитарной

версии этого аргумента демократия возникает не потому, что кто-то ее хочет,

а как побочный продукт борьбы элит за власть.

Последний и наиболее мощный аргумент, связывающий экономическое

развитие с либеральной демократией, таков: успешная индустриализация

порождает общества среднего класса, а этот средний класс требует участия в

политике и равенства прав. Несмотря на то что на ранних стадиях

индустриализации часто возникает неравенство в распределении доходов,

экономическое развитие имеет тенденцию в конечном счете распространять

широкое равенство условий, поскольку порождает огромный спрос на массовую и

образованную рабочую силу. Утверждается, что такое широкое равенство условий

предрасполагает людей противостоять политической системе, которая не уважает

этого равенства или не позволяет людям участвовать в политике на равных

основаниях.

Общества среднего класса порождаются всеобщим образованием. Связь между

образованием и либеральной демократией часто отмечалась и считается крайне

важной.²⁰⁹ Индустриальному обществу требуется большое число

весьма квалифицированных и образованных работников, менеджеров, техников и

интеллигентов; следовательно, даже самое диктаторское государство не может

избежать необходимости как массового образования, так и открытия доступа к

высшему и специальному образованию, если это государство хочет быть

экономически развитым. Такое общество не может существовать без большой и

специализированной образовательной системы. В самом деле, в развитом мире

социальный статус человека во многом определяется уровнем

образования.²¹⁰ Классовые различия, существующие сейчас,

например, в Соединенных Штатах, связаны прежде всего с различием в

образовании. У человека с соответствующим образованием очень мало

препятствий для движения вперед. Неравенство вкрадывается в систему как

результат неравного доступа к образованию; недостаток образования --

наибольшее проклятие граждан второго сорта.

Влияние, оказываемое образованием на политические позиции, сложно, но

есть причины думать, что образование по крайней мере создает условия для

демократического общества. Самопровозглашенная цель современного образования

-- "освобождение" людей от предрассудков и традиционных авторитетов.

Считается, что образованные люди не повинуются авторитетам слепо, а учатся

думать сами. Даже если этого не произойдет в массовом порядке, людей можно

научить осознавать свои интересы яснее и в более долгосрочной перспективе. В

традиционном крестьянском обществе помещик (или, скажем, комиссар в обществе

коммунистическом) может мобилизовать крестьян, чтобы поубивать соседей и

отобрать у них землю. Они пойдут на это не ради своего интереса, а повинуясь

власти. С другой стороны, урбанизированных специалистов развитой страны

можно мобилизовать на массу всяких глупостей вроде жидкой диеты или

марафонского бега, но они не пойдут добровольцами в частные армии или

эскадроны смерти просто потому, что кто-то ж мундире им приказал.

Несколько варьируя этот довод, можно сказать, что научно-техническая

элита, необходимая для управления современной индустриальной экономикой, в

конце концов потребует большей политической либерализации, поскольку научные

исследования могут вестись лишь в атмосфере свободы и открытого обмена

мыслями. Мы раньше видели, как возникновение больших технократических элит в

Советском Союзе и в Китае создало определенный базис для введения рынков и

экономической либерализации, поскольку они больше соответствовали критериям

экономической рациональности. Здесь этот довод расширяется на политическую

сферу: преимущество в науке опирается не только на свободу научных

исследований, но и на общество или политическую систему, открытую в целом

свободе споров и участию людей в политике.²¹¹

Вот аргументы, которые говорят в пользу связи высокого уровня

экономического развития с либеральной демократией. Существование такой

эмпирической связи несомненно, но ни одна из приведенных теорий не в

состоянии установить необходимую причинно-следственную связь.

Аргумент, который мы связали с Талкоттом Парсонсом, -- о том, что

либеральная демократия является системой, наиболее способной разрешать

конфликты в сложном современном обществе к всеобщему удовлетворению, --

верен только до некоторой степени. Универсальность и формализм,

характеризующие правление закона в либеральной демократии, действительно

создают равное игровое поле, на котором люди могут конкурировать, создавать

коалиции и в конечном счете принимать компромиссы. Но из этого не следует,

что либеральная демократия есть политическая система, наилучшим образом из

всех приспособленная для разрешения конфликтов как таковых. Способность

демократии разрешать конфликты мирным путем действительно выше, когда эти

конфликты возникают между так называемыми "группами интересов", между

которыми существует заранее созданный консенсус по более широким вопросам,

относящимся к правилам игры; и конфликт при этом экономический по своей

природе. Но бывают и различные неэкономические конфликты, относящиеся,

например, к наследственному общественному положению или национальным

вопросам, и эти конфликты демократии решают не слишком хорошо.

Успех американской демократии в решении конфликтов между интересами

различных групп в неоднородном, и динамичном населении не означает, что

демократия способна разрешать конфликты, возникающие в других обществах.

Американский опыт уникален, поскольку американцы, по выражению Токвиля,

"рождаются равными".²¹² Несмотря на различие происхождения, стран

и рас, до которых американцы могут проследить свои корни, они, приезжая в

Америку, в общем и целом оставляют это за порогом и ассимилируются в новое

общество, лишенное резко очерченных общественных классов или давней

этнической и национальной обособленности. Социальная и этническая структура

Америки достаточно подвижна, чтобы не допустить возникновения жестко

определенных общественных классов, значительных субнациональностей или

языковых меньшинств.²¹³ Американская демократия редко поэтому

сталкивается с упорными конфликтами, свойственными другим, более старым

обществам.

Более того, даже американская демократия не добилась особого успеха в

решении наиболее постоянной своей этнической проблемы -- проблемы

американских чернокожих. Рабство черных составляло огромное исключение из

того правила, что американцы "рождаются равными", и Америка не смогла решить

проблему рабства демократическими средствами. И по прошествии долгого срока

после освобождения рабов, после достижения полного равенства перед законом

многие американские чернокожие остаются резко отчужденными от главного русла

американской культуры. Учитывая глубоко культуральный характер этой

проблемы, как со стороны белых, так и со стороны черных, нельзя утверждать,

что американская демократия действительно в силах сделать то, что необходимо

для полной ассимиляции чернокожих и перехода от формального равенства

возможностей к более широкому равенству условий.

Либеральная демократия лучше всего функционирует в обществе, уже

достигшем высокой степени социального равенства и консенсуса относительно

определенных базовых ценностей. Но для обществ, резко расколотых на

социальные классы, национальные или религиозные группы, демократия может

оказаться формулой бессилия и застоя. Наиболее типичной формой поляризации

является классовый конфликт в странах с отчетливо не эгалитарной классовой

структурой, оставшейся в наследство от феодального строя. Такой была

ситуация во Франции во время революции, и такой она остается в странах

третьего мира вроде Филиппин и Перу. В обществе доминирует традиционная

элита, чаще всего крупные землевладельцы, не отличающиеся ни классовой

терпимостью, ни предпринимательскими способностями. Учреждение в такой

стране формальной демократии маскирует огромное неравенство в имущественном

положении, престиже, статусе и власти, которые теперь элита может

использовать для контроля над демократическим процессом. Из-за этого

возникает знакомая социальная патология: господство прежних общественных

классов порождает столь же непримиримую левую оппозицию, считающую, что сама

по себе демократическая система коррумпирована и должна быть свергнута

вместе с теми социальными группами, интересы которых она защищает.

Демократия, защищающая интересы класса неумелых и ленивых земледельцев и

грозящая гражданской войной, не может быть названа "функциональной" с

экономической точки зрения.²¹⁴

Характеристики

Список файлов реферата