Германский мастерер и его время (553387), страница 65

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 65)

Али (член НСДАП с самым большим стажем среди университетских профессоров и

лучший оратор в местной партийной организации) отправил в министерство по

делам культов 9 апреля, то есть за три недели до выборов ректора. В письме

сообщалось, что "г-н проф. Хайдеггер уже вступил в переговоры с прусским

министерством по делам культов" и что он пользуется "полнейшим доверием"

университетской партийной группы. Официальные инстанции могут рассматривать

его как "доверенное лицо" университета. На ближайшем заседании

франкфуртского "Культурно-политического кружка", 24 апреля, Хайдеггер,

видимо, уже выступал как "представитель нашего университета".

1 Вольфганг Шадевальдт (1900-1974) - филолог-классик, занимал

профессорские должности в Кенигсберге, Фрайбурге (с 1929 г.), Лейпциге (с

1934 г.), Берлине (с 1941 г.), Тюбингене (с 1950 г.). Дружил с Хайдеггером.

Переводчик Гомера, Эсхила, Софокла и Платона.

К тому моменту избрание Хайдеггера на пост ректора было для партийных

кругов университета, в принципе, делом решенным. Сам Хайдеггер, возможно,

еще колебался, но не потому, что ему не нравилось покровительство

национал-социалистов, а потому, что наверняка сомневался в том, оправдает ли

он ожидания, возлагавшиеся на него "революционными" силами. Действовать,

включаться - этого он хотел, оставалось только найти "надлежащее место"

(Ясперсу, 3.4.1933, Переписка, 220).

В письме к Элизабет Блохман от 30 марта 1933 года Хайдеггер признается

в своей растерянности и одновременно пытается рассеять собственные сомнения:

"Что случится с университетами, никто не знает... В отличие от бонз, которые

еще несколько недель назад называли работу Гитлера "верхом идиотизма", а

теперь дрожат за свое жалованье и т. п., люди прозорливые должны сказать

себе, что не столь уж многое могут испортить. Ведь уже ничего и не осталось;

университет давно не является тем действительно внутренне сплоченным,

эффективно действующим или осуществляющим руководство миром, каким был

когда-то. Принуждение, побуждающее опомниться, - даже если будут совершены

ошибки - может быть только благотворным" (BwHB, 61).

327

Лес рубят - щепки летят; тот, кто вступает на революционную целину,

должен принять на себя риск ошибок и заблуждений. И, во всяком случае, не

позволить сбить себя с толку предупреждающим криком "Наука в опасности!".

Кроме того, задача слишком важна, чтобы доверить ее решение одним лишь

"партийным товарищам", партайгенос-сен, пишет Хайдеггер Элизабет Блохман 12

апреля 1933 года, то есть за три недели до своего официального вступления в

партию.

В то время как "за кулисами" уже готовилась передача ректорства

Хайдеггеру, официально эту должность все еще занимал специалист по истории

Католический Церкви Йозеф Зауэр [1]. Введение в должность Вильгельма фон

Меллендорфа [2], нового ректора, избранного в конце 1932 года, планировалось

на 15 апреля. Меллендорф, профессор анатомии, был социал-демократом.

По версии Мартина Хайдеггера и его жены Эльфриды, сам Меллендорф после

прихода к власти Гитлера более не стремился вступить на пост ректора.

Меллендорф дружил с Хайдеггером и прямо обратился к нему, чтобы обсудить

трудности, которые могли возникнуть в связи с его назначением. Хайдеггер, у

которого зимой 1932/33 года выдался свободный семестр, 7 января приехал из

Тодтнауберга во Фрайбург. По воспоминаниям фрау Хайдеггер, Меллендорф

выразил "настойчивое желание", чтобы пост ректора принял именно Хайдеггер,

человек, "никоим образом не связанный в партийно-политическом плане". "Он

много раз повторял это желание - когда заходил к нам утром, днем и вечером".

Сомнения социал-демократа Меллендорфа относительно того, стоит ли ему

принимать должность ректора, как нельзя более понятны, ибо во Фрайбурге, как

и повсюду, тогда уже начались преследования социал-демократов. Под

руководством имперского комиссара Роберта Вагнера [3] эти гонения приобрели

особую ожесточенность. Уже в начале марта были разгромлены дом профсоюзов и

центральный офис местной организации СДПГ, производились аресты и домашние

обыски. 17 марта произошел неприятный инцидент

1 Йозеф Зауэр (1872-1949) - папский прелат, профессор христианской

археологии и истории искусства; ректор Фрайбургского университета в

1932-1933 гг.

2 Вильгельм фон Меллендорф (1887-1944) - профессор медицины,

преподаватель Фрайбургского университета.

3 Роберт Вагнер (1895-1946) - нацистский партийный деятель, ветеран

Первой мировой войны, активный участник "Пивного путча". С 1933 г. депутат

рейхстага от округа Баден, министр-президент Баде-на, имперский комиссар

обороны. С 1940 г. начальник гражданской администрации Эльзаса и Лотарингии.

Был казнен по приговору Страсбургского военного суда.

328

с депутатом ландтага Нусбаумом. Нусбаум, как раз перед тем прошедший

многонедельный курс лечения в психиатрической клинике, защищаясь от двух

полицейских, смертельно их ранил, после чего в городе усилилась травля СДПГ.

На площади у кафедрального собора состоялась демонстрация против марксизма -

агитаторы говорили о том, что его нужно "вырвать с корнем". Недалеко от

Хойберга уже построили два концентрационных лагеря. Местная пресса

публиковала фотографии, запечатлевшие отправку туда первых партий

заключенных. Теперь НСДАП направила свои атаки против бургомистра д-ра

Бендера, члена партии Центра. Его обвиняли в том, что он не отреагировал

должным образом на инцидент с Нусбаумом. Бендер говорил в этой связи о

"несчастном случае". Партия потребовала, чтобы его изгнали с занимаемого им

места. За Бендера вступилась депутация горожан. Одним из тех, кто возвысил

свой голос в его защиту, был Меллендорф. 11 апреля Бендера на время

освободили от должности. На его место был назначен крайсляйтер НСДАП и

редактор нацистской газеты "Дер алеманне" Кербер. В этой газете Хайдеггер

потом опубликует одну статью. Из-за своего вмешательства в "дело Нусбаума -

Бендера" Меллендорф стал в глазах местных национал-социалистов совершенно

одиозной личностью. Меллендорф наверняка понимал, что для него опасно

принимать пост ректора, - но как человек мужественный проявил готовность к

вступлению в эту должность. Церемония, как и предусматривалось, состоялась

15 апреля. Накануне вечером Шаде-вальдт, по поручению партийной группы,

посетил ректора Зауэра, которому назавтра предстояло уйти с этого поста,

выразил свои сомнения относительно того, является ли Меллендорф именно тем

человеком, который сможет проводить в университете необходимую политику

гляйхшалтунга, и предложил кандидатуру Хайдеггера. Зауэр, представитель

Католической Церкви, который никак не мог одобрять антиклерикализм

Хайдеггера, не поддержал эту инициативу. Меллендорф находился на посту

ректора в течение пяти дней. 18 апреля - в день, когда состоялось первое

заседание ученого совета, которым руководил Меллендорф, - газета "Дер

алеманне" опубликовала резкую статью с нападками на нового ректора, которая

заканчивалась словами: "Мы рекомендуем г-ну профессору д-ру фон Меллендорфу

воспользоваться представившейся возможностью и не препятствовать

реорганизации высшей школы". Теперь Меллендорф понял, что ему долго не

продержаться. На 20 апреля он назначил заседание ученого совета, на котором

было решено, что только что назначенный ректор уйдет в отставку, а его

преемником станет Мартин Хайдеггер. По свидетельству Эльфриды Хайдеггер,

накануне вечером он побывал у них дома и сказал Мартину Хайдеггеру:

"Господин Хайдеггер, теперь вы просто обязаны принять должность!"

329

Сам Хайдеггер, в пользу которого уже месяц назад сделала свой выбор

влиятельнейшая фракция университета, вплоть до последнего момента не мог

принять окончательного решения: "Еще с утра в день выборов я колебался и

хотел снять свою кандидатуру" (R, 21). На пленарном заседании Хайдеггер был

избран почти единогласно - правда, 13 из 93 профессоров как евреи к выборам

допущены не были, а из остававшихся 80 в голосовании участвовали только 56.

Один голос был подан против и двое воздержались.

Свою нерешительность Хайдеггер с лихвой компенсировал заметным

должностным рвением, которое стал демонстрировать сразу же после выборов.

22 апреля он написал Карлу Шмитгу, приглашая его к сотрудничеству -

теперь, когда в университете сложилась новая ситуация. Правда, надобности в

подобных призывах не было; Шмитт уже сотрудничал с национал-социалистами,

хотя и по соображениям, противоположным тем, что двигали Хайдеггером:

Хайдеггер хотел революции, Шмитт - порядка. На пленарном заседании избрали

не только ректора, но и новых членов ученого совета - людей умеренных

взглядов, по большей части старых консерваторов; предполагалось, что

Хайдеггер будет вынужден считаться с их мнением. Но Хайдеггер не попался в

эту западню: он просто перестал созывать ученый совет. Еще до торжественной

церемонии передачи должности ректора он объявил (в речи, произнесенной 27

мая), что в университете вводится "принцип фюрерства" и что отныне будет

осуществляться политика гляйхшалтунга. Вскоре после 1 мая, "Национального

дня труда", он демонстративно вступил в НСДАП. Конкретная дата его

вступления в партию была предварительно согласована (с учетом тактических

соображений) с партийными инстанциями. Его обращение к студентам и

преподавателям с призывом принять участие в первомайских торжествах было

выдержано в стиле приказов о мобилизации. В этом циркулярном письме

говорилось: "Созидание нового духовного мира для немецкого народа станет

важнейшей задачей немецкого университета. Это - работа национального

масштаба, исполненная высочайшего смысла и значения". Когда имперский

комиссар обороны Роберт Вагнер - тот самый организатор кампании травли

социал-демократов, ответственный за от-

330

правку оппозиционеров в концлагерь Хойберг, - в первых числах мая был

назначен имперским наместником Бадена, Хайдеггер направил ему энергичное

приветственное послание: "В высшей степени обрадованный Вашим назначением на

пост имперского наместника, Вас, вождя нашей родной пограничной области,

приветствует боевым "Зиг хайль!" ректор Фрайбургского университета. Подпись:

Хайдеггер".

20 марта Хайдеггер поставил свою подпись под телеграммой Гитлеру,

составленной несколькими национал-социалистскими ректорами университетов. В

телеграмме содержалась просьба перенести на более поздний срок дату встречи

фюрера с делегацией "Союза доцентов", и просьба эта обосновывалась так:

"Только руководство [Союза], избранное заново на основе принципа

гляйхшалтунга, будет пользоваться доверием высшей школы. Кроме того,

нынешнее руководство вызывает сильнейшее недоверие со стороны немецкого

студенчества".

26 мая, накануне торжественной церемонии по случаю его вступления в

должность ректора, Хайдеггер произнес свою первую публичную речь - в день

памяти Лео Шлагетера, члена "Добровольческого корпуса" [1], который был

расстрелян в 1923 году по приговору военно-полевого суда за организацию

террористических актов против оккупационных французских властей в Рурской

области. В националистических кругах Шлагетер считался мучеником за народное

дело [2]. Хайдеггер испытывал особо теплое чувство к Шлагетеру еще и потому,

что тот тоже был питомцем констанцской семинарии "Дом Конрада". 26 мая

исполнилась десятая годовщина со дня гибели Шлагетера; эта дата во

Фрайбурге, как и повсюду, отмечалась с большой помпой.

1 Полувоенные формирования, созданные в Германии после ее поражения в

Первой мировой войне.

2 Имя Альберта Лео Шлагетера (1894-1923) широко использовалось

нацистской пропагандой. Ему посвящались стихи, песни, в 1933 г. Ханс Иост

написал пьесу "Шлагетер".

Характеристики

Список файлов учебной работы