ВКР Горшенина ТИ (1211100), страница 2

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 2)

Увеличение количества экономических преступлений связано не только и не столько с активизацией правоохранительных органов в последние несколько лет, сколько с отражением тенденции дальнейшей криминализации сферы экономики страны. Несмотря на рост количества выявляемых преступлений, тем не менее, эти показатели не адекватны реально складывающейся криминогенной обстановке. Как показывают исследования, экономическим преступлениям присущ самый высокий уровень латентности. Зарегистрированные преступления лишь видимая часть айсберга посягательств на экономические отношения, составляющие, как полагают эксперты, едва ли не его третью часть.

Однако экономические преступления не только выросли количественно, но и изменились качественно. В своей совокупности они составляют преступность, использующую экономические, политико-правовые, идеологические и организационные отношения в своих корыстных целях. Криминализация этих отношений с неизбежностью ведет к тенденции зависимости экономической политики государства от интересов отдельных криминальных социальных групп. Это и является главной угрозой экономической безопасности страны.

Законодательство не единственный, но важнейший регулятор рассматриваемых отношений. Уголовному закону должен быть присущ динамизм, ибо необходимо чутко реагировать на происходящие в обществе события, своевременно и точно применять либо исключать применение уголовно-правовых мер. Иначе высоки риски еще большего ослабления социального контроля. Что касается соотношения стабильности и динамизма уголовно-правовых норм, то разумное сочетание стабильности и динамизма - основной источник развития права (в том числе и уголовного). Сейчас ход законопроектных работ характеризуется явным перекосом в сторону динамизма, т. е. причиняет ущерб стабильности. Об этом всерьез следует призадуматься не только законодательной, но и исполнительной власти.

Важнейшим условием эффективности уголовно-правовых норм об ответственности за экономические преступления является их качество. Оно формируется на стадии нормотворчества и принятия уголовного закона и должно обеспечиваться с помощью правил юридической техники. Однако наиболее важными в этом процессе являются не столько сформулированные правильно с точки зрения правовой, логической, грамматико-стилистической и лингвистической дефиниции и термины, сколько учет и отражение в нормах закономерностей регулируемых ими отношений. Определение круга этих закономерностей, исследование их особенностей и научное прогнозирование их развития являются залогом общественного восприятия уголовно-правовой нормы, ее долговечности и стабильности. Такой подход способствовал бы снижению в значительной степени интенсивности уголовно-правового нормотворчества и устранению его хаотичности.

Специфической чертой уголовного закона является его верховенство и высшая юридическая сила перед другими нормативными правовыми актами в сфере уголовной юстиции. Уголовный кодекс является единственным источником уголовного законодательства (ч. 1 ст. 1 УК РФ). Во многом этим обусловлена необходимость строгого соответствия объектов правового регулирования масштабности и значимости уголовного закона.

К сожалению, современная законотворческая деятельность не дает оснований говорить о соблюдении указанных требований. Нередко уже на стадии законодательной инициативы заметны слабая проработанность, узковедомственная направленность, популизм и обычные прорехи правового характера в представляемом законопроекте. Обоснования, прилагаемые к проектам законов, как правило, носят умозрительный характер, претендуя в лучшем случае на роль краткого комментария.

Принятие в России действующего Уголовного кодекса в 1996 г. явилось объективной необходимостью. В стране, по существу, сменился общественно-политический строй и нужен был уголовный закон, основанный на новых принципах и новой идеологии, характеризующихся приоритетом общечеловеческих ценностей, уголовно-правовой охраны прав и свобод человека как основополагающей идеей уголовного законодательства, соответствием уголовно-правовых запретов рыночной экономике. Необходимо отметить, что законодателю действительно в значительной мере удалось реализовать задуманное в тексте нового УК.

Естественно и то, что процесс реформирования общества носит длительный характер и предполагает совершенствование Уголовного кодекса. Суть вопроса лишь в том, обусловлены ли вносимые в уголовный закон изменения и дополнения действительными, а не мнимыми потребностями реальной жизни, теми закономерностями регулируемых отношений, о которых говорилось выше. В ряде исследований справедливо замечено в этой связи, что зачастую стремление повысить эффективность закона основано на интуитивном восприятии качества существующих правовых норм либо на поверхностном анализе результатов их действия, а так называемый эффект от принятого нормативного правового акта преподносится его авторами исходя из сугубо конъюнктурных политических соображений.

Эффективность уголовно-правовых норм об ответственности за экономические преступления во многом зависит от правоприменительной практики, ибо самый совершенный закон при плохой реализации может оказаться малоэффективным либо вообще недействующим. В этом смысле чрезвычайно важным является как качество применения нормы, то есть неукоснительное и грамотное, в соответствии с буквой и духом закона, правомерное исполнение его предписаний, так и профессиональный уровень самого правоприменителя. К сожалению, нынешнее состояние исполнения уголовного законодательства слабо способствует повышению его эффективности, а нередко в значительной степени снижает действенность предпринимаемых мер в уголовно-правовой сфере.

1.1 Виктимология преступности в сфере экономической деятельности:
понятия и признаки

Изучение жертвы преступных посягательств имеет прикладное значение в связи с ее активным участием при возникновении виктимологической ситуации и, соответственно, возможностью ее предотвращения. Как правило, определенные взаимоотношения возникают между преступником и его жертвой еще задолго до совершения преступления. Наиболее ярко такое положение проявляется при совершении преступлений в сфере экономической деятельности в силу того, что подобная возможность возникает в рамках активной деятельности, объединяющей различных субъектов экономических отношений.

Бесспорным является тот факт, что к криминальной жертве относится лицо, которому посторонним противоправным воздействием причинен определенный вред. В этой связи в научном мире споры возникают лишь по двум причинам - возможно ли рассматривать в качестве жертвы юридическое лицо и подлежат ли отождествлению такие понятия, как «жертва» и «потерпевший».

Изучение жертвы конкретного вида преступлений необходимо, прежде всего, в профилактических целях, а точнее, в целях предупреждения новых преступлений. Такая же задача стоит перед учеными, исследующими жертву преступных посягательств в сфере экономической деятельности.

В 2012 г. Уголовный кодекс РФ пополнен новыми нормами, отражающими общественную опасность мошенничества в сфере экономической деятельности. Согласно изменениями, внесенным в уголовное законодательство, ответственности подлежат заемщики, совершившие хищение денежных средств путем предоставления банку или иному кредитору ложных или недостоверных сведений (ст. 159.1 УК РФ), а также лица, совершившие мошенничество при получении выплат в виде пособий, компенсаций, субсидий и пр. путем предоставления заведомо ложных, недостоверных сведений либо посредством умолчания о фактах, влекущих прекращение указанных выплат (ст. 159.2 УК РФ); хищение чужого имущества с использованием платежных карт (ст. 159.3 УК РФ); мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности (ст. 159.4 УК РФ); мошенничество в сфере страхования (ст. 159.5 УК РФ); мошенничество в сфере компьютерной информации, позволяющее совершить хищение чужого имущества или приобрести на него право путем использования компьютерной информации (ст. 159.6 УК РФ). Уже в самих нормах основным виктимологическим признаком отмечен материальный ущерб, причиняемый в результате противоправной деятельности. Иными словами, изначально понятно, что причиненный вред ложится бременем на организацию не только в связи с уменьшением финансовых потоков, но и возможностью дальнейших убытков. Очевидно, что виктимологические признаки юридических лиц не имеют существенных отличий от подобных признаков, способных причинить вред человеку, но проявляются несколько в усеченном виде. Если рассматривать в качестве жертвы человека, то ему, возможно, причинить вред не только имущественного характера, но и физический либо моральный. Для юридических лиц характерен имущественный ущерб, в том числе упущенная выгода, связанная с неполучением тех доходов, на которые рассчитывала организация при осуществлении нормальной хозяйственной деятельности. А роль морального вреда сродни ущербу, нанесенному деловой репутации юридического лица.

Что же касается понятий «жертва» и «потерпевший», то, по нашему мнению, отсутствие их полного тождества достаточно убедительно показал В.В. Вандышев, обратившись к уголовно-процессуальному законодательству. Ученый обратил внимание на тот факт, что потерпевший в уголовном судопроизводстве является субъектом уголовно-процессуальных отношений и одновременно носителем прав и обязанностей, тогда как жертва в виктимологическом значении не предполагает таковых. Виктимологическое понятие жертвы, отмечает автор, выступает лишь как объект научного познания. Немаловажным является и то, что жертва получает статус потерпевшего только после вынесения соответствующего процессуального решения, предусматривающего совокупность прав, гарантии их реализации, а также обязанности [25, c. 20].

Мы неоднократно указывали на то, что жертва преступных посягательств в сфере экономической деятельности зачастую не персонифицирована [30, c. 94]. В то же время в нормах уголовного законодательства пострадавшими значатся как физические, так и юридические лица и даже государство. Если отвергать мысль о том, что юридическое лицо можно рассматривать в качестве жертвы преступных посягательств, то бессмысленной становится и сама норма, предусматривающая ответственность за причинение вреда. Ответственность наступает только в том случае, если имеется реальный вред, причиненный конкретному субъекту, либо существует угроза причинения такого вреда. Индивидуализируя понятия «жертва» и «потерпевший», становится очевидным, что до приведения юридического лица в статус потерпевшего, его положение (так же, как и положение физического лица) должно быть обозначено. Считаем вполне допустимым в качестве такого условного обозначения определить юридическое лицо, которому причинен вред, жертвой преступного посягательства.

Полагаем, что жертва преступлений в сфере экономической деятельности - это физическое или юридическое лицо, являющееся субъектом определенных правоотношений, которому в результате совершения преступления причиняется вред.

Что же касается определения понятия «виктимность», то, как справедливо отмечают Т.В. Варчук и К.В. Вишневецкий, мнения ученых и в этой части не являются согласованными [26, c. 39]. С одной стороны, виктимность рассматривается в ее субъективном аспекте, т. е. в связи с предрасположенностью самого лица стать при определенных условиях жертвой преступления. С другой стороны, рассматривается зависимость повышения вероятности стать жертвой преступления от состояния самой преступности. До появления рыночных отношений в России противоправность многих видов преступлений в сфере экономической деятельности не была обозначена уголовным законом. Это относится в первую очередь к тем видам мошенничества, о которых мы говорили выше, к противоправным действиям в сфере предпринимательства и пр. По сути, развитие рыночной экономики породило множество преступлений, ранее неизвестных уголовному законодательству. Множество громких уголовных дел, возбужденных по факту мошенничества, связано с деятельностью, так называемых пирамид, различных строительных организаций, при помощи использования компьютерной информации, платежных карт и т. д. Соответственно, в данном случае виктимность существенно повышается. Если следовать классификации, предложенной Т.В. Варчук и К.В. Вишневецким, то в большей степени жертва преступлений в сфере экономической деятельности характеризуется виновной виктимностью, нежели невиновной и практически исключает возможность проявления неосторожности. Б.В. Волженкин, анализируя обстоятельства, способствующие криминализации сферы экономической деятельности, определил в качестве причины виктимности правопослушной части населения «отсутствие у большинства российских граждан навыков экономического поведения в условиях рыночных отношений, низкую осведомленность о процедурах и правилах совершения сделок и других хозяйственных операций и невысокий уровень правовой культуры» [35, c. 316]. Из этого следует, что поведение жертвы во многих случаях порождает возможность преступного посягательства. Однако не следует оправдывать ее поведение исключительно незнанием, неумением и искаженным восприятием информации. Безоговорочная вера рекламе и возможности получения огромных прибылей от инвестирования личных средств без приложения особого труда основывается не только на отсутствии практического и теоретического опыта экономических отношений основной массы населения. Немаловажным обстоятельством, определяющим поведение жертвы в условиях рыночной экономики, являются субъективные характеристики участников, в том числе и правопослушных граждан. И в данном случае необходимо учитывать этику поведения самого потерпевшего, его нравственное содержание.

Изучая виктимологические характеристики преступности экономической направленности, известный криминолог Д.В. Ривман определил три интегративных признака, относящихся ко всей совокупности преступлений в сфере экономической деятельности: причинение вреда охраняемым законом экономическим интересам; совершение противоправных деяний участниками экономических отношений, на которые они и посягают; большая их часть преследует цель получения имущественной выгоды. При этом в качестве виктимологического признака ученый рассматривал в основном причинение материального ущерба, т.е. фактически был определен тот виктимологический признак преступности в сфере экономической деятельности, который связан с конкретными последствиями. Такое видение было бы объективно в том случае, если бы в рамках виктимологической проблемы рассматривалась только одна категория - жертва преступного деяния. Но это далеко не так. Науке известно понятие виктимности или, как ее по-другому называют - виктимогенности, означающей наличие определенных признаков, в том числе объективного и субъективного характера, которые создают предрасположенность превращения человека в жертву. В свою очередь, виктимность приобретается в процессе, который обозначен учеными как процесс виктимизации. Соответственно, рассматривая жертву не только с точки зрения наличия последствий, предполагающих уже совершенный, а не потенциальный факт преступного деяния, и с позиции завершающего элемента процесса виктимизации, необходимо включить дополнительные признаки, составляющие основу этого процесса. Только в этом случае можно приобрести инструменты, действенные в рамках предупреждающих мероприятий. Справедливости ради стоит отметить, что ученый не ограничил виктимологический аспект указанными последствиями, указав, что его составляющие выходят далеко за пределы собственно экономических преступлений.

Характеристики

Список файлов ВКР