Диссертация (958832), страница 42
Текст из файла (страница 42)
33], и такое отсутствие целостного описания атрибутовчудовища заставляет некоторых исследователей выдвигать более осторожныепредположения о его внешности. Так, Кэтрин Бриггс (Katharine Mary Briggs)считает, что «классические» драконы появились в британском народном сознаниилишь в Средние века, во времена бытования образов этих чудовищ в сюжетахрыцарских романов150.Чудовищу из «Беовульфа» присущи такие традиционные для британскихзмееподобных существ черты, как ядовитость и огненное дыхание. По мнениюПола и Элизабет Барбер (Paul T.
Barber & Elizabeth W. Barber), именно образчудовища из этой поэмы, а также из исландской «Саги о Вёльсунгах» являетсяносителем основных характеристик, присущих дракону в традиционной культуренародов западной цивилизации [149, с. 232].Мотивация ночных нападений дракона на людские поселения логическиобусловлена: он мстит за нарушение своего спокойствия. Монстр проспал в своёмлогове 300 лет, и лишь вор, покусившийся на охраняемые им сокровища,потревожил и разозлил его.
Это вполне соответствует закономерностибританского фольклора, сформулированной Жаклин Симпсон, согласно которойзмееподобные существа, охраняющие сокровища, как правило, неагрессивны поотношению к людям, и нападают лишь на тех, кто попытается отнять илипохитить их клад. В случаях, когда дракон совершает активное вредительство(нападает на людей, пожирает скот и т. д.), охранником сокровищ он обычно невыступает [231, с.
35-36].В бою с драконом оружие Беовульфа, точно так же, как и во время сраженияс матерью Гренделя, оказывается неэффективным и разбивается о голову150Цит. по исследованию О. М. Ивановой-Казас [48, с. 237].186чудовища. Монстр оказывается побеждён лишь с помощью воина по имениВиглаф (Wiglaf), который бьёт змея не в голову, а в горло, не защищённоебронёй151. Беовульф достаёт нож и вспарывает дракону живот, добивая его[14, с.
156-157], однако ядовитый укус чудовища оказался смертельным для героя.Здесь проявляется ещё один распространённый в мировом фольклоре мотив,согласно которому одержавшему победу змееборцу суждено погибнуть от яда иликрови чудовища. Именно такая участь предначертана Тору после победы надЁрмунгандом во время Рагнарёка; из-за яда убитой гидры, пропитавшего одежду,погибает Геркулес и т. д. [10, т. II, с. 520-521].Змееподобные существа в британской народной традиции поддаются болеестрогой и систематичной классификации, чем русские змеи. Среди наиболеераспространённых «видов» (или типов) британских змеев и драконов РичардФримен в своей статье “British Dragon Gazetteer” («Справочник драконовВеликобритании»), опубликованной на сайте “Mysterious Britain & Ireland”(«Загадочная Великобритания и Ирландия»), выделяет, в порядке убыванияраспространённости: «настоящих» (или «классических», согласно терминологииК. Шукера) драконов (the true dragons), змеев (worms), вивернов (wyverns),василисков (basilisks or cockatrices) и гвиберов (gwibers)152 [212].
Сам же Шукерсчитает, что большая часть драконов в фольклоре Британских островов относится,согласно его классификации, к змеям (worms) [230, с. 39]. Этого же мненияпридерживаются Джон и Кэйтлин Мэттьюз [209, с. 143].Так как в сказочных и легендарных текстах внешность чудовища редкоописывается детально, констатировать принадлежность чудовища к той или инойкатегории мы можем далеко не всегда. Относительно явно прослеживается в нихтенденция чёткого разделения в народном сознании змея (worm, serpent),характеризующегося, как правило, отсутствием конечностей, и летающих дракона151Данный мотив широко распространён в мировом, и, в частности, в британском фольклоре: несмотря на то, чтодракон облачён в крепкую чешуйчатую броню, благодаря которой обычное оружие не может нанести ему урона,на теле чудовища всё же есть уязвимое место (на брюхе, под брюхом, под крылом, на шее и т.
д.) [213, с. 42].152Это валлийское наименование змееподобного существа этимологически родственно терминам “viper” (гадюка)и “wyvern” (виверн). По словам Кэрол Роуз, белый саксонский дракон, сражавшийся, согласно легенде, с краснымваллийским, был именно гвибером [221, с. 161].187(dragon) и виверна (wyvern). Подобное разделение змееподобных существ наусловные «виды» позволяет рассказчику подобрать нужный термин и датьслушателям определённое представление о внешности конкретного существа, неприбегая к его детальному описанию.Более точная терминология, разработанная в классификации Шукера –например, разделение змеев на сухопутных (worms), пресноводных (freshwaterserpents) и морских (marine water serpents) – в фольклорных источникахучитывается не всегда (морской змей может быть назван словом “worm”,сухопутный – “serpent” и т. д.).Связь с водой также является устойчивой чертой змееподобных чудовищ вбританской народной традиции.
Джон Эрнотт МакКалох (John Arnott MacCulloch)утверждает, что истоки этого древнейшего признака следует искать впредставлениях древних кельтов о змеях и драконах как об охранниках водоёмов[206, с. 188]. При этом народное сознание сохранило следы положительногоотношения к этой охране источников: согласно валлийским поверьям, тот, ктоубьёт или прогонит змея, охраняющего колодец или родник, навлечёт беду илидаже смерть на себя и своих близких [236, с.
19].Существуют в британском фольклоре и другие чудовища, разделяющие созмеем некоторые общие черты. Например, демонический водяной конь (waterhorse), представления о котором распространены в Шотландии и Ирландии,является оборотнем и может принимать другие формы, в том числе ичеловеческое обличье, в котором он, как восточнославянский огненный змей (см.с. 102-103), соблазняет или насилует женщин [206, с. 188]. Водный бык (waterbull), представления о котором связаны с древним кельтским культом быка,напротив, дружественно настроен по отношению к человеку и, согласноинформации, собранной в народной среде Джоном Ф.
Кэмпбеллом, являетсяврагом водяного коня [219, т. IV, с. 304-306].В некоторых географических областях Британских островов бытуютпредставленияособственных,«локальных»видахзмеевидраконов;общепринятые их типы также могут иметь уникальные «местные» названия. Так,188в английском Сассексе (Sussex) дракона, обитающего в воде, называют накером(knucker), а водоём, в котором он поселяется – knuckerhole (нора или яма накера).Предполагается, что этот термин произошёл от древнескандинавского слова nikyr– «водный монстр» (water monster). Ирландцы верят в то, что в горных озёрахживут полудраконы-полурыбы, называемые wurrum.
Их редко можно увидеть, ново время непогоды люди слышат их громогласное рычание [159, с. XXI]. ДжонФрэнсис Кэмпбелл, ссылаясь на данные, опубликованные в работе “Seventy Yearsof Irish Life” («Семьдесят лет жизни в Ирландии») Уильяма Ричарда Ле Фану(William Richard Le Fanu), среди мест обитания скрытных, но опасных вуррумов,называет озеро Лох-Брин (Lough-Brin) и ещё один водоём, расположенный междупоследним и Гленкаром (Glencar Lough) [159, с. XXI- XXII]. Также в ирландскихводоёмах, согласно народным верованиям, живут змееподобные монстры,называемые péist, péiste или piast [155, с. 174] (произносится как пист или пѝста),которые могут достигать 20 футов в длину [221, с. 288; 230, с. 29].
В шотландскойнародной традиции присутствует Cirein-cròin (или Cirean), что переводится как«Серый гребень» (“Grey Crest”); это чудовище также называют «великим вихрем»и «океанским монстром» (“the Great Whirlpool, Beast or Monster of the Ocean”).Описывается он как самый огромный в мире морской змей, способный за одинраз проглотить нескольких китов [221, с. 83-84]. В шотландских горах и горныхдолинах в районе Гленко (Glen Coe), согласно местным поверьям, живётзмееподобный бескрылый beithir [221, с. 44].В следующих параграфах этой главы мы обратимся к сходствам иразличиям образа змееподобного существа и элементов связанного с ним мотива вконтексте изучаемых фольклорных жанров.3.2 Змееборчество в западноевропейской (британской) легендеПрежде чем приступить к анализу легендарного и сказочного фольклорногоматериала, мы считаем необходимым определить терминологические рамки этихпонятий в контексте британского фольклора.189Понятие “folk tale” («народная сказка») в английском языке являетсядостаточно широким; оно включает в себя не только “folk fiction” – собственносказки, одним из видов которых являются волшебные сказки (“wonder tales”), но и“folk legends” (легенды) [156, с.
5]. Поэтому в британских сборниках «сказок»(“folk tales”) волшебные сказки могут соседствовать с легендарными сюжетами.Таким образом, использованные нами литературные источники можно условноразделить не на две, как в случае с русским фольклором, а на три категории (см.рисунок 4 в приложении 4): сборники собственно сказок, источники информациио легендах, и, наконец, издания, в которых представлены и сказки, и легенды(именно они в ряде случаев содержат в названии обобщающий термин “folk tales”[167, 177, 179]).Кроме того, необходимо уточнить границы такого расплывчатого понятиякак «легенда». Как справедливо отмечает В. Я. Пропп, этот термин не имеетединого, общепризнанного значения ни в научном, ни в обиходном языке[93, с. 269]. В отечественной науке он смешивается с рядом других понятий –«предание», «сказание», «побывальщина», «быличка» и т.
п. [139, с. 46]; выборподходящего термина в работах исследователей нередко определяется, по словамЛ. И. Емельянова, «чисто интуитивным образом» [39, с. 251]. Причины этогонеразличения жанров несказочной фольклорной прозы [58, с. 7] заключаются, помнению В. П. Аникина и К. В. Чистова, в том, что они «не отличаютсяструктурной самостоятельностью и законченностью» [139, с.
49], для нихособенно характерны диффузность границ и «внутренняя гибкость жанровойформы» [6, с. 39], «разомкнутость» и «открытость», присущие в той или инойстепени всем жанрам фольклора [58, с. 6]. В западной фольклористике тенденцияобъединения вышеупомянутых жанров в единую группу «легенд» (“legends”)прослеживается ещё более явно [58, с. 7-8].Главным признаком, противопоставляющим «западную легенду» сказочнойпрозе, Бренда Роузен считает её «правдоподобную историчность» [222, с. 12].Именно связь с историей является одним из основных признаков легендысогласно дефиниции слова “legend” в англоязычных толковых словарях [233, 241].190Тот факт, что легендарный сюжет приурочен, как правило, к историческомувремени, обусловливает отношение рассказчика к описываемым в нём событиямкак к реальности, а не вымыслу [58, с.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
