Нерсесянц В.С. - Сократ (1250009), страница 8

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 8)

В согласии с этим рассуждением добродетель, коль скоро она полезна, и есть не что иное, как рааум» (Платон. Менон, 88 Ь вЂ” с). Но можно ли научиться добродетели? Казалось бы, что, исходя иа определения добродегели как знания, на этот вопрос следует ответить одноаначио утвердительно.

Однако Сократ после обстоятельного обсуждения данной темы приходит к отрицательному выводу: добродетели научиться нельзя (там же, 94 е). Дело обстоит так потому, что Сократ рааличает анание и мнение. Строго говоря, знание и, следовательно, добродетель, по Сократу, — это божественный разум, доступный, и то не полностью, лишь философскому уяснению в понятиях. Обычно же люди только мнят, что знают, и нх мнения в большинстве случаев мало чем отличаются от про- стого незнания.

Но есть, замечает Сократ, и истинные мнения, которые находятся как бы между знанием и незнанием. Мнение, если оно истинно, ведет к правильным действиям и добродетельным поступкам. Истинное мнение, так же как и знание, руководя человеком, направляет его к верной цели и удерживает в границах добродетели. Такое истинное мнение и соответствующая ему добродетель доступны человеку, и он может при необходимых условиях им научиться. Но истинные мнения, как и всякое мнение вообще, из-за их чувственной природы весьма изменчивы, текучи и преходящи.

«...Истинные мнения,— пояснял Сократ,— тоже, пока они остаются при нас, вещь очень неплохая и делают немало добра; но только они не хотят долго оставаться прп нас, они улетучиваются из души человека и потому не так ценны, пока он их не свяжет суждением о причинах... Будучи связанными, мнения становятся, во-первых, знаниями и, во-вторых, устойчивыми. Поэтому-то знание ценнее правильного мнения и отличается от правильного мнения тем, что оно связано» (там же, 98).

Подобное связывание истинного мнения происходит благодаря понятию, которое и придает мнению характер знания. Но это доступно лишь философам, что и предопределяет сократовское обоснование права философии на руководство человеческими, в том числе полисными, делами.

Даже самые знаменитые государственные деятели, такие как Фемистокл, Аристид, Перикл, Фукидид, обладали, по оценке Сократа, лишь правильным мнением, но не знанием; и их добродетель была не результатом действительного знания, но, скорее, доставшимся им божественным уделом. В этом смысле Сократ называет таких политиков божественными и вдохновенными и уподобляет их прорицателям и провидцам. «А если,— замечает он,— не благодаря знанию, то только благодаря правильным мнениям люди государственные ведут свои города по правильному пути; разумом же они совсем не отличаются от прорицателей и боговдохновенных провидцев: ведь и те в исступлении говорят правду, и очень часто, но сами не ведают, что говорятэ (там же, 99 с).

Поэтому-то, полагал Сократ, эти политики и не сумели научить той добродетели, к которой были по божьему дару приобщены сами, даже своих собственных детей. Сократ склонен, скорее, софистов, в частности Протагора, Горгия, Продика, признать в качестве учителей добродетели, если бы добродетели в том смысле, как он это понимал, можно было бы научиться путем обучения и воспитания. Судя по всему, софисты, по сократовской концепции, обучают в лучшем случае истинному мнению, но не знанию.

Но и этим они приносят, с точки зрения Сократа, большую пользу. Сократ не разделял предраосудков своих соотечественников против софистов, которых обычно обвиняли в обмане доверчивых родителей и порче молодежи. Он придерживался того взгляда, что юношей губят не софисты и нх частные речи, но сам характер афинской политической жиани, господствующие нравы и мнения, руководство полисными делами со стороны людей, несведущих в знании и добродетели. По собственному опыту Сократ хорошо знал, чего стоят распространенные сплетни о софистах. И расходясь с софистами, он не забывал, что гораздо большая пропасть легла между ннм и теми, кто заправлял делами в афинском полисе: сократовское положение о том, что «добродетель — это знание», ставило под сомнение и добродетель, и знание его сограждан.

ПОЛИС И ЗАКОНЫ Политико-правовые взгляды Сократа представлязот собой составную часть всей его моральной философии, в рамках которой этическое и политическое тесно переплетено. Этика в понимании Сократа политична, политика этична. Высшей и наиболее важной добродетелью (арете) является добродетель политическая, к которой Сократ относил искусство управления полисными делами. При помощи именно этого искусства люди делаются хорошими политиками, начальниками, домоправителями и вообще полезными для себя и других гражданами государства. , Причем эта высшая добродетель, именуемая Сократом царской, одинаково значима и в частной и в публичной жизни человека: в обоих случаях речь идет об одном и том же — об управлении соответствующими делами (полисными или домашними) на осиовв знания.

Умение хорошего хозяина, управителя дома сходно с умением хорошего начальника, и первый легко может заняться делами второго. «Потому ты не смотри с таким пренебрежением иа хозяина,— говорил Сократ некоему Никомахиду.— Забота о собственном только количественно разнится от заботы об общественном; в других отношениях оиа совершенно одинакова» (Ксенофонт. Воспоминания о Сократе, П1, 1Ч, И). Афины, отмечал Сократ, состоят из более чем десяти тысяч домов; и не умея строить один дом, как можно браться за десять тысяч. При наличии соответствующего знания предмета и умения обращаться с л1одьми человек станет хорошим начальником независимо от того, будет ли ои заведовать домом, войском или государством. Сократовское указание на такое родство и принципиальное единство внешне различных по своему характеру и сфере проявления политических добродетелей не означало, однако, игнорирования им специфического умекия и знания, необходимых для домоправителя, стратега, кормчего или политика.

Напротив, Сократ признавал подобную специфику знаний и умений внутри единой политической добродетели. Но ему была не менее важно указать на то, что при всей своей специфике эти знания и умения — части единой добродетели и их не следует смешивать с занятиями ремесленника, плотника, сапожника, медика, флейтиста и т. п., поскольку навыки и мастерство последних вообще ие относятся к сфере добродетели. Политическая добродетель, как и добродетель в целом, есть знание. «Он утверждал,— пишет о Сократе Ксенофонт,— что справедливость и всякая другая добродетель состоит в знании, и что справедливое и все то, что совершается посредством добродетели, есть нравственно-прекрасное; что, таким образом, знающие нравственно-прекрасное не предпочтут ему ничего иного, а незнающие не произведут его; если же захотят произвести, то впадут в ошибки.

Если же справедливое и все нравственно-прекрасное совершается посредством добродетели, то, очевидно, справедливость и всякая другая добродетель есть знание» (там же, П1, 1Х, 5). Этот основной принцип сократовской этики решающим образом сказывается и на его политико-правовых взглядах. Сократовская этическая трактовка проблематики государства,права, политики свидетельствует об отсутствии в его моральной философии теоретического различенйя сфер этики и политики. Заметим, кстати, что этого нет и у Платона. И даже Аристотель, в принципе различая этику и политику н даже посвятив их разбору самостоятельные работы (»Этику» и «Политику»), сплошь и рядом смешивал этические и политические феномены.

Подобная дифференциация предполагает довольно развитые практически-политические отношения и выражающие их теоретические представления. Политические учения в строгом и специальном смысле этого понятия появляются лишь в ходе долгого существования раннеклассовых обществ и государств. В теоретическом плане становление полит|ических учений (политической теории) происходит в русле общего перехода человеческого познания от первоначальных религиозно- мифологических его форм к рационально-логическим, философским. Развиваясь в рамках этого процесса, правовые и политические воззрения являются в той или иной мере самостоятельной частью (аспектом) общемировоэзренческих представлений первоначально мифа, а затем философии, пока не выделяются окончательно в относительно автономную сферу научного знания со своей специфической предметной областью и приемами исследования.

Миф, философия, наука являются, таким образом, тремя основными видами познавательного подхода к политико-правовым явлениям и соответственно тремя основными формами фиксации результатов их познания. Первоначальные социально-политические представления у всех древних народов, в том числе и греков, одинаково носят религиозно-мифологический характер. Прежде всего здесь везде господствует представление о божественном (небесном, надчеловеческом) происхождении существующих отношений власти и порядка.

Космос в отличие от хаоса, выражаясь греческой терминологией, упорядочен присутствием и усилиями богов, земные же порядки — часть мирового, космического порядка. Рационализация политико-правовых представлений означала собой отход от мифологической идеологии. Эта рационализация шла по линии снятия религиозных покровов и этизации содержания мифов, приобщения к толкованию мифов, кроме жрецов, иных лиц, постепенного вовлечения вопросов государственно-правовых в более или менее свободное и широкое обсуждение. В разных государственно организованных обществах этот процесс протекал с различной интенсивностью и успехами, принимая различные формы и имея несхожие последствия.

Но в целом тенденция отхода от первоначального религиозно-мифологического представления к более или менее рациональному взгляду на мир вообще, государство и право в частности, наблюдается повсюду в ЧП1 — Ч1 вв, до н. э. Результаты атой тенденции предстают в виде учений Конфуция, Мо-цзы, Лао-цзы и легистов в Китае, Будды в Индии, Зороастра в Персии, юристов в Риме, выступления эпиков, драматургов, мудрецов, софистов, философов в Греции и т. д.

Сократовский подход к политико-правовой проблематике прочно опирался на успехи предшествующего развития греческой мысли. И без учета данного обстоятельства трудно понять как специфику его политической этики, так и существо его вклада в дальнейшую рационализацию взглядов на государство и право. Сократ, судя по сохранившимся сведениям, был хорошо осведомлен о позиции своих теоретических предшественников и современников и постоянно апеллировал к их суждениям о полисных порядках и законах. Поэтому здесь уместно хотя бы кратко рассказать о развитии политических и правовых предстаю лений у так называемых досократнков.

Характеристики

Список файлов книги