Диссертация (1173518), страница 24
Текст из файла (страница 24)
Часто целью постановкистановится не передача конкретного авторского текста, но воплощение общегомировоззрения писателя (здесь экранизация ‒ это сложное интертекстуальноевзаимодействие творческого наследия писателя, его автобиографических заметок,воспоминаний современников,интермедиальномуэмоциональногомузыкальноесинтезувоздействияи/илипомещенных в контекст эпохи благодаряразличныхрежиссерыхудожественноевидовискусства).иногдаДлянамеренносопровождение,неусиленияиспользуютсоответствующееизображаемому историческому времени или географическому месту, тем самымактуализируя внимание зрителя и побуждая его сопоставить эстетическиеценности разных стран и культурно-исторических периодов.Елисеева А. В.
Типы интертекстуальных связей при экранизации литературных произведений (на материалефильмов Р. В. Фасбиндера) // Известия Российского государственного педагогического университетаим. А. И. Герцена. Общественные и гуманитарные науки. 2014. № 172. C. 14.144Там же. С. 15.145В теории интертекстуального анализа данный термин используется в значении нелинейного текста,«отсылающего к другим текстам и/или к референциальным системам» (см.: Елисеева А. В.
Типыинтертекстуальных связей при экранизации литературных произведений (на материале фильмов Р. В. Фасбиндера).С. 15).1431122.2.1. Интерпретация самосознания русского человека начала XX века: идеиИвана Бунина в режиссуре Никиты МихалковаВ основе творчества Бунина лежит чувственное восприятие мира и умениеточно отобразить воспринятое. По замечанию И. А. Ильина, Бунин как бы«вдвигает в душу читателя зрительный образ»146, показывает «вещь через еезапах»147, создает ощущение «присутствия»148 предмета посредством передачизвуков. Кажется, вот где благодатная почва для союза литературы икинематографа!Однакомногимирежиссерамиотмечена«чрезвычайнаясложность» в сохранении особой, «неосязаемой, но неотъемлемой» атмосферыбунинских произведений при экранизации149. «То, что так неуловимо написано набумаге, как будто акварелью, практически невозможно перевести на языккино»150, – подтверждает Н.
Михалков, выпустивший в 2014 году фильм«Солнечный удар».К данной картине режиссер шел целых 37 лет: последовательно погружаясьв творчество Бунина, «“обчитывая” время со всех сторон» 151, в конечном счете,Михалков решает соединить, казалось бы, несоединимые вещи – художественноеповествование о внезапно, подобно «солнечному удару», вспыхнувшей страсти идокументальные записи об «окаянных днях» гражданской войны. Выборрежиссера определяется его убежденностью в необходимости экранизировать «непроизведение, а автора»: «Нас <…> интересовал в первую очередь сам Бунин, –объясняет Михалков в интервью “Комсомольской правде”, – человек, который, сИльин И. А.
О тьме и просветлении. Книга художественной критики. Бунин – Ремизов – Шмелев. Мюнхен:Типография Обители преп. Иова Почаевского в Мюнхене-Оберменцинге, 1959. С. 41.147Там же.148Там же. С. 43.149Сорокина М. Солнечный удар Никиты Михалкова. Конец привычного мира [Электронный ресурс] // vtbrussia.ru.8 октября 2014. URL: http://vtbrussia.ru/culture/konets-privychnogo-mira/ (дата обращения: 24.09.15).150Цит. по: Нефедова Е. Солнечный удар: как все это случилось [Беседа с Н.
Михалковым] [Электронный ресурс] //Комсомольская правда. 2014. 1 октября. URL: http://www.kp.ru/daily/26289/3166876/ (дата обращения: 24.09.15).151Там же.146113одной стороны, пишет “Солнечный удар”, а с другой – бескомпромиссные,жесткие записки “Окаянные дни”»152.Рассказ «Солнечный удар», созданный в 1925 году, уносит читателя назад вэпоху царской России. Выхваченный из общего исторического контекста, онможет показаться обычной, хотя и мастерски запечатленной, любовной историей.Но, замечает Н. Михалков, такой «высоты чувств» автор мог достигнуть «толькочерез осмысление потерянного»153. Пронзительная психологическая параллель,увиденная Михалковым в образах утерянной любви и погибающей России,становится отправной точкой в создании режиссером собственной лиротрагической картины по мотивам произведений писателя 154.Оба произведения Бунина – это плач о потере смысла жизни, исчезающего сутратой «даже желания желать»155 – об этом автор откровенно размышляет врассказе «Темир-Аксак-Хан».
«Поэт счастлив, – заключает Ильин, – пока онблаженно <…> медиумически воспринимает мир, как чувственную стихию итворчески закрепляет его в словах. <…> Гаснет “желание”, – гаснет и жизнь»156.Подаренная лишь на мгновение и затем навсегда утраченная любовь приводитпоручика из «Солнечного удара» к состоянию потерянности и уныния: «Кудаидти? Что делать?» [Бунин, т.
4, с. 338] – спрашивает себя герой и не находитответа. Этот солнечный дар (или удар?)157, «поразивший» сердце «слишкомбольшой любовью, слишком большим счастьем» [Бунин, т. 4, с. 338], не можетдлиться долго: «от этого сгорают», – поясняет Михалков устами незнакомки.Лишь на миг приобщенный к неземному блаженству, поручик в конце рассказаЦит. по: Нефедова Е. Солнечный удар: как все это случилось [Беседа с Н. Михалковым].Цит. по: там же.154Данная параллель является еще одной интертекстуальной цитатой, отсылающей к творчеству современникаБунина ‒ А. А.
Блока. В своих произведениях Блок метафорически объединил образ России с идеей ВечнойЖенственности, Таинственной Девы, Прекрасной Дамы, Незнакомки. В поэме «Двенадцать» смерть«толстоморденькой» Катьки символизирует гибель старого мира ‒ прежней «толстозадой», «избяной» России,которую персонажи называют одновременно и «Святой Русью».155Бунин И. А. Полное собрание сочинений: В 13 (16) т. (т.
14‒16 дополнительные). М.: Воскресенье, 2006 ‒ 2007.Т. 4. 2006. С. 65. Далее ссылки на это издание приводятся в квадратных скобках вслед за выдержками с указаниемфамилии автора.156Ильин И. А. О тьме и просветлении. Книга художественной критики. Бунин – Ремизов – Шмелев. С. 49.157См.: Моторин А. В. Духовное направление в творчестве И. А. Бунина // Исследовательский журнал русскогоязыка и литературы (Вестник ИАРЯЛ) / Иранская ассоциация русского языка и литературы. Тегеран (Иран).
2015.Т. 2 (5). С. 72.152153114ощущает себя глубоко несчастным и «постаревшим на десять лет» [Бунин,т. 4, с. 340].Втрактатеидеализацию«СмысллюбимогоЛюбви»предмета,Вл. Соловьевкоторыйотмечаетпредставляется«особеннуюлюбящемусовершенно в другом свете, нежели в каком его видят посторонние люди»158. Помнению мыслителя, влюбленному на время приоткрывается в образе другогочеловека «далекий идеальный образ»159, «образ Божий»160. Однако чисто плотскоесоединение, лишенное духовной основы, делает невозможным реализациюистинной любви, низводя ее лишь до животного уровня.
Оно «делает любовь нетолько бессильною против смерти, но само неизбежно становится нравственноюмогилою любви гораздо раньше, чем физическая могила возьмет любящих» 161.«Как все это случилось? С чего все началось?» – эти вопросы снова и сноваповторяются в фильме «Солнечный удар».
Михалков не дает зрителю готовогоответа: показывая два исторических пласта – 1907 и 1920 годы – он предлагаеткаждому самостоятельно спросить себя, почему же исчезла прежняя Россия.Данные вопросы, не звучащие прямо в «Окаянных днях», оказываютсясмысловым центром дневниковых записей Бунина. В попытках отвлечься отужасов «братоубийственной»162 [Бунин, т. 6, с. 335] войны и «изнуряющегоожидания» [Бунин, т. 6, с. 305] спасительной помощи «от кого-нибудь, от чегонибудь, от чуда» [Бунин, т.
6, с. 302] автор решает письменно фиксировать всепроисходящее, выплескивая таким образом на бумагу часть переполнявших душуэмоций. «Записываю я, в сущности, <…> что попало, как сумасшедший» [Бунин,т. 6, с. 374], – признается писатель.Задумываясь о корнях революции, Бунин отмечает помимо скрытого закрасивыми лозунгами «равнодушия» [Бунин, т. 6, с. 312] всех народников кСоловьев В. С. Сочинения: В 2 т. 2-е изд. Т. 2. М.: Мысль, 1990. С. 515.Там же.
С. 517.160Там же. С. 530.161Там же. С. 536.162Писатель сопоставляет современную ему обстановку с «Российской историей» Татищева: «Брат на брата,сыневе против отцев, рабы на господ, друг другу ищут умертвить единого ради корыстолюбия, похоти и власти»[см.: Бунин, т. 6, с. 308].158159115народу,такжестрашную«беспечность»[Бунин,т. 6,с. 312]и«легкомысленность» [Бунин, т. 6, с. 312], свойственные русскому человеку.Неоднократно обвиняя своих бывших соратников в пособничестве перевороту(«не народ начал революцию, а вы» [Бунин, т.
6, с. 295]), писатель стараетсяуделить как можно меньше внимания собственной роли в случившемся. Всю винуон списывает на абстрактную русскую интеллигенцию, веками расшатывавшуюдревниеосновыгосударственности:«Вскормлены,вспоенытойсамойлитературой, которая сто лет позорила буквально все классы <…> “попа”,“обывателя”, мещанина, чиновника, полицейского, помещика, зажиточногокрестьянина, – словом вся и всех, за исключением какого-то “народа”» [Бунин,т.
6, с. 304], – с горем и злорадством отмечает Бунин по прибытии в Одессу.«Изумительное дело художников, – вновь возвращается автор к той же мысли, –так чудесно схватывает, концентрирует и воплощает <…> типическое, рассеянноев воздухе, – что во сто крат усиливает его существование и влияние – и частосовершенно наперекор своей задаче <…> Хотел казнить марковщину – инаплодил тысячи Марков»163 [Бунин, т. 6, с. 320].Облеченные в резкую, разговорную форму, идеи Бунина становятся яркимакцентом в финале фильма Михалкова: «Ненавижу.
Русскую литературуненавижу, – внезапно произносит один из героев. – Сто лет <…> остановиться неможем <…> Ни стыда, ни греха, ничего нет <…> Все потеряли <…> Странабольшая, здесь загадим, туда перейдем <…> место много, обойдется <…> А необошлось. Какую страну загубили… вот этими руками <…> Как теперь с этимжить? <…> Как жить?»164. Таким же вопросом задавался Бунин в «Окаянныхднях»: «Зачем жить, для чего? В этом мире, в их мире <…> мне ничего ненужно...» [Бунин, т. 6, с.
310].Воспоминания о навсегда ушедшей Руси, облеченные автором в словеснуюформу, призваны не только сохранить в собственной памяти писателя любимый иИмеется в виду Марк Волохов – герой романа И. А. Гончарова «Обрыв», в образе которого показанреволюционный демократ 1860-х годов.164См.: к/ф «Солнечный удар», реж. Н. Михалков, 2014. Используемые далее цитаты из к/ф приводятся в кавычкахбез дополнительных ссылок.163116ранее недостаточно ценимый образ Родины, но и воскресить прежнюю Русь всердцах читателей. «Нет разлук и потерь, доколе жива моя душа, моя Любовь,Память!» [Бунин, т. 4, с.
63], – пишет он в 1930 году в «Розе Иерихона». «Естьистинно твое и единственно настоящее», что законно требует «выражения, то естьследа, воплощения и сохранения хотя бы в слове!» [Бунин, т. 4, с. 260], – такоймыслью завершается очерк «Книга».Михалков ставит творчество Бунина в контекст философско-историческихидей, выраженных формулой «Православие, Самодержавие, Народность».
Вфильме «Солнечный удар» режиссер наглядно показывает, как выведение изравновесия любого компонента триединства приводит к разрушению всейсистемы. Не случайно началом обратного отсчета в воспоминаниях главногогероя становится 1907 год – время окончания первой русской революции. В этотпериод многие философы и писатели пытались осмыслить ее истоки (в светвышлиработыВ. Розанова,Вяч. Иванова,П.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
