Иванов В. - Дионис и прадионисийство (1250010), страница 48
Текст из файла (страница 48)
Титаны — свирепые оргиастические служители женского хтонического божества. Аттический миф об Икарии являет аналогические черты, восходящие к древнему оргиастическому обряду и во всяком случае независимые от влияний орфизма. Версия мифа, по которой Рея собирает части разорванного бога и оживляет его ', могла возникнуть позднее аттической реформы, когда внутренняя деятельность орфической общины сосредоточилась в Малой Азии на задачах чисто мистических и литургических; если же справедливо мнение о малоазийской колыбели орфизма, то во всяком случае ясно, что чужеземное представление о великой богине, собирающей и восстанавливающей живой состав расчлененного бога-сопрестольника (по типу Исиды и Осириса>, было пересажено на эллинскую почву в формах, видоизмененных сог- ! Раив.
УИ, !З, 4; комментарий Ргакег'а ИЧ, р. 5791 ад Раив. УИ1, 37, 5. М. Мауег, гие гт!Зап!еп ипз Т(ипеп, 3. 150: «во воаеп 1п Рагга! сае Твапеп сепг пыпувовмпо пасьзев!еп! ьаьеп, е(пе есы огрывсье уота!е1!ипз, гне ыег аьег аы оепг Сгипде анег асьа1всьег Тнапепвазеп ги гиЬеп всЬе1п!». в РЫ!одев.
Реп' еивеЬе(ав, 0опгр., 2, р, 16, с. 44; гиавравщен Ьуро гдп Тиапоп НЬеав !а аей вупще!вев апеЫо. 179 ласно наличности народного эллинского предания и приноровлено, в целях акклиматизации, к последнему; так что элемент оргиазма и титанизма представляется независимым от сознательного теологического вымысла или умозрения. Прибавим, что мнф о космическом герое или боге, чье растерзанное тело образует части вселенной, встречается в верованиях и легендах индийских (Пуруша-Человек), скандинавских (великан Имир), ассиро-вавилонских (богиня, разрезанная Белом пополам, так что разделенные половины тела образовали небо и землю), ирокезских (великан Шоканинок) и проч.; у других северо-американских племен объектом космического расчленения явлшотся зооморфичсские тотемы — собака или бобр '.
Итак, орфики, сводя оргиастические обряды жертвенного растерзания к этиологическому прототипу священной легенды, особенно отметили и использовали предания о титанах, Далее, они придали Загрею-охотнику облик младенца и отожествили его с Дионисом, сыном Персефоны. Если Загрей — Дионис, он естественно приемлет образ младенца; но был ли узнан Дионис в личине ловчего Загрея раньше орфиков? Внутренние основания и общие принципы орфического метода, несомненно консервативного по отношению к наличной данности обряда и мифа, делают маловероятным оглашение догмата парадоксального и необоснованного фактами или, по крайней мере, тяготениями уже существующего культа. И если певец Алкмеониды обращается к Земле и Загрею с призывом: «Гея-владычица! Ты, о, Загрей, из богов высочайший» ', зто свидетельство не столько уверяет нас в древности возвеличения Загрея, сколько заставляет предположить некоторую распространенность выраженного рапсодом воззрения, ибо он обращался к широким кругам слушателей, а не к общине посвященных.
Актеон, двойник Загрея, нс был отожествлен с Дионисом какой-либо авторитетной для мифотворчества инстанцией — оракулами или священной легендой жрецов и мистов: но его образ осложняется чертами дионисийского мифа, он становится одним из тех дионисийских героев, которые наиболее ясно отражают лик Диониса, потому что, подобно безыменному Герою, изначала были разновидностями еще искомого божества. Могущественный, как видно из Алкмеониды и упоминаний Эсхила, и несомненно оргиастический Загрей, подобно фракийскому Ликургу, один из ликов пра-Диониса, монотеистически понятый (признак древнейшего оргиазма!) бог подземного царства, единый бог для своей общины подле единой богини, Земли, — являл в своем божестве все признаки, отличительные для мистического и г Апг)ген "капз: «Му1Л, Спп апд Яеввааа» (сгР. 225 французского перевода).
з ешс. 1г, к1пкед А(спг 3. р. 77 рого(а сь 7ахгсп ге шеьп раплурегга1е рапгьп. хтонического Диониса, все черты довременной эпнфаннн — не Вакха, роднвшегося в Фивах от Семелы, но первородного сына Зевсова, разлнчествующего от отца лишь как ипостась, рожденного нм от подземной Персефоны. Если постольку происхождение орфнческого мифа представляется ясным, то позволительно спросить себя (нбо речь идет о сознательной н целесообразной деятельности религиозного союза, стремнвшегося стать органом догматического творчества): какую цель преследовали орфики, приводя в описанное сочетание н определенно вьщвнгая известные культы н предания? Какая тенденция сказалась в нх попытке напечатлеть в общенародном сознании именно этот искусственно составленный нз разнородных элементов мнф, во многом противоречащий уже сложившемуся представлению о Дионисе фнванском? Из неожиданной области мы почерпаем ответ на так поставленный вопрос, н нам кажется, что этот ответ приводит к важным заключениям о существе орфизма.
Благодаря счастливой конъектуре Кейла, Рейценштейну удалось разгадать истинный смысл слов герметического «Пемандравч «н была расчленена моя первая составная форма» '. У герметика Зосима тот же процесс духовного возрождения описывается в следующем видении: «прнспешнл некто, быстро бегущнй, на рассвете, н одолел меня, н рассек ножом, н расчленил меня по составу согласия моего, н содрал кожу с головы моей, н мечом — меч был прн нем— отделил кости мон от плоти моей, н опять сложил кости с плотию, н жег меня огнем нз руки своей, доколе я не научался, переменяя тело, быть духом» '.
В описании другого однородного видения у Зоснма исполнителями рассечения являются двое: один с ножом, другой, ндущнй сзади, — с обоюдоотточенным (т. е. критским н древнейшим дионисийским) двойным топором в. Этн внзнонарные изображения герметических посвящений, очевидно, воспроизводят древний обряд: так именно н заключил Рейценштейн. «То обстоятельство, — говорит он, — что в магических формулах харраннтов (Розу-бо)е, р. 365) н в переводной с греческого арабской алхимической литературе (Вег()зе!о(, 1а сЫш1е ап ! де1!зеив!е!п, Роипапдгез, р.
340: За! йашеше11в!а! шо1 (ешепй Кей. соМ.: и!о — й ьи еше1е!а! шо1) !о ргогоп вупйе!оп еыоз. з !Ь!й р. 363; е1йеп яаг !ш реи' !оп огйгоп Огоша!ов Зз! асье!гбза!о ше шасьа!гвд йе1зп ше за! ймравав ваш вуз!ав!и ьаппоп!ав, ьа! аропеппа!ьвав 1еп зерьа1ьп ши !о1 хгрье! !о1 ьур' аи!и згашшепо! ш ов\еа 1!оп загьдп есьдпве за! Раап га ов!еа) !а!з мгх! вуп ар!ахеи за1 гы руп' !о! йа сьеггов змеза!еп, ьедз ап ешагьоп шешзьшашшепов рпеоша Зепезсьа. — За1 а11ов ор1вз аиш РЬегьп репезопьшепоп (ре1ехуп). 131 шоуеп аяе П, 319) заметны следы воззрения, согласно которому разъятие тела на части и, в особенности, отделение головы от туловища имеет последствием вхождение пророческого духа в мертвого, — подтвердило мое предположение, что в этих поздних видениях еще живы представления глубокой древности о смерти и связанных с нею чарах.
Восстановлению состава, или «сочленению логоса» (зупаг(Ьгбз!з (ц !окц), предшествует распадение состава, или расчленение, тела (1уз!з, йаше11з(з (ц з((епцз), понимаемое первоначально в смысле буквальном и чувственном. Часто встречающееся выражение «собирать себя», или свои части (зуйеяе!и ))еац(оп), должно соответствовать древнему обычаю погребения, соблюдение которого представлялось условием возрождения (апакеппез!з)». Обращаясь поэтому к памятникам древнего Египта (на который, как колыбель учения, указывает герметическая традиция), Рейценштейн, в самом деле, находит искомые соответствия, как, например, изображения человека, разделенного на семь частей ', с головой, отдельно положенной, н одном демотическом папирусе.
Египтология знает восходящий к древнейшей эпохе «обычай отрезывать покойному голову, рассекать тело на части, соскабливать мясо с костей и потом приводить в порядок сызнова сложенный остов, придавая ему положение человеческого эмбриона. Смысл обряда убедительно истолковывает Видеманн ' по надписям на пирамидах и по книге Мертвых. Сложение костей означало возобновление жизни, палингенесию; его производит божество или сам усопший: «Пепи собрал свои кости, он воссоединил плоть свою (срв.
))сап(оп зуПеке!)», или: «Нут дает тебе твою голову, он дарует тебе твои кости, он собирает плоть твою, он приносит твое сердце», или об Осирисе, коему уподобляется воскресающий: «голова Осириса не снята с него, и вот моя голова с меня не снята; я приведен в порядок состава моего, я обновлен,-я вновь стал юным, я — Осирисы Срв. аре!))ео!Ьеп, т. е. я обожествился». Рейценштейн воспользовался этими фактами для истолкования герметических учений; мы видим в них ключ к орфической доктрине о расчленении Диониса. Нам представляется, прежде всего, очевидным, что в основу этой доктрины было заложено египетское мистическое предание.
Ибо хотя разъятие тела и обезглавление играет огромную роль в прадионисийском островном (первоначально критском) и в разных местных Дионисовых культах, причем о заимствовании обряда из Египта не может быть речи, тем не менее, т П выражении иго составу согласия (гармонии)» — )шш вувшжп Ьагшоп!аа— у Зосима, в вышеприведенном тексте, мы видим указание на седмсричное рааделение тела: принцип гармонии — седмица. з Могяап, Неспегспеа апг )ев опсапев Пе ГЕВурге, р.
203 аа. (ссылка у рейценштейна). ИЗ эта древнейшая жертвенная литургика нигде не возвышается до теологемы, и мистико-умозрительное, теологическое, оккультное истолкование наличной обрядности, какое мы находим у орфиков, имеет явно отдельное от культа происхождение !. Мы видим, что возбудившее споры и разнотолкуемое свидетельство Геродота об орфиках столь же ясно, сколь точно: «общины, называющие себя орфическими и вакхическими, на самом деле египегскиев з. Орфики учились у египтян, и чрез их посредство религия Осириса наложила свою печать на атп)ческий государственный культ Диониса; то, что Фукар считал доказательством египетского происхол(пения Дионисовой религии, есть позднейшее ее осложнение, которым она обязана орфизму.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
